Мак Маг. Особенность Кати И. , гл. 6

- Я не стану вам тут объяснять о разделённых и раскованных противоречиях человека, о том, что это длительный процесс.
Скажу только, что твои слова, Катя, об ответственности каждого из нас за каждый поступок и мысль мы начинаем держать ответ уже сейчас, свершившимися событиями.
Я хочу сказать, что раз мы вступили в жёсткую игру со Вторым Призраком, то Он требует так же объяснения: почему мы позволили себе лишить Его защитного барьера?
- Вторая дверь – это звучит заманчиво, да, - проговорил Павел.
- Смущением и терпением к себе найти свой собственный дом, - говорил я, - но нас заставили выйти из своего же терпения. Вы, Павел, - обратился я к нему, - именно поэтому заперли нас в доме. А ты, Катя, сама по себе – нетерпимый человек. Я…
- Ну, да, - Скользнула ответом девушка.
- Но надо помнить, - продолжал я, - что даже очень неприятное для нас, излишне неприятное, казалось бы, всегда держится на чем-то приятном. И посему то, что сделано, то сделано. С нашего согласия же и сделано. Павел, вы, например, что думаете?
- Я ничего. Я - да. Что сделано, то сделано. Так говорила моя бывшая жена, к слову. Она, знаете ли, удивила меня такой теоремой. Женщины – ведь это же…
- У меня есть ощущение беспокойства и риска нашего нынешнего положения, - не слушая, говорил я. - Нарушенное равновесие, в связи с известным нам предложением вашей «убиенной» старухи может привести к катастрофическим последствиям. Увы. И в данном времени происходящего мы должны вспомнить, каждый из нас – вспомнить, первым делом, что может держать вас, Павел, тебя, Катя, меня также – на тех, кто нам ненавистен абсолютно.
- Вот это супер, - Павел не находил, что ещё сказать.
- Макс, если опустить все фразы до того, что было понятным, я выделила одно: мне нужно разобраться в том, кто мне ненавистен, правильно?
- Да. Только не разобраться, а сказать  прямо сейчас.
- Прямо сейчас? Макс, это невозможно, нет! Надо …
- Надо подумать, - опередил Катерину Павел.
- Да, - согласилась она. Подумала, опустила лицо, вскинула голову и ещё раз подумала свои мысли.
Как ни странно мы с Павлом затихли и именно от неё ждали ответ в первую очередь. Она и сказала:
- А что если я скажу первое. Это как?
- Скажи.
Она посмотрела на расслабившуюся в стуле фигуру Павла и произвела:
- Вот я к нему испытываю пренебрежение!
- Это как? – От неожиданности Павел перевёл на меня взгляд и снова на Катю, - да, я в жизни ни перед кем на коленках не стоял! Это перед тобой только!
- А чего встали на них? – Катя подбрасывала дровишек.
У Павла взметнулись брови, он просил у меня поддержки.
Но мне хотелось ещё пару выбросов их друг к другу, а потом – прекратить.
Павел только надувал щеки и пожимал плечами, не имея никаких соображений.
- Катя, - сказал я, - вы человека совершенно смутили. Твои чары не действуют на него в данное время, и это тебя растаивает. Не так ли? Но ты должна понять – мы на специфической работе и спецификой в ней как раз является масса изменений в нас самих же. Катя, ты должна привыкать к этому.
- Ладно, - равнодушно кинула на заметку девушка.
- Нет, граждане, я так не согласен. Вы тут сами по себе, я – сам по себе. Вы уедите, а мне – психическая травма. Зачем она говорит мне все это, черт ее дери! – С пафосом закончил Аристархович и стал покрываться розовыми вперемежку  бледными пятнами.
- Вы тут глядите-ка! – Возникла Катя, - я тут тоже не того. Я тут с магом, а он меня в обиду не даст! Вот как!
Павел ещё раз визуально просил у меня поддержки. Я пока не знал, что сказать.
- Я, пожалуй, не жалею, что вас вместе запер в доме, вот вам! – Выпалил мужчина. -  И если бы ещё раз, ещё раз, - он поднял указательный палец и в сторону Катерины погрозил, – то я бы повторил. Вот как!
Он окончил и благополучно откинулся на спинку стула.
- Ниче себе, Макс, видал?
- Катя! Довольно! Я уже все понял. Значит, господа уважаемые. Этот Второй номер попытается повторить с нами то, что проделал Первый.
Вы, Паша, держите себя в руках, чтобы не выскочить на улицу, на свет Божий, и не запереть нас уже на ночь. Понимаете? Вслушайтесь: на ночь! Это небезопасно!
- А я знаю, - не унималась Катерина, - он уже продумывает, как бы этак это проделать повыгоднее!
- Повыгоднее! – Павел бессильно тряхнул головой и сухо сплюнул в сторону, - ну, даёт!
