У меня есть бабушка

Письмо бабушке
  Мне семь лет. Зовут меня Алёшей. У меня есть бабушка. Раньше она жила в другом городе, а я ходил в детский сад. А потом я пошёл в школу и бабушка приехала к нам.
  Она приехала, потому что мы написали ей письмо.
  Однажды мама пришла с работы и сказала:
 - Алёша, после ужина напишем бабушке письмо. Пусть приезжает к нам.
 - Насовсем или в гости? - спросил я.
 - Там будет видно, - ответила мама. - Будешь хорошо себя вести, бабушка останется насовсем.
  После ужина мама дала мне лист бумаги и карандаш, а сама зачем-то вышла на кухню.
  В школу я ходил недавно и научился писать только слово "мама". А слово "бабушка" ещё не научился.
  Я сидел и думал, как же я буду писать письмо, если не умею писать слово "бабушка".
  Я думал-думал и решил нарисовать паровоз. Паровоз получился красивый, с красной звездой. А сзади я нарисовал вагоны. У первого вагона стоит бабушка с чемоданом. А рядом - мы с мамой.
  Я подумал, что бабушка, как увидит картинку, сразу догадается, что мы зовём её к себе. И побежал на кухню.
 - Я уже пригласил бабушку! - сказал я маме и показал рисунок. - Это поезд, на котором приедет бабушка. А это мы с тобой. Пришли её встречать.
 - Молодец, Алёша! Хорошо нарисовал, - похвалила мама. Она написала под рисунком несколько строчек и сказала:
 - С бабушкой тебе будет хорошо. Она будет следить за тобой...
 - Как это - следить? - удивился я.
 - Бабушка накормит тебя и проводит в школу, - сказала мама. - А теперь давай отправим письмо.
  Мы положили письмо в конверт и понесли в почтовый ящик. Нёс письмо я. И опустить мне хотелось его самому. Но ящик висел высоко. Тогда мама приподняла меня и я сам опустил письмо в ящик.

Стоит ли писать букву "Ж"?
  Я приходил из школы и первым делом спрашивал у мамы, нет ли от бабушки письма.
  Но дни проходили, а письма всё не было.
  Однажды вечером я учил уроки. Наша учительница, Елена Ивановна, задала нам писать букву "Ж".
  Буква "Ж" очень трудная. Она у меня никак не получалась. Вот перед этим мы учились писать букву "О". Это хорошая буква. Лёгкая. Если её немножко приплюснуть сверху, она будет совсем круглой. Тогда из неё может получиться солнце или колесо. А ещё обруч, через который прыгают львы в цирке.
  Я смотрел на букву "Ж" и думал: на что она похожа? И решил, что на какого-то таракана с кривыми ноками. И, наверно, можно было бы обойтись без неё.
  Тут я почему-то подумал про бабушку. Не написать ли ей ещё письмо? Теперь я уже знаю много букв.
  Надо написать, что я её очень жду. Тогда бабушка обязательно приедет.
  Но тут я спохватился. Как же я напишу бабушке? Ведь слово-то "жду" начинается с буквы "Ж"!
  "Видно, не обойтись без буквы "Ж"", - решил я и наклонился над тетрадкой.
  В это время зазвонил звонок. Мама пошла открывать дверь и с кем-то поговорила. Потом крикнула мне:
 - Алёшка, бабушка едет! Вот телеграмма!
  Я бросил ручку и выскочил из-за стола.
 - Бабушка едет! Бабушка едет! - кричал я и прыгал на одной ножке.
  Мама с папой сейчас же собрались и ушли на вокзал. Узнавать, когда придёт бабушкин поезд.
  А я глядел в тетрадку и думал: "Стоит ли теперь писать букву "Ж"? Ведь бабушка уже приезжает и мне не надо писать, что я жду её!".

