Нелюбовь

Говорят,  Вселенная  бесконечна.  Когда-то  я  считал,  что  так  оно  и  есть.  При  этом  наивно  верил,  будто  нахожусь  в  её  центре.  И  лишь  со  временем  понял,  что  существование  последнего  предполагает  существование  скучных  окраин,  на  одной  из  которых  я  и  оказался,  беспечно  ступая  по  загадочно-заманчивому  нескончаемому  многоточию…
 
Сегодня  я  достаточно  стар,  чтобы  воспринимать  мысль  о  смерти  абстрактно,  и  достаточно  трезв,  чтобы  по-прежнему  верить  в  бесполезную  аксиому  о  бесконечности  Вселенной,  где  для  меня  всегда  найдётся  теплое  местечко.  Дудки!  Не  найдётся.  Поскольку  на  моей  окраине  меня  угрюмо  поджидает  всепоглощающая  бездна,  в  которой  я  вскоре  навсегда  исчезну  вместе  со  своей  нелюбовью.

Полагаю,  именно  она  (нелюбовь),  а  не  какой-то  там  мифический  старик  Харон  поможет  мне  спокойно  и  без  особого  сожаления  переместиться  в  пресловутое  царство  мёртвых…  Именно  она  сделает  моё  расставание  с  нелюбимым  миром  лёгким  и  безболезненным.  Однажды  я  допустил,  что  это  весьма  полезное  свойство  нелюбви  ставит  её  гораздо  выше  своего  антипода  и  уже  чуть  позже  пришёл  к  крамольному  выводу:

-  Миром  правит  нелюбовь.

В  этом  месте  ненадолго  задерживаюсь,  чтобы  сфотографировать  лица  несогласных.  Нахожу  снимки  забавными  и  вполне  удовлетворённый  продолжаю  движение,  изредка  оглядываясь  назад.

Вчера,  когда  был  достаточно  молод  и  бодр,  я  относился  к  любви  как  к  основе  всего  сущего.  Она  представлялась  мне  огромным  ярким  пазлом,  элементы  которого  являли  собой  пёстрое  множество  моих  привязанностей  и  предпочтений.  Я  любил  всё.  Мороженое.  Малиновое  желе.  Запахи  (особенно  первого  снега,  опавших  осенних  листьев,  реки  в  июльский  полдень,  цветущей  вишни).  Плавание.  Шахматы.  Книги.  Геометрические  задачи  и  головоломки.  Друзей.  Родителей.  Всего  и  не  перечислить…   Я  нисколько  не  сомневался,  что  наполненный  моей  любовью  мир  будет  жить  столько  же,  сколько  буду  жить  я…  Что  моё  чувство  к  нему  будет  неизменным  и  вечным.

Конечно  же,  я  ошибался,  поскольку  тогда  ещё  не  знал,  что  мир  насквозь  противоречив,  и  что  на  смену  мирной  гармонии  обязательно  приходит  воинственный  конфликт.  Речь  идёт  о  занимательном  процессе  перехода.  И  вовсе  не  нужно  быть  чрезмерно  проницательным,  чтобы  догадаться  о  его  объективности  и  необратимости.  Сравним  фотографии  известных  актёров  в  молодости  и  старости.  Какое  чувство  они  вызывают?  Я  долго  искал  это  слово  и  нашёл  его  как  раз  посредине  между  любовью  и  нелюбовью.  При  этом  отметил,  что  неслучайно  созвучным  с ним  является  жало.  Да,  именно  жалость  я  испытываю,  глядя  на  сморщенные  лица  и  поредевшие  причёски  былых  кумиров,  на  их  изношенные  улыбки,  за  которыми  явственно  видны  зубные  протезы,  на  их  выцветшие  глаза,  увлажнённые  старческой  слезой…   Смотрю  и  спрашиваю  себя:

-  Разве  можно  это  любить?

И  вижу,  как  в  ответ  моя  жалость  покидает  середину  и  медленно  движется  в  сторону  нелюбви.
 
Туда  же,  на  унылую  окраину  постепенно  переселился  и  мой  обонятельно-вкусовой  центр.  И  однажды  я  с  горечью  заметил,  что  больше  не  испытываю  того  душевного  трепета,  который  раньше  вызывали  во  мне  вышеперечисленные  запахи…  Более  того,  даже  свежайший  морской  бриз,  постоянно  сопровождающий  меня  на  утренних  прогулках  по  набережной  отныне  воспринимается  мною  как  досадная  и  утомительная  помеха.

Печально  то,  что  и  с  другими  моими  привязанностями  произошло  нечто  подобное.  Я  их  больше  не  люблю.  Взять,  к  примеру,  некогда  обожаемые  шахматы.  Играю  в  них,  используя  компьютер.  С  разными  соперниками.  При  этом  постоянно  бываю  недоволен.  Слабым  игроком,  потому  что  он  глупее  меня.  Сильным,  –  потому  что  умнее.  Равным,  –  потому  что  иногда  ему  проигрываю.  Однако  пока  ещё  продолжаю  играть  по  инерции.

Увы,  не  только  играть,  но  и  жить,  как  мне  кажется,  я  стал  без  особого  интереса.  Казённо.  Не  по-настоящему.

В  связи  с  чем  я  всё  чаще  вспоминаю  слова  моего  лучшего  друга  Никиты,  прозванного  мною  Спинозой  за  глубокий  ум  и  философский  факультет  за  плечами:

-  Повседневная  рутина  представляется  мне  в  виде  вязкой  болотной  жижи,  в  которой  воедино  сливаются  причина  и  следствие…  Иными  словами,  поддаваясь  ей,  входя  в  её  унылую  серую  муть,  мы  становимся  её  послушными  рабами  и  живём  скучной,  лишённой  любви  жизнью.  Став  её  следствием,  мы  воспроизводим  её  уже  в  качестве  причины.  Такова,  дружище,  незавидная  судьба  большинства  людей.

