Сёстры, гл. 8, Вырваться из круга

                Глава  8

                Вырваться из круга

Алиса бродила по солнечной поляне далеко в лесу, ожидая Дали – она, как всегда, пришла слишком рано: непозволительная торопливость для девушки её круга, но, думая о Дали, она становилась импульсивной и порывистой.

Она то срывала цветы и тут же забывала о них, и бросала на землю, то теребила в нетерпении золотистый шарфик, овившийся вокруг талии. Головная боль мучила её после вчерашнего лакрисса, и сейчас свежие ароматы утреннего леса не радовали её. С утра мрачные предчувствия не покидали Алису – но она отмахивалась от них, думая, что это лишь следы вчерашнего опьянения.

Но было кое-что ещё, от чего так просто не отмахнёшься: состояние Лоры. После посещения Круга оно внушало опасения. Оно сидело в Алисе жгучей занозой, и чувство вины заставляло ненавидеть собственную семью ещё сильнее. Лора беспрерывно твердила о том, что Дали должен прийти к ней и спасти от злых чудовищ, которые окружают её каждый вечер и не дают спать. Она проклинала, она требовала, она просила, она умоляла, рыдая и бросаясь на колени перед сестрой – отдать ей юношу, не мучить его и её, ибо их судьбы должны соединиться. Алиса была уверена, что Лора помешалась – и глухое раздражение и неконтролируемая ревность к Дали закипали внутри. Алиса предложила Лоре для сна разбавленный лерусс – сначала Лора гневно закричала, что Алиса хочет её отравить, потом схватилась за сосуд, как утопающий – за последнюю соломинку.

Алиса знала, что с этим флаконом лечению Лоры придёт конец, что возвращение к Жёлтой Змее окончательно и бесповоротно оторвёт сестру от земли, а значит – и от жизни. Но что ей за дело до тех, кто останется на острове лелеять этого ненасытного вневременного монстра, артефакт тех цивилизаций, что подкинули первопоселенцам с Земли такую свинью.  Потерпеть ещё несколько дней – и Алиса вместе с Дали покинет ненавистный город Эггль и начнёт новую жизнь на материке, и забудет всех и вся. Ей не по пути с сёстрами, ни с одной, ни с другой.
Щурясь от солнца, она наблюдала за двумя бабочками в белых, словно свадебных нарядах. Они беззаботно танцевали свой причудливый и бесконечный танец, садились на венчики – и тут же взлетали, вращались друг вокруг друга, обгоняли и снова соприкасались крылышками. Алиса усмехнулась.

И тут из-за огромного старого дуба выскользнула чья-то тёмная фигура. Несколько секунд смотрела на девушку – и затем, пошатываясь, решительно направилась к ней. Шаги Круга были по-кошачьи бесшумны, но Алиса резко обернулась. Мгновение они пронизывали друг друга глазами, и пространство между ними едва не воспламенилось. Но во взгляде Круга проблёскивало нечто такое, что Алиса впервые в жизни испугалась и сдавленно вскрикнула. Вид Круга был страшен. Сквозь рваные и грязные холщовые штаны, сквозь рабочую рубаху виднелось тело в кровоподтёках, глаза запали, рот тяжело дышал – и глаза, и рот были обведены фиолетовой каймой, словно у новичка после лакрисса с тяжёлого похмелья.

- Ну, что тебе ещё надо от меня? – наконец сказала Алиса. – Как ты посмел пролезть в мой парк? Ты мало получил, мразь?

- О нет, - Круг усмехнулся. – Ты щедра, у меня нет слов, как ты щедра. Ещё бы, продала собственную сестру за своё спокойствие. О да, ты щедра и великодушна! – Он сильно качнулся и схватился за дерево, чтобы не упасть.