Бабушка начинает следить за мной
  Бабушка приехала на другой день. На вокзале было всё, как на моей картинке: из вагона вышла бабушка с чемоданом, а на перроне мы с мамой уже ждали её.
  Бабушка взглянула на меня и засмеялась:
 - Алёшка, вырос-то как! Такой крошечный был, а теперь... - И она покачала головой.
  У дома нас встретил папа.
  После того как бабушка умылась с дороги, мы сели за стол. Мама разливала суп, а папа резал пирог.
  Я поглядел на бабушкин чемодан и подумал: "Интересно, что в нём?". А бабушка сказала:
 - Чемоданом займёмся позже. А вот из авоськи надо кое-что достать сейчас.
  Она выложила на стол румяные яблоки и апельсины. Потом высыпала из пакета печенье.
 - Ешьте. Сама пекла. Понравится - ещё испечём. Что мне теперь, на пенсии, делать-то? Знай пеки! - Тут бабушка почему-то вздохнула, и я подумал, что стряпать печенье, наверно, очень трудно.
 - Мама, ты всё о работе скучаешь? - спросил бабушку папа.
 - Ах, Володя, - сказала бабушка. - Это не так просто - уходить от людей, с которыми сработался за годы. От дела, которому отдавал всю жизнь.
 - Ну, дел тебе и здесь хватит, - улыбнулся папа. - Вон Алёшка тебя заждался.
 - Да, - сказал я, поедая бабушкино печенье. - Бабушка, ты уже за мной следишь?
 - Что ты сказал, Алёша? - спросила мама.
 - Ты же сама говорила, что она будет следить за мной, - сказал я. - Кормить. Провожать в школу. А раз бабушка меня угощает печеньем - значит, она уже следит за мной!
  Тут мама с папой почему-то стали смеяться. А я обиделся.
  Тогда бабушка сказала:
 - Правильно, Алёша. Я уже начала следить за тобой. Ведь для этого я и приехала. Да ты ешь, ешь! - И она налила мне чаю и положила в него варенье.
  "А всё-таки хорошо, когда за тобой следят", - подумал я.

Чей хвостик?
  Бабушке в первый же вечер захотелось узнать, как я учусь. Мама сказала, что успехи у меня неплохие, но читаю я слабо.
  Тогда бабушка взяла чемодан и позвала меня. Мы пошли в мою комнату и открыли чемодан. Сверху лежал голубой пушистый шарф. Это мне. И варежки, тоже голубые. А ещё красивая вязаная кофта, под которой оказались три нарядные книжки.
  Одну я сразу узнал. На обложке был нарисован кувшин, а рядом старик в чалме, с большой белой бородой. Конечно же, это книжка про старика Хоттабыча!
 - А эта книжка как называется? - показала бабушка на вторую. И я начал читать по буквам:
 - Р-е-дь-к-и-н... х-в-ос-т-ик...
  Слово "хвостик" я сразу понял.
 - Хвостик, бабушка! Тут написано - хвостик!
 - Правильно, - сказал бабушка. - Хвостик. Но чей?
  И я стал думать, чей это может быть хвостик? Хвостики есть у кроликов, у котят, у коров... хотя у коров не хвостики, а хвосты. Они ведь большие. А вот у слонов... есть ли у слонов хвосты? Слонов я, конечно, видел по телевизору. И даже живых - в зоопарке. А вот хвостов у них не заметил.
 - Бабушка, - спросил я, - а у слонов есть хвосты?
 - Алёша, - сказала бабушка, - хвосты есть не только у слонов. Они могут быть даже у школьников, которые ленятся.
  Об этом я, конечно, знал. В нашей стенгазете был нарисован мальчишка с хвостом, очень похожим на двойку.
  Поэтому я ничего не сказал бабушке и водил пальцем по обложке до тех пор, пока не узнал, что это был редькин хвостик.
  Но самое интересное, что было в чемодане, это фильмоскоп! И ещё много коробочек, в которых лежали диафильмы.
  Я хотел спросить у бабушки, когда будем их смотреть. Но тут вошёл папа и сказал, что бабушка устала с дороги и надо ложиться спать.

