Четвертая Стена. Глава IX

  - Ты сейчас серьезно?
  - Ага…
  - Твою мать! У тебя было столько времени, а это дело заняло бы вообще менее получаса! Что я теперь буду делать?
  - Мы можем пойти погулять по району.
  - А ничего такого, что еще вчера тебя чуть не убили? И те ребята живы. Наверняка, они сейчас ищут нас.   
  - Думаешь, все так серьезно?
  - Опасаюсь. Так звучит лучше. И все же, выходить на улицу нам пока опасно. Ближайшую неделю точно.
  - А потом все стихнет?
  - Ну… Не уверен, но хотя бы у меня появится какое-то подобие щетины, спадет крымский загар полностью, потеплеет – сменим одежду. Тебе проще – у тебя целый гардероб. Бородку сбреем, да и волосы подстричь дома можно.
  - Алекс, мне кажется, это паранойя какая-то. Ты все усложняешь.
  - Джерри, ты не заплатил за интернет, и теперь весь май придется сидеть без него! И у меня, как назло, кончились деньги на телефоне. А у тебя, судя по всему, их вообще никогда не было. Это ты все усложнил! Я тут сдохну!
  Наступило 1 мая – Праздник Весны и Труда или же День международной солидарности трудящихся. В Советской России праздник стал официальным после революции 1917 года. Ленин говорил: «В этот день рабочие празднуют своё пробуждение к свету и знанию, своё объединение в один братский союз для борьбы против всякого угнетения». К слову, гнетущее чувство сейчас испытывал Алекс. Оказалось, что Джерри не заплатил за интернет в мае месяце. Пойти в отделение поставщика услуг было самоубийством, как считал Алекс, которым овладел приступ паранойи. У расчетливого и довольно хладнокровного человека не на шутку началась паника. Если брать их двоих, то Джерри был куда менее зависимым от интернета, чем его друг. Даже в первый день знакомства, после того, как они поели, Алекс, первым делом, спросил у хозяина квартиры пароль от Wi-Fi.   
  На момент разговора они оба находились в спальне Джерри. Алекс не находил себе место, поэтому стоял, а его друг вальяжно лежал на кровати, словно вся ситуация для него была бытовой обыденностью. Действительно, Джерри сейчас казался взрослее и куда более спокойным – его стабильное нервное состояние соответствовало его относительно зрелому возрасту.   
  - А вообще, скажи мне, ты же платишь квартплату и прочее? – спросил Алекс, ходя из стороны в сторону, попутно массируя переносицу, дабы хоть как-то снять стресс. 
  - Нет. Родители это делают. Я у жены деньги в долг беру и иду на поводу у Влада с его идеями… Какая к черту квартплата?
  - А твои родители в курсе твоих жалких выходок?
  - Конечно же, нет. Они вообще думают, что я сейчас работаю в каком-нибудь издательстве или вроде того. Зная, насколько сложно сейчас с работой и деньгами, они платят за квартиру, чтобы не отвлекать меня. Ну, и помогают мне финансово в какой-то форме, - рассказывал Джерри, сменив положение на кровати с лежачего на сидячее.
  - Да ты еще тот врун… - упрекнул Алекс приятеля
  - Ты не лучше! – вспыльчиво ответил Джерри. Слова приятеля, несомненно, задели его чувства.
  Хотя он сам понимал, что поступает неправильно по отношению к своим родителям. Несмотря на то, что они верили своему сыну и, как правило, поддерживали его во всех его начинаниях, лично он избегал общения с ними. Как позже выяснится, родители Джерри считали, что их сын окончил магистратуру и теперь работает по специальности. Естественно, про существование Кати и дочки они не знали. Ему стыдно за всю эту ложь, поэтому и ограничил общение с родителями, дабы не завраться еще больше. И если бы Джерри решил восстановить с ними отношения, ему бы пришлось все рассказать. А это, как он боялся, могло погубить его мать – у той было слабое сердце, а такое откровение стало бы роковым.