- Да ты пьян, - сказала Алиса гадливо, едва сдерживаясь от гнева. Солнце припекало, и головная боль не отпускала её, лекарство не помогло – могла помочь только Жёлтая Змея, Алиса это знала. От вида Круга к горлу подступала тошнота.
- Ты подлый предатель. Ты не должен был сюда являться. Сколько Сэмур заплатил тебе за предательство? Мерзавец. Скот!

- И в чем же я предал тебя? Наша сделка свершилась по обоюдному согласию. Но мне было мало. Слишком мало. Теперь я хочу тебя, - Круг покачивался – его знобило, лицо покрылось красными пятнами, но взгляд присосался к ней, к её телу, и Алису передёрнуло.

- Как же я тебя ненавижу… ненавижу, - проговорила она, с наслаждением выговаривая эти слова.

- Ты ненавидишь меня, а я тебя хочу! – Круг наконец-то оторвался от дерева и медленно пошёл к Алисе, его шаг был на удивление уверенным. – И я возьму тебя, и ты будешь моей – здесь и сейчас, а потом ты будешь моей всё время, в любую пору дня и ночи, когда я захочу, – он говорил – и его шаг становился всё увереннее и тверже.

Алиса отступила, нащупала на поясе красивый родовой кинжал, гордость матери, палец машинально лёг на клапан, открывающий желобок, по которому из крохотного вместилища в рану жертвы стекал яд бреска. Этот кинжал в стародавние времена её предки получили в подарок от жрецов Пик, когда близился закат одной языческой веры, и ей на смену расцветала другая.

- Не подходи, убью, – предупредила она, дрожа, её прекрасное лицо исказилось гримасой.

- Ты меня убьёшь? – Круг вдруг расхохотался. – Ты – изнеженная монсита, привыкшая к пуховой постели, ты… - приступ смеха прошёл так же неожиданно, как и начался, он задыхался. – Нет, ты меня не убьёшь. Ты станешь моей любовницей, ты будешь выполнять все мои прихоти, ты станешь благодаря мне самой развратной женщиной в Эттле – разве ты об этом не мечтала? А потом я уничтожу тебя, превращу в падаль, в грязь – ты будешь целовать следы моих ног!

Он протянул к Алисе руку – и её пощёчина прозвучала выстрелом среди тишины старого парка. Круг отшатнулся, но не упал, а рухнул на колени, словно сломавшись пополам, лицо перекосилось от боли унижения. Он ткнулся лицом в землю, дёргаясь и всхлипывая.

- Алиса, спаси меня… Я без тебя ничто, червь… Я люблю тебя, я с ума схожу по тебе, я ночи не сплю – мои руки судорожно шарят по постели – я ищу тебя и не нахожу, и умираю от тоски. Моя душа истерзана не менее чем тело, твой облик жжёт меня – и этому безумию так много лет, целая вечность, а ты ничего и не знала – ты всегда была слепа к мучениям других, а ведь я когда-то подавал надежды как художник и поэт. Ты выжгла во мне все желания, кроме единого! – Круг пополз к отступающей Алисе, уткнулся в её ноги, покрывая их и землю вокруг исступлёнными поцелуями. Алиса подавила желание отбросить его пинком, как ледащую собачонку, только рука её на поясе судорожно сжалась.

- Я буду тебе рабом, ланна, прости меня, – Круг рыдал, не таясь. – Да-да, прости меня… но я знаю, знаю… я сейчас уйду… я уйду с глаз долой… только прости меня… позволь хоть иногда видеть тебя, касаться… я буду молить за тебя Богов… я сейчас ухожу, ухожу… - он умоляюще и заискивающе кивал, стоя на четвереньках и боясь поднять глаза в ожидании приговора.

Он неуклюже поднялся и пошёл прочь, вновь пьяно шатаясь и оборачиваясь, и всё повторяя: «Ухожу, сейчас ухожу…»

- Нет, ты не уйдёшь так просто, – прошептала Алиса. Она бросилась вслед, вытаскивая заветный кинжал для ритуального самоубийства. Круг обернулся – и его лицо вспыхнуло дикой радостью: - Алиса! Любовь моя!

