Рефери

Как лучше решить проблему?
Нет, не так.
Как решить проблему?
Проблема возникла и не дает покоя, ни днём, ни ночью. Особенно ночью, когда повседневные заботы отошли туда, где собираются все мелкие, несущественные дела которые забываются на следующий день. Сна нет, зато есть вопросы. Все ли силы приложены, все ли способы испробованы для решения проблемы? Нет. Почему? Наверное, потому что проблема не из тех, которые решаются сразу, а из тех, которые долго давят на мозги и шею. Потому что, в её возникновении виноваты мы сами. Проблема, возникла не сразу, она накапливалась годами, потихоньку вырастала, набиралась веса, и в конце концов, стала большущей кучей чего-то неприятного, которое теперь надо как-то разгребать.
Проблема семейная и печальная. Такая как эта, имеется во многих семьях, и повторяется в бесчисленных вариантах бесчисленное количество раз. Это проблема древняя, как сам мир.
Близкие люди не поладили, поссорились  раз, другой, потом примирились, но обиды никуда не подевались. Они лишь затихли на время, чтобы дать знать о себе в другой раз, часто, в самый неподходящий момент.
В результате давних, накопившихся обид, Огуренкова Людмила Викторовна, мама Клепиковой Ирины Георгиевны в пух разругалась с Клепиковым Ильей Петровичем, мужем Ирины Георгиевны. Причина ссоры до конца не ясна, однако известно, что это не деньги, не плохое поведение (пьянство, например) Ильи Петровича. Это так же не слишком (по мнению Людмилы Викторовны) маленькая зарплата и ленивое отношение к жизни всё того же Ильи Петровича.  Всё вышеперечисленное  и так постоянно имеется в виду, поэтому, причина гораздо глубже.
Личная неприязнь, вот что. Вроде бы, Илья Петрович конкретно ни в чём и не виноват, а всё равно виноват, потому что он – не тот  человек. И кстати, уже довольно долгое время не тот. Он говорит не то, не так выглядит, другими глазами смотрит на вещи, как хотелось бы Людмиле Викторовне. В этом вся штука.
Война началась  ещё около двадцати лет назад, и сначала была тихой и холодной. Слишком много было сделано для Ильи Петровича, и слишком низко он оценил эту помощь. Да просто не оценил! Да просто не выказывал должного уважения и почтения, а вёл себя слишком свободно, и… нагло! Частые и победоносные рейды за линию фронта в целях наведения своего порядка, замаскированные под невинные родственные визиты приносили удовлетворение Людмиле Викторовне, похожее на удовлетворение от хорошо выполненной работы.  Илья Петрович никаких рейдов не совершал, а как мог оборонялся. Иногда, холодное противостояние переходило в бои, а потом и вовсе в баталии, то по телефонной линии, то и во время случайных встреч противостоящих армий…
Недавно (около года назад) Людмила Викторовна одержала одну за другой победу в нескольких решающих сражениях. Илья Петрович не смог оказать достойного сопротивления. Он даже не смог просто защититься, смягчить удар. Он пребывал в не лучшем положении и без наступления по всему фронту превосходящих сил противника…  Жизнь поставила перед ним такие вопросы, когда даже союзники не в силах оказать помощь, не то что другие.
Но, в конце концов, Илья Петрович сумел изменить ситуацию. Жизненный опыт подсказал ему один из путей, и он подписал мирный договор с Людмилой Викторовной, признав себя побежденным и  виновным во всех, в том числе и будущих своих ошибках. Никому неизвестно, чего это ему стоило, однако, после этого, отношения зашли и вовсе в тупик. Он признал себя побежденным, но не сломленным.  Людмила Викторовна потеряла из виду Илью Петровича, противник был повержен, жизнь стала пресной. И тогда Людмила Викторовна решила нанести последний удар. Ей казалось, ещё немного поднажать, и внутренний стержень Ильи Петровича треснет. И тогда, возможно мир наконец будет установлен, и в таком виде, который требуется Людмиле Викторовне. Если враг не сдается, его надо… поломать. Правда, Илья Петрович врагом не был, он был просто плохим родственником. Поэтому, ломать его надо было не сильно, но так, чтобы он понял, во-первых, кто главный в большом доме, а во-вторых, где его место в этом большом доме.