  На часах ровно полдень. До начала этого разговора молодые люди уже позавтракали и привели себя в порядок. Спустя почти неделю сожительства они не стеснялись ходить по дому в трусах и майках. В общем, все было по-домашнему. Но вернемся к разговору: Джерри промолчал в ответ на упрек друга, а Алекс, не мешкая, сразу же сменил тему.
  - А почему твои родители не оплачивают тебе интернет?
  - Они люди старых нравов, считают интернет американской чертовщиной, от которой люди тупеют. Поэтому за него плачу я сам. Зато они регулярно платят за антенну.
  - Которой ты не пользуешься. Потому что у тебя, сука, даже нет телевизора в доме! Боже, что за бред! Какая невезуха… Будь добр, сохрани родителям порядка 2400 рублей в год и скажи, что ты не смотришь гребанный телевизор! – кричал от негодования Алекса.
  - Вообще-то, он есть, - спокойно ответил Джерри, встал с кровати и пошел за стремянкой. Выставив ее в коридоре, он поднялся к антресолям, откуда достал старенький телевизор «Sharp». «Ходь сюды! Мне нужна помощь. Он тяжелый, как кусок железа!» - крикнул Джерри, ожидая от Алекса соответствующих действий.
  Вместе они спустили винтажный прибор на пол. Джерри зашел обратно в свою спальню, рассматривая нижнюю часть левой стены. Остановившись возле тумбочки, он довольно крикнул: «Ай да я предусмотрительный сукин сын!». Он нашел короткий телевизионный кабель. Незамедлительно Алекс внес телевизор - расположил его посреди комнаты, подключил к сети и нажал на большую и жесткую кнопку включения. Раздался ностальгический звук, засверкал экран. Дело было за малым – настроить антенну. Прошло уже полчаса, но прибор поймал лишь один канал – «Первый», по которому шло какое-то ток-шоу. И лишь потратив больше часа, ребятам удалось зафиксировать десять каналов, среди которых был «2х2» - единственный, которому Алекс был рад.
  На телеканале транслировался мультсериал «Симпсоны» - один из самых продолжительных телевизионных проектов за всю историю человечества и известный более чем в 100 странах мира. Эта желтолицая семейка стала символом не одного поколения, и Алекс был одним из тех, кто рос на этом сериале, хоть и присвоенный ему возрастной рейтинг, по идее, не предназначен даже для подростков. Но раньше все было проще. Пока интернет в России был подвластен лишь единицами, и тот, кто мог скачать серии любимого сериала из сети, считался царем и Богом, Алекс, будучи школьником, был доволен иметь доступ к телевизору. В начале 2000-х годов, многие телеканалы выделяли в дневное время эфир для детей – мультфильмы из США и Европы заполняли мозг ребенка новыми и яркими образами, погружая его в волшебный мир анимации.
  В то время как «Союзмультфильм» находился в кризисе, не зная, в какое направление податься, мальчишки и девчонки во дворе стали ассоциировать себя с другими героями; играть в другие игры. Также в это время на российское телевидение «завезли» японскую мультипликацию – аниме. И этот жанр, как позже выяснилось, полюбился нашим героям в равной степени. Сидя на пуфиках, Алекс и Джерри смотрели за приключениями Гомера, Барта и других жителей Спрингфилда и, попутно, беседовали на тему аниме. Оба сошлись во мнении, что золотой век жанра – 90-е года, когда на экраны телевидения вышли легендарные тяжеловесы, такие как «Триган», «Ковбой Бибоп», «Евангелион», «Призрак в доспехах» и многие другие.
  - Знаешь аниме «Крутой учитель Онидзука»? – спросил Джерри у друга.
  - Смеешься? Конечно же, знаю! Оно у меня в списке любимых. Я же говорил тебе, что я педагог по образованию?
  - Ага.
  - Я же хотел пойти вообще на юриста, но, как говорится, все лакомые кусочки расхватали. И когда стоял выбор, куда податься, то из всех возможных вариантов, я сразу же решил идти на педагога. И все из-за этого аниме – я тоже латентно подумывал стать крутым учителем, как Онидзука, и помимо школьных дисциплин, я бы учил этих молокососов жизни. К сожалению, мне не выпало такого шанса – у меня в институте даже практики в школах не было, как таковой.