И в этот миг клинок сказал «здравствуй!», встречаясь с его телом и, шутя, входя в живот. Палец Алисы с судорожной силой сжимал клапан до тех пор, пока полая рукоятка не опустела.

- Алиса, что… ты… сдела…ла?

- Я тебя убила.

Круг ещё стоял, ошеломлённый натиском, и пытался обнять её. Но руки уже не слушались.

- Ну вот, я тебя убила. Убила, теперь веришь? – сказала она насмешливо, вытаскивая кинжал. Круг тут же перегнулся вперёд, зажимая живот ладонями, но нечеловеческим усилием воли заставил себя выпрямиться. Чтобы она увидела, как страсть в его глазах преображается в ненависть. Бресковый яд ненадолго дал резкий всплеск сил.

- Ах ты, стерва! Агалада! Шлюха! – прошипел он. – Ты лжёшь! Всегда лгала!
 
И он вцепился в её горло своими окровавленными пальцами  - Алиса выронила кинжал и захрипела – Круг подхватил кинжал и приставил к её груди, продолжая другой рукой сдавливать горло, тянулся губами к её губам, ещё не веря в свою смерть. Завязалась неравная борьба – затем силы сразу оставили его. Кинжал выскользнул из рук, оставляя на белом лифе замысловатый след. Вторую руку свела судорога - Круг повалился на ноги Алисы, увлекая её за собой. И только тогда, когда она толкнула его коленом в живот, Круг отпустил её. Тяжело дыша, Алиса отползла в сторону и встала. Брезгливо осмотрела себя – окровавленные платье, руки, шея. Какая мерзость! Её передёрнуло.

Скорчившееся тело Круга ещё извивалось, глаза бессмысленно выкатились, язык вывалился изо рта. Алиса не спеша обошла вокруг, ткнула острым носком туфли под рёбра – Круг захрипел, из носа и рта хлынула чёрная кровь, у неё был специфический бресковый запах. Алиса отошла и села поодаль на пень, выжидая, пока последние признаки жизни Круга исчезнут с лица земли. Затем отыскала на лугу кустик альбиноса, нарвала ягод и начала скрупулезно стирать с себя чужую кровь. Алые пятна расплывались и меняли цвет. Скоро её платье оказалось расписанным голубовато-лиловыми разводами, от запаха отравленной крови не осталось и следа. «Не слишком красиво, зато оригинально!» – усмехнулась она. Вместе со смертью Круга из её жизни ушла одна из проблем, и головная боль сегодняшнего дня ушла следом.

Теперь необходимо было убрать труп. Алиса тщательно обтёрла об рубаху Круга свой любимый кинжал с опустевшим хранилищем яда, обвязала шарфик вокруг шеи врага и, превозмогая отвращение и усталость, потащила к склону. Она сбросит труп в щель на краю обрыва. Если стервятники не успеют его расклевать, она прикажет слугам сжечь его прямо там, внизу. А пока что ей не до того, надо спешить к месту встречи, и побыстрее увести оттуда Дали, чтобы он не успел ничего заметить. По пути она тщательно обмылась в небольшом ручейке, стекающем вниз по склону из озерка, расположенного на территории её парка чуть выше дома.

Затем пошла по тропе в том направлении, откуда обычно приходил Дали – со стороны садовничьей калитки и пристройки с инвентарём. А вот и он – вынырнул из-за альпийской горки и спешит, спешит, спешит. Стройная фигурка в тёмной форме, смешная студенческая шапочка.

Она посмотрела на часы – без десяти одиннадцать. «Всё-таки не вытерпел, сбежал раньше», - прошептала она.

Дали увидел её, замахал руками и припустил бегом. И Алиса, не раздумывая, бросилась вперёд, в его объятия.