"Раскинулось море широко"
  Прошло уже больше месяца, как приехала бабушка. За это время я хорошо научился читать. Бабушка часто покупала книжки. Она приходила с базара и говорила:
 - Погляди-ка, Алёша, что я принесла!
  И я уже знал, что бабушка купила новую книжку.
  Моей обязанностью стало вынимать почту. Бабушка обычно просила:
 - Ну-ка, Алёша, посмотри, о чём сегодня пишут.
  Я читал заголовки, написанные крупными буквами.
 - Бабушка, тут написано "Приём в Кремле". Значит, опять кто-то к нам приехал!
 - Это хорошо, - говорила бабушка. - Пусть приезжают. Когда люди ездят друг к другу, они дружат. А раз дружат, войны не будет.
  Про войну мне бабушка рассказывала много. Она врач. И была на фронте. Когда по телевизору показывают про войну, бабушка расстраивается. А папа ей говорит:
 - Мама, тебе не надо смотреть такие передачи.
  А однажды мы смотрели кино про моряков. Там один матрос пел "Раскинулось море широко". И хотя кино было не про войну, бабушка всё равно почему-то расстроилась. Когда мы ложились спать, я спросил:
 - Бабушка, тебе разве не нравится песня "Раскинулось море широко"?
 - Нравится, - сказала бабушка. - Хорошая песня. Только печальный случай она напомнила мне.
 - Расскажи, бабушка!
 - Когда началась война, - говорила бабушка, - надели мы, врачи, военную форму и стали работать в госпиталях.
  Наш госпиталь только-только открылся, и мы сами всё готовили для раненых. И бельё, и посуду. Лекарства. Инструменты медицинские... Ну, приготовились, ждём раненых, а их всё не везут. Так с неделю прождали.
  И вдруг однажды ночью вбегает ко мне медсестра:
  "Товарищ старший лейтенант, раненых привезли!".
  Я в операционную. Руки мою. Тут и раненого на стол положили. Матроса. Молодой совсем, лет двадцати. В живот ранен. Делаю я операцию, а сама вижу: не выживет матрос. Ранение больно тяжёлое.
  Отнесли его после операции в палату.
  Прихожу я на другой день. Посмотрела раненых. К матросу подхожу. А он и говорит:
  "Доктор, друга у меня там убили. Хороший друг был. Я должен поправиться. Обязательно. За друга отомстить надо. За всех".
  Успокаиваю я его. Говорю, что поправится. А сама знаю: недолго жить ему остаётся.
  На следующий день совсем худо матросу стало. Лицо бледное, глаза ввалились. И дышит тяжело.
  Говорит мне:
  "Просьба у меня к вам, доктор. Гитару бы мне".
  Не пойму я - бредит матрос или шутит? А он опять:
  "Может, найдётся у кого... гитара-то?".
  Раздобыли мы гитару. Принесли. Взял он её, просит:
  "Поднимите голову повыше".
  Приподняли его. Перебирает он струны, а руки дрожат.
  И вдруг матрос... запел!

Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали...

  Не выдержала я. Вышла потихоньку. Иду по коридору, а вслед песня:

Товарищ, мы едем далёко,
Всё дальше от нашей земли.

  Умер матрос к вечеру. Плакала я. Первый мой раненый это был.
  После-то много я страшного на войне видела. А тот матрос и сейчас перед глазами...

  Я ничего не спрашивал у бабушки. И она больше ничего не говорила. Думала, наверно, что я сплю.
  А я размазывал руками слёзы, которые почему-то катились и катились по лицу.

Я достиг высоты
  Однажды Елена Ивановна сказала:
 - Сегодня после уроков пойдём в парке. Будем собирать осенние листья. А потом каждый сделает гербарий. Это будет домашним заданием.
  В парке только ёлки остались зелёными. А остальные деревья стали разноцветными. На них были и жёлтые, и красные, и ещё зелёные листья.
  Когда мы набрали листьев, Елена Ивановна сказала:
 - Эти листья наклейте на бумагу. А внизу сделайте подпись.
 - А что написать? - спросили мы.
 - Над этим пусть каждый сам подумает, - сказала Елена Ивановна. - Но это обязательно должно быть про осень.
  Дома мы с бабушкой пообедали, а потом занялись каждый своим: бабушка читала, а я делал гербарий. На плотной бумаге я передвигал листья с места на место, пока не получилось красиво. А потом стал думать, что бы написать про осень. Думал, думал, и написалось стихотворение:

С парком простилось
Тёплое лето,
Стали деревья
Жёлтого цвета.

  Бабушке гербарий и стихи понравились.
 - Молодец, - сказала она. - Теперь иди погуляй.
  И снова взяла книгу. "Высота", - прочитал я название.
 - Бабушка, это про альпинистов, да?
 - Высота, Алёша, бывает в любом деле, а не только у альпинистов. Когда человек любит своё дело и выполняет его очень хорошо, то говорят: он достиг высоты.
  На другой день я прибежал из школы и закричал:
 - Бабушка, я достиг высоты!
 - Откуда же ты взял это? - удивилась бабушка.
 - Елена Ивановна сказала, что мой гербарий сделан с любовью. И стихи тоже очень хорошие. А ты вчера говорила... Значит, я уже достиг высоты?
 - Достиг, достиг! - засмеялась бабушка. - Только смотри - как бы голова от неё не закружилась!..