  - А как же проходила практика?
  - Как-как… Никак. Берешь договор с соглашением, покупаешь бутылку коньяка или виски и идешь к знакомому в школу или детский сад. Там тебе ставили печати и прочее, а тебе оставалось сделать две папки, где нужно было включать фантазию и внутреннего бюрократа, записывая официальную нелепицу. 
  - Печально, наверно. Ну, у тебя такой шанс еще будет – вот, перед тобой сидит один такой молокосос, который жаждет учиться жизни, - улыбнувшись, сказал Джерри. Послушав то, как Алекс открыто и увлеченно рассказывал о себе сейчас, он решил не упустить такой шанс. Дождавшись рекламы, Джерри спросил, - Как я понял, ты тут теперь надолго?
  - В смысле?
  - Ну, в Москве… В моей квартире.
  - А ты против?
  - Нет, нет, я не об этом. Просто у нас был разговор на неделе на эту тему…
  - Давай не об этом, - перебил его Алекс. Его самоконтроль был снова на высоте. Невозмутимый болтун Алекс, из которого клешнями лишнего дельного слова не вытащишь, снова вернулся и был готов трепаться о пустяках.
  Целый день они провели в квартире, смотря анимацию на «2х2». Ближе к вечеру Джерри вспомнил, что сегодня праздник, и сказал Алексу: «Сегодня же 1 мая. Праздник. Может, какой-нибудь концерт или вроде того идет по центральным каналам?» Но в ответ от Алекса он получил лишь: «А мы разве трудящиеся, чтобы подобное праздновать? Нет. К черту эти концерты! Сейчас крутая серия «Гриффинов» идет, где Питер стал пиратом». Алекс терпеть не мог центральное телевидение: российские ток шоу и прочее – все это было для него продажным плагиатом западных передач, которые, к слову, изначально дурно пахли.
  На следующий день Джерри решил разнообразить их досуг. Он снова полез на антресоли, чтобы поискать что-нибудь интересное. В результате он нашел доисторический, но навороченный для своего времени DVD-проигрыватель от «Samsung». Он был большим и тяжелым -  напоминал старый видеомагнитофон. И, по сути, он частично таковым и был – гибрид, способный читать как диски, так и кассеты. И, если понадобится, переписывать фильмы с одного носителя на другой. Рядом с проигрывателем пылилась коробка. В ней лежали сами DVD-диски. Классика кино: «Лицо со шрамом», «Крестный отец», «Терминатор», «Заводной апельсин», «Гарри Поттер», а также дебютные фильмы по комиксам, первая часть «Матрицы» и многое другое. Большая часть из них была пиратской, купленной в павильонах крытых рынков, но не суть.
  Ребята начали просмотр с шедевра Стэнли Кубрика. Фильм «Заводной апельсин» был снят в 1971 году по мотивам культового романа-антиутопии, автором которого был Энтони Бёрджесс. Как ни странно, фильм стал куда популярнее книги. Оба этих произведения, как можно было догадаться, повествуют об одном и том же: истории молодого человека, как специально, по имени Алекс, который оказывается в тюрьме после совершенных им разбоев и изнасилований, где тот соглашается на участие в правительственных опытах над людьми, чтобы скорее выйти на свободу. Думаю, нет смысла пересказывать весь сюжет, учитывая, что все это можно прочесть в интернете, а лучше просто посмотреть фильм – он того стоит!
  Ближе к концу фильма Джерри ушел на кухню, а вернулся оттуда с двумя стаканами молока. Вкратце, он решил сделать отсылку к фильму, а именно идее, что определенное сочетание молока может привести главного героя и его шайку к актам «старого доброго ультранасилия», которым они только и жили.
  - Алекс, не желаешь молока, - спросил Джерри, едва сдерживая смех.
