Звонок в темноту

Я наткнулся на его имя в списке пропущенных звонков. На долю секунды задержался и продолжил листать дальше в поисках нужного номера.
Пару дней назад мне звонили из автосалона, и сегодня я подумал, что, возможно, было бы все-таки неплохо взять новый автомобиль. Обменять мое 5-летнее купе на улучшенную серию по уникальным условиям, только для лучших клиентов и бла, бла, бла... Тогда я отреагировал сдержанно, а вот сегодня с утра, садясь за руль, понял, что хочу себе новую игрушку.;
Забавно, сейчас я вспомнил о своей первой машине. Ну как, "своей". Это была семейная колымага родителей моего школьного друга Уильяма, и он знал,; где отец хранит ключи, так что по вечерам, когда рабочий класс наливал себе пива или чего покрепче, мы пробирались в старый амбар на заднем дворе, выкатывали этот видавший виды универсал и гоняли по полям за городом... Тогда казалось мне, нет в мире прекраснее автомобиля!

Я усмехнулся и провел рукой по коже рулевого колеса.
Это он звонил мне два дня назад. Билли «Бычий Цепень» Бреннар. Кличку он получил за то, что с детства интересовался разными паразитами, с интересом разглядывая пособия по анатомии в школе и вскрытых животных на ферме, где работал его отец. Он окончил медицинский колледж и ему, насколько мне известно, прочили светлое будущее в паразитологии, но он вдруг неожиданно вернулся в родной город, отказавшись от кафедры в Университете Хопкинса (Университет Джона Хопкинса в Балтиморе, прим. переводчика). В Палмере (город в штате Аляска, США, прим. переводчика) несостоявшийся "светило науки" открыл врачебный кабинет и занялся семейной практикой. Злые языки поговаривали, что из университета его выгнали за профнепригодность, но, зная Билла, я сказал бы, что здесь было что-то другое. Впрорчем, эту тему он всегда старательно обходил, превращая все в шутку. Таким он был, друг моего дества. Это его звонок я пропустил, как пропустил и предыдущие два или три... Не со зла, просто был занят. Обычно я даже писал ему что то оправдательное, а он в ответ заваливал меня анекдотами, гифками с котами, поздравительными открытками на День благодарения и нашими детскими фотографиями. А потом ещё обижался, что я это всё не просматриваю. Присылал мне сообщения: "Я тебе отправил. Важно. Посмотри". Столько лет прошло, но Билли так и не изменился, оставаясь верен своему несерьезному стилю.
Теперь у меня была своя жизнь, свои дела, очень важные, несомненно, чтобы тратить время на бесконечные воспоминания; о славных, но давно прошедших событиях.;
Я откинулся на спинку сиденья и хотел было напечатать ему дежурный ответ, мол, "привет, извини, пропустил звонок, был занят", однако остановился.

Посмотрел вперёд через лобовое стекло. За открытой дверью гаража моросил дождь. Низкая облачность предвещала затяжные осадки, видимость в горах была совсем ни к черту. Близился шторм. Жена увезла детей в школу ещё час назад, и мне также было пора отправляться на работу.
Я выехал на улицу и нажал на кнопку брелока, глядя в зеркала заднего вида, как закрываются ворота гаража. Капельки тут же усеяли все стекло автомобиля. Ветер гонял по улице листья. Я медленно двигался вперёд, преодолевая спидбрейки.
И решил позвонить ему. Скажу, закрутился, не перезвонил, просто уйма работы…
Телефон быстро набрал его номер. Гудки в аудиосистеме шли с какими то хрипами, с довольно длинными паузами. Наконец, он снял трубку.

- Привет, Цепень!; - бодро начал я, напоминая его школьную кличку.
Ответом было молчание.
- Билл! Ты слышишь? Это я - Эндрю!..
- Привет, - отозвался он через некоторое время.
- Ты спишь, что ли? - подтрунивал я над его заторможенной реакцией.
- Я... не... знаю, - отозвался он, делая значительные паузы между словами. Было такое ощущение, что слова ему даются с трудом.
- Ну, понятно, - усмехнулся я, - Ты там напился, что ли? Друзей не узнаешь!
- Ты... можешь... прилететь? - спросил он неожиданно.
- Блин, дружище... - запнулся я, - Извини, я тут занят. Но давай посмотрим в перспективе?
По сути, это звучало, как "никуда я не полечу". В ответ он промолчал.
- Хотел извиниться, что позавчера пропустил сивой звонок, - продолжил я, но ответом мне была тишина, - Ну, ок. Давай тогда позже созвонимся, раз у тебя там заслуженный отдых?.. Я подождал некоторое время, но ответа так и не получил. Нажал на клавишу отбоя на руле. Покачал головой. Странный, кончено, товарищ!

Обычно болтает безумолку... По крайней мере, чуть меньше года назад, когда он мне звонил, чтобы поздравить с днём рождения, мы проговорили не менее получаса. И тогда я уже ловил на себе строгие взгляды Элен, которая всем своим видом показывала, что мне пора возвращаться за стол к гостям. Сейчас же... Я даже посмотрел на номер, тому ли человеку звонил? Разговор длился неполную минуту. Странно...

Вечером этого же дня, когда мы с женой ужинали, я вспомнил утреннюю историю.
- Слушай, я сегодня Бреннару звонил, - сказал я ей.
- Блииин, - вдруг изменилась она в лице, -; Прости, мне так жаль...
- Жаль что? - не понял я.
- Ну, вообще... - Элен отложила приборы взяла меня за руку, - Я понимаю, что для тебя это значит...
Я смотрел на нее, пытаясь угадать, к чему она клонит.
- Мне Викки позвонила сегодня днём, я хотела тебя набрать, но пока Джо и Марджи забирала, забыла... Блин, - повторила она и с грустью покачала головой.
- Да в чем дело? - пожал я плечами, - О чем Викки говорила?
- Сказала, что, вроде, нашли на отмели Матануски, но вообще в голове не укладывается... Такой весёлый был.
- Да кто был-то!? - воскликнул я удивленно.

- Уильям...
- Уильям?!! - я смотрел на нее в упор, совершенно не соображая, о чем она толкует, - Билл Бреннар? Я тебе о нем говорю!
- Я тоже, - Элен, наконец, поняла, что я сбит с толку, - понимаю, ты собираешься на похороны лететь, я не против...
Я поморщился. Какие похороны?!
- Так, Элли, детка, крошка, давай по порядку: кто умер?
- Ну, - ответила она осторожно, - Уильям Бреннар.;
- Когда?
- Я не знаю, пару дней вроде как. Викки говорила... - начала она.
- Бред! - воскликнул я. - Сегодня утром с ним разговаривал...

Элен смотрела на меня неподвижно. Возможно, она пыталась понять, здоров ли я и не слишком ли сильно повлияло на меня известие о гибели друга.

- Слушай, - жена сочувственно посмотрела на меня, - Я понимаю, был сложный день. Ты иди, отдохни, наверное. Я сама тут уберу и детей уложу.
- Эл! Не надо со мной говорить как с умалишённым. Нужно просто разобраться с твоей Викки. Она и раньше то была, - я покрутил пальцем у виска.
- Дорогой, при чем здесь Викки? - и жена протянула мне свой телефон, на экране которого лента перстрела соболезнованиями и фотографиями нашего школьного друга в черно-белых тонах. Я листал ее в недоумении. Из сообщений узнал, что Билли "Бычий Цепень", он же Бреннар, пропал около недели назад. Нашли его случайно байдарочники. Вообще чудо было, что они в это время еще сплавлялись, на реке вот-вот должен был стать лед. Вроде как самоубийство, но подробностей никто не знает.

- Чертовщина какая-то, - посмотрел я на Элен, - может, я не с ним разговаривал?
- Может быть, - подтвердила супруга.
- Но голос его был!
- А о чем говорили?
- В том то и дело, что ни о чем! Да и вообще разговором это было сложно назвать, - я на секунду задумался, - он просил меня прилететь. Может, кто то из его родственников как раз говорил о похоронах? Ладно, прости, что тебя взбаламутил. Похоже, это, и правда, был не он.