Новый год
  Как-то вечером сидел я у окна и глядел во двор. Во дворе бегал Барбоска. Сам он рыжий, а брови чёрные. И хвост закручен колечком. Иногда он подбегал к калитке и принюхивался. Я знал, что он ждёт папу. Барбоска всегда встречал его с работы.
  Папа приходил и спрашивал:
 - Как дела, Барбоска?
  Барбоска начинал носиться вокруг папы и морда у него становилась весёлой. Это означало, что во дворе порядок.
  Иногда папа приносил ему гостинец - кусочек сахару или печенье. Тогда Барбоска начинал танцевать. Это мы с папой научили его. Наверное, и на этот раз он ждал угощенья.
  Наконец калитка отворилась. Только вместо папы в калитку протиснулась большая ёлка!
  Ёлка остановилась, закрыла калитку и пошла прямо на Барбоску. Барбоска вытаращил глаза и попятился.
  Но разве он мог вытерпеть, чтобы какая-то ёлка хозяйничала в нашем дворе!
 - Гав! Гав! - залаял Барбоска и кинулся на ёлку. Но, ткнувшись носом в колючую ветку, отскочил и отчаянно замотал мордой.
  За пушистыми ветками папу было не видно, и Барбоска очумело глядел на ёлку, которая умела ходить, да ещё так больно уколола его в нос.
  А папа воткнул ёлку в сугроб и засмеялся:
 - Что, брат, не узнал?..
  На этот раз Барбоска не торопился к папе. Наверное, обиделся, что его обманули...
  На Новый год я позвал в гости Ершову Томку, с которой за одной партой сижу, и ещё ребят из нашего класса. И ещё Серёжку, что живёт напротив.
  Вечером перед праздником мы занесли ёлку в дом и нарядили её. А утром бабушка приготовила угощение и сказала:
 - Ну, Алёша, принимай гостей! А я чтобы не мешать вам, в кино схожу...
  Когда гости собрались, папа включил лампочки, и ёлка вся заблестела. Мы ходили вокруг неё и пели "В лесу родилась ёлочка...". Потом мы играли в фантики и пили чай. А потом я начал рассказывать стихотворение:

Здравствуй, праздник новогодний,
Здравствуй, дедушка Мороз!

  В это время кто-то застучал в окошко, и мы увидели настоящего деда Мороза! В красной шапке, с большой бородой...
  Папа открыл дверь:
 - Заходи, дедушка Мороз!
  В руках у деда Мороза был большой мешок.
 - Здравствуйте! - сказал дед Мороз. - Я, видно, немного опоздал. Это бабушка Зима виновата: долго меня собирала.
 - А почему бабушка Зима не пришла? - спрашивали мы.
 - Нельзя нам вместе уходить, - сказал дед Мороз. - У нас в лесной избушке тоже ёлка. Придут на ёлку зверушки. Вот и печёт бабушка Зима ватрушки. Повесили мы на ёлку звёзды да разноцветные шишки. А ну, развязывайте мешок, ребятишки!
  Мы развязали мешок, а дедушка Мороз стал раздавать подарки и сам приговаривал:
 - Прислала вам Зима каждому по пакету и ещё по большому привету!
  Потом деду Морозу захотелось послушать, как мы поём. И мы снова встали в круг и пели и танцевали. И каждому хотелось быть рядом с дедушкой Морозом.
  Вечером, когда мы провожали гостей, дед Мороз сказал:
 - Отплясал себе я ноги, посижу у вас немного...
  А когда мы снова вошли в дом, дед Мороз снял шапку и... отцепил бороду! Он повернулся ко мне, и я закричал:
 - Бабушка! Бабушка! Какой ты хороший дед Мороз!