Людмила Викторовна позвонила непосредственному начальнику Ильи Петровича, и в течение пятнадцати минут, в общих чертах рассказала, кто в действительности скрывается под маской порядочного человека И.П. Клепикова. Она также выразила надежду, что к нему  будут приняты  соответствующие меры по линии администрации фирмы, где изображает свою деятельность Клепиков. Людмилу Викторовну совершенно не волновало, что на дворе двадцать первый век, и работодателя интересуют в первую очередь деловые качества сотрудников, и в последнюю, а то и вовсе не интересуют дела семейные.
Тем не менее, руководитель пригласил Илью Петровича к себе. Мягко и почти весело попросил, чтобы Илья Петрович сделал так, чтобы его родственники больше не беспокоили руководство делами, не относящимися к производству.
«У нас производство, а не психологическая консультация», – заключил руководитель довольно прохладно, и дал понять, что разговор окончен.
Вечером того же Илья Петрович сказал жене, что он очень уважает Людмилу Викторовну, но больше не в состоянии общаться с ней. Ни по каким вопросам, ни по каким делам, ни по каким другим причинам.
Война окончена, мир не наступил. Пришло полное отчуждение и … тишина.
Однажды вечером Илье Петровичу на домашний телефон позвонил старый знакомый. Это был не лучший знакомый, хотя бы потому, что раньше он сам не звонил. Во всяком случае, не звонил просто так. Был звонок, лет пять назад, нужны были срочно деньги. У Ильи Петровича денег не было, и больше он не звонил. И тут вдруг.
– Здоров, Илья! – бодро начал старый знакомый, – как жизнь, что новенького?
Илья Петрович растерялся. Как объяснить по телефону человеку, что новенького произошло в его жизни за последние пять лет? Ведь всё, что будет новым для Сергея Шабалова уже давно покрылось пылью времени, а о том, что является действительно новым для Ильи Петровича,  надо будет слишком долго и терпеливо рассказывать. Поэтому, ответив на приветствие, Илья осторожно поинтересовался:
– А что тебя конкретно интересует?
Шабалов тоже, видимо, растерялся. Он же задал этот вопрос просто так, для начала разговора. Парочка слов, небольшая разведка, и глядишь, можно будет переходить к делу. Для приличия, можно сказать пару общих слов о себе. Шабалов никогда просто так не звонил, и не позвонил бы. Значит надо, подумал Илья Петрович.
– Ну… – Шабалов замялся, – я вообще, так сказать… давненько не общались. Ты-то сам почему не звонишь?
– Я думал, что ты умер… Извини, это просто шутка.
– Ну и шуточки у тебя, – хихикнул Шабалов, – ладно, не в обиде. Ладно, давай, выкладывай, что там у тебя стряслось с тёщей.
Тон Шабалова продолжал оставаться бодрым деловитым тоном старого доброго приятеля, звонка которого ждут, и всегда ему рады.          
Ах вон оно что! Илья Петрович почесал затылок и вытащил из пачки сигарету. Старый знакомый звонит узнать, как здоровье мамы… Ничего особенного, обычные дела. Только, с чего бы это? Какое ему дело до наших семейных разборок, думал Илья Петрович.
– Нет, ты не думай, что я что-то такое, – стал тупить Сергей, – просто мне позвонила Людмила Викторовна, и мы с ней проговорили целый час.