  - Конечно, братец! – ответил Алекс со странным акцентом, пытаясь пародировать речь своего тески из фильма, и добавил, - А это приведет меня к ультранасилию?
  - Есть только один способ это узнать, - сказал он, протягивая стакан приятелю.
  Выпив все молоко, они широко улыбнулись друг другу, а затем вышли в коридор, который должен был стать местом их дуэли. Алекс схватил длинный рожок для обуви в виде змейки из «IKEA», а Джерри вцепился обеими руками в черный зонтик. В их головах одновременно заиграли средневековые рыцарские мотивы, исполненные в фильме Терри Такером – «Overture to the Sun». Поклонившись в знак уважения к оппоненту, они медленно, но верно, скрестили свои «клинки» и, не спеша, начали ими махать из стороны в сторону, периодически сталкиваясь друг с другом или иными предметами коридорной утвари.
  - Братец, мне кажется, нам нужно ускориться, - сказал Алекс и начал двигаться быстрее и агрессивнее, нападая на друга.
  - Вот, значит, как, братец! Ну, держись! – не растерялся Джерри и атаковал в ответ, делая нелепые движения, будто бы пародируя те, что используют фехтовальщики на соревнованиях.
  Скрещивая из раза в раз свои клинки дружеского веселья, ребята вошли во вкус своей потешной дуэли. Поле боя переместилось из коридора в комнату Джерри, где тот нанес финальный удар, направив Алекса на один из пуфиков, который стал причиной его падения на пол. И на этом все могло бы закончиться, но Джерри решил тоже упасть прямо на своего друга. Так они лежали и смеялись еще несколько минут, пока Алекс не заговорил.
  - Джерри, - сквозь смех сказал Алекс.
  - Да, Алекс? – спросил он с улыбкой.
  - Слезь с меня, пожалуйста. Ты не пушинка.
  - Сейчас, подожди, дай я приду в себя, - ответил Джерри, чей хохот не думал останавливаться.
  - Чувак, давай быстрее, иначе я сочту это за гейский жест и начну шутить в стиле «Это клинок у тебя в штанах, или ты просто так сильно рад меня видеть», - слегка раздраженно произнес Алекс. Несмотря на забавную двусмысленную фразу в конце, ему самому было как-то не особо смешно, судя по интонации. Но, видимо, Джерри не разделял мнения друга.
  - Да, брось, чувак. Мы же угараем вместе. Это нормально, хоть и со стороны мы, действительно, похожи на геев, учитывая, как по-домашнему мы одеты.
  А вот после этой фразы Алексу реально стало не по себе. Он мигом пришел в себя и, буквально, силой спихнул с себя Джерри, а затем отполз от него подальше. Нет, Алекс не был гомофобом, но и сторонником ЛГБТ-сообществ не являлся. Он старался держаться от всей этой темы в стороне. И подобное навязчивое поведение Джерри насторожило его. «Неужели он гей… Ну, тогда бы я понял, почему он так болезненно реагирует на вопросы о женщинах и не живет со своей женой», - думал Алекс. Так или иначе, молодые люди не стали развивать эту тему и вернулись к просмотру фильмов.               
  Вернувшись к теме досуга, стоит сказать, что второй его составляющей стала еда. Благо, Алекс, до тех событий, успел закупиться продуктами – холодильник ломился от всякой всячины. Даже если они устроили себе сегодня «праздник живота», у них спокойно хватило еды еще на неделю. Однако кое-что они не рассчитали. А именно то, что молодые люди так сильно увлекутся просмотром фильмов и поеданием закусок у экрана, что этот «праздник» затянется на несколько дней. Как итог, уже 4 мая от их продовольственных запасов ничего не осталось. Хотя, это громко сказано. Они могли еще пару дней протянуть на лапше быстрого приготовления, рисе и прочем. Правда, подобная еда под фильмы не шла, да и надоело уже это.