Поднявшись, чмокнул жену в щеку, поблагодарил за ужин и действительно отправился отдохнуть. Эта новость как то подкосила меня, лишила сил. Он ведь звонил мне несколько раз, в том числе и пару дней назад, а я все не отвечал. Возможно, последний раз это было; перед тем... ну... Я буквально представил себе, что мой старый друг стоит где то в лесу и ветер треплет его редеющий чуб. Пытается дозвониться мне, но я... я, как всегда, занят, и тогда... Это ужасно! Кошмар.

Утром я проснулся один. Через некоторое время понял, что жена решила меня не будить и уже увезла детей. Обычно я спал чутко и всегда слышал, как они начинали носиться внизу на кухне, но сегодня провалился в какую-то трясину - без звуков и снов.;
Я полистал сообщения - мне писали старые знакомые. Похороны планировались на завтра и несколько человек настойчиво спрашивали меня, когда я приеду. Да… Никогда не любил такие мероприятия, особенно после смерти родителей старался их избегать, но сейчас мне нужно было лететь. Кроме меня, по сути, близких друзей у Билла не было.

Сборы были быстрыми, я не планировал задерживаться в Палмере надолго, взял билет туда-обратно одним днем. Вылет был ночью, к утру я прилетал в аэропорт Анкориджа, оттуда ехал на церемонию, а вечером того же дня вылетал обратно и к выходным был бы уже дома. Хорошо ещё, что рождественское сумасшествие начиналось только через пару недель и я успевал проскочить.

Элли отказалась лететь со мной. Ее родители несколько лет назад переехали во Флориду, а мои... Они погибли, когда мне было 19. Автомобильная авария. Я только поступил в колледж и если бы не поддержка Элли, которая бросила свою стипендию и приехала ко мне в Сиэтл, не знаю, что бы со мной было. С тех пор ее мама мне постоянно это припоминает. Родительский дом я вскоре продал, эти деньги плюс страховка позволили сделать первый взнос за наше нынешнее жилье в пригороде Лос-Анджелеса.;
Так что теперь с родным городом нас практически ничего не связывало. Школьные друзья? Ну, в школе у нас было много общих знакомых, та же чудаковатая Викки, но с моими друзьями жена никогда близко не общалась, считая их, как бы помягче сказать, "деревенщинами". Одним из них, по ее мнению, был и; Билли "Бычий Цепень". В итоге, я отправился один.

Когда мы приземлились, и я покинул самолет, солнце уже вышло из за гор и ярко светило на заиндевевшую полосу. Она искрила миллионами ярких точек. Морозный воздух бодрил и вытягивал из оков сна, хотя весь мой организм отчаянно сопротивлялся. В Анкоридже было уже довольно холодно и после теплой Калифорнии я зябко кутался в свою короткую кожаную куртку, ругая себя за то, что не подумал захватить хотя бы шапку. В итоге я купил ее в аэропорту в магазинчике рядом со знакомым с детства чучелом лося. Теперь на мне красовалась вязанка с изображением тянущихся вверх кедров и пушистым красным бубоном. Ну вот, уже не холодно. Взяв машину в аренду, я двинулся в сторону величественных снежных вершин, которые возвышались над горизонтом. Автострада вскоре кончилась и косматый лес приветствовал меня, подступая к самой дороге. Через некоторое время она поползла вверх, петляя между сопок.

Было ещё довольно рано и, не доезжая до Палмера, я решил заехать позавтракать в ресторанчик, который мы с родителями посещали каждый раз, когда ездили в молл за покупками. Сделав небольшой крюк, я добрался до того самого заведения, где поел все таких же, как и 15 лет назад, вкусных панкейков и омлет из взбитых яиц.; Я позвонил Элли и мы поболтали немного. Жена сказала, что Викки названивает уже с утра, интересуется, когда я буду. Неугомонная!

В молле я нашел цветы - пышный белый букет остроносых калл - и отправился в городок, где прошло мое детство. Палмер встретил меня солнечной погодой, однако даже от лобового стекла весело холодом. Градусник показывал всего 20 градусов (около -7 по Цельсию, прим. переводчика). Город детства показался мне пустым, мне встретилась лишь пара машин, по улицам совсем не ходили люди. Однако, это, скорее всего, показалось после шумных и многолюдных районов Лос-Анджелеса с его постоянными пробками и суетой. Я свернул на знакомую улицу и проехал мимо своего дома, у которого теперь был припаркован красный пикап новых владельцев. Кустов, которые так любила мама, теперь не было, просто ровный газон. Я добавил газу и вскоре добрался до места назначения.

Церемония прощания проходила, как сообщила Викки, в том же траурном зале, где провожали моих родителей. Приехал к похоронному бюро Мака - длинному зданию красного кирпича с траурно-бордовой крышей, над которым завелся непомерно большой флаг - я вышел из машины. Несмотря на то, что прощание было назначено на полдень и вскоре должно было начаться, я, к своему удивлению, не увидел рядом никаких машин, кроме черного катафалка с задернутыми бархатными занавесками окнами и люксового внедорожника, стоящего рядом. Я в нерешительности топтался возле своего автомобиля, разминая ноги, пока кто-то меня не окликнул:

- Эндрю?

Я обернулся и увидел Викки, ту самую нашу с Элен одноклассницу. Когда то они с женой были лучшими подругами, да и теперь созванивались, но Викторию я не видел уже лет 10. В свое время она носила вызывающее кольцо в ноздре и красила волосы в фиолетовый цвет. Сейчас Викки-"неформалка" была в строгом, в пол, платье и темном меховом полушубке. Я бы не узнал ее. Без этих колец и цепей она превратилась в красивую молодую женщину. Траур, как ни странно, был ей к лицу. Я подхватил букет и пошел к ней навстречу.

- Викки! Привет! - обнял я её, ощущая холод.

- Хорошо, что ты прилетел, - ответила она, отстраняясь и глядя на меня своими широко распахнутыми глазами.

- Ну да, - кивнул я, в общем, не зная, что ответить.

- Пойдем внутрь, а то холодно.

Мы направились по бетонной дорожке под козырек. Рядом со входом стояли два больших белых вазона с какой то растительностью. По стеблям ударил мороз: они так и застыли, в полуувядшем состоянии.

Мы оказались небольшом коридорчике, откуда вела дверь в зал. Она была приоткрыта и за ней царила какая то суета.

- Готовят, - коротко сообщила Викки, - Не хочешь оставить послание?

Я покачал головой, и мы двинулись мимо стойки с книгой памяти в зал ожидания. Вопреки моему ожиданию, внутри было не намного теплее, чем на улице. Однако Викки сняла свою шубку, оставшись в одном платье. Я повесил куртку на вешалку рядом и, поеживаясь, пошел за ней. Владелец заведения был фанатом морского дела и все стены в этой комнате с камином и двумя бежевой кожи диванами были увешаны картинами морских пейзажей, в основном каких-то хмурых островов, а стеклянные стойки хранили в себе штурвалы и модели парусников. Прямо над камином был натянут корабельный канат и табличка с непонятно надписью на кириллице.

- Мы первые? - удивился я, окинув взглядом пустой зал.

- А больше никого и не будет, - ответила Викки.

- Как это?

- Таково было пожелание Уильяма, на прощании можешь присутствовать только ты.

- Что за чепуха?! - воскликнул я. - Какое ещё пожелание?

- Он оставил распоряжение за пару недель до смерти.

Мы присели на диваны. Букет я положил рядом.

- Я думаю, он чувствовал, что с ним произойдет. Наверное, ты знаешь, я владею юридической фирмой здесь. Так вот, он обратился в нашу контору и распорядился относительно всех этих процедур. Тогда я не придала этому значения, - Викки на секунду замолчала, отвернувшись к окну и, как мне показалось, картинно смахнула слезу. Но тут, словно что-то вспомнив, вынула из сумочки сложенный вдвое конверт, - Да, кстати, в случае своей смерти, он просил передать тебе это.

