Именем Космоса. Часть 1. Глава 34

Глава XXXIV

Даргол сидел в штабе перед включёнными экранами, на которые было выведено изображение космодрома. Судя по тому, сколько времени отсутствовал Майран, его унесло на какое-то дальнее ограбление. В Галактике была уже середина суток, на Терции разгорался рассвет, самое тихое время: наколобродившись за ночь, пираты спали.

Рассвело, от скал упали длинные тени. Засигналил накорд, и дежурный по планетарке доложил о зашедшем на посадку «ксу-оте» – обычная формальность, Капитан держал под контролем крупную технику.

Значит, Майран вернулся. Хорошо. Им многое нужно было ещё обсудить, а состояние Даргола ухудшалось. Кстати, интересно было проверить, правда ли Майран запомнил всё, о чём Даргол ему рассказал. Что ж, это уже дело Майрана. Дальше из всех бед и проблем Терции ему предстоит выкручиваться самому... Как хочется жить!.. Но – ладно.

Любопытно, что Майран, до недавних пор рядовой пират, не стремившийся к власти и не проявлявший интереса к управлению группировкой, был, кажется, всерьёз заинтересован. Столько времени сосредоточенно вникать в скучнейшие для непосвящённого дела? И заинтересованность была искренней, а не маской скучающего человека.

«Ксу-от» совершил посадку, открылся люк, спустился трап. Начали выходить пираты. Они были с добычей – значит, ограбление удалось. Наконец вышел Майран, держа в руках довольно увесистый кейс: тоже с добычей. В другое время Капитан проследил бы, чтобы пираты не привезли запрещённого, например, пленников, но сейчас он изменил своему правилу. Убедившись, что Майран жив и здоров, он отключил экраны и закрыл глаза. Майран должен был появиться в штабе примерно через полчаса – сначала ему предстояло зайти на «Синь» занести добычу, – и за это время Дарголу нужно было собраться с силами. Им предстоял ещё один долгий разговор. Судя по состоянию Даргола, последний – и снова шевельнулась мысль: на удивление хороший, спокойный финал для такой, как его, жизни. Плохое самочувствие? Боль? Но если говорить прямо, разве это – боль? Он сам много раз причинял страдания не в пример страшнее.

Просигналил шлемофон. Сигнал был от часового у крыльца. Значит, визитёр. Даргол взглянул на часы – странно, прошло всего десять минут. Да и Майрана часовой пропускал без доклада. Он включил шлемофон.

– Капитан! – отрапортовал часовой. – К вам У'льмо. – Его голос странно дрогнул, словно он пытался скрыть усмешку. – С подношением.

– Что там? – недовольно спросил Капитан и включил один из экранов.

– Не говори, я сам, – донёсся голос землянина Ульмо, но Капитан уже увидел это подношение и, едва не зарычав, начал подниматься из кресла.

Подношением была женщина. Высокая, статная – на какой-то миг она напомнила Дарголу несостоявшуюся сестрёнку Дарголэд, с густыми каштановыми волосами, собранными в тяжёлый хвост на затылке. В скафандре. Руки связаны впереди. Добычу привёз, сволочь.

Капитан открыл дверь. Встал на пороге, упираясь руками в косяки.

Часовой и Ульмо вздрогнули, обернулись. Вздрогнула и пленница. Повернула голову и подняла на Капитана суровый взгляд карих глаз. В этом её движении, во взгляде был характер.

Увидев своего главаря рассерженным, Ульмо запаниковал. Странно, если знал, что поступает неправильно, зачем затеял это «подношение»?

– Капитан! Я только что с ограбления – и сразу к вам... Сразу пришёл к вам. У меня есть женщина – великолепная... вся вам под стать. Такая, как... вся... только для вас. Как вы любите!

Капитан молчал. У него было ощущение, что пират поёт с чужого голоса.

Поняв, что Капитан не только не смягчился, но напротив, готов рвать и метать, пират оглянулся на женщину и, как видно, решив переключить внимание главаря, схватил её за плечо и толкнул к крыльцу. Пленница упала коленями на нижнюю ступеньку, под ноги Капитану, и снизу вверх посмотрела на него – непокорившаяся, гордая. В душе Даргола снова шевельнулось непрошеное воспоминание о Дарголэд, и он перевёл взгляд на Ульмо.

– Так, – холодно, со сдержанным раздражением сказал он. – Значит, нарушаем закон о пленных?

– Н-но... – запинаясь, выговорил пират, – это не я. Это другие... я только охранял – вы же знаете. Про меня тоже знаете, да? Что я не принимал участия...

Капитана раздражал этот беспомощный лепет, и он предпочёл не услышать его.

– Не просто пленные – женщина?

Пират упал на колени, стиснул молитвенно руки.

– Я только сторожил. Вы расспросите Эс... Ин.. Майрана, вы расспросите его – он подтвердит. Я не виноват. Кильрат – он захватил. Я вообще не знал, куда иду. Это его пленница – он меня убьёт, если вы не заступитесь. А она – она вон... какая тигрица. Не Кильрату её – вам!

Капитан поморщился. В конце концов он извлёк из этой трусливой сбивчивой речи основное и спросил:

– Говоришь, Эс-Ин-Майран? Это он надоумил тебя привести её ко мне?

– Он! Он! – обрадовался пират. – Расспросите его!