Мы идём в музей
  В нашем городе есть музей. Я раньше там не был. Но бабушка сказала, что в своём музее побывать надо. И в выходной день мы пошли.
  В музее мы увидели разные старинные вещи, которые люди сделали давным-давно. Может, триста, а может, пятьсот лет назад. Тут были копья, всякие украшения, деньги. Шлем, который я долго разглядывал и думал: кто же его носил?
  А потом мы зашли в красивую комнату. В ней висело много картин. Стояли бархатные кресла, большие старинные вазы.
 - Бабушка, как здесь красиво! - сказал я.
 - Конечно, - сказала бабушка. - В таких комнатах жили богатые люди.
 - Они много зарабатывали?
 - Нет, - сказала бабушка. - Они не работали. На них работали другие.
  Тут мы прошли в следующую комнату. В ней было показано, как жили бедные. В избе у них стояли две лавки. И стол. Женщина растапливала печь. А на лавке сидел старик.
 - Старик плетёт лапти, - объяснила мне бабушка. - У бедных не было обуви. И они делали её из коры деревьев - из лыка. В лаптях ходили и зимой, и летом... Вот эти-то люди и работали на богатых. А сами ничего не имели.
  Потом мы долго стояли у картины, которая называлась "Расстрел".
  Там был нарисован человек, у которого руки и ноги закованы в цепи. А перед ним стоят солдаты и целятся в него из ружей.
 - Бабушка, за что они убивают его? - схватил я бабушку за руку.
 - Этот человек боролся за бедных. За правду, - сказала бабушка. - А его расстреляли. Но люди его помнят. Его именем названа улица в нашем городе.
  В этот вечер я долго не мог уснуть. Я всё думал о человеке, закованном в цепи.
  И ещё я думал: вот если бы родители Серёжки, что живёт напротив, не работали. А всё, что зарабатывали мои мама с папой, они брали бы себе. Тогда у Серёжки было бы всё - и коньки, и лыжи... А у меня - ничего! Ну, разве это справедливо?
 - Бабушка, - спросил я, - ты смогла бы так жить, чтобы на тебя работали другие?
 - Конечно, нет, - сказала бабушка.
 - И папа с мамой не смогли бы. Правда?
 - Правда, - сказала бабушка. - Они любят свою работу. Как же им можно без дела?
 - Конечно, - согласился я. - Они ведь работают на себя.
 - Не только на себя, но и на людей, - сказала бабушка.
 - А зачем на людей? Люди ведь сами работают...
 - У нас, Алёша, каждый человек работает на всех, - сказала бабушка. - Но и на него работают все.
  "Значит, когда я вырасту, я тоже буду работать на всех?" - думал я. Это было непонятно.
  Тогда я представил наш класс. Например, Томка будет продавщицей. И мы все будем покупать у неё мороженое. Значит, Томка будет работать на всех нас! А Коля будет врачом. И будет всех лечить... Я, как папа, стану инженером. И по моим чертежам построят дом - тоже для всех. Но и для меня - со всеми вместе...
  Оказывается, это так просто! И почему я сразу не мог понять, как это - один работает на всех и все работают на одного?!

Очень нужная вещь
  Однажды вечером, когда я уже лежал в постели, подошла мама и сказала:
 - Алёша, завтра у бабушки день рождения. Не забудь поздравить. А когда придёшь из школы, помоги ей по хозяйству.
  Я всегда помогал бабушке: вытирал пыль, мыл посуду. Конечно, и завтра тоже буду помогать. Но как поздравить бабушку? Ведь когда поздравляют, дарят подарок. А что я подарю? Можно бы нарисовать что-нибудь или склеить. Но ведь завтра утром уже день рождения.
  Ушёл я в школу, так и не поздравив бабушку.
  В кармане у меня лежали двадцать копеек, которые мама дала на тетрадки. И я шёл и думал: что бы такое на них купить бабушке? Я решил посоветоваться с Ершовой Томкой. И как только она пришла, я сказал:
 - У бабушки день рождения. Надо ей купить подарок. А чего купить?
  И я показал Томке двадцать копеек.
  Лицо у Томки сразу стало серьёзным. Она даже палец взяла в рот. Она всегда так делала, когда задачки решала.
 - Знаешь что, - сказала Томка, подумав. - Давай после уроков вместе сходим в магазин. А то ты один не справишься...
  Мы еле дождались, когда кончатся уроки, и побежали в магазин.
  Томка сразу к продавщице:
 - Вот у Алёшиной бабушки сегодня день рождения. Он хочет подарок купить.
  Продавщица спросила:
 - Что же ты хочешь купить, Алёша?
  Я протянул ей двадцать копеек и не успел ничего ответить, как Томка подала ещё пятнадцать копеек и сказала:
 - Он ещё не придумал, чего купить. Продайте нам что-нибудь... красивое.
 - Хорошо, - сказала продавщица. - Сейчас подумаем.
  Она начала искать на полках. Долго заглядывала в разные коробочки. А потом подала нам напёрсток и красивую ромашку на одной ножке.
 - Я думаю, бабушке понравится ваш подарок.
  Мы сказали "спасибо" и вышли из магазина. Томке надо было в другую сторону. Она помахала мне варежкой и убежала.
  Когда бабушка открыла дверь, в руках у меня была ромашка. Я поздравил бабушку и отдал ромашку и напёрсток.
  Бабушка обрадовалась. Она расстёгивала моё пальто, развязывала шапку и говорила:
 - Спасибо, Алёша. Спасибо!
  А потом она надела напёрсток на палец, оглядела его со всех сторон и сказала:
 - А за это - особенно. Очень нужная вещь!