Я взял конверт в руки и развернул его. Он был безо всяких опознавательных знаков, на лицевой стороне прямо по центру было напечатано: "Эндрю".

- Это что, завещание?

- Нет, что ты, - улыбнулась она, - Это просто письмо... Откроешь его?

Я надорвал бумагу и вынул небольшой листок. На нем тем же шрифтом было напечатано:

- "Прости. Я думаю, ты поймешь"? - не глядя, уточнила Вики, - Он оставил больше двадцати писем и попросил вручить их друзьям и знакомым после смерти. И во всех написано одно и то же.

- Но у меня еще кое что, - и я протянул ей листок.

- Хм, странно, - прочитала она нижнюю строку, - И ты знаешь, что это?

- Понятия не имею, - пожал я плечами.

- И он тебе не звонил и ни о чем не рассказывал? - Викки вдруг подалась вперед, и пристально смотрела на меня, как будто я что то скрываю. Мне стало не по себе.

- Я не имею понятия, - повторил я, отодвигаясь назад, к спинке, - Скажи, Вик, а почему, если Билл распорядился, что на прощании должен быть только я...

- Я юрист, - перебила она меня, - Я просто исполняю его последнюю волю. Да, она очень необычная, но я проконтролирую, чтобы она была соблюдена. Собственно я всех предупредила, чтобы они также выполнили его просьбу. Хотя все ребята в недоумении.

- И даже тетя Дженни? - мне было сложно представить, чтобы мать Билли не приехала проводить своего единственного сына. Все это было очень странно.

- Ты давно не был в городе, - Викки вздохнула, - Тетя Дженни... Мне даже сложно об этом говорить. У нее прогрессирующее заболевание, вряд ли она даже понимает, что Билли ушел.

- А Сэнди? - вспомнил я о младшей сестре моего друга.

По прекрасному лицу Викки пробежала тень недовольства моими расспросами:

- Сэнди сидит с ней и не может оставить, я же говорю тебе, миссис Бреннар в очень плохом состоянии.

И она, чтобы перевести тему, начала мне рассказывать о случае, который всколыхнул маленький городок.

Итак, Билл работал в городе семейным врачем, держал небольшой кабинет рядом с Ярмаской, жены и детей у него у него не было, поэтому, когда он пропал без объяснения причин, хватились не сразу. Полагали, может, уехал куда...

Через неделю его нашли на отмели в пятнадцати километрах вверх по реке. Туристы закрывали сезон и наткнулись на него. Билл был в одной футболке и легких трикотажных брюках, и это в начале зимы! Судмедэксперты определили, что смерть наступила от переохлаждения. Он был трезв, не избит, не задушен. Он просто замерз, каким то образом оказавшись в холодной воде, и, судя, по полученным письмам, по своей воле. Его машину нашли позже у почтового отделения в Саттон-Альпине. Рафтеры, рыбаки посетители национального парка часто оставляют там свой транспорт, поэтому отсутствию хозяина также не придали особого значения. Похоже, он сам все спланировал и осуществил...

- А его телефон? - вдруг спросил я, - У кого он теперь?

Она на секунду задумалась

- Телефон? Я могу уточнить. А зачем он тебе?

- Да кто-то мне звонил с него. Я думаю, кто то из родственников. Он как раз просил прилететь сюда.

- Но у Билли нет родственников, кроме тети Дженни и Сэнди.

- Ну, не знаю, не важно. Просто думал, может, ты знаешь?

- Хм, нет, - покачала она головой, - Ну что, пора.

Я обернулся. В дверях стоял распорядитель. Это был светловолосый мужчина, раньше я его не видел, но он был чертовски похож на владельца бюро - Мака. Я даже не знал, то у старого похоронщика был сын.

- Добрый день, Эндрю, - произнес распорядитель,- Пройдите, пожалуйста, в зал 1.

Я поднялся с дивана. Викки осталась сидеть:

- Иди один. Такова его воля.

Я прошел в зал, где были расставлены стулья, а у противоположной стены, на подиуме, укрытом красной тканью, стоял красивый гроб из темного полированного дерева. Сверху он был украшен цветочными композициями. А в изголовье стоял макет парусника с белыми парусами. Я подошел и положил свой букет рядом:

- Семейные традиции? - усмехнулся я.

- Простите? - уточнил распорядитель.

- Да... просто, когда хоронили моих родителей, ваш отец также поставил в изголовье парусники. Он говорил, это символ души.

Взгляд распорядителя потеплел:

- Это действительно так, - согласился он, - Мне очень жаль ваших родителей, Эндрю. Но поверьте, им сейчас хорошо, они там, - он сделал полукруг рукой, - парят над волнами.

- Да, да, я помню. Именно так говорил ваш отец, а, кстати, где он?

- Он... умер, - лицо парня изменилось, он засуетился, пряча глаза, и двинулся к двери.

- Простите, мне очень жаль, - извинился я.

- Все в порядке, - распорядитель остановился в проеме, - Вы можете провести здесь столько времени, сколько нужно. После этого мы отправим господина Бреннара на кремацию, и вы сможете забрать прах завтра.

- На кремацию? - удивился я.

- Да, такова была воля умершего, - сын Мака кивнул мне и закрыл двери в зал.

Я остался один и присел на крайний стул. Звучала какая то заунывная мелодия, а я не мог отделаться от мысли, что здесь что то не так. Смерть Билли, его "последняя воля", поведение родственников. Ладно, тетя Дженни, если она действительно больна, но Сэнди, которая обожала старшего брата?! Не приехать проститься? И эта кремация, хотя Билл всегда тверждил, что после смерти он завещает свое тело науке. Нет, в этой истории что то не клеилось. Я вынул телефон, немного поколебался и набрал его номер. Дальше произошло невероятное. Я вдруг отчетливо услышал звонок, причем мелодия вызова звучала совсем рядом. Из-за дверей? Из-за стены? Нет! Звук шел из гроба! И в то же мгновение он прекратился, и на том конце сняли трубку. Я, замерев от ужаса, слушал тишину. Секунды тянулись как нуга.

- Билл? - полушепотом произнес я наконец, прикрыв рот рукой, чтобы меня никто не слышал там, в холле.

- Да! - отозвался знакомый голос.

Я едва не свалился со стула. Стены как будто надвинулись на меня, сжав пространство. Между мной и гробом было всего несколько шагов. Сердце трепетало в груди. Не знаю, как я нашел в себе силы, но все же я встал и подошел к подиуму.

- Билли, ты здесь?

Воцарилась зловещая тишина

- Эндрю, помоги мне, найди то, что я оставил для тебя!

Твою мать! Неужели он жив?! Резким движением я смёл цветы с крышки и схватился за нее:

- Эй! - заорал я, - Сюда!

Вновь и вновь пытался ногтями подцепить плотно закрытую крышку, повторяя:

- Сейчас, Билл, сейчас, дружище...

Дверь в зал отворилась и внутрь, услышав мои крики, вошли распорядитель с помощником, крепким чернокожим парнем атлетического сложения, а вслед за ними и Викки.

- Быстрее! - кричал я, - Он жив!

- Сэр, постойте! - бросился ко мне сын Мака.

- Эндрю! - в ужасе воскликнула Викки, заметив, что я пытаюсь вскрыть гроб, - Не надо!

Она хотела остановить меня, но я оттолкнул ее руки. Они были холодны как снег. Впрочем, я не придал этому никакого значения:

- Откройте, немедленно!

- Но, мистер Эндрю, - пытался образумить меня сын Мака, - Мы его не готовили...

- К чему!? - кипел я, - Он жив, слышите, жив!

Распорядитель и помощник отступили, нерешительно глядя на Викки. А она вдруг спокойным голосом произнесла:

- Хорошо. Открывайте!

Помощник поспешно полез в карман и достал ключи, он перебирал их, с опаской поглядывая на Викки, наконец, нашел нужный. Замок щелкнул, и я откинул крышку.