«Валишь с больной головы на здоровую?» – усомнился Капитан. А впрочем, это ведь и правда в духе Майрана – вступаться за каждого. Если песня с чужого голоса – то уж лучше с этого.

– Так ты увёл её у Кильрата, испугался и решил подарить мне?

– Н-ну...

– Что – ну? Да или нет?

Пират судорожно переглотнул:

– Да!

– Что ж, вот тебе за подарок. Су'лий, заплати.

Часовой взглянул на Капитана, потом кивнул – понял. И, подойдя к ошеломлённому Ульмо, врезал ему по зубам.

– Это тебе задаток. Бен потом отдаст остальное, – сказал Капитан, чуть усмехнувшись испугу пленницы – мерзавец Ульмо, будь его воля, сделал бы с ней неизвестно что, а ей его жалко. – Ещё раз попадёшься на нарушениях – уйдёшь в Космос, как лул без корабля. Ясно? Убирайся!

Ульмо метнулся прочь. Капитан обернулся к пленнице.

От кого бы ни исходила инициатива такого подношения, а запросто от неё теперь не избавишься. Лучшее, что ждёт её в группировке, – это сделаться чем-то средним между женой и рабой на чьём-нибудь корабле. А такого ей не вынести – гордая. Сдать её Бену, чтобы запер, пока у него не появится время? Так оно уже не появится. Значит, сдавать её нужно сразу Майрану, и пусть поступает с ней по своему усмотрению.

Капитан убрал с косяка руку и посторонился.

– Заходи, – устало приказал он.

Пленница стала ещё бледнее, чем была. Мгновение она медлила, собираясь с духом. Каждым своим нервом она ненавидела Капитана – и боялась его.

Часовой, как видно, уже возомнивший себя помощником на все случаи жизни, приблизился к ней, чтобы силой заставить подняться на крыльцо. Она неприязненно подалась в сторону и, стараясь избежать его прикосновений, взошла на крыльцо сама – с гордо поднятой головой и стиснутыми зубами.

– Как на эшафот... – восхищённо, с затаённой завистью, пробормотал один из стоявших поодаль пиратов. – Ну прямо королева!

Не глядя на Капитана, пленница вошла в штаб. Капитан вошёл за ней, запер дверь.

Она тревожным быстрым взглядом окинула помещение: голые пол и стены, пульт, сейф, стол, два кресла. Да, она не питала иллюзий относительно своей участи, но держалась твёрдо. Это внушало уважение Дарголу – и в то же время отталкивало. Статью, цветом волос, ненавистью во взгляде она напоминала ему Дарголэд, у которой прямо-таки написано было на лбу: кто не с нами – тот против нас, чёрное – белое, никаких полутонов.

Капитан подошёл к ней, взял за плечо, чтобы развернуть к себе лицом. Она вырвалась и сделала шаг назад – с отчаянием и страхом. Что ж, это их, пожалуй, отличало. Дарголэд, эсгебешница, ни за что не позволила бы себе показать страх.

– Дай руки, – негромким, ровным голосом сказал Капитан. – Или ты намерена оставаться связанной? – И только после этого достал нож.

Она подала ему руки. Они были связаны в запястьях ниже рукавов скафандра, материал которого защитил бы их.

Стараясь не причинить ей боли, Даргол перерезал ремень.

– А теперь, – сказал он, пряча нож в ножны, – отойди куда-нибудь подальше и постарайся, чтобы я тебя не видел и не слышал.

Мимо неё он прошёл к пульту, включил накорд и связался с Беном. Тот ответил хриплым спросонок голосом – Капитан разбудил его.

– Бен, пошли кого-нибудь из своих парней. В лесу, за штабом, прячется землянин Ульмо. Пусть найдут и запрут, пока я не распоряжусь.

– В фолкоме? – деловито поинтересовался Бен.

– Нет, – усмехнулся Капитан. – Пока не там.

Бен умел повиноваться без лишних вопросов и не стал вдаваться в подробности, которые его не касались.

– Будет сделано, Капитан, – коротко ответил он и отключился.

Капитан вернулся к своему столу, сел. Закрыл глаза. Он не привык к собственной немощи, и его угнетало, что, пройдя несколько шагов, он вынужден делать передышку. Немного придя в себя, он снова взглянул на пленницу.

Она стояла, прислонившись к сейфу, осторожно растирала запястья длинными гибкими пальцами.

«Красивые руки, – отстранённо подумал Даргол. – Породистые. И вся она словно наделена чем-то... возвышенным, лёгким. Нет, это не королевское. И этого не было в Дарголэд. Но есть... в Фарите?»

И Кильрат позарился на такое? Кильрат? Насколько Капитан его знал, это было на него непохоже.

«Надо расспросить Майрана, как было дело. Да ты-то, Майран, как вообще попал на одно ограбление с Кильратом?»

Перед глазами снова поплыло. Уши заполнило звоном.

«Сейчас отпустит, ничего... Ещё не смерть», – подумал Даргол. Но, видимо, он всё-таки потерял сознание на какое-то время, потому что, очнувшись от стука в дверь, увидел, что свет из окна успел переместиться немного. Пленница сидела на полу. Положила руки на согнутые колени, запрокинула голову. Поза человека, привыкшего к безопасности. Ни пиратки, ни прислужницы пиратов не были способны к такому – первых портила развращённость, вторых сковывали постоянные униженность и страх. Пленница почувствовала взгляд Даргола и отвернулась.