Когда-то, теперь уже в далёкие времена, Илья Петрович познакомил Шабалова со своей тёщей на каком-то семейном торжестве. Собственно, он и пригласил тогда Шабалова, как хорошего приятеля и товарища по университету. Через некоторое время, стало понятно, что как раз таки Шабалов пришелся гораздо ближе по душе Людмиле Викторовне, чем сам Илья Петрович.  После той исторической встречи, Людмила Викторовна и Сергей Шабалов периодически общались, были в теплых дружеских отношениях. Насколько они были легкими и дружественными, Илья Петрович не знал, но если теперь, после стольких лет Сергей звонит и задает вопросы, значит, цветок не завял.
– Ну и что? – так же осторожно спросил Илья. 
– Ну как… Понимаешь, Илюха, ну ты не прав! – голос старого знакомого стал голосом старого друга, переживающего за семейные дела друга, – ну нельзя же так. Ты ж ведь понимаешь, Людмила Викторовна, она же  очень тонкий, душевный человек. Мало ли что бывает в жизни… Ты бы хоть позвонил, что ли, извинился…
– Тебе-то какое дело? – Илья Петрович резко прервал Шабалова и сам напрягся.
Шабалов немного помолчал. Тем не менее, не смутился и продолжил:
– Ну как какое дело, мы же с тобой, друзья, на самом деле, и мне небезразлично, что Людмила Викторовна плачет…
Плачет Людмила Викторовна. Она иногда делает так, чтобы решить кое-какие дела. По сути, она может любое дело сделать и без слез, но иногда…
Вот сейчас, для решения проблемы с Ильей Петровичем она привлекла старого знакомого и друга Серёгу Шабалова. И здесь-то как раз слезы к месту. Всё же дело семейное, отношения надо как-то наладить, кто знает, как там будет дальше… Илья Петрович, хоть и не подарок, но всё ж таки не чужой. Вероятно, так подумала Людмила Викторовна, и подрядила старого общего знакомого помочь уладить наболевшую проблему, выступить в качестве рефери…
Рефери, мягко говоря, неважный, а грубо говоря, просто засранец, который вспоминает о «друзьях», когда что-нибудь нужно. 
– А ты, значит, решил помочь бедной женщине разобраться с неблагодарным козлом, так да?
– Ну зачем же так, Илюша, мог бы быть и полюбезнее, – голос Шабалова стал приобретать жесткие нотки.
Илью вдруг передернуло, он вдруг возненавидел Шабалова, поэтому сказал:
– Любезными мы были раньше, а сегодня мне на тебя начхать.
И положил трубку.
В кухню зашла жена.
– С кем это ты ругаешься? – сонно пробормотала она.
– Так, по работе звонил один член. Требовал решить один серьезный вопрос, завтра же.
– В одиннадцать вечера? Иди спать, работник, – Ирина Георгиевна налила в стакан воды. Илье Петровичу было жаль жену. Она в этой ситуации оказалась между двух огней. Она любила маму, она любила Илью Петровича и ничего не могла поделать. Это её угнетало, но что-то предпринять она была не в состоянии.
Снова раздался звонок. Илья схватил трубку и сразу выпалил:
– Я уже всё сказал! Не твоё свинячье дело…
– Позовите Ирину Георгиевну, – жестко с расстановкой, механически  проговорила Людмила Георгиевна (это была она), – а с вами, негодяй, мы позже разберёмся.
– Это тебя, – Илья передал трубку Ирине, а сам пошел спать.
Немного погодя из кухни вернулась Ирина Георгиевна, включила ночник,  юркнула под одеяло и прижалась к мужу. Потом чмокнула в ухо.
– Звонила мама, – сказала она, – расстроенная.
– Ну, – буркнул Илья Петрович.
– Ей позвонил Шабалов, помнишь такого? Ну этот, что вечно что-то клянчит…
– Ну, – снова буркнул Илья.
– … ну и сказал ей, что ты непорядочный человек.
– Давай спать, – Илья Петрович приобнял жену.
– … и ещё она сказала, чтобы вы помирились… – Ирина Георгиевна уже засыпала.
– Кто с кем? – Илья тоже уже дремал.
Вопрос остался без ответа.