Откровение

Каспар устало оглядел окованную льдом реку, достал из кармана пальто пачку сигарет – пустая, скомкал неказистую бумагу и сунул обратно. Настроение было прескверное. Грязные доки окутывал мерзкий, пропахший бензином и рыбой туман.
И зачем он вообще влез в эту нелепую авантюру? Поминая дурную привычку недобрым словцом, мужчина решил прогуляется вдоль опустевшего пирса. Полюбоваться красотами трущоб и городских окраин.

Два дня назад он и представить себе не мог, что вечер пятницы проведет в таком месте. Нужно было арестовать девчонку. Он самолично возглавляет департамент устранения, все бы закончилось быстро и без приключений у черта на куличках.
Его затащила в этот бар сестра, Анна так любит джазовых певиц, никогда не пропускает новых дарований на этом поприще. И Каспар готов признать, эта певичка самая даровитая – природа наградила по полной: смазливым личиком, потрясающим голосом и недюжими менторскими способностями. И все было бы нормально, подумаешь, ментор-певица, у каждого свои хобби, если бы не одно, но. И это «но» повисло над златокудрой головой певуньи дамокловым мечом – в базе не было ее данных. Чистый лист.

– Хорошо, что вы пришли, – судя по одышке, припозднившийся партнер по прогулке в заброшенных доках бежал. – Извините, я опоздала.
– Это не главное ваше преступление, – Каспар обернулся и перед ним предстала удручающая картина.
Златовласка в поношенном пальто, стоптанных донельзя ботинках и отсутствием сценического макияжа на лице – ученица старшей школы из трущоб, от дивы из бара – только волосы.
– Вы осознаете, что вашей эстрадной жизни пришел конец, даже не смотря на наш разговор.
– Понимаю, – певица равнодушно пожала плечами. – Но я рада, что вы согласились прийти сюда. И… спасибо, что не арестовали на выступлении.
– Вы недурно поете, – ее расслабленное бледное лицо нервировало, мадемуазель явно с приветом на всю голову, она же могла сбежать из города. Хотя бы попытаться. – И могли вполне покорить этот город, но не повезло, что именно моя сестра оказалась в числе ваших поклонниц.
– Мне не нужен город, - серо-карие глаза лучились какой-то детской доверчивостью. Ба, да она просто сумасшедшая. – Я не преступница. Хоть вы и считаете меня такой – я не бесконтрольный монстр.

– Не монстр? – Каспар устало потер переносицу. – Вы внушали людям эмоции, всем в том баре. Пусть своим голосом, но вы же знали, что делали?
– А разве музыка создана не для этого? Просто от моего пения сильнее эффект. Я чем-то их обманула? Все эти эмоции, - Она артистично всплеснула руками – они длятся лишь пока я пою – и они безвредны!
– Вы проверяли? – ему захотелось схватить ее, как набедокурившего щенка, и хорошенько встряхнуть за шкирку – привести в чувства. – Может, проводили исследования, продемонстрируйте. Вы незарегистрированный ментор, понимаете, что это значит? Нет?

– Мои родители были обычными людьми и не особо верными супругами, – она надтреснуто улыбнулась. – Как банально, правда? Неприятно, да – я знаю отношение чистокровных, таких, как вы, к людям – как к бродячим псам.
– Что за вздор, – мужчина поморщился.
– Ну тут, в столице, с полукровками проще. Я заметила, – она зябко куталась в пальто.
«Явно же получает неплохо за выступления – не в дешевом баре работает, почему оделась-то как бездомная попрошайка?..» – подумал Каспар.
– Когда отец понял, что я не особо его ребенок – меня просто отдали в приют, сокрыв, конечно, происхождение. Мол, просто не смогли прокормить.
– Не понимаю, в приютах по всей стране ведется регистрация. А у вас ее нет, – Каспар собирался дослушать и отправить девицу в управление – пусть, они разбираются.
– Голос прорезался много позже приюта, – судя по тому, как она переминалась с ноги на ногу, девушка окончательно замерзла. – Я скрываюсь только два года. Знаете, что было дальше?
– Вы приехали покорять столицу?
– Я пришла поговорить с мамой, о да… После того, как она меня бросила. Узнала ее адрес…
– Расскажете в отделении, вы, конечно, преступница, хотя бы потому, что скрываетесь, но я больше не могу смотреть на то, как вы стараетесь согреться. Вам плохо платили или вы просто не думаете о себе вообще?