Не ожидая дальнейшего, он добавил:
- Вот тебя бы я и запер на сто девяносто замков!
Тут он хотел ещё б словцо ввинтить, и едва сдерживался. Губы его уже приготовились выдавить.
- Ну-ну! – Катя подливала масла в огонь.
- А ты, Катерина, - подняв тон, громко и невозмутимо продолжал я, - обязана попридержать свой язычок. Откуда  столько ненависти?! Ты ведь хорошая девочка, я знаю!
- То ненавидь, то навидь. Вы сами, Макс, уже запутались. – Только и ответила.
Паша развернулся ко мне с багровым лицом и налитыми глазами и спросил, пытаясь, все прежнее забыть. Руки его были скрещены на груди:
- А вот вы, например, Макс, кого из нас ненавидите?
- Вообще-то мне не положено ненавидеть, но я вам, между прочим, отмечу выпрыгнувшее из вас - число – сто девяносто.
- И что?
- Что девяносто – что это? – Катю заинтересовало.
- Ничего, - упирался мужчина, бросив в противоречие хоть что-нибудь девушке, помотал головой, перевязал руки перед собой и повторил раздельно, - ни-че-го!
- Врёт! – Дала суд Катя.
- Да ну вас! – почти выкрикнул я, когда увидел чрезвычайный накал в лице нашего клиента и как он распустил руки вниз, нагнулся вперёд, как в предварительном прыжке. Я пытался придержать его эмоции.
- Ну, разобрались, все! – срочный подвёл я итог.
- Да уж, - Павел посмеялся и снова выровнялся на стуле, и снова скрестил руки перед собой.
Катя приоткрыла ротик, было - я дал знак, чтобы она закрыла его. Девушка переменчиво пожевала губами.
- А на счёт ста девяносто, пожалуйста, - посмеялся Павел, - могу допустить, что в моем сейфе сейчас лежит сто девяносто валютой. И что?
- Так-так, - обронила Катя. Я укоризненно взглянул на нее. Она не обратила внимания, а напротив – кивнула, что, мол, вот – мы на правильном пути и я говорила – врёт!
В это время же, Павел оценил сгущающуюся обстановку вокруг него.
- Сто девяносто в сейфе, правильно? – Спросил я.
- Да, правильно.
- Ну, так идите и достаньте! Посмотрим на ваши сто девяносто!
Павел нерешительно поднялся. Откашлялся.
На улице к тому времени достаточно потемнело. А в доме электрика была нарушена.
- Ну! – Подтолкнул я.
 Катя даже наклонилась вперёд, чтобы жестом подсказать тоже.
- И чего он стоит? – Спросила.
- Вы, Мак, извините, но я не пойду туда, - доложил Павел, не сел на место, но обошёл стул и крепко стиснул его спинку.
- Почему? – Поинтересовался я.
- Там темно, черт возьми!
- А вы, знаете ли, мы не привыкли чертей вспоминать, да, Макс? Это наше правило.
- Да мне плевать на ваши правила! Я, черт подери, туда не пойду и все!
- Он ещё и трус! – предложила Катя провокацию и дала назад спиной так, что спинка треснула. Но она невозмутимо скрестила руки на груди, как давеча сделал наш герой - мужчина.
У Павла зажглись кончики ушей.
Я предложил:
- Давайте вместе пойдём! Катя, а?
Катя посмотрела на меня. В ее лице – испуг.
- А чего нет! – Ответила она сорванным голосом, - Я – не против совсем. А и пойдём! А если хотите, то я и тут посижу.
- В темноте, одна? – Ответил Павел, - А бабайку не боишься?
- Бабайки нет! – парировала девушка. –Нет никакой бабайки! Молчите лучше!
- Так, так, так! – Прервал я перебранку, - Довольно! Все встали, все пошли. Где у вас свечи, Паша?
- Свечи…, - Павел вспоминал, где свечи.
Мужчине нужно было временя, чтобы прийти в себя.
- Свечи, - повторил он, - у меня и керосинка есть.
- Отлично, берите все!
Мы с Катериной поднялись.
Я попросил ее набросить на себя что-нибудь. Это «что-нибудь» я попросил у Павла – из одежды.
Он удалился за ближайшую дверь и принёс свитер, подал девушке.
- Макс, он воняет. Я не одену! – Заявила она, держа свитер кончиками пальцев.
- Катя!
- Я его не одену, Макс. Он не стиран!
- Катя!
- Она просто…, - начал Павел с усмешкой.
- Катя, - прервал я его, обращаясь к девушке, с гадливым выражением на лице. – Катя, знаете я вам открою секрет, - Приведение номер Два может физически вас задеть. Это будет не то, что не приятно, а даже больно!
Девушка без дальнейших разъяснений принялась натягивать свитер.