Стук повторился.

– Ну кто там? – громко сказал Капитан. – Войдите!

Но вошёл не Майран, а Бен. Капитан взглянул на часы. Со времени возвращения «ксу-ота» прошёл почти час. Странно, где Майран?

– Что у тебя, Бен?

Бен с некоторым недоумением покосился на пленницу в углу и стал докладывать. Это были обычные текущие дела: отчёт о происшествиях за минувшую ночь. Даргол слушал, а в голове стояло одно: где Майран?


Майран приходил в себя долго и тяжело. Истощённая энергетика организма и ограбление, отнявшее все как физические, так и душевные силы, сделали своё. Он упал по пути к штабу в лесу и выключился, словно его снова ударили по голове. А может, и правда ударили? Он ощупал голову – нет, новых ссадин не добавилось, даже упал-то мягко, в траву. Могли, конечно, брызнуть чем-нибудь, но это уже мания преследования.

Хорошо, что упал в лесу, здесь живые энергии. Если б на корабле, неизвестно, сколько бы ещё пролежал. И так «отдыхал» около двух часов. И как никто не наступил за это время – места здесь людные. А впрочем, утро. Терция едва просыпается.

Майран подобрался, попробовал встать на ноги – не смог. Сел, прислонившись к дереву. Правильно сделал, что решил дать крюк и идти лесом. Лес – это жизнь... То, что за пленницу, Аену Грустнову, не надо было беспокоиться, тоже радовало – Майран видел в аклете «Синя», что пират-охранник привёл её к штабу. Довёл спокойно – никто не встретился, не попытался отбить. А у Капитана она в безопасности.

Несколько минут, отрешившись от окружающего, он работал над своей энергетикой. Наконец, стало легче, он поднялся.

«Нельзя так себя истощать, – назидательно сказал он себе. – Пират жив, пока здоров, а ты – ты... словом, сам знаешь».

И вскинул голову.

Совсем рядом, шагах в сорока от него, грохнул выстрел, а через две секунды донёсся глухой удар о землю упавшего тела. Выхватив бластер, Майран бросился туда.

На небольшой прогалине лицом вниз лежал землянин. Майран стремительно оглянулся, пытаясь увидеть того, кто стрелял. Левой рукой он выхватил био-иск, повёл им вокруг. Было пусто, нигде никого. В конце концов, выстрелить по наводке могли и с космодрома. Но звук выстрела был здесь. Может, он сам застрелился?

Майран перевернул землянина – и отшатнулся. Это был Григ. Открытые глаза мёртво смотрели в небо. Рядом лежал бластер. Но с момента смерти прошло несколько секунд – всё было ещё обратимо. Майран сорвал с пояса аптечку, упал на колени.

Выстрел был точно в сердце, причём со спины – на груди скафандр остался цел. Чтобы восстановить ткани сердца, нужно было шунтирование – сложная медицинская аппаратура. А до тех пор – немедленное погружение тела в анабиоз. Ничего этого здесь, в лесу, Майран обеспечить не мог. Ещё лет сто назад анабиозные камеры были обязательны для любого корабля. Сейчас на всей Терции анабиозную ванну имело смысл искать только у здешнего медиколога Ла'йона. Но к нему не успеть. Счёт шёл на секунды.

Но ведь теперь в анабиозном режиме работает любой исправный скафандр! У Грига он пробит – но у Майрана-то цел! Правда, Майран без шлема, но у Грига он всё ещё откинут за спину после ограбления, и перчатки болтаются у пояса.

Бросив аптечку, Майран принялся расстёгивать и стаскивать с Грига скафандр.

За этим занятием его и застали сбежавшиеся на звук выстрела пираты. Кто-то присвистнул.

– Что, Эсгебешник, в своих стреляешь? Да ещё промышляешь мародёрством? И сведение счётов – и компенсация за неудавшееся ограбление!

Не останавливаясь, Майран с прищуром глянул вверх. Говорившим был Лок-Лан. Разумеется, он.

С горьким чувством, что всё подстроено, и он, как дурак, попался в ловушку, а главное, что спасти Грига ему не дадут, Майран ответил сквозь зубы:

– Что, Лок-Лан, привёл зрителей?

Лок-Лан сделал угрожающее движение – но расслабился и отступил.

– Оттащите его, – велел он пиратам. – Смотреть тошно!

На Майрана бросились толпой. Под чьей-то ногой хрустнула аптечка. Майран почти не сопротивлялся. Только подумал с досадой, что бластер попадёт в чужие руки, а если полезут на «Синь», он снова окажется без связи. Бластер поднял Лок-Лан, не глядя сунул за пояс.

– Поговорим?

– О чём?

– О том, за что ты убил этого несчастного.

Майран устало покачал головой.

– В это никто не поверит, шито белыми нитками. Понимаешь ведь.

– Шито – что? Нет, не понимаю.

Майран поморщился, дёрнул руками.

– Да отпустите вы, куда я денусь?

– Да, куда тебе, – подхватил Лок-Лан, – только к Капитану под защиту, вдруг поможет?

– То-то ты и сходишь с ума. От зависти?

Майран снова взглянул на тело Грига, в груди разливалась боль – время ушло. Лок-Лан проследил за его взглядом, усмехнулся.