Черт возьми! Внутри лежало тело моего друга с синюшным лицом. В каком-то балахоне. В нос ударил сладковато смрадный запах. Бреннар был, несомненно, мертв.

- Боже, - отвернулась Викки.

Я стоял, замерев.

- Но... он только что отвечал мне, - отступил я назад.

- Закрывать? - помощник смотрел на Викки.

Та обернулась и коротко кивнула. Гроб захлопнулся.

- Мистер Эндрю, - начал сын Мака, - Я понимаю, это тяжелый удар...

- Нет, - я покачал головой, не понимая, как это могло произойти, - Просто мне показалось... просите...

- Пойдем, - Викки подтолкнула меня к дверям, и мы вышли из зала, оставив сотрудников бюро рядом с гробом.

- Эндрю, пожалуйста, успокойся. Вот, выпей воды, - она протянула мне бутылку, взяв ее со стойки.

- Спасибо! Извини за это... постой! - внезапно остановился я, - Телефон!

Я поднял свой и глянул на экран. Наш разговор с неведомым собеседником был завершен.

- Что такое? - спросила Викки.

- Мне нужно вернуться.

- Нет, Эндрю! Ты там и так натворил дел, - строго придержала она меня, вновь положив на запястье свою ледяную руку.

- Хорошо, - согласился я, - но ты могла бы проверить? Там, в гробу звучал телефон, а потом я разговаривал с ним...

- С кем?!

- Ну, помнишь я тебе говорил про родственника Билли, который мне отвечает на звонки с его телефонного номера. Так вот, тогда... и сейчас мне показалось, что я разговаривал с самим Биллом...

- Да? И что он тебе сказал? - подняла она бровь.

– Он вновь попросил меня отыскать что-то... То же самое он писал в своем письбе, - Я вдруг понял, что несу какой то бред, замечая, как Викки прячет улыбку, - Ладно, не важно. Это, наверное, нервы. В общем, просто пусть ребята проверят. Возможно, его трубка лежит внутри.

- Хорошо, я скажу им, - кивнула она и тут же сочувственно добавила, - Тебе нужно на воздух. Подожди меня. Я сейчас распоряжусь, и мы поедем.

Она вернулась в зал, где собирали по полу упавшие цветы распорядитель и помощник, прошла внутрь, негромко сказала им пару фраз и вскоре вернулась, снимая с вешалки полушубок.

- Они поищут телефон, идем.

Я подхватил свою куртку, вытаскивая из рукава шапку с кедрами, и мы вышли на улицу. После обеда погода переменилась, небо начало хмуриться, однако стало заметно теплее.

- Будет снег, - произнесла Викки, глядя в сторону гор, и затем обернулась ко мне, - Ну, и что ты думаешь?

- По поводу чего?

- Что он просил тебя найти.

- Не знаю, ничего не думаю.

- Что же это могло быть?

- Зная Билли, он мог об этом говорить образно. Просто так. Попробуй найти, что я тебе оставил!

- Нет! - неожиданно воскликнула она и добавила с плохо скрываемым раздражением, - Зная Билла, я могу сказать, что он ничего не делал просто так. Подумай, что он мог тебе оставить, а, главное, где? Вспомни, может, он что то присылал или как то упоминал. Это очень важно!

- Викки, - посмотрел я на нее, - Ты сейчас серьезно?

- Абсолютно, - она смотрела на меня прямо, и на лице ее не было ни тени сомнения.

- А ты, я вижу, не только юрист, ты еще и шериф? - поддел я ее. Но она даже не улыбнулась в ответ.

- Слушай, Эндрю, - заметила она ледяным тоном, - Если я спрашиваю, значит... То есть... Ладно. Понятно. Ок, уезжай в аэропорт, а то скоро будет буря.

И она, не прощаясь, прошла мимо меня и открыла двери своего красного внедорожника.

- Вик! - окликнул я ее.

Но она уже села в машину. Я подошел к водительской двери. Взревел двигатель. Она не смотрела на меня. Я постучал пальцами по стеклу. Оно опустилось. Викки повернулась ко мне и бесстрастно сообщила:

- Уезжай, Эндрю, прямо сейчас. Пока я не передумала.

- Что?!

Но она, не слушая меня, двинулась задом и, развернувшись, стремительно умчалась по улице. Я в недоумении стоял на пустой парковке, мне было неуютно в одиночестве в этом совершенно чужом мне сейчас городе. Посмотрел на часы. Была четверть второго, но вокруг по-прежнему царила тишина, ни гудков машин, ни смеха детей. Это было более, чем странно. В разгар буднего дня.

Я подошел к автомобилю, но передумал и быстрым шагом вернулся под козырек похоронного бюро. Дернул ручку двери. Она, к моему удивлению, была заперта. Внутри было темно, словно за те несчастные пару минут все покинули здание и ретировались. Я повернул за угол и, дойдя до окна, прильнул к нему. Я не ошибся, это был зал 1. На подиуме все также стоял гроб, однако крышка его была открыта! Цветы по-прежнему были разбросаны по полу. В эту секунду шторка на окне запахнулась, словно кто-то поддел ее изнутри.

- Вы издеваетесь? – воскликнул я и с размаха вмазал по стеклу. Оно затряслось.

Стремительным шагом я вернулся к двери и принялся тарабанить по ней, пока, наконец, за ней не появился сын Мака с перекошенным от ужаса лицом. Уж не знаю, что его так напугало, но, едва он открыл дверь и я вошел внутрь, как он отскочил от меня и нерешительно замер чуть поодаль.

- Вы… один? – с придыханием спросил он, заглядывая мне за спину.

- Да, - коротко ответил я.

- А госпожа уехала?

- Кто? Викки? – не понял я.

Из зала вышел чернокожий помощник. Они переглянулись.

- Госпожа приказала вам вернуться?

- Какая к черту госпожа?! – вспылил я, - Никто мне ничего не приказывал!

- А что она сказала? - вдруг низким голосом пробасил помощник, осторожно делая шаг ко мне.

У сына Мака также прошел первый шок, и он расправил плечи, к нему вновь вернулись осанка и достоинство. Я вдруг почувствовал, что в этом полутемном холле я один против двоих. И от них исходила теперь скрытая угроза. Взгляд, движения, позы. Как будто они были готовы наброситься на меня в ту же секунду. Мне показалось, что на меня наваливается какая то пелена.

- Так, - я глубоко вздохнул, стараясь скрыть волнение, - Викки сказала, чтобы я ехал в аэропорт, но…

- Ты уверен, Эндрю? - прервал меня негр-атлет, - Она не говорила тебе возвращаться к нам, а сказала ехать в аэропорт?

Его голос был подозрительно знаком мне. Но я никак не мог понять, откуда. Знать этого парня я не мог, я бы запомнил.

- Звони ей, - коротко бросил сын Мака.

- Что? – обернулся к нему помощник, - А если, она правда сказала ему ехать в аэропорт, а ты открыл ему двери, тупой ублюдок?!

- Сам ты тупой, Гленн! Какого хрена ты положил его телефон в гроб?!

- Гленн?! – пронзила меня догадка. Вот чей голос он мне напоминал.

Этот пацан был точной копией местного шерифа Гленна Фоулза, только лет на десять-пятнадцать младше. Но у Фоулза не было детей, они поэтому и развелись с женой. В те годы об этом судачил весь город, когда через год она залетела от нового мужа и вскоре родила двойню. Откуда у шерифа мог появиться сын? Также, как и у Мака…

- Слушайте, мистер Эндрю, - произнес Гленн, - Вам очень повезло, что она вас отпустила.

- Не понял?

- Энди, сынок, - вдруг фамильярно обратился ко мне сын Мака, хотя на вид он был даже младше меня, - Садись в машину и двигай в аэропорт. А мы ничего не скажем гос… Викки. Договорились?

- Мы промолчим, если она спросит, - подтвердил новоявленный сын шерифа.

- Парни, ок. Я уеду. Но… вы могли бы отдать мне телефон Билли? Раз уж он случайно оказался в гробу.

Они замерли, глядя друг на друга. Затем синхронно обернулись ко мне.