Тюльпаны
  Мы с бабушкой посадили в глиняные горшочки цветы. Поставили их на подоконник, и я каждое утро подходил и смотрел, не взошли ли цветы.
  Они всё не показывались, и я уже начал волноваться: вдруг не взойдут?
  Но однажды утром я увидел, что из земли выглянули зелёные росточки. Я побежал к бабушке и сказал:
 - Бабушка, ты сейчас обрадуешься.
  И показал ей цветы.
  Я всё время переставлял горшочки так, чтобы на них светило солнышко. И ростки быстро тянулись вверх.
 - Бабушка, - спрашивал я. - А наши цветы в апреле расцветут?
 - Думаю, расцветут, - говорила бабушка. - Окна оттаяли, и солнышко хорошо греет.
  И цветы расцвели. На улице только кое-где пробивалась трава. И на деревьях листья ещё не распустились. А у нас на окне уже красовались белые тюльпаны!
  Двадцать второго апреля был день рождения Ленина. И мы с бабушкой понесли Ленину цветы.
  У памятника Ленину стояло много живых цветов. Я поставил наши тюльпаны рядом с голубыми колокольчиками. А потом пионеры принесли большой венок. Он был сделан из ёлочных веток и перевязан красными лентами. Я смотрел на Ленина и думал: "Бывает же в сказках живая вода. Вот если б она была на самом деле! И надо было бы идти за ней далеко-далеко. Я бы обязательно пошёл. И Ленин снова был бы живой. Как бы обрадовались все люди!".

Каникулы
  После Первого мая на улице стало совсем тепло. Деревья покрылись листьями. Я перешёл во второй класс, и нас отпустили на каникулы.
  Можно бы ехать на рыбалку, но папа говорил, что вода ещё мутная.
  А однажды папа принёс мне путёвку в пионерский лагерь. Я сначала обрадовался, а потом вспомнил про рыбалку.
 - А на рыбалку, значит, я не поеду?
 - Поедешь, - сказал папа. - До лагеря ещё целая неделя. А на рыбалку поедем в выходной.
  Накануне выходного мы с папой копали червей. А мама и бабушка складывали еду.
  На другой день встали рано, чтобы попасть к утреннему клёву. Барбоска вертелся у машины. Он подбегал то ко мне, то к папе, заглядывал в глаза и вертел хвостом.
  Я подумал, что Барбоске будет скучно одному дома, и сказал папе:
 - Барбоска хочет ехать с нами. Возьмём его?
  Барбоска словно понял, что я сказал. Он приподнял одно ухо и скосил глаза на папу.
  Мы взяли его с собой. Я сел на переднее сиденье и посадил Барбоску рядом.
  Выехали за город, когда солнышко только вставало.
  В голубом небе разбросаны белые пушистые облака. Глядеть на них интересно. Одно похоже на белого медведя. Другое - на старика с большой бородой. Третье - на русалку с распущенными волосами.
  Барбоска тоже всё время глядел в окошко. И когда на дороге попадались стаи галок или ворон, Барбоска начинал вертеться и тявкать.
  Когда мы приехали, на речке уже было много рыбаков. Мы закинули удочки. Погода была тихая, и поплавки только слегка покачивались на рябоватой воде.
  Мой поплавок нырнул первым, и я положил в садок маленького окунька.
  Взошло солнышко, и река стала золотой. Клёв был такой хороший, что мама и бабушка к завтраку сварили уху.
  Когда ели, бабушка говорила, что уха пахнет майским утром и солнышком.
  В полдень стало жарко, и мы загорали.
  Это был очень хороший день!
  А через три дня бабушка провожала меня в пионерский лагерь.
  У автобуса было много мальчишек и девчонок. Вдруг кто-то схватил меня за руку. Я оглянулся.
 - Томка! Ты куда?
 - В лагерь, - сказала Томка. - А ты?
 - И я. Бабушка, смотри - это Томка Ершова, - сказал я. - Мы с ней за одной партой сидим.
 - Вот и хорошо, - сказала бабушка. - Вместе учитесь, вместе и отдыхайте.
  Мы зашли с Томкой в автобус, и он тронулся.
  Мы глядели в окошко. Я махал бабушке рукой:
 - До свиданья, бабушка! Я скоро приеду!