– Что, Эсгебешник, погорячился, а теперь жалеешь? Ещё бы, придётся отвечать! Падать с такой высоты неприятно.

Майран не смог скрыть удивления – он действительно не верил, что Капитан примет этот спектакль всерьёз. Только отчаянно жалко было Грига. Лок-Лан осклабился:

– Неужели тебе будет не хватать этого глупца? Но ведь, в сущности, ты поступил правильно, и как человек я тебя понимаю.

– Как странно, – неохотно ответил Майран. – А я был уверен, что мы не способны понять друг друга.

– И всё-таки, Эсгебешник, приложи усилия, чтобы меня понять. Знаешь, почему он едва тебя не угробил, тогда, ночью? Куплен он был Кильратом. Его к тебе попросту по-дос-ла-ли.

– Так ведь и ты, Лок-Лан, тоже им куплен. Тебя это не пугает?

– Ну сделай и меня своим человеком! Думаю, окажусь не хуже, чем этот...

Майран устало покачал головой.

– Нет, Лок-Лан. Я могу сотрудничать с глупцами, но с ничтожествами не способен.

Лок-Лан передёрнулся и, забыв себя от ярости, подскочил к Майрану, вскинул кулак с зажатым в нём бластером – и Майран получил новый удар. Снова по голове!

Мучительным усилием Майран удержал ускользающее сознание.

– Что, Лок-Лан, – криво усмехнулся он, – один на один больше не хочешь, научился? Теперь только если противника держат человек десять?

– У нас и раньше так было. Вспомни, в фолкоме.

– А ты не забывай сегодняшний лайнер. За него тебе ещё не раз прилетит – и от меня, и от Великого Космоса.

– Пугаешь? – вскинулся Лок-Лан.

– А у меня, кажется, нет оснований с тобой дружить. Но пока я не пугаю. Просто констатирую факт – для тебя неприятный.

Майран подавил приступ тошноты – получил сотрясение всё-таки.

– Может, закончим тянуть время? – спросил он. – Не для того же вы с Кильратом застрелили этого мальчишку, чтобы стоять над его телом и разговаривать.

Лок-Лан бросил взгляд на часы.

– А почему не поговорить? Ты же разговаривал с Капитаном. У накорда. Всё ограбление перепугал. А Капитан ничего и не предпринял. С чего бы это?

– Ты у него и спроси. Когда меня к нему поведёшь. Или слабо? – поинтересовался Майран, наблюдая за реакцией Лок-Лана. – Кильрат молодец, действует твоими руками, а свои бережёт – не прищемило бы.

– Ну, ведь и Капитан поступает так же: засунул тебя на это ограбление – и отдувайся. А сам где? Нету.

Майран усмехнулся: знал бы ты, Лок-Лан!

Левая часть лица – лоб, висок и глаз, куда пришёлся удар – наливалась горячей тяжестью. Ничего, не смертельно. Но что дальше? Лишь бы не бунт на всей Терции со сменой власти. Во всех остальных случаях Капитан его вытащит. Вот только, в каком свете его представят теперь Капитану?

У Лок-Лана засигналил шлемофон, и он ушёл за деревья. Пираты, державшие Майрана и жадно ловившие каждое слово, заговорили. Среди них, насколько мог разглядеть Майран, почти не было тех, кто грабил сегодня лайнер. Пираты были случайные. Если вначале их сбежалось сюда человек двадцать, то сейчас подтягивались ещё. Они обсуждали случившееся, расспрашивали друг друга, но самого Майрана старались не задевать. Он три дня был почти главарём и в любом случае ещё оставался ближайшим доверенным Капитана, ближе, чем Бен, а Капитана боялись.

Зачем всё-таки Лок-Лану и иже с ним эта задержка? Ждут какого-то назначенного часа или хотят, чтобы сплетни о случившемся распространились по Терции? Или чтобы наверняка достигли Капитана?

Вернулся Лок-Лан. Смерил Майрана оценивающим взглядом. Остался недоволен и перебросил одному из пиратов впрыскиватель.

– Приведите там его... в человеческий вид.

Не уточняя, что в картридже, пират прижал впрыскиватель к свежей ссадине в волосах Майрана. Лекарство, чем бы оно ни было, принесло ощущение холода. Голова прояснилась.

Лок-Лан распоряжался:

– На этом, – он ткнул в Грига, – поправьте скафандр. На носилки его. А этого... – он взглянул на Майрана и улыбнулся мстительно, – свяжите. Ноги не надо, сам пойдёт. Что, пойдёшь, Эсгебешник?

– С тобой – исключительно на тот свет, – отозвался Майран, – и то при условии, что ты будешь первым.

– Что, мало получил? Ещё хочешь?

– А в картридже что-то осталось?

Лок-Лан передёрнулся.

– Ничего, – прошипел он. – Я с тобой в фолкоме побеседую.

Майрану связали за спиной руки. Связали, стараясь угодить и нашим, и вашим – чтобы не освободился, но и не слишком туго. Подняли носилки с телом Грига. Лок-Лан махнул рукой, указывая направление, и процессия двинулась через лес в сторону штаба, исследовательских домиков и одного из фолкомов.