- Хорошо, - отозвался Гленн, - Только пообещай, что после этого ты уедешь в аэропорт.

- Обещаю, - кивнул я.

- Принеси его, - бросил помощник своему руководителю. Хотя теперь было непонятно, кто из них кто.

Распорядитель нерешительно переминался с ноги на ногу.

- Ну! - повысил голос Гленн.

- Ты сам будешь отвечать, придурок! - зло бросил распорядитель и скрылся в зале.

- Я знал вашего отца, - сказал я атлету, чтобы как то разрядить обстановку, когда мы остались одни.

- Ммм, - неопределенно протянул он.

- У шерифа тоже такой командный голос. Это семейное.

Тот в ответ кашлянул, но ничего не сказал. Дверь зала открылась, вернулся сын Мака. Он протянул мне телефон, однако чернокожий выхватил его и, взяв в ладони, повернул в разные стороны. Раздался треск ломающегося стекла.

- Эй! – воскликнул я.

- Вот, держи. Так будет спокойнее. Теперь телефон у тебя и ты, приятель, обещал, что уедешь в аэропорт.

Я протянул руку и взял трубку. Она была неработоспособна.

- Ладно, - я посмотрел на них презрительно, - Последний вопрос. Кто отвечал на мои звонки? Наверняка, вы в курсе.

- Ты и так получил слишком много, - опять угрожающе ответил Гленн.

- Много? – покачал головой я, глядя на поломанный телефон.

- А жизнь для тебя мало? – сын шерифа недобро усмехнулся.

- Она отпустила тебя, - добавил молодой владелец похоронного бюро, - Если ты, конечно, не врешь. Но если ты солгал, то, поверь, это будет самая большая ошибка в твоей короткой жизни. Так что прыгай в свою тачку и… боже тебя упаси задержаться в Палмере! У тебя есть десять секунд, пока я набираю номер госпожи.

Я вышел на улицу и быстрым шагом пошел к машине. Здесь я обернулся и посмотрел под козырек. За стеклянной дверью стояли двое. Сын Мака разговаривал по телефону, а его визави пристально смотрел мне вслед. Я остановился, выдерживая этот взгляд. Тут распорядитель закончил говорить и что-то шепнул своему напарнику. Сын шерифа криво улыбнулся, поднял руку, сгибая одни пальцы, и помахал мне на прощание. Затем они оба, отступив от двери, растворились в глубине холла.

Я сел на сиденье и завел двигатель. Часы показывали половину второго. За прошедшие пятнадцать минут серая мгла еще больше надвинулась на город. Если я не хотел застрять где то по пути, мне, правда, стоило поторопиться. Вылет был в девять вечера. Я двигался по пустым улицам Палмера, останавливаясь на светофорах и не понимая, куда все подевались. На фоне случившегося в Похоронном бюро все это лишь добавляло мне тревоги. Чтобы развеяться, я набрал Элен.

- Привет! – отозвался солнечный голос жены. Он как будто звучал из другого мира.

- Привет!

- Ну как ты там? Держишься?

- Ой… не спрашивай. Домой вернусь, расскажу. Хорошо, что мы отсюда уехали.

- Что, все так плохо?! – хохотнула жена, полагая, что я шучу, но тут же добавила, понимая, по какому поводу я здесь, - То есть, прости, конечно...

- Все в порядке.

- Ну, рассказывай, кого из наших видел? Джоанна была? Сьюзи? Сто лет их не видела.

- Да тут всё вообще странно, вообще никого не было. Только я.

- Ты один? – удивилась Элен.

- Ну, еще Викки была… Скажи, а ты не заметила, что Викки изменилась?

- В каком смысле? – удивилась супруга, - Мы все взрослеем.

- Нет, понимаешь, - не очень уверенно продолжал я, - Дело не только в том, что у нее нет колец в ноздрях и этой дурацкой прически… Она как будто стала другой.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну, она выглядит так, словно готовится к конкурсу «Мисс Аляска».

- К какому конкурсу? – не поняла Элен.

- Не важно. Она стала такой… красоткой! Но тут даже не это важно!..

- Ах «не это важно»?! Слушай, тебя вообще нельзя отпускать одного! Вот говорила мне мама, все мужики одинаковые, - в шутливом тоне продолжала жена, - Ну, короче, если ты там собираешься за ней приударить, помни, она моя лучшая подруга, она мне все расскажет. Так что давай, у тебя до отлета совсем мало времени, попробуй ка взять неприступную крепость.

Я улыбнулся.

- Милая, ну какая Викки может сравниться с тобой?

- Вот то-то, - назидательно напомнила мне супруга, - Если все там закончил, быстрее домой, к детям, понял?

- Понял, понял, до встречи!

Мы закончили разговор, и я задумчиво сидел, глядя на красные огоньки светофора над дорогой. И тут меня пронзила одна мысль. Элен права! Я ни с кем не встретился. И за все это время мои бывшие одноклассники никак не проявили себя. Если сразу после сообщения о гибели Уильяма Бреннара, они наперебой писали мне, чтобы выяснить, прилечу я или нет, то теперь, в одночасье все будто потеряли к этому делу всякий интерес.

Я полистал журнал сообщений. Кайл. В свое время мы с ним показывали неплохие результаты по плаванию. Причем, у Кайла они были явно получше. Его даже сватали в сборную штата. Но этот добродушный малый решил остаться в городе, чтобы помочь отцу в магазине.

Гудки шли, но никто не брал трубку. Я прекрасно помнил, где его семья держала маркет. Повернул руль направо, и через некоторое время мой автомобиль подкатил к магазину, возле которого был припаркован фургон с тем же лого, что и на фасаде. Я подошел к двери и дернул ее. Но она оказалась заперта. Обед? Я глянул на табличку:

«С 9 утра до 9 вечера.

Мы открыты круглый год»

Странно. Особенно учитывая то, что пока я двигался к магазину, в котором должен был работать мой приятель, я набрал еще пару знакомых. Но результат был тот же. Никто не брал трубку. Я покачал головой. Внутри меня начинала подниматься волна негодования. Они что, все сговорились?! Или, может, госпожа не разрешила?

Я вернулся в машину и уверенно двинулся вперед. Начался мелкий снег, который кружился за стеклами. Прошло еще некоторое время, прежде чем я добрался до пункта назначения. Это был дом родителей Билли, где, по словам Викки, лежала больная тетя Дженни. Но в это я, почему то, после всего произошедшего не верил.

На этот раз я решил действовать более осмотрительно и не ломиться через парадный вход, который, наверняка, как и все в этом городе, был закрыт. Я припарковал машину в неприметном месте на соседней улице и до тупичка, в котором располагались несколько однообразных одноэтажных домишек с длинными гаражами, где люди, в основном, держали свои лодки, прошел через небольшой перелесок. Снег усиливался, и мне стоило поторопиться. Я добрался до разворотного круга в конце тупика, где расположился серый продолговатый коттедж. Сделав небольшой крюк, я обошел его с обратной стороны и осторожно приблизился к заднему входу. Бреннары никогда не держали собаку, но за эти годы все могло измениться.

Аккуратно нажав на ручку, я понял, что и эта дверь заперта. Однако на то мы и были друзьями, что знали секреты друг друга. Я наклонился и отодвинул незакрепленную доску у фундамента, как это делал когда-то Билли. Ключ лежал на своем месте. Я встал и оглянулся. Было тихо. На всякий случай перекрестившись, я аккуратно ввел ключ в замочную скважину. Замок едва слышно щелкнул – Цепень всегда держал замки смазанными, чтобы мы могли незаметно проникать в дом и покидать его, когда были подростками. Мне повезло и на этот раз, ни замок, ни петли меня не выдали. Бесшумно отворившись, дверь пропустила меня внутрь. В доме была полная темнота, где-то вдалеке негромко работал телевизор. Я подсветил себе телефонным фонариком и ужаснулся – все вещи в коридоре сброшены с полок, коробки перевернуты. Вокруг царил полный бедлам, словно здесь что то искали. Я хотел было уйти, решив, что это западня, но тут услышал женский голос, на который отвечала со второго этажа тетя Дженни. Это были ее интонации. Первый голос принадлежал, скорее всего, Сэнди, но, когда я покидал Палмер, она была еще ребенком и могла меня не узнать. Так что я решил пробраться наверх. Осторожно ступая по лестнице, я поднялся на второй этаж и двинулся в комнату родителей Билли.

