Терри, Франк и Джеймсон Фолкнер

- И зачем мы должны присутствовать? - Шепнул Франк на ухо Терри.
- Это одно из самых громких дел последних лет. Да и мне будет это полезно,  для моей юридической карьеры. И тем более ты сам хотел побывать на суде!
Франку нечем было крыть. Но уйти захотелось еще сильнее.


Обвиняемый, 40 лет, был совершенно непримечателен. Звали его то ли Джек Смит, то ли Лэм Агнер. А, может быть, вообще Бред Уильямс. Его имя многократно произносилось в зале суда, но оно было настолько неуловимым, что едва было услышано, сразу забывалось. Казалось, даже адвокат не знает имени того, кого защищает.
Жизнь подсудимого была словно создана для написания многотомных романов. А его преступления - для криминальных хроник.
Тихий, спокойный, как уже говорилось, непримечательный мужчина высокого роста, сутулый, худой как палка, с седеющими волосами. Он носил очки, обручальное кольцо и совершал дичайшие преступления.


Прокурор вызвал свидетеля, молодую и пухлую девушку, блондинку. Глуповатая Аннет с улыбкой произнесла слова клятвы. Отвечая на вопросы обвинителя, она то плакала, то смеялась, как чокнутая. Адвокат несколько раз выдвигал протест на основаниях неустойчивости психики Аннет. Само собой, протесты отклонялись по причине отсутствия заключений психиатра.
Аннет познакомилась с подсудимым в кафе, когда он подсел за ее столик с куском торта. Спросив номер телефона, он предложил проводить ее до дома. В течение последующих двух месяцев он был таким же галантным и учтивым. Однажды он изъявил желание сделать несколько снимков с участием Аннет. Выяснилось, что мужчина был фотографом. Но вскоре он начал странно себя вести - следил за Аннет и каждый день присылал ей на почту фотоотчет: вот девушка стоит перед окном дома в пижаме, вот читает утреннюю газету, одевается, выходит из дома, едет в машине,.. И так был зафиксирован весь день. Все дни. Сначала Аннет это забавляло, ведь мужчина объяснял свои действия тем, что он любит ее и хочет знать, где она была, чем занималась. Но когда на почте появились фотографии, сделанные с периодичностью в 5 минут, девушка испугалась. Она пробовала говорить с ним, но безрезультатно. Она просыпалась в ужасе от того, что он следит повсюду. Не выдержав напряжения, Аннет написала заявление в полицию, добилась судебного запрета, обязавшего мужчину не подходить к ней ближе, чем на 200 метров. В результате нарушения данного постановления подсудимый и стал подсудимым.


Прокурор вызвал следователя, который неизвестным образом нашел следы, улики, указывавшие на причастность мужчины к зверским убийствам 8 женщин. Следователь говорил много и сбивчиво. Осталось не очень понятным, как улики были найдены и приобщены к делу. Однако показания о пытках и убийствах были настолько красочными, что судья-женщина изменилась в лице. Что дало адвокату право на обжалование приговора. Слушание было перенесено.


Джеймсон Фолкнер было имя мужчины, плачущего над фотографиями своей жены Мелисы. Проклиная судьбу и медицину, Джеймсон любовался на худую женщину с темными волосами. Огромные зеленые глаза смотрели со снимка сквозь Джеймсона.   
Дни и ночи он проводил, рассматривая ту, что больше никогда не будет рядом. И, наверное, именно тогда повредился рассудок Фолкнера.


