Автовладелец

               
     Никита Капустин стал владельцем «Копейки», по официальному – автомобиля «ВАЗ-2101» – «Жигули». Произошло это ещё задолго до государственной перестройки. В то время такая машина была в стране очень востребованным индивидуальным транспортным средством. А англосаксонские специалисты, так те вообще сегодня считают его самым важным во всей автомобильной истории России.
 
     За Капустина можно было бы порадоваться, но в его случае на ум не приходило ничего, кроме украинской поговорки: «Не мала баба клопоту, купила порося».  В ней – о женщине, испортившей свою беззаботную жизнь заботами, хлопотами и головной болью, которых прежде не знала. Но поскольку в данном случае речь идёт о мужчине, то правильнее было бы, наверное, привести синонимичную пословицу: «Не было печали, так черти накачали»!

     На покупку надо было сначала наскрести денег. Капустин жёстко ограничил себя в своих гастрономических, разных там культурно-бытовых и прочих потребностях. Опустошил у своей матушки-старушки загашник с накоплениями, которые известны соотечественникам Капустина как «гробовые». Одним словом, на второй год жесточайшей экономии требуемая сумма была собрана. А к этому времени и очередь Капустина на машину подоспела: нынешних автосалонов, где глаза разбегаются от автомобильного изобилия, – бери не хочу – тогда не было.

     Брать машину Капустин отправился со знакомым, уже поездившим на «Копейке» и теперь считавшим себя чуть ли не автоэкспертом. Тот же знакомый взялся перегнать её с торговой площадки в гараж, который заранее снял по просьбе Капустина, пока не надеявшегося на свой водительский опыт, хотя на руках у него были удостоверения и автолюбителя, и шофёра третьего класса. Но за рулём легковушки сидеть ему ещё не приходилось.

     Ехали в гараж, находившийся на окраине города, гружёные батареей бутылок с водкой «Пшеничная» и «Столичная». Взять их посоветовал всё тот же автоэксперт: мол, «туда подтянутся водилы, которые, если что, и подремонтировать тачку пособят, и запчасти при необходимости достанут. Так что и машину обмоешь, и с нужными людьми познакомишься»!
 
     «Нужные люди», когда их увидел Капустин, казалось, и впрямь источали надёжность своей степенностью и категоричной рассудительностью. Но разбухшие бордовые носы, красные прожилки на лицах выдавали в новых знакомых законспирированных алкоголиков. Капустин, находившийся после приобретения железного коня в состоянии эйфории, конечно же, этого не заметил. Так что и тянуть с «обмыванием» приобретения не стали.
 
     Владелец гаража распорядился на правах хозяина оставить «Пшеничную» и «Столичную» «на потом» и начать «торжество» со спирта, литровая банка которого, мол, уже давно отягощает его загашник. После третьей порции Капустин больше ничего не помнил. Очнуться его заставил сосед по коммунальной квартире, пришедший с работы и зашедший в совмещённый санузел, где и обнаружил спящего в ванне, наполненной водой, голого Капустина, уже начинавшего пускать пузыри. Так что, если бы не сосед, пришлось бы, не ровен час, доставать из ванны утопленника.
 
     На следующий день после случившегося Капустин попросил товарища перебазировать приобретение из гаража во двор своего дома, где нашёл ему место под старой липой. Проснувшееся недоверие к хозяину гаража перевесило опасения увидеть однажды своего железного коня без колёс или какой-нибудь мелочёвки, скажем, без тех же дворников, зеркала заднего вида или катафотов – вещей в то время дефицитных. Подумал, что и удобнее так будет – не ездить же каждый раз за машиной на другой конец города!
 
     В выходной Капустин приступил, взяв разнообразные описания и инструкции по эксплуатации «Копейки», к освоению сразу и теории и практики обхождения с ней. При первом прочтении выяснил и вроде усвоил, как приводить её в движение. Тут же нашлось и практическое упражнение: решил убрать машину из-под липы, а то, не ровен час, рухнет дерево в ветреную погоду, да прямо на его «Ласточку»! – Капустин не уставал находить для своей «Копейки» всё новые уменьшительно-ласкательные имена.