Дверь была приоткрыта и я заглянул внутрь. Миссис Бреннар лежала на постели и смотрела в потолок. Некоторое время я просто наблюдал за ней, не понимая, как дать о себе знать. Если она была безумна, то могла закричать, перепугав не только дочь, но и соседей. Однако все разрешилось куда быстрее.

- Ты можешь там не прятаться, - четким голосом произнесла она, - Хочешь еще раз все проверить? Твои уже все здесь обыскали.

Я выступил из коридора и вошел в комнату:

- Тетя Дженни…

- Боже! – вскочила она на постели и тут же зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть.

- Вы помните меня? – подошел я чуть ближе, чтобы она разглядела меня в полумраке, - Это я, Эндрю…

- Боже мой, - повторила она, - Эндрю? Это правда, ты?

Она поднялась и прильнула ко мне.

- Ты теплый… - шептала она, - Теплый…

- Вы тоже, - смущенно ответил я ей.

- Тщщщ, - она прижала палец к моим губам и замерла, прислушиваясь, - Говори шепотом.

Затем быстро подошла к выходу из комнаты и выглянула в коридор. Постояла некоторое время, выжидая, потом прикрыла дверь и вернулась ко мне.

- Кто там? – спросил я ее тихо, - Сэнди?

Но вместо ответа она вдруг беззвучно зарыдала.

- Тетя Дженни, успокойтесь, пожалуйста. Все будет хорошо, - бормотал я, понимая, что ничего хорошего, конечно, не будет. Только сейчас до меня дошло, что на самом деле случилось. Вместе со слезами матери черная горечь восстала над нами, застилая тусклый свет из окна, превращая его в ядовитый сумрак.

- Прости, я приняла тебя за одного из них, - произнесла она, немного успокоившись, и взволнованно добавила, – А тебя никто не видел?

- Нет, я оставил машину на Нордстар сёркл (Круг северной звезды, название улицы, прим. переводчика), сюда пришел пешком, потом через задний вход. Так что меня никто не видел, даже Сэнди.

- Я так рада, что ты пришел, Эндрю, - она взяла меня за руку и сжала в своих ладонях, - но тебе нужно немедленно уезжать, потому что они заметят.

- Слушайте, - успокоил я ее, - Кто они? Я тут с утра, и вообще ничего не понимаю. Город как будто изменился.

- Все изменилось, Эндрю. Очень сильно изменилось. Я не верила Биллу, думала, он все выдумывает, но когда он... – и женщина вновь начала всхлипывать.

- Тетя Дженни, простите меня, мне очень жаль. Я был сегодня на прощании.

- А тебя кто-нибудь видел? – она испуганно посмотрела на меня.

- Ну… конечно, - пожал я плечами, - Там была Викки, и эти двое… Сын Мака и Гленн.

Она отпрянула и посмотрела на меня полными ужаса глазами:

- Они видели и отпустили тебя?! - она вдруг принялась меня ощупывать, - Ты теплый… Не может быть... Ты тоже принял вакцину? Билли успел передать ее тебе?

Мда. Это действительно было похоже на помешательство. Может, эта чертова Викки была не так уж и далека от истины. Мне, пожалуй, стоило поговорить с сестрой моего друга. И я произнес, как можно более спокойно:

- Тетя Дженни, может, я схожу, пообщаюсь с Сэнди? Надеюсь, она вспомнит меня.

- Нет! – в ужасе воскликнула мать, - Если они поймут, что ты пришел… Или это они прислали тебя?!

Она отпрянула. И сказала изменившимся, холодным тоном:

- Я уже говорила им! И повторю тебе. Я не знаю, где Билл ее хранил. И не знаю, где он ее спрятал. Если им нужна еще моя кровь, то пусть заберут хоть всю, как они это сделали с сыном, – и она подтянула наверх рукав халата, обнажив исколотую вену, - Меня больше ничего не держит на этом свете.

- Послушайте, миссис Бреннар, - раздраженно сказал я, уже не понижая тон голоса, и поднялся с постели, на которой мы сидели, - Я получил сообщение, что ваш сын погиб, я прилетел сегодня утром, и я прибыл на прощание, где происходило черт-те что! Потом этот пустой город, закрытые магазины и эта темнота! Если вы мне сейчас же не объясните, что здесь происходит, то я уйду.

- Нет, прости, - она вновь ухватила меня за руку, и пристально посмотрела в глаза, - Ты правда, ничего не знаешь?

Я глубоко вздохнул. И она принялась сбивчиво рассказывать мне невероятные вещи.

Все началось около года назад. Виктория Скиннер, как и многие жители окрестностей, была увлечена каякингом. Помимо работы в юридической конторе своего отца, она, едва выдавалась свободная минутка, поднималась на ледники и сплавлялась вниз по бурным рекам. Иногда она делала это в одиночку. Про нее даже писали местные газеты. Билли заботливо собирал вырезки. Вероятно, был влюблен в нее, хотя она и не отвечала ему взаимностью.

Однажды случилась трагедия. Викки собралась на своем каяке покорить одну из самых опасных стремнин Аляски – Тикел. Причем, зная, что ее будут отговаривать, она направилась туда, никому ничего не сказав.

Ее нашли только через несколько дней, когда тело вынесло в место впадения в Медную реку. Абсолютно нагая. Ни лодки, ни весел. Человек не мог выжить в таком потоке. И она была мертва, по крайней мере, так думала нашедшая ее пара рафтеров – муж с женой, пенсионеры. Они вызвали вертолет, но пока ждали транспорт, Викки очнулась. Однако это была уже совсем не та девушка, которую все знали. Можно только предполагать, что произошло с ней в верховьях Тикела. Одно ясно, она встретила нечно и это нечто изменило ее навсегда.

Когда вертолет долетел до места вызова, на берегу спасатели нашли только оставленный лагерь. Ни этих милых пенсионеров, ни Виктории. Вскоре в Палмере появились трое: Викки и средних лет пара. Город был невероятно рад возвращению мисс Скиннер, которую считали без вести пропавшей и разыскивали уже две недели. Но ни она, ни ее новые друзья словом не обмолвились о произошедшем. Никто не удосужился проверить, где она все это время была, и откуда взялись эти ее странные новые знакомые. Парочка сняла дом на окраине города и практически не выходила на улицу. Впрочем, Викки продолжала вести обычный образ жизни. Она ходила в контору, занималась юридической практикой, при этом полностью изменила свой стиль – быстро отпустила длинные волосы, стала хорошо, со вкусом одеваться, в одночасье превратившись в сногсшибательную красотку. Однако вскоре город потрясла страшная новость – пропали родители Викки. Мистер и миссис Скиннер просто уехали в горы и исчезли там, бросив автомобиль возле национального парка . Их искали, проверяли камеры, геолокацию телефонов, но безуспешно.

И это было только начало. В течение следующих пары месяцев Пармер потрясла череда странных событий. Началась словно неведомая эпидемия, люди заболевали неведовой болезнью, либо просто исчезалит, либо уходили на карантин целыми семьями. К тому времени Палмер окутала паника. Все хотели понять, почему власти не занимаются этим, многие собирались покинуть город, некоторые пытались протестовать, но вскоре и эти эмоции сошли на «нет». Стало складываться впечатление, что так и надо, что всех все устраивает.