Время тянулось медленно. Обессилевшая от тяжёлых мыслей и неизвестности, Аена сидела на полу. Пират – неужели главарь? – кажется, забыл, что рядом с ним находится ещё одно живое существо. Он занимался своими делами, просматривал какие-то документы, переходил к пульту и работал у экранов. Иногда к нему забегали пираты, докладывали о чём-то. Они говорили на космолингве, и в целом их речь была понятна Аене, но смысл пугал, и она старалась не прислушиваться. Он отвечал им, скупой на слова и жесты, привыкший командовать и судить, решать и требовать. Поначалу, оставшись с ним один на один, Аена не могла избавиться от ощущения, что перед ней больной или пьяный. Он был крайне бледен, кожа нездорового тёмного цвета, под глазами глубокие тени, шаг был хоть и ровный, но тяжёлый. И мысль о том, что человек, которому её отдали, не только жесток, но, возможно, ещё и пьян, приводила её в ужас.

Но, присмотревшись, она поняла, что даже если он болен, то в любом случае находится в твёрдом уме, и, как ни странно, это её немного успокоило. С человеком здравомыслящим оставалась возможность диалога.

Чем дольше Аена наблюдала, тем больший интерес вызывали в ней лицо, голос, сама манера этого человека разговаривать и двигаться. Она затруднилась бы определить его возраст, ей казалось, что он находится во второй половине жизни, но болезнь всегда заставляет людей выглядеть старше. Это было лицо скорее аскета, чем человека, предающегося порокам. Впрочем, возможно, она ошибалась, она знала о своей склонности видеть в людях только хорошее. Этот человек напоминал ей не то отца, не то Тэада, людей благородных и неизменно надёжных; но главное, от него зависела её участь – чем, возможно, и объяснялось стремление найти в нём хоть что-то доброе.

Он то и дело посматривал на часы, но по его лицу ничего нельзя было понять. И в конце концов, не выдержав неизвестности, Аена встала. Она понимала, что приближает этим собственные беды, но чему быть, того всё равно не миновать.

Он обернулся от стола, посмотрел на неё. И встретившись с ним взглядом, Аена на миг замешкалась. Как обратиться к этому человеку. Иркмаан?

– Послушайте! – решительно сказала она. – Вы пират. Но кем бы вы ни были, вы рождены человеком. Зачем вы держите меня здесь? Разве не бесспорно для вас право каждого живущего быть свободным?

Он смотрел на неё внимательно, с лёгким интересом, но без угрозы, и наконец сказал:

– Это не только не бесспорно, но очень даже спорно.

– Что вы имеете в виду?

Он устало навалился на спинку кресла.

– Я мог бы напомнить тебе о Тиргме, где вы держите таких же живущих, но не буду. Едва ли ты виновна в существовании Тиргмы, так же, как и я – в существовании пиратства в целом. Человек не может быть свободен. От чего, от кого? От своих обязанностей, от потребностей? От необходимости жить среди себе подобных? А впрочем, это философия. Я, кажется, велел тебе сидеть и не напоминать о своём присутствии, и я последний раз говорю тебе об этом.

– А что будет потом? – дерзко спросила пленница.

Даргол снова чуть усмехнулся. Некстати было ему это объяснение.

– А ты уверена, что хочешь это знать? – спросил он негромко.

– Да! Вас это удивляет?

– В какой-то мере. Есть, насколько я знаю, поговорка: не буди лиха, пока спит тихо. Не слышала?

Она, кажется, испугалась.

– Да, – сказала она. Прижалась лопатками к стене.

Решив, что разговор окончен, Даргол вернулся было к прерванным делам.

– Но послушайте! – снова воззвала пленница. – Да, я в вашей власти и изменить что-то не могу! Но в прежние времена даже приговорённый к смерти имел право на последнее желание!

– Я об этом не слышал, – холодно отозвался Даргол. – Ну, и чего же ты хочешь?

– Узнать, что стало с мужем и дочерью!

Голос пленницы дрогнул, и она мотнула головой, стараясь справиться со слезами.

Пират взглянул на неё по-новому.

– Как твоё имя? – спросил он.

– Аена Грустнова, – ответила она.

– Ты называешь фамилию, – усмехнулся он. – У тебя большая дочь?

– Пять лет.

«И она была на ограблении у Кильрата? Что ж, у тебя есть все основания бояться за неё...»

– На корабле какого типа вы летели?

Она посмотрела удивлённо.

«Кажется, она думает, что главарю должно быть известно всё», – усмехнулся Капитан.

– На лайнере.

Даргол резко встал.

– На пассажирском лайнере? – переспросил он.

– Да, – чуть удивлённая его реакцией, ответила пленница.

На лайнере! Кильрат! И Майран с ним! Чёрт знает что! И его до сих пор нет... Но он вернулся – и даже с какой-то добычей...

Капитан стремительно прошёлся по штабу.

Стоп! Мерзавец Ульмо лепетал: «Расспросите Майрана – он подтвердит... Я не знал, куда иду...» И эта пленница...

Капитан обернулся к ней:

– Рядом с тобой на ограблении хоть раз появился землянин – высокий, черноволосый, глаза чёрные, возраст около двадцати лет?

– Чёрный... – становясь бледнее, чем была, прошептала пленница. – Д-да... Негодяй...

– Он – негодяй? Что он делал?

– Он принёс этому пиолу мою дочь...

– Принёс?

– На руках.

– И что потом?

– Не знаю! – вскрикнула пленница. – Меня ударили!

У Даргола возникло ощущение, словно вокруг него рушится мир.