Не  захотел  Спиноза  быть  среди  большинства.  Всё  искал  чего-то  необычного.  И  умер  от  чрезмерной  дозы  наркотика.  Несколько  лет  назад  его  окоченевшее  тело  нашёл  какой-то  бродяга  в  заброшенном  заводском  корпусе  на  окраине  города.

Город…

Как  я  любил  его  старинные  улочки,  пропитанные  легендами  и  историей,  его  кудрявые  парки  и  скверы,  его  жителей,  среди  которых  было  немало  моих  приятелей:  добрых,  милых,  интеллигентных…  Где  они  теперь?  Куда  подевались?  Ушли,  надев  на  головы  кастрюли,  на  пресловутый  майдан  и  унесли  с  собой…  Нет,  и  растоптали  тем  самым  мою  симпатию…  Причём  не  только  к  ним,  но  и  к  самому  городу,  который  наполнился  вдруг  злобой  и  ненавистью…  Мне  трудно  стало  дышать  в  этом  пропитанном  гарью  и  враждебным  духом  огромном  хуторе,  и  я  покинул  его  без  тени  сожаления…  И  только  печальное  эхо  памяти  о  родителях,  похороненных  на  Старом  кладбище,  заботливо  сопровождало  меня  в  моём  спасительном  побеге.

Да,  я  достаточно  стар  для  того,  чтобы  бессонница  стала  моим  постоянным  ночным  гостем.  И  во  время  её  надоедливых  визитов  я  невольно  перебираю  чётки  воспоминаний,  скрупулёзно  выстраиваю  череду  эпизодов,  где  любовь  уступила  место  нелюбви.  С  горечью  признаю,  что  бесспорным  лидером  в  ней  является  мой  брак.

Со  счастливого  дня  его  заключения  до  горького  момента  его  расторжения  прошло  не  так  уж  и  много  времени.  Всего  пять  лет.  Однако  их  вполне  хватило,  чтобы  уничтожить  мою  любовь  к  Маргарите.  Раньше  я  упорно  пытался  понять,  чего  ей  не  хватало,  что  толкало  её  на  частые  измены.  Переворошил  все  возможные  и  невозможные  причины.  Находил  их  везде.  Даже  в  имени.  Точнее,  в  его  двойственности.  Мне  нравилось  называть  её  Ритой,  Ритулей,  Риточкой,  а  она  любила  пошлое  и  порочное  Марго.  Так  она  представлялась,  так  звали  её  все  наши  знакомые,  среди  которых  было  немало  «героев  её  романов».  Теперь-то  я  точно  знаю,  что  на  самом  деле  существует  лишь  одна  причина  –  неотвратимое,  ползучее,  победное  шествие  нелюбви,  одолеть  которое  мы  не  в  силах.  Мы  можем  только  замедлить  её  тяжёлую  поступь…  Только  на  какое-то  время  отсрочить  её  триумф.
В  моём  случае,  как  уже  было  сказано,  всё  произошло  довольно  быстро.  О  неверности  жены  я  узнал  через  четыре  года  после  свадьбы.  Полагаю,  что  онкобольной,  услышав  о  своём  диагнозе,  испытывает  шок,  подобный  тому,  который  испытал  тогда  я.  Мне  казалось,  что  моя  любовь  смертельно  больна,  и,  если  я  её  не  спасу,  то  умру  вместе  с  ней.  Увы,  Рита  так  вовсе  не  считала  и  продолжала  своё  лёгкое  и  беспечное  скольжение.  Все  мои  попытки  серьёзно  поговорить,  подсказать,  образумить  её  были  напрасны.  Более  того,  мне  пришлось  выслушивать  её  упрёки,  будто  это  я  во  всём  виноват,  поскольку  не  заботился  о  ней  и  обделял  лаской.  В  итоге  вскоре  я  заметил,  что  и  в  моей  душе  стало  происходить  нечто  нехорошее.  Там  шёл  процесс  вытеснения.  Место  светлого  образа  любимой  женщины  постепенно  занимал  совершенно  иной,  противоположный,  отталкивающий…  Образ  в  котором  словно  наложились  друг  на  друга  легкомысленные  характеры  опереточной  певички,  крыловской  Стрекозы,  чеховской  Ольги  Ивановны…  Помню,  как  однажды,  глядя  на  пританцовывания  жены  перед  зеркалом,  я  вдруг  подумал:

-  Неужели  эта  лживая,  пошлая,  пустая  женщина  и  есть  та  самая  Ритуля,  которую  я  так  безумно  любил?

Тогда,  задавая  себе  этот  вопрос,  я  ещё  не  был  достаточно  мудр,  чтобы  правильно  на  него  ответить.  Поэтому,  взяв  одну  четвёртую  часть  вины  на  себя,  оставшиеся  три  четверти  возложил  на  жену.  Примирение  было  невозможным,  и  мы  расстались.

Сейчас,  набравшись  жизненного  опыта,  я  имею  другой  ответ,  и  в  нём  нет  виновных.  Ибо  все  мы  в этом  мире  призваны  играть  свою  роль   (кто-то  –  Муравья,  кто-то  –  Стрекозы),  выйти  за  рамки  которой  мы  не  в  силах.  Да,  все  мы  являемся  марионетками,  а  за  ниточки  дёргает  жёсткая  и  холодная  рука  Нелюбви,  и  одолеть  её  невозможно.