А потом появились они. Однажды в город вышли люди. Это были молодые люди, студенты. Их было несколько сотен. Красивые, молодые парни и девушки. Непонятно, откуда они взялись, но они по-хозяйски обосновались в Палмере, который преобразился. Пропал детский смех, стало тихо и темно. Официально в целях экономии, власти перестали по вечерам зажигать освещение улиц, оставляя только огни федеральной трассы. Машины передвигались с выключенным светом, в домах воцарился мрак. А все потому, что новым существам свет был не нужен. Они спокойно переносили его, но не любили, это факт. Город превратился в призрак, он преобразился, словно и не было никогда в нем прежних жителей, а те, что остались… Среди них был и Уиильям Бреннар. Он одним из первых понял, что творится какая-то чертовщина, но все только смеялись над его чудаковатыми предположениями. Однако именно он сопоставил заметки о находке тела девушки на Медной реке и пропажу пенсионеров-любителей. Ему удалось восстановить описание девушки, которое пилоту вертолета дали пенсионеры, когда вызывали транспорт. Это очевидно была Викки. Билл нашел фотографии пропавшей пары и безошибочно узнал в них тех самых приятелей Викки, которые появились в городе, только сейчас они были… молоды, как и все новые жители Палмера!

- Каким-то образом сыну удалось найти средство, - миссис Бреннар на секунду замерла и прислушалась, - Так вот. Он называл это вакциной. Недели две-три назад, перед своим исчезновением, он пришел ко мне и попросил об одном – разрешить ввести мне препарат. Я согласилась. Потому что к тому моменту они уже похитили Сэнди, мою девочку… Она не сделала им ничего дурного, моя малышка…

Она начала всхлипывать. Я приобнял тетю Дженни, потрясенный этим рассказом. Это звучало настолько невероятно, что я не поверил бы ни слову, если бы не видел своими глазами помолодевших Мака и шерифа Фоулза и то, как они заискивали перед Викки. Но у меня оставались вопросы.

- И что? Что случилось потом?

- Когда они пришли за мной… я готовила ужин. В двери появился, по моему, Грег, сосед. Я его не узнала, он был молод, скинул лет тридцать. И когда это существо вошло в дверь и направилось ко мне, я почувствовала, что на меня надвигается нечто страшное. Словно ледяная пелена накрывала меня, я почти потеряла сознание, а когда очнулась, увидела, как он корчится на полу. У него из носа рта и ушей шла пена, его выгибало, словно внутри извивалась сотня ужей. Едва миновало полминуты, как он испустил дух. На крики сбежались остальные. Те, кто были в округе. Они столпились в моей кухне и смотрели на меня так, словно я была ведьма. Но трогать не решились. Трусливые животные! Стоило мне шагнуть к ним, как они с визгом повыскакивали на улицу. А этот Грег буквально истлел у меня на глазах.

- Его убила вакцина?

- Думаю, да. Я позвонила Билли, и рассказала о том, что случилась. Он обещал приехать, но… так и не появился. Я знаю, что это сделали они. То, что создал Билл, убивает их. И именно это они ищут. Перевернули весь дом. Брали у меня кровь, пытались определить, что за состав. Я думаю, они то же самое сделали с Уильямом. Свою вакцину он ввел себе первому.

- Мне кажется, - вдруг понял я, - они хотят, чтобы я помог им найти ее. Вероятно, они думают, что Билли рассказал мне о том, где спрятал ее. Вот зачем были эти подстроенные звонки и эти письма. Постойте!

Я достал телефон и начал листать сообщения от Уильяма за последние пару месяцев:

«Эндрю, позвони мне».

«Это очень важно!»

«Передай Элен. Остерегайтесь Викки»

«Эндрю, сегодня не смог дозвониться до тебя, перезвони мне! Важно»

Я даже не читал, что он мне писал в последнее время! Самовлюбленный придурок! Наконец, я нашел то, что искал. Его последнее сообщение.

- Вот! - прочитал я, - «Я тебе отправил. Важно. Посмотри». Тетя Дженни, он отправил мне…

Меня вдруг пронзила мысль! О, Боже! Он мог отправить мне вакцину почтой.

Остерегайтесь Викки!

Сегодня она пытала меня, что и где мог мне оставить Билл. Конечно же речь шла о вакцине, и меня спасло только то, что я действительно ничего не знал. Теперь, когда я остался в городе, все могло измениться. О, нет! Элен и дети одни дома…

Я набрал жену. Слушал гудки. Никто не брал трубку.

- Так, - вскочил я, - Мне срочно нужно ехать. Едем со мной, миссис Бреннар. Машина недалеко, пойдем прямо сейчас?

Она не успела ответить. В нашем полушепоте мы так привыкли к тишине, что музыка вызова на моем телефоне прозвучала, как набат! Перезванивала Элен. Я неуклюже попытался сбросить звонок, однако было поздно. Дверь в комнату распахнулась и на пороге возникла невероятно красивая девица с тонкими чертами лица и аккуратно уложенными волосами. На ней было элегантный костюм теряющегося в полутьме цвета.

- Кто это?! - спросила она, взглядом указывая на меня.

- Сэнди, детка, - пролепетала миссис Бреннар.

- Сэнди?! – еще больше изумился я. Насколько я помнил, у девочки после того, как она обварилась в детстве кипятком, было обезображено пол-лица. Сейчас же передо мной стояла просто какая-то чертова королева красоты! Еще одна «Мисс Аляска», не меньше!

Между тем она стала приближаться. Я даже не заметил, как она оказалась рядом со мной. Вокруг померк свет. Словно я проваливался в темную пелену. В эту секунду я почувствовал укол в районе лопатки с той стороны, где находилась тетя Джереми и ее крик:

- Нет! Он тоже вакцинирован!!!

И потерял сознание.

Когда я пришел в себя, то никак не мог понять, где нахожусь и что этому предшествовало. Сперва я даже не чувствовал своего тела. Попытавшись пошевелить рукой, я понял, что мои конечности затекли я их практически не ощущаю. Наконец, я осознал, что связан и сижу на стуле в каком-то холодном, темном месте. Вероятно, это был подвал или ангар. Каждое мое движение гулким эхом отдавалось в далеких стенастенах. Ко мне постепенно начинала возвращаться память. Крик тети Дженни. Надвигающаяся пелена. Значит, теперь я пленник. Вглядываясь в полумрак перед собой я увидел вдалеке неясные очертания высоких длинных полотен, от которых исходило смутное свечение. Полотна уходили высоко вверх, так что мое предположение о подвале было наверняка ошибочным.

И тут гулким эхом раздались шаги. Каблуки женских туфель громко цокали по полу. Их обладательна остановилась передо мной в паре метров, как мне казалось. Я даже видел перед собой неясный силуэт.

- Добро пожаловать, Эндрю! - узнал я голос Викки, - Включите свет, пусть наш гость убедится, что он в безопасности.

Откуда то из под потолка возникло свечение, и вскоре из темноты проступили очертания.

Это была церковь. То, что я сперва принял за коронные оказалось высокими витражными окнами. Я сидел у алтаря на стуле, передо мной стояла Викки в длинном красном платье, а за ней недвижимы, словно манекены, жители города. Их было не меньше сотни, весь зал был полон. Лица собравшихся не выражали никаких эмоций, среди них я узнал и своих школьных друзей, и тех, кто когда то были нашими соседями. Но были здесь и незнакомые мне персоны. Их объединяло то, что все они были молоды. Каждый, кого я видел, казался образцом безупречности. Мужчины сильны и мужественны, женщины чувствунны и невероятно привлекательны. Такая себе картинка идеального мира для нацистов. Высшая раса.

- Дорогой, Эндрю, - обратилась ко мне Викки, - как ты помнишь, я повелела тебе уехать в аэропорт... Но ты выбрал другой путь. Впрочем, это так предсказуемо.

Она поднялась ко мне по ступеням и повернулась к залу.

- Жители Палмера, я призываю вас в свидетели, что это будет честный суд над человеком, который нарушил правила нашего города!

Ответом ей была полная тишина. Никакого одобрительного ропота. Однако это было не безразличие. Они слушали очень внимательно, даже, я бы сказал, затаив дыхание.

- Честный суд? - усмехнулся я, - Для начала развяжи меня, Викки.

- К сожалению, - она вполоборота повернулась ко мне, - это невозможно. Таковы правила.