Но ведь Кильрат пытал его! Их ненависть обоюдна!

Спокойнее. Сейчас – только думать.

Дико, но если Кильрат и Майран заодно, и Майран целенаправленно шёл к власти для Кильрата, то при чём здесь эта женщина? Нелепое, странное подношение... И реплика Ульмо: «Расспросите Майрана, я не знал, куда иду...» Оправдывался и Майраном прикрывался, словно тот мог его защитить. Защитить перед Капитаном... А женщина, которую привёл, свидетельствует против Майрана. Кильрат не глуп, будь они с Майраном заодно, он не допустил бы такого. Эту женщину преподнесли с подачи Майрана. Было не так, как он понял вначале? Ульмо украл её у Кильрата не для себя, а сразу с целью откупиться ею у Капитана? Увидел на лайнере Майрана, решил, что он подослан Капитаном, и испугался. А мысль откупиться ему подал Майран, как Даргол и подумал вначале, подал для того, чтобы спасти пленницу от Кильрата.

Не вяжется!

Где Майран, чёрт его побери?!

Кильрат не хотел, чтобы пленница попала к Капитану (зачем он вообще захватил её такую?) Ульмо украл её у Кильрата для себя, а Капитану передарил от страха перед Кильратом. А Майран... Как участвовал во всём этом Майран?

В памяти встала картина: Майран как одержимый работает над установкой сиогула, чтобы спасти лаурков... Приносит аптечку в каюту для ребёнка... Отдаёт свою энергию для спасения женщины...

И этот Майран на руках несёт ребёнка Кильрату?!

Но эта странная заинтересованность Майрана делами Терции?

Что в тебе не так, Майран, что?

«В такие ночи рождаются песни...»

О чём твои песни, Майран, что в твоей душе? Как заставить тебя открыть это?

Даргол сел в кресло. Понял, что сейчас потеряет сознание, и не на десять минут, а надолго. Это было недопустимо. Он осторожно вытащил из кармана впрыскиватель с нормализатором. Чтобы не увидела пленница, убрал руки под стол, прижал впрыскиватель к запястью.

Стало легче. Так. Две минуты передышки – и дальше.

Он положил руки на стол, прикрывая след от впрыскивателя ладонью. Пленница смотрела на него, словно имела основания ждать объяснений.

– Мне придётся с твоей помощью кое в чём разобраться.

Пленница нахмурилась.

– Это касается моих людей, – усмехнулся Капитан. – Давать информацию о СГБ или цивилизации я тебя не заставляю. Наш договор относительно твоего «желания» остаётся в силе. Будем разбираться, надеюсь, выясним и это.

Она молчала.

– Итак, – произнёс Капитан. – Этот черноволосый принёс на руках твою дочь. Пиолу. Что было перед этим? Как она попала к нему?

Аена опустила голову и, по-прежнему стоя у стены, глухим голосом рассказала, как пиол побирался в проходе между рядами кресел и из-за чего кинулся на Наташу.

– То есть, непосредственно как твоя дочь оказалась у черноволосого, ты не видела?

Аена покачала головой.

– Впрочем, это и не важно. Но ты видела, что он отдал её пиолу?

– Н-нет, – с запинкой выговорила Аена. – Этого уже не видела.

– Когда ты очнулась? Где?

– В кресле... там же. Но меня снова ударили.

Аена непроизвольно коснулась затылка и шеи.

– И потом?

– Потом я была уже в каюте. Несколько пиратов стояли... надо мной. Я стала кричать. Меня связали.

– Видела ты ещё этого черноволосого?

– Да. Он приходил. Разговаривал с пиратом, который меня охранял.

– Этот разговор мне нужен дословно.

– Великий Космос... – она закрыла глаза ладонью. – Зачем?

– Я был уверен, что этот черноволосый пират попытается спасти твою дочь, ты утверждаешь обратное. Надо разобраться.

Мгновение она колебалась, потом сказала с трудом, всё так же не поднимая головы:

– Обо мне они говорили. Охранник сказал, что не отдаст ему меня – даже на время! Будто вещь! – горько усмехнулась она. – Потому что тогда его убьют.

Капитан не сводил с неё глаз.

«Ты правду мне говоришь? Или это тебя ко мне подослали, чтобы оговорить Майрана? – пришла ему в голову вполне логичная мысль. – Это возможно. Если твоя дочь у Кильрата, ты сделаешь всё. Но если ты хочешь её спасти, лучше тебе быть со мной откровенной».

– Только не говори мне, – с прорвавшейся досадой сказал Капитан, – что в цивилизации о тебе с твоей внешностью так не говорят. – И подумал: «Впрочем, о тебе, возможно, нет. Ты с характером».

Она подняла вспыхнувший взгляд.

– Обо мне? В цивилизации?

– А если не о тебе, то о других. Люди везде одни и те же.

– Люди – да, они везде как люди. Но не надо путать их с пиратами!

«Смелая», – подумал Даргол.

– А охранника, когда я выбил ему зубы, пожалела.

Она нахмурилась.

– Перед страданием все равны.

– Снова ошибаешься. Ладно, мы отвлеклись. Повторяю, мне нужен дословно тот разговор. Так подробно, как только ты вспомнишь.

Аена начала говорить. Ей не удалось правильно назвать имя Кильрата, хоть речь явно шла о нём, но в остальном восстановила диалог Майрана и Ульмо довольно полно.