     Машина послушно завелась, но двигаться вперёд почему-то не захотела – стала сдавать назад. Капустин в недоумении повторил попытку, но «Ласточку» с опасным и непонятным для Капустина упорством тянуло почему-то к толстенному стволу липы. Ещё попытка – звук разбитого катафота и глухой удар задника о дерево! Выскочивший из машины Капустин испытал чувство непоправимой беды – у него бешено колотилось сердце, дрожали руки!
 
     Причину автопроисшествия объяснил оказавшийся рядом и озадаченно наблюдавший за маневрами Капустина сосед по подъезду. Оказалось, что первая скорость и задняя передача включались в «Копейке» одинаково, но для того, чтобы включить первую, рычаг переключения передач следовало ещё и утапливать. В общем и без того обнищавшему Капустину пришлось платить за ремонт своей «Ласточки» алчным жестянщику и автоэлектрику.
 
     Не прошло и трёх недель, как Капустина, по его словам, «выпихнули» на работе в силу какого-то форс-мажора в незапланированный отпуск. Впрочем, он был бы не против, если бы подобные форс-мажоры случались в летние месяцы ежегодно. На этот раз ему сам бог велел воспользоваться своим автомобильным счастьем. Так что через пару дней, предварительно созвонившись с другом, проживавшим на берегу Азовского моря, он уже мчался туда на личном автотранспорте, счастливо мурлыча себе под нос какой-то мотивчик, небрежно выставив в боковое окно локоть левой руки. Не убоявшись своей водительской неопытности, полной технической неграмотности! И при условии, что проехать предстояло не одну тысячу километров, что по дороге к месту назначения – ни нынешнего почти повсеместного автосервиса, ни повсеместных автозаправок! Одним словом, – мрак!

     По дороге заехал посмотреть столицу одной из союзных республик. Карты города  у Капустина не оказалось, – так что, решив осмотреть особую местную достопримечательность и не зная точного пути к ней, тут же нарушил всяческие дорожные правила, став лёгкой добычей гаишника, служебная требовательность которого смягчилась, когда в руках у него оказалась капустинская «трёшка». Он услужливо пояснил, что путь к нужной достопримечательности очень путаный, потому Капустину лучше, мол, пристроиться за троллейбусом, который и приведёт его прямо к месту назначения. Так тот и поступил, прибыв через час в исходную точку, где снова встретился с уже знакомым теперь милиционером.
 
     Ночевал в машине. Обедал, ужинал и завтракал пирожками с капустой, запивая кефиром, – другой снеди по обочинам дороги не встретил, а идти в столовую или в магазин, оставив «Ласточку» в одиночестве, побоялся. О физиологических потребностях стыдливо умолчим.
 
     А потом снова дорога, просторы, солнце, настроение праздничности, ощущение какой-то необъяснимой свободы! Дорога затяжно идёт вверх. Оттуда открывается захватывающий по красоте вид на равнину. Там, внизу, к дороге приближается большое коровье стадо, с ним пастух, подпасок, крупный пёс. Собираются пересекать дорогу. Пропустят ли Капустина? Можно лишь догадываться. Коровьи пастыри, кажется, решили пропустить, потому Капустин поддаёт газу, желая поскорее проскочить проблемное место. Но о, ужас! – несколько коров, ослушавшись своих поводырей, величаво вступают на автотрассу. Визг тормозов, раскрытые от ужаса глаза Капустина – «Копейка» на тормозном излёте бьёт бампером в коровий «поддых» и по вымени! Животное от удара подскакивает, но удерживается на ногах и, укоризненно взглянув на капустинскую «Ласточку», с прежней величавостью продолжает движение. Капустин соображает, как поступить: объясняться с пастухом? Но чем эти объяснения могут закончиться? Видит, что к машине мчится, почти стелясь по земле, огромный пастуший пёс. Обычная порядочность изменяет ему, и он жмёт почти до пола педаль газа.