  Внезапно Алекс вспомнил, что у Джерри есть книжный шкаф и, соответственно, книги в нем. А еще то, что кровать в спальне убирается в нормальный двухместный диван. Но, судя по состоянию постельного белья, его уже давно не меняли, да и сам Джерри забыл, что у него, по факту, есть диван. Сняв и забросив все ненужное в стиральную машину, оказалось, что обивка ложи имела невероятно необычный цвет – синий. «Твою мать, Джерри. У тебя синий диван, а над ним висит картина Сальвадора Дали. Ты поехавший что ли?» - спросил Алекс, но Джерри в ответ лишь пожал плечами. Иногда казалось, что хозяин квартиры ничего не знает о своем жилище, словно его сюда самого недавно заселили.
  Что касается книг, то тут Алекс был куда более привередливым. Будучи по духу неким Базаровским нигилистом, он не признавал авторитетов, предпочитал научные труды и принижал пользу искусства с позиции эстетики, но ценил сюрреализм, символизм и абстракционизм в литературе и живописи, так как считал, что подобные работы имеют в себе больше философского «грунта». А у Джерри, как назло, сплошная художественная проза XIX-XX веков. Да какие авторы: Пушкин, Толстой, Достоевский, Брэдбери, Шоу – все те, кого Алекс на дух не переносил. Благо, что нашлись пару книг Булгакова и Томаса Манна, чей стиль письма вполне его устраивал.
  - Черт… Почему ты такую дрисню читаешь? – спросил Алекс, лежа на диване с книгой в руках.
  - Почему сразу дрисню? Что за вульгарное слово? Это отечественная и зарубежная классика. Мне она нравится! О вкусах не спорят; закрыли тему, - недовольно ответил Джерри, оторвавшись от чтения. Алекс посмотрел, что читает его друг. Увидев на обложке число «451», он скривил недовольную мину и протяжно выдавил из себя: «Фу-у».
  - Как думаешь, если о нас напишут книгу, какой она будет? – спросил Джерри спустя какое-то время молчания.
  - Скучной и затянутой. Кто вообще захочет писать книгу о таких придурках, как мы? – скептично ответил Алекс, не отрывая глаз от текста.
  - Ну, возможно, какой-нибудь молодой писатель, заинтересованный в людской психологии. И на примере наших с тобой отношений он бы описывал человеческую натуру.
  - Знаешь, довольно дерьмовый способ, как по мне. 
  Оказалось, что читать целый день напролет не самое веселое занятие. Поэтому к вечеру, после трапезы дешевыми макаронами с российским сыром, молодые люди решили разузнать больше о музыкальных предпочтениях друг друга. Пока Джерри наслаждался насыщенным звучанием прогрессивного и хард-рока 70-х и 80-х годов, Алекс, в присущей бунтарской манере, глушил все панк-роком 90-х и немецким индастриалом.
  - Мы хоть в чем-то похожи? – спросил Джерри и добавил, - Ты диванный мыслитель с научным складом ума. Я комнатный идеалист с эстетическими приоритетами. Ты любишь философствовать ни о чем, а я так не умею.
  - А в музыке тебе важны плавные переходы, когда мне резкость звучания, - дополнил Алекс.
  - Но мы оба ненавидим клубную музыку.
  - Определенно.
  - Но этого мало. У нас с тобой толком нет ни одной точки соприкосновения… Разве что аниме, да и то лишь частично.
  - А оно нужно? Мы же как-то неделю выжили вместе, – улыбнувшись, сказал Алекс. Он снова начал бояться, что в словах Джерри всплывет какой-нибудь гейский подтекст. Но все обошлось. 
  - Ну, и то верно…
  - Знаешь, по поводу музыки: мне кажется, есть одна песня, которая понравится нам двоих, - бодро сказал Алекс и полез в телефон искать композицию.
  - И что же это? – заинтересованно спросил Джерри.
  - Вот что!