Джеймсон стоял напротив могилы жены с лилиями. К нему подошла девушка, лет 19, спросила, нужна ли ему помощь. Обернувшись к ней, мужчина увидел пронзительно зеленые глаза, темные волосы - первая жертва.
Ничем непримечательный Джеймсон говорил, что делает инсталляции. Девушек увлекал постмодерн, и они шли смотреть на работы Фолкнера, не догадываясь, что сами станут инсталляциями.
Следующую жертву он поймал в метро. Предложил донести пакеты до квартиры, потом пригласил к себе в гости посмотреть на искусство.   
Третьей стала проститутка, которую даже не пришлось уговаривать познакомиться с выставкой.
Четвертая, пятая женщины были старше остальных, но внешне ничем не отличались друг от друга: зеленые глаза, темные волосы, худощавое телосложение.
Шестая  была наркоманкой, седьмая - матерью двух детей. Восьмая была красивее других: глаза были ярче, волосы чернее, грудь больше. Только оказалось, что она носила линзы, красила волосы и не брезговала пластическими операциями, поэтому с ней Фолкнер обошелся невероятно жестоко.
А глуповатая Аннет должна была стать девятой девушкой в коллекции. Но с ней было связано много непонятного. Внешность ее явно отличалась от типажа убийцы. Адвокат даже вскрикнул на заседании, что его клиент может испытывать человеческие чувства, ведь он влюбился в Аннет. Но присяжные остались непреклонны - зверь и есть зверь.
 

Присяжные получили фотографии "постмодерна", сделанные в квартире Фолкнера и приобщенные к делу. Зрелище было завораживающим: если бы не было известно, что это мертвые люди, никто бы даже и не испытал ничего похожего на отвращение.
На одной из фотографий был изображен огромный, в человеческий рост, ящик, походящий на рамку. В ящике стоял стул, на который было посажено женское тело. Обнаженное. Оно было идеально: стройное, с ровной блестящей кожей, на ногтях - алый лак, в ногах - букет лилий. Голова девушки стояла на ее коленях, а шею украшал огромный зеленый бант. Не было следов крови, насилия. Труп выглядел как кукла, просто странная кукла с отделённой головой. Была какая-то заманчивая красота в позе девушки, в изгибах ее тела, в сочетании цветов.


Джеймсон Фолкнер, отрубал голову только что умерщвленным женщинам, затем обрабатывал труп. В ходе расследования выяснилось, что мумификации подсудимый научился у своей покойной жены. Он настолько хорошо знал это дело, что следователь, зашедший в квартиру Фолкнера, не сразу понял, что перед ним не куклы.


Не было ни одной повторяющейся позы. И отрубленные головы Фолкнер размещал всегда по-разному. Однако темные  волосы, обрезанные до ушей, зеленые глаза и худоба оставались неизменными в каждом из ящиков. На шеи он завязывал банты разных цветов. От чего зависел выбор ленты, выяснить не удалось.


Отдельно присяжных попросили рассмотреть фотографии трупа номер 8, той самой, "усовершенствованной" женщины. Ее волосы, сожженные отбеливателем, нависали патлами на пустые глазницы. Грудь, обезображенная столовым ножом, висела как у старухи. Фолкнер даже не забальзамировал тело, и оно разлагалась. Восьмое убийство было отмечено как "с особой жестокостью". Джеймсону настолько не понравился обман, как он сам это назвал, девушки, что он 9 часов издевался над ней, беспрестанно фотографируя и заставляя улыбаться. Эти снимки он расклеил впоследствии по всему ящику-рамке номера 8.
Налив в ванную промышленного отбеливателя, он держал в нем девушку, несколько раз пытался утопить.  В результате реагент попал в пищевод жертве, сжег кожу и волосы. Затем Фолкнер выколол глаза, кухонным ножом вспорол грудь, вынул импланты и заставил девушку их съесть. После чего он отрубил ей голову, посадил в ящик, на пол, бросил серую ленту  ей в  ноги, а в шею вставил подгнивающую гвоздику.  Голову он поставил сверху на ящик.
Присяжные плакали.


Джеймсон Фолкнер признал свою вину. В зале суда при ответе на вопрос прокурора, обвиняемый скромно поднялся со своего места и произнес слова, переполненные тихой гордостью: "Мелиса единственная! Остальные - подобие, игрушки".
Кто-то из зала кинул в Фолкнера книгой.
Слушание было перенесено.


Терри и Франк шли домой.
Терри рассуждала: стоит ли ей вообще продолжать работать в сфере юриспруденции.
Франка беспокоила сохранность и безопасность Терри.
И еще его тошнило.


19.07.2014