Весь путь до отделения они проделали молча. По реакции златовласки было непонятно, обиделась она или нет. Всю дорогу в машине она смотрела в окно, улыбаясь, как ребенок, которого взяли в долгожданную поездку. Она спокойно и покорно шла за ним и не выглядела опасной. Все это приключение казалось бредом сумасшедшего: певица-ментор в бегах, встреча в трущобах, ее сумбурная история, в которой и нет по сути ничего злодейского. Каспар не понимал, почему ее просто не зарегистрировала мать, многих полукровок освидетельствовали в тайне, по разным причинам. Добравшись до департамента, он провел ее в свой кабинет и усадил в кресло, сама она не садилась, на этом из взаимодействие закончилось. Певица молчала.

– Так что за история с вашей матерью?
– Вы женаты? – она уставилась на старую картину на стене. – Эта женщина на портрете рядом с вами – ваша жена?
– Мы разговариваем о вас, не обо мне.
– Вы проигнорировали мой вопрос, как и мое первое письмо.
– Девушка, - Каспар окончательно убедился в помешанности собеседницы, к чертям ее историю, нужно определить ее на терапию. – Хорошо. Я был женат, очень давно. Да, на портрете моя жена, покойная. Но дело в том, что это вас не касается.
– Простите, – певица, не отрывая серо-карих глаз, смотрела на портрет. – Это меня очень касается. А вы даже не спросили, как меня зовут.

– Вас зовут Агата Спенсер, – терапия ей нужна очень срочно, – вы выступаете под псевдонимом Агат.
– Хотите знать, почему? – она перевела взгляд на него и улыбнулась, в освещенном помещении она выглядела еще младше, ей едва есть двадцать лет. – Это слоистый минерал, невзрачный с виду – но стоит его разрезать...
– Я вас огорчу, подобные исследования уже лет пятьсот не проводятся. Резать вас не станут.
– Вы не читали мое письмо, я отправила его вчера, перед премьерой новой песни.
– Прошу простить, я временами буквально ночую на работе и корреспонденцию, бывает, читаю много позже, – Каспар достал из верхнего ящика стола новую пачку сигарет и закурил. – Поэтому… Погоди, а куда вы отправили письмо?

– У меня есть ваш адрес, – ее заторможенная улыбка раздражала. – И вы не поверите кто мне его дал.
– Ну, учитывая, что я его особо и не скрываю... Просто удивлен, зачем вам писать мне письма.
– Просто хотела намекнуть на встречу… – Агата опять вперила взгляд в портрет. – Но сейчас вспоминаю, что оно вышло зловещим. Я, когда писала, была не в духе…
– Быть может, прочти я его, не пошел бы в тот бар и избежал такого чудесного знакомства.
– То, что вы узнали во мне ментора – удивительно, обычно никто об этом не подозревал. Правда, я открыла его поздно.
– Я видел уже подобный, редкий на самом деле талант, – Каспар потушил сигарету и устало уставился в окно. Нужно побыстрее отправить ее на лечение.

– Мне не нужно лечение, – в ее голосе слышалась насмешка. – Я совершенно здорова.
– Какого черта?
– Среди полукровок не бывает телепатов, ведь так?
– Кто ты, черт возьми, такая?
– Кого называют темными лунами? Одаренных менторов, да? Когда им достаются способности двух родителей, – девушка выглядела слишком довольной собой. – Иногда с этой целью заключаются браки… Похожие на тюрьму.
– Кто ты такая? – Каспар сидел к портрету спиной и давно не смотрел на него, иначе он бы узнал девушку на портрете, по крайней мере, отдаленное сходство.
– Она сбежала от тебя, – голос Агаты стал слишком музыкальным. – Это был договорный брак, она любила другого человека, обычного… Но ты и твоя семья. Вам нужен был ее голос. Наследник, владеющий телепатией, способный заставить толпу присягнуть ему на верность, лишь открой он рот. Счастье одной женщины просто мелочь, да?

«Завтра после двух темных лун. Будет откровение, не выкарабкаешься. Завтра после двух темных лун. Будет откровение, не выкарабкаешься. Завтра после двух темных лун. Будет откровение, не выкарабкаешься», – орал в голове Каспара голос Агаты. Эта боль была ужасна.
«Темные луны» – гласила надпись на афише бара, куда его притащила сестра.
– Я твой наследник! Ты доволен, папочка? – по лицу Агаты текли слезы.
Боль отступала.