  Из колонки начали доноситься мелодичные и спокойные звуки бас гитары, которые дополнялись ударами по барабану. Но удары эти были невообразимо легкие, словно по вате или пуху – чмокание. Затем оно ненадолго сменилось звонкостью, но не той, которая добивается от клавишных инструментов. Скорее, это были те же удары, но по совершенно иной поверхности. Полая труба – вот что приходит на ум. Спустя где-то двадцать секунд в песню аккуратно вошла вокальная составляющая: мужской голос был нетипично мягким, учитывая, что слова были на немецком. Казалось, что певец неспешно описывает то, что он видит вокруг себя, иногда восхищаясь пейзажем. Но при этом песня, в целом, оставалась мягкой и, если можно сказать нежной. И спустя минуту певец, не нарушая спокойствие мелодии, произнес: «In Nagorny Karabach».
  Это была композиция немецкой экспериментальной группы «Einst;rzende Neubauten» под названием «Nagorny Karabach». Группа образовалась в конце 80-х годов прошлого столетия в Западной Берлине и за долгое время службы искусству не раз меняла направление в своей музыке. И с середины 90-х годов музыканты отказались от былой «шоковой терапии», которая, к слову, Алексу больше нравилась, в пользу мелодичности. Название коллектива переводится как «Обрушивающиеся Новостройки», а символ группы – древний иероглиф, напоминающий по форме циклопа. Однако его истинное значение миру не известно. Джерри безумно понравилась песня, и они дослушали ее до конца, после чего он попросил друга, познакомить его с их творчеством поближе на досуге. Алекс улыбнулся и с радостью согласился.       
  Пятое мая. Сакурой пахнут стихи. Чествуем хокку. Праздник встречаем. Хокку ему посветив. Это несложно. Да, именно так. 5 мая известно, как «Хокку-день». Но нашим героям это ничего не говорило. Впрочем, как всегда. И даже если им сказали написать японское стихотворение, то оно, скорее всего, звучало бы примерно так: «Написать хокку? Зачем оно мне нужно? Пойду лучше я». Ну, а тем временем в дружественной Киргизии празднуется «День конституции». На часах 14:10. За окном +16; ясно.
  - У нас нет еды… На улице хорошо… Я задолбался сидеть дома… Алекс, может уже хватит? – закричал Джерри, смотря на лежащего на полу друга.
  - Мы все еще под колпаком… - медленно отвечал Алекс, которому самому эта ситуация нравилась не больше. Особенно тот факт, что на завтрак были пустые хлебцы. Смотря в потолок, казалось, что он потихоньку сходил с ума.   
  - Ты задрал! Мы почти неделю не выходим из дома! И тут уже дело не в интернете или досуге в целом. У меня так от твоей паранойи гипоксия начнется!
  - Сидим дома и никуда не выходим… Хех, прям как в «NHK», - посмеиваясь, бормотал Алекс, словно разговаривал с самим собой.
  - Ты вообще меня случаешь?
  «Видок» у обоих был не из лучших. Бородка Джерри, которая, скорее, была больше похожа на щетину, превратилась в жуткую и неухоженную бороду, а волосы его казались грязными, хотя он их мыл каждый день. Загар Алекса полностью исчез, зато появились мешки под глазами и небольшая бородка на подбородке, походившая на обрезанную версию козлиной. Все эти дни постельное белье Джерри сохло, и он спал на собранном диване, а Алекс никак не мог сомкнуть глаз на тахте. В общем, малоактивный образ жизни сказался на многом.
  - Что с едой делать? – спросил Джерри.
  - Я не знаю. У меня деньги есть, но они тоже не резиновые. Да и выйти мы не можем… Слушай, а что насчет твоих друзей? У тебя же есть домашний телефон. И он проплачен. Может, они сходят в магазин и принесут нам еду? А мы деньги отдадим. Что скажешь?
  - А не легче заказать пиццу?
  - Вот наши враги только этого и ждут… Курьера подменят и…
  - Ой, просто скажи, что жалко переплачивать! – возмутился Джерри. Ему было не до шуточек Алекса. В итоге было решено: обзвонив друзей, выяснилось, что Аня занята, а Макс сможет выручить, но из-за работы доставит все не раньше ужина. Снова нужно было решать, чем занять время ожидания.