«Значит, «сегодня все платят», и Ульмо тоже хотел откупиться. И отдал Майрану кейс...»

– Что было в кейсе? – прервал Даргол пленницу.

– Медикаменты, – вздохнула Аена.

Даргол приподнял брови:

– А он-то знал, что забирает?

– Спросите у него.

«Спросил бы», – подумал Даргол, снова взглянув на часы.

– Потом он ушёл, и больше ты его не видела?

– Нет.

– Ладно.

Что ж... снова получается ерунда. Майран собирал дань – обогащался, пользуясь тем, что находится на короткой ноге с главарём. Но девочку он спасал. Во всяком случае, пленница не видела ничего, что однозначно можно было бы поставить Майрану в вину.

Чтобы верить человеку, надо хотеть ему верить. Иначе на любой довод будет находиться тысяча возражений. Даргол хотел верить Майрану. Это было ему несвойственно, так прикипать к другому человеку. Обязательные предательства тех, кому он пытался доверять, отучили его от этого.

– Простите, – решилась прервать его размышления Аена. – Значит, вы удовлетворены тем, что я вам рассказала?

– Да.

– В таком случае, сдержите своё обещание!

Пират взглянул на неё, чуть усмехаясь, и согласился:

– Ладно. О твоей дочери я теперь немного знаю. А что же твой муж?

– Что – мой муж?

– Кто он? Хотя бы имя и приметы. Иначе, как я могу что-то выяснить?

Она молчала, не решаясь ответить. Эсгебешник он, что ли?

– Сначала я должна знать, что стало с лайнером. Он в ваших руках?

Такой наивный вопрос удивил Даргола.

– Разумеется, нет! – ответил он.

Он не стал уточнять, что лайнер, скорее всего, взорван. Маловероятно, чтобы Кильрат ушёл и оставил свидетелей живыми.

Она расправила плечи:

– Мой муж был в сопротивлении.

Даргол не принял вызов.

– Значит, ты замужем за храбрым человеком. Но в таком случае едва ли кто-то из моих людей знает, жив ли он. Эта информация сейчас может быть только у СГБ.

Даргол встал (нормализатор создавал в ногах ложное ощущение твёрдости), подошёл к пульту, тяжело сел в кресло. Включил накорд.

– По какому маршруту шёл лайнер? – спросил он, обернувшись

– Земля – Кэш.

Капитан присвистнул: совсем обнаглел Кильрат. Охотится на такой охраняемой трассе.

– Название лайнера?

– «Август».

– Мне нужно имя кого-то из твоих родственников. Мужчин, разумеется.

– Зачем? – спросила пленница. Она подошла ближе к Дарголу. И вдруг поняла: – Вы хотите выйти на связь с СГБ? Разрешите, я сделаю это сама!

– Ты умеешь обращаться с накордом?

– Да.

– А управлять кораблём?

– Умею.

«Великолепное простодушие! – усмехнулся Капитан. – Так откровенно отвечать врагу? «Умею управлять кораблём»! И это – взрослый, неглупый и явно образованный человек. Как вы выживаете там, в своей цивилизации?»

Ему вспомнился их разговор с Фарите:

«...Я знаю людей!»

«По-моему, вы плохо их знаете!»

«Что?»

«Вы не научились им доверять...»

Я не научился, Фарите, это правда. Иначе я бы не выжил. Даже в Майране вон засомневался – фактически, без основания...

– Так как с именем?

– Хорошо. Имя моего брата: Тэад Лоден.

Даргол почувствовал, что впадает в ступор.

– Тэад Лоден? Тоейрист-эсгебешник? Твой брат?

– Д-да... – растерялась она. – Откуда вы знаете?

Даргол едва не рассмеялся.

– Это здорово! У тебя много родни?

– В... общем-то, да.

– И изо всех ты называешь мне, пирату, эсгебешника? Ты вообще-то не забываешь, где находишься?

– Но... Вы знаете его? Может быть, мы говорим о разных людях?

– Может быть. Но что твой брат, Тэад Лоден, – эсгебешник, ты мне призналась. Назови ещё, к слову, номер и место его базы.

Она отступила на шаг, прижав ладонь к горлу.

Даргол взялся за ручку настройки накорда и вышел на связь с одним из отделений СГБ, находящимся вблизи от названной трассы.

– Иркмаан! – сказал он. – Моя сестра с мужем и дочерью были на лайнере «Август», и мне сообщили, что на него напали пираты. Где мне узнать, что с ними? Они живы?

– Кто вы, иркмаан? – спросил дежурный рутиец.

– Моё имя Тэад Лоден.

– Имя вашей сестры?

– Аена Грустнова.

– А имена её мужа и дочери?

Даргол вопросительно взглянул на Аену.

– Сергей и Наташа, – тихо подсказала она.

Даргол назвал имена дежурному. Тот вздохнул.

– Минутку, иркмаан.

Повисла тишина. Держа синофон в одной руке, другой Даргол снова включил обзорные экраны, вывел на них изображение окрестностей штаба и космодром, стал всматриваться в группки пиратов. Он понимал, что Майрана среди них нет и быть не может, но беспокойство было уже сильнее доводов разума. Поведение пиратов заинтересовало его, но пришлось прерваться.