     На следующий день, продолжая своё путешествие, Капустина насторожил повторяющийся при движении его «Ласточки» подозрительный металлический перестук непонятного происхождения. – Не проклятая ли крестовина полетела!? – забеспокоился он, хотя имел об этом автомобильном узле довольно смутное представление. Помнил только, что кто-то рассказывал о похожих симптомах неисправности этого автомобильного узла, которые теперь привели его в трепет трагичностью возможных последствий. Но как выяснить, что дело в крестовине?!

     Впереди увидел примостившийся на обочине грузовик Газ-51. – За рулём, наверняка, бывалый шоферюга, – подумал Капустин. – Подскажет, что к чему. Остановился. В кабине машины сидел что-то жующий, – видимо, свой обед – человек со странным лицом – тёмным и сморщенным, словно печёное яблоко. Возможно, это обстоятельство и не позволило Капустину разглядел в его глазах лукавство, когда тот, выслушав историю о крестовине, подтвердил, что речь идёт действительно о её неисправности. Не поленился даже проехать сотню метров за рулём капустинской «Копейки». Посоветовал немедля ехать к автослесарю Николаю, которого-де можно найти в посёлке, что в пяти километрах. И порекомендовал: – Едь туда не быстрее пяти километров в час, на первой передаче!

     Капустин так и сделал. Через пару километров мотор возмущённо завыл, ещё больше растревожив технически неграмотного Капустина. Неприятен был также интерес к его «Копейке», плетущейся по обочине, водителей и пассажиров проезжавшего мимо транспорта.
 
     Через час Капустин добрался до стоявшего прямо у дороги сарая со смотровым помостом. Автослесарь Николай выслушал Капустина и, рассмеявшись, сказал: – А ты посмотри на дорожное полотно. – Оно ведь выложено бетонными плитами. – Из-за стыков между ними и появляется перестук, который так напугал тебя. – Ты не первый, кто обращается ко мне с этой проблемой. В подтверждение своего вывода Николай поставил машину на помост, осмотрел её брюхо, не найдя там никаких недостатков. А затем проехал с Капустиным и по бетонке, и по грунтовке, совсем успокоив его. Оставив слесарю «десятку», Капустин продолжил путь.

     К ночи пошёл дождь, скорее, ливень, вставший перед ветровым стеклом «Копейки» почти непроницаемой стеной. В какой-то момент погасла левая фара, затем заморгала правая – и тоже погасла. Кромешная тьма! Включив карманный фонарик, Капустин попытался прижаться к обочине. Потом в надежде на чудо, но безрезультатно, подёргал за какие-то проводки в передней панели машины. Развернул карту автомобильных дорог, а по ней – до ближайшего населённого пункта не меньше четырёх километров. – Добираться туда на машине, в кромешной темноте? – самоубийство! – рассуждал Капустин. – Идти пешком, бросив на произвол судьбы новенькую машину, – тоже неприемлемо.
 
     Выставив знак аварийной остановки, решил дожидаться какого-нибудь случайного транспорта. Правда, когда он появится? – подумал Капустин. – В такую погоду хороший хозяин и собаку из дома не выпустит! И пожалел, что, решив срезать путь, съехал с автострады на второстепенную дорогу. Дождь продолжал лить, монотонно стуча по жестяной крыше «Копейки». Отступал страх, отпускали натянутые струной нервы – Капустин задремал.

     Потом были глухой удар, скрежет и шипение разгорячённого металла – снова монотонный шум дождя и стоны, раздававшиеся из выброшенной с дороги и смятой словно консервная банка «Копейки».  В кабине грузовика – никакого движения. Водитель мёртв. Дорога со стороны грузовика была где-то за километр до места катастрофы в ремонте и водитель двигался, ещё не перестроившись, по встречной полосе. Спешил домой, потому слишком поздно заметил капустинскую «Ласточку» – ведь знак аварийной остановки стоял позади неё.

     Стоны прекратились – отошёл и Капустин, не знавший прежде особой «печали». Её что ли и впрямь «черти накачали»?!

5 декабря 2020 года