Отец Игр

"Наконец я могу писать!" - Тощий Агнец накинулся на стекло Айнпада и оно чувствительно, но бесстрастно отзывалось на прикосновения перстов непризнанного гения.
 " ...мастер Ун механически набирал невидимые продукты в Лугните, когда, как будто в самом сердце его прозвучал голосок детеныша: " Пап, а пап!". Оглядевшись, он оувидел молодого папашу с ребёнком. На глаза навернулись слезы: они не встречались с Ио уже целую вечность.
   Сегодня потребовал Мистер Нотна смазать петли, скрипевшие там внизу, в Небе возле Прекрасной Пыльной Планеты.
  Ун растворил невидимые дубовые объятия Человека Двери, висевшего на драгоценном золоте петель в густой черноте мерцающего Космоса и принялся за дело. Стоя на стремянке и думая о своей любимой Катрице , он остолбенел от оувиденного боковым зрением: тихо и величественно проплывала сквозь проем огромная Хрустальная Бригантина. Она казалась в сотни раз больше него, но свободно проходила меж крепких невидимых косяков!
   "Неплохо повеселились" - обращался Отец Игр к Капитану Аю, засовывая за пояс Семистволку Лобанова. Под ними дымилось поле боя и притворно стонали развалившись в неестественных позах бесы-балбесы.
  "Куда теперь?" - оглядывая мощённую стеклянным деревом палубу, вопросил Создатель Теории Нвидимых Игр.
  "По- моему, я слышу в карманах твоей души приятный шорох невидимых купюр, не говоря уж о карте Вашего Лума, сэр! Так что заказывай музыку, дружище!" - Капитан хлопнул его по плечу и выжидающе замолчал.
  " Для начала, хочу предать свой любимый мешок Нетварному огню для мгновенной обработке файлов памяти. Ну а потом, проведаем Катрицу в Брутайне..." - это были последние слова, что оуслышал Ун ушами своего сердца, перед тем, как Бригантинах стала стремительно набирать высоту и растворилась в ночной тишине.