- И кто установил эти правила? Ты для своих марионеток? Так вот, эти правила ты можешь засунуть себе в одно место. Я им не подчиняюсь!

- Грубость и бессильная злоба, - она пожала плечами, - Прошу зафиксировать это, жители Палмера. Теплокровки не меняются. Они совершают одни и те же ошибки.

Ее повелительный тон, манера держаться раздражали меня все больше. Несмотря на смертельную опасность, я понял, что единственная моя защита - это нападение. И то, что они пока еще не взялись за меня, вероятно подтверждает их заблуждение о том, что я вакцинирован. Что ж, я решил разыгрывать эту карту. Фактически блефовал с шестерками на руках и продолжал дерзить ей:

- Слушай, по поводу ошибок... Если бы ты не поперлась одна на Тикел, и не притащила оттуда эту заразу, мир бы был прежним!

Она улыбнулась одинми уголками губ.

- Прежний мир? А каким он был, Эндрю? Зависть, злоба, обиды и разочарования... Каждый из сидящих в этом зале скажет тебе с облегчением, что он рад был избавиться от прошлого. Посмотри, мы молоды, красивы. Мы такие, какими себя хотели видеть всегда. Каждый из нас теперь - идеальный "я". И в идеальном новом мире, который мы построим на этой планете, будет только красота и порядок.

- Планета? - переспросил я, - А что так мелко? Я то думал, что имею дело с императрицей вселенной, а тут всего лишь какая то третьесортная всепланетная сучка...

- Неисправим! - развела руками Викки, обращаясь к аудитории, как иной раз делает умудренный опытом профессор, имея в виду худшего студента на курсе. Однако по движению ее тонкой брови было видно, что мои выпады не прошли даром. И она продолжила:

- Ты напрасно думаешь, что вакцина делает тебя неуязвимым. Да, мы потеряли многих членов общины, пока нам удалось справиться с этим уродом Бреннаром и его сумасшедшей мамашей, но мы ведь учимся, Эндю. Впереди у нас очень много времени. В отличие от вас, теплокровок. И скоро мы сможем вас убивать без особого труда.

- Ну давай, рискни здоровьем, долбаная ты стерва, - громко ответил я.

Наконец, она не выдержала, встала передо мной, взяла своими ледяными руками мое лицо и прошипела:

- Ну зачем ты это делаешь? Неужели тебе хочется страдать?

Вместо ответа я вывернулся и сделал попытку схватить ее зубами. Она ввизгнула и отскочила, как ужаленная.

- Тетя Дженни была права, трусливые животные! - бросил я в их пластиковые лица.

И тут зал загудел. Как по команде, они встали с мест и издавали низкий монотонный звук, в котором слышалась ненависть.

- Я призываю вас в свидетели, жители Палмера, - выкрикнула Викки поверх этого роя, - Я понимаю ваше разочарование этим видом живых существ, однако этот экземпляр знает, где находится вакцина. Он укажет нам ее!

Она подняла руку, и гул моментально стих, а она продолжила в тишине, стоя чуть поодаль, но обращаясь уже ко мне:

- А если не укажет, то очаровательная Элен, а также милые Джо и Марджи присоединятся к нам.

- Ах ты дрянь! - вскричал я и сделал попытку вырваться.

- Что случилось, Эндрю? - с наигранной заботой спросила она, - Наверное, ты вспомнил, где вы со своим дружком спрятали вакцину. Он оказался стойким, ну потому что ему нечего было терять, а вот ты... У тебя есть слабое место.

- Хорошо... - негромко произнес я.

- Что? - она сделала шаг навстречу.

- Хорошо, - повторил я. - Ты получишь вакцину.

- Ах ты маленький негодник! - воскликнула Викки удивленно, - Так значит, ты все знал с самого начала! Ловко ты обманул меня. Я же поверила, что ты ничего не знаешь. Даже отпустила тебя в аэропорт и, если бы ни эти двое недоумков...

На лице ее возникла смесь презрения и разочарования.

- Ты имеешь в виду своих друзей из похоронного бизнеса? Да, они мне очень помогли. Кстати, где они? Не вижу их кислые рожи.

- Порядок, Эндрю, - назидательно сообщила Викки, - Те, кто не соблюдают порядок, недостойны нашего общества.

- О, как! - вскликнул я, подражая ее тону, - Вы это слышали, жители Палмера? Вас ждет та же участь.

- Они прекрасно тебя слышат, - уже куда более спокойно сообщила госпожа, - Порядок един для всех. Если его иногда кто то из нас нарушает... Это пережитки прошлого. Мы это искореним. Так что, Эндрю? Ты сообщишь нам, где вакцина?

- Конечно. Только освободи меня.

- Думаю в этом нет необходимости. Мы всё прекрасно понимаем. И нам не надо показывать, просто расскажи.

- Вы ее без меня не найдете. Там установлена биометрическая защита, - фантазировал я на ходу, - А в случае, если я не подтвержу код в течение суток, вакцина и подробный рассказ о "новых жителях Палмера" будет направлен друзьям Билла - инфекционистам и паразитологам в университет Хопкинса. Неужели ты думаешь, что я прилетел бы сюда, если бы мы с Билли не подстраховались?

Викки смотрела на меня удивленно. Мне даже показалось, что слегка перебрал с количеством брела на единицу времени, но нет, похоже, она купилась. Недооценила противника. Ее нижняя губа и подбородок подрагивали, а крылья носа раздувались, обезображивая прекрасное лицо и придавая ему демоническое выражение.

- Да ты представляешь, сколько мне пришлось потратить, чтобы ты поверил, что разговариваешь с мертвыми и они указывают тебе путь! А ты все это время все знал и разыгрывал из себя дурачка?! - она сжала куклаки.

- Не думай, Викки, что кто то глупее тебя, - подытожил я, - Так вот! Пока я не получу твердые гарантии, что моя жена и дети в безопасности, ни хрена тебе на скажу. Как ты понимаешь, они - мое слабое и одновременно самое сильное место.

- Хорошо, - согласилась госпожа колонии манекенов, - Как только ты передашь мне образец вакцины, ты и твоя семья будете в безопасности. Я даю тебе свое слово.

- Ха! - воскликнул я, - Чушь! Неужели ты полагаешь, кто то здесь верит твоему слову?!

- Конечно, - невозмутимо ответила она, - Все верят. Мне незачем лгать. Ах, да... теплокровки... Это вы все время лжете и нарушаете свои обещания.

- Ты права, каждый судит по себе. Но извини, тут уж я не могу ничего поделать, - пожал я плечами, - Человеческая природа. Поэтому договоримся так. Я лично полечу домой и заберу вакцину из хранилища. А как только отдам ее тебе, мы спокойно уедем на юг, куда-нибудь ближе к экватору. Ты, как я вижу, не очень любишь тепло.

- Хорошо, - кивнула она, немного подумав, - Договорились. С тобой полетят несколько членов нашей общины, они сравнят образцы крови с тем составом, что ты дашь, и, если все подтвердится, вы сможете спокойно уехать. Хотя можете и остаться. Вас никто не тронет. Обещаю. Что скажете, жители Палмера? Это справедливое решение?

И зал снова, как по команде, на этот раз одобрительно загудел...

Я летел в Калифорнию дневным рейсом. В ряду за мной сидели мои новые друзья. Бывший сапожник Пол, который держал лавку недалеко от почтового отделения и был дружен с моими родителями, бывший тренер по плаванию мистер Свенсон, который когда то возлагал надежды на нас с Коулом.

А в кресле рядом, в смелой блузе и короткой юбке, закинув ногу на ногу, читала гламурный журнал та, что раньше была Сэнди. И каждый раз, когда к нам подходил стюарт, чтобы предложить сок или воду, мне приходилось ловить на себе его завистливые взгляды.

Я отвернулся и посмотрел вниз через иллюминатор. Там, над бескрайней морской гладью Тихого океана парили белые пушистые облачка, и я подумал, что это и есть души тех, кого уже нет с нами и кто не увидит, во что превратится планета, если я не придумаю новый план.