- То-то же! – Подвёл итог я, - Идемте.
Мы тронулись. Павел старался идти в ровном ряду с нами, но маленькая квадратура дома не позволяла делать это.
- Вы идите вперёд, - советовал я, - вы же знаете, где ваш сейф.
- Зачем нам эти сто девяносто, что-то я не пойму, - бурчал под нос Павел.
- Свечи где?
- Я не помню, Макс. Может быть, они в сарае, на улице.
- Ладно, - решил я, - идем.
Ноги Павла неспешно передвигались. Мы с Катей едва не спотыкались о них.
Прошли одну комнату. Ставни были открыты предварительно. Вошли в другую.
- Там подвал, там и сейф, - сказал Павел и остановился, указывая на чёрный квадрат в конце комнаты.
- Вы, Макс, - рассудила межличностную конъектуру  девушка, - вы тут самый защищённый, вы и идите!
Я посмеялся. Это было обидно? Можно сказать. Я не ожидал «предательства» со стороны своего «Ватсона», к которому так свыкся.
«Но!»
«Но, - подумал я, - в конце концов, эта девочка скоро уйдёт в жизнь по своим делам, а мне – продолжать. И, действительно, бояться нечего. Разве я мало видал в своей жизни?»
- Да пойду, безусловно. Вы, Павел, скажите, где он находится и сколько лесенок вниз.
- Сколько лесенок? – Подумал Аристархович, - а ч…
Он хотел обронить «черта» и передумал.
- Не знаю, никогда не считал. Одно скажу – они очень крутые. Держитесь там за стенку.
- Перил нет?
- Перил нет, - изменившимся тоном подтвердил он.
- Перил нет! И что там есть тогда? – Спросила Катя.
- Ничего там нет!
- Так, что вы нам голову морочите тогда!
- Все, все, все, хватит! Вы тут не передеритесь без меня, пока я буду спускаться! Второй уже начинает свою работу. Вы, поймите, что атмосфера теперь вовсе необычная, - все на нервах. Будем разбираться постепенно. Понятно?
Оба моих товарищей синхронно кивнули.
- Значит, где он точно? – Спросил я, приближаясь к зеву подвала.
- С правой стороны, в стене.
- Ключ! – Попросил я.
- Ключ? А! Он открыт.
- Ничего себе сейфик! – Бросила Катя.
Я дал ей ещё один предупредительный взгляд.
- Все, я пошёл!
Подошёл к пролёту подвала и опустил туда ногу.
Я не ожидал, что крутизна лестницы может быть такой. Это был почти вертикальный сход.
Мне пришлось развернуться спиной, и так влезать.
Спустившись вниз, нащупав глиняный вохкий пол, я очутился в полном мраке.
Как бы я не старался, не желал – ни зги не было видно. Глаза – не совы. Отражаться здесь и ее склере было негде.
Нечего делать - пошёл вперёд.
Если бы я все рассказывал тем, двоим, оставшимся наверху, они бы здорово трухнули.
Во-первых, я различил образ Второго приведения.
 Он был хиловат - расчерчен большими рваными ранами. Я не давал ему восстановиться до полного объёма.
Для этого нужно было все время отвлекаться на что-нибудь иное. Но дело в том – ничего иного здесь не было.
Тогда я решил возложить задачу развлечения на собственные ощущения. И стал рукой нащупывать  правую стену.
Если бы те двое…
- Ну, Макс, что там? – Громким шёпотом спросила Катя. Я увидел ее голову.
- Все нормально! Иду.
Если бы они…
К образу Второго Персонажа, - приведения, которого я рассмотрел, прибавилось осязание мокрой стены из, видимо, гранитного камня. Два моих пальца провалились в какие-то два влажные отверстия и на ум мгновенно блеснуло – две глазницы Чудища.
- Ну, что там, Макс? – Заботливым криком повторила мне Катя.
По спине моей продрался холод и ответил ей с нескрываемым раздражением:
- Катя, ты можешь оставить меня в покое? Я работаю.
- Он работает, - глухое эхо голосом Павла повторилось там. Голова Кати исчезла.
«Если закрыть глаза,  то абсолютно ничего не изменится. Но если закрыть глаза, то такие фантазии нагрянут! Нет, лучше я не стану закрывать глаза!» - Нервно тарахтело в уме.
«Как - будто в первый раз со мной такое! А вспомни Крейцрский  замок, Обложино, остров Виса, о! Там ещё и не такое было!»
Я наткнулся на что-то твёрдое. Оно стояло передо мной и не давало проход.
По спине потекла стручка пота.
Я дунул перед собой, чтобы поймать встречный запах того, что не давало мне идти. Но пустота и ответила пустотой.
Если бы теперь Катя мне в эту чёртову дыру…
«Тьфу, тьфу, тьфу, - подумал я, - я начинаю нарушать правила свои сам!»
