Воспоминания перед днем Армии

               
                \рассказ-воспоминание\

         Папа готовился в мединститут, учится на хирурга, как и дал обет после того, как военный хирург в 1945 году в Ташкенте, в военном госпитале почистив загноившую рану в правом боку живота. Зашив печень, как он сказал: « Залатал тебе сержант печень, будешь жить и трудится, делать детей». Моя в будущем бабушка, а его –теща, собиралась идти к больной женщине, лежавшей при смерти.  Собирая в корзину корешки и травы, предложила ему будущему книжнику пойти с ней и посмотреть как истинные травницы лечат людей.
 Придя к больной, дочь больной потащила знахарку к больной и шепнула, заходя в в чистую половину хаты, на ухо: «Её все хуже и хуже» и вышла. Та сняла с корзины рушник и сказала ища что-то в корзине зятю: «лечащие по книжкам чисты, мудры и достойны доверия больного врачу, в то же время как те, кто целит по наитию двумя корнями( и тут же в подтверждении своих слов, подала больной два корешка) и целительной травкой в купе с наговором, - те и сглазить могут. Еще хуже лихоманку наслать.
 Марыся – тучная, немолодая женщина с черными бровями и с бородавкой на верхней губе, сунула снадобье в рот. У зятя, наблюдавшего за этим, при виде этой доверчивости, защемило сердце и защипало в глазу.
         Однако не в том долг целителя, что бы рассуждать о странностях нрава человека, позвавшего на помощь, но в том, чтобы по возможности облегчить страдания, если уж отогнать злодейку смерть не достает ни умения, ни запаса сил…
 И зять сделал на этом наблюдении и на то, что сказала теща-целитель, свой вывод:
          «Книжник – он за другими книжниками записывает. Может и приписать для красоты.
         А старухиных познаний хоть и два корешка травы да одна травка с наговором ,зато творят,  они, целители, подчас с таким скудным запасом, самые настоящие чудеса. Этот наглядный пример подсказал ему, надо присматриваться к тещиным познания трав, уметь их приготовлять и постараться выучиться, какая травка от чего, и как она готовиться. Так зарождался талант хирурга от Бога, как говорят и говорили о нем, во время его похорон. Это я все видел и слышал от своих бабушки, отца и мамы. От людей пришедших на похороны своего врача-хирурга их спасшего, но себя спасти не успел, так и умер с бьющемся сердцем еще полсуток после того как тело стало холодеть .Это пронеслось у меня в голове, пока я сидел возле него, своего отца, держа его холодевшую руку. А передо мною, мне виделось: его лицо, глаза полные слез, и рот, открывавшийся, и что-то силевшее сказать мне, его старшему сыну, приехавшему к нему умирающему, из далекой Сибири, с Нарымского края, о  каком знал, из моих писем и рассказов, когда я со своей семьей, дочерями: Наташей, старшей и Аленой, его внучке продолжившая его призвания врача, и своей женой Екатериной- Ангелиной-Акулиной, казачке из Хмельницкой земли, что на Подолии Украины. Приезжал летом во время нашего с женой отпуска.
        Отец рассказывал, часто к нему привозили людей, когда он затруднялся определить болезнь. И тогда он привозил тещу, и они вдвоем определяли человеческую болезнь И вспоминал недоумеющие глаза родных, когда врач отправлял больного домой, и говорил им: «Это не мой больной. Его не надо резать, его спасет эта женщина» - и они вместе уезжали домой. Потом она приходила к ним , и давила на то место заранее увидев больного и знала по его ауре, чем и как его лечить, это для себя а больного исследовала, как она говорила. Так бабушка, доказывала и внушала больному, что знахарка определит болезнь и знает чем лечить и как лечить этого больного. Так старая женщина- знахарка и лечила больных, от которых отказывались лечить советские врачи.
       Бабушка вспоминала: « Позвал меня твой отец внучек, к больному. У него, что-то болело в животе. Отец проверил и сказал: Не аппендицит.  Тогда я его смотрела, а я уже знала, у него мочекаменная болезнь. Ты ведь помнишь я тебе рассказывала меня мой отец ,отправлял в Бухарест, в частную школу для богаты девочек, и нас там всему учили. Определять кто, чем болеет, не все этому учились только те, у кого был дар и кто умел распознавать травы лечебные. Меня Бог сподобил этому узнать и уметь делать. А уже здесь, в Белоусовке, куда меня отправил в изгнание твой прадед, а мой отец Николай Гингуляку,  применяла на практике свои знания. Так вот вернусь к тому, с чего начала тебе говорить. Я-то определила, но по своему опыту знала, так просто определивши болезнь, не осмотрев человека, не поверит он тебе. Потому я стала давить, на то место, где болит, а он кричал от боли.
   Так бабушка доказывала и внушала больному, что знахарка определит болезнь и знает чем,  и  как лечить больного, от которого отказывались лечить советские профессора и врачи. И лечила. ( повторяюсь, не не могу сейчас восхищаться своей бабушкой, владеющей Божиим дарованием. Как же мне, уже семидесятилетему старику неверить, что Бог наделяет иногда человека и в старости талантом, если он от Бога заслужил этот талант. Так уверовавшись Богу и стал писать, эти рассказы, которые, некоторые не может печатать для моих поклонников газета, эти рассказы, которые я называю повестями, ибо я повествую о их жизни.
 Вот это все и проносится в моей голове, в минуты раздумья о тех персонажей, о которым пишу. Благо временем пока располагаю, во время эпидемии коронавