В память об учителе

   В нашей школе учителя - мужчины вели разные предметы - физкультуру, биологию, историю, географию и военное дело. Не припомню, чтобы у кого-то из них была какая-нибудь кличка, только у одного преподавателя, историка Иосифа Борисовича, было прозвище - Крот. И так оно прилепилось к учителю, что некоторые ученики думали, мол, фамилия у него такая - Кротов.
   По школе "ходили" байки про издевательства над историком. Одна девочка рассказывала, что её старший брат "со товарищи" когда-то нагрели металлическую ручку оконной рамы, за которую любил держаться чудаковатый учитель. Другая моя одноклассница до сих пор вспоминает, как она вязала на его уроках, сидя на задней парте. Неужели такое возможно? Лично мне в голову не приходило отвлекаться на вязание во время уроков истории, поскольку слушать Иосифа Борисовича было намного интереснее.
   Сохранилось в памяти впечатление от урока, на котором мы услышали историю про командира Дальневосточной дивизии Василия Блюхера... Меня долгое время не покидало ощущение недосказанности: куда делся комдив Блюхер? Почему его не было, когда началась Война с фашизмом? Клянусь, я думала об этом, но спросить у преподавателя не сообразила. И очень хорошо, что я не задавала глупые вопросы, (исключительный случай), не поставила нашего милого чудака в идиотское положение...
   В общем, наш класс вёл себя более-менее прилично по отношению к Иосифу Борисовичу, если сравнить с тем, например, как мои одноклассники отреагировали на появление нового классного руководителя - учительницу по прозвищу Химоза. Некоторые тогда кричали: "Верните нам Марию Михайловну!"(математичку). Честно, мне было неловко даже присутствовать при этом, ведь мы с Алевтиной Александровной были соседями по площадке.
   А потом произошло событие, о котором я не могу забыть, хотя прошло уже сорок лет! Выпускной десятый Б класс сорвал урок истории накануне праздника Победы 9Мая. Сбежали почти все. Стадо баранов.
Нас никак не наказали за это, наверно, решили, что воспитывать уже поздно. Только к моей маме пришла Химоза, и, задыхаясь от возмущения, сказала: "Он надел награды, ордена..."
Господи, как стыдно.
   Наша последняя встреча с Иосифом Борисовичем была случайной, в магазине, во времена перестройки. Мы поздоровались, поговорили на ходу, и Крот сказал на прощанье: "Вы всегда были доброй".
Добрая? А извинения не попросила.