Пошевелил ногой, поднял руку. Ноги, лишь ноги упирались во что-то. Распростёртые руки впереди ничего не находили.
«Это что-то - под моими ногами!»
Я наклонился и дотронулся к ледяной поверхности.
В этот же миг рядом со мной прошумел адский шелест, и волосы мои поднялись.
- Эй, Макс! Ты там живой? – крикнула мне в спину Катерина. Но в этот раз, как ни странно, мне помог ее живой человеческий  крик.
- Да! – Ответил я, стараясь придать голосу жизнерадостный тон, но получилось так, будто меня за рот кто-то держал.
- Все в порядке! – Подтвердил я своё предположение.
- Я могу спуститься к тебе, Макс! – Крикнула Катерина и без разрешения полезла вниз.
- Стой на месте! – Приказал я.
- Нет, я пойду, я пойду, - твердила девушка, стремительно опуская ноги вниз. Мне было хорошо видно.
Я видел и то, как Павел принялся тащить ее назад.
Когда она исчезла, между ними случилась перебранка.
- Вот и добренько! – Подбодрил я себя вслух, и ещё раз коснулся ледяной поверхности. Это была огромная ёмкость, - бутыль, видимо, с вином.
Я попытался поднять его, он был полон, тяжёл.
- То, что здесь вино – сомневаться не приходится, - произнёс я вслух. Я его просто обойду. А то, что там шелестело – обыкновенная подвальная крыса! Замечательно и все распрекрасно! Пошли дальше.
- Вот стена, правая, - продолжал поддерживать  я себя беседой, - вот, обошел бутыль. Здесь – ровный пол. Так. Камешки… Ничего необычного себе.
Я сделал несколько шагов и уперся в стенку.
- Тупик. Ага. Значит, надо вернуться и найти вот по этой правой стене сейф. Все просто!
Я развернулся и уже левой рукой стал шарить по взмокшей стене. Мне казалось Приведение номер Два утихомирилось и, понимая, что устрашить меня так пока не удастся, понимая и то, что главная битва где-то впереди, уселся Он в уголке и собирался силами.
«А зачем тебе: сто девяносто?» - Ясно спросил меня внутренний голос.
- Всякая деталь, проговорённая деталь клиента с известного времени – драгоценна, не так ли? – Ответил я.
Внутренний голос удовлетворился.
Я продолжил путь, - шарить по стене и, наконец, нашёл стальную крышку от сейфа. Но!
Но не тут-то было. Он был заперт. Как бы я не изощрялся, как бы не подставлял под дверцу ногти, открыть его не мог.
«Вот выйду, я задам, задам этому Павлу!» - Рассуждал я и решил выйти и говорить серьёзно. Особенно серьёзно.
«Вот сейчас вылезу и заставлю его же лезть сюда! Иначе уеду и Катюху СС собой заберу. Это неприлично, непозволительно обманывать в таких сложившихся условиях!» - Рассуждал я.
И в это самое время по закону конгруэнтности в дыру подвала проникла голова Аристарховича, и сказала:
- Ой, Макс, я забыл, извините. Ключ! Вот ключ! Простите! Я не хотел!
Позади плеча его родилась рука Кати и затащила его за ворот назад в комнату. Потом возникла ее голова.
- Ты представляешь, Макс, какой скотина! Нет, я просто слов не нахожу!
И она  пропала. Между ними снова случилась перебранка.
А я шёл на выход. Мне нужно было вылезть, отдохнуть, набраться сил.
Если бы бросили ключи, я мог бы здесь, во мраке, их потерять.
Аккуратно минуя огромный сосуд с вином, я приближался к лестнице.
«Однако, дрянная деревянная, слабая вещь!» - Оценил я перекладины подъёма. Кое-что я был способен рассмотреть.
Я поднял ногу на лестницу и ступал, - шаг за шагом, ступень за ступенью.
Вот и голова моя уже была наверху.
Катя улыбалась мне и распростёрла руки, чтобы обнять, наверное.
Павел стоял позади, хмурым видом.
И тут случилось непредвиденное, - ступени под моими ногами треснули и одна за одной стали вниз складываться гармонью.
Я вскрикнул. Голова моя мгновенно полетела вниз, подбородок ударился о порог. Я неимоверно больно прикусил язык и буквально взвыл.
Что дальше? То есть, снаружи что?
За пределами подвала, наверху, прозвучали короткие, ёмкие глухие звуки. Ребята мои – помощники, не долго думая, хорошенько трухнув, цепляясь, друг за друга ногами. Рассудив - раз такие дела, немо, не роняя лишних слов,  рвали куда дальше.
Все стихло.
Я сидел на дровах разбитой лестницы, одной рукой потирал ушибленную ногу, другой – разминал язык, пытаясь понять – цел ли он.

7