– Иркмаан Лоден, – снова появился голос дежурного. – Я ничего не могу сказать вам о судьбе вашей сестры. На лайнер «Август» действительно было совершено пиратское нападение, но лайнер уцелел. Вам лучше связаться с начальником нашего отделения Бо'рилом Не'йгом. Он занят сейчас, но через двадцать минут он будет ожидать связи с вами.

– Спасибо, иркмаан, – сказал Капитан. Он отключил накорд и повернулся к пленнице. – Ну, так что с твоим братом? – спросил он насмешливо. – Кстати, как его ноги?

– Ноги? – переспросила Аена. – Вы имеете в виду то ранение два года назад? Так это ваши люди его тогда ранили?

– Если быть точнее, это сделал я.

– Вы? Зачем?

– Я не хотел на Тиргму.

– Но вы ранили его и бросили!

– Уверен, что он поступил бы по-другому.

– Безусловно!

– Успей он поднять бластер первым, он бы позаботился, чтобы я очнулся уже в СГБ.

Она в упор посмотрела ему в лицо и сказала негромко:

– А может быть, вы заслужили это?

Даргол не отпустил её взгляда, и несколько мгновений они напряжённо смотрели друг на друга.

– Ни у кого в цивилизации нет права судить меня, – произнёс Даргол. – У твоего брата и у тебя – в том числе. Он и так слишком часто попадается на моём пути – не надоело бы мне это.

– Что значит «слишком часто»?

– Ты не знаешь?

– Не понимаю.

– Что ж, раз он не счёл возможным рассказывать тебе, то и я промолчу. Он, как видно, достаточно скрытный, твой брат?

– О нет! Но он не любит говорить о своих неприятностях.

– Значит, я – одна из основных его неприятностей.

Она хотела что-то сказать.

– Всё! – прервал её Капитан. – Я и так потратил на тебя слишком много времени. Теперь двадцать минут ты будешь сидеть тихо, чтобы я, наконец, мог заняться делами. Я понимаю, что это ниже твоего достоинства, но всё-таки постарайся не злить меня – это не всегда безопасно.

Он снова повернулся к пульту и всмотрелся в изображение пиратов на экранах. У него сложилось впечатление, будто они взбудоражены и вот уже несколько времени усиленно обсуждают что-то. Убедившись, что не ошибся, он вызвал часового.

– Принеси мне последние сплетни, – отдал Капитан довольно-таки обычный приказ. Пленница одарила его изумлённым взглядом и отошла в сторону.

– Подальше от пульта, – велел ей Капитан.

Она вернулась на своё прежнее место возле сейфа.

Часовой вскоре вернулся и был взволнован и озадачен.

– Капитан! – начал он, едва закрыв дверь. – Знаете, о чём там болтают? Что будто Эсгеб... Интеллигент убил кого-то в лесу, и его поймали на месте преступления!

– Что? – коротко сказал Капитан. Ещё того не легче! На какой-то миг ему показалось даже, что из-за плохого самочувствия он неправильно понял, о ком идёт речь.

– Ну да! Убил и хотел обобрать! Или даже счёты свёл – тот, мол, хотел убить его когда-то, вот он и рассчитался! И ещё говорят, что он, Интеллигент, пытался завербовать его, чтобы он шпионил и ему доносил – а он отказался. Вот он подкараулил его в лесу и хлопнул!

– Так это было в лесу? – спросил Капитан.

Странно, что он там делал?

– Ну да, здесь, недалеко. Возле Чёрного Кряжа.

– Кто застал его там?

– Многие. На выстрел сбежались. Лок-Лан, например.

«Значит, Лок-Лан, – подумал Капитан. – Вот что».

– Пусть придёт ко мне. Ещё что-нибудь есть?

– Да! Ещё говорят, что Интеллигент...

– Хватит про Интеллигента. Есть ещё что-то?

– Нет, – растерялся пират. – Говорят только об этом. А что ещё-то?

– Ладно, иди.

– Да, Капитан.

Разочарованный, что ему не удалось поделиться всем, что он услышал, часовой ушёл. Капитан присел на край стола.

Вот этого им сейчас не хватало! Обвинения в убийстве! Сначала пошёл на ограбление с Кильратом. Потом прислал с него женщину Капитану. Потом непонятно зачем оказался в лесу, хотя сразу должен был явиться в штаб. И вдобавок дал поймать себя на месте преступления. Прямо первый день в группировке, не знает, что к свежему трупу нельзя подходить первым!

Чтобы не тратить силы и не идти снова к пульту, Капитан включил шлемофон. Связался с Беном.

– Бен, что там твои ребята? Как настроение?

– Да ничего настроение, Капитан, – бодро отозвался Бен. Он был уже в курсе последних новостей и пребывал в приподнятом состоянии духа – неприятности Майрана, предстоящие разбирательства, а возможно, и какая-нибудь драчка волновали его радостным предвкушением.

– Собери всю команду, пусть погуляют возле штаба, а сам зайди, поприсутствуй. Ясно?

– Да, Капитан.

– Всё.

Вскоре за неплотно прикрытой дверью послышался гул голосов. Капитан взглянул на пленницу – будет присутствовать при разбирательстве. Ну да куда её денешь?

Часовой доложил, что к штабу стягивается толпа пиратов. Несколько представителей, и в том числе Лок-Лан, хотят видеть Капитана.

– Пропусти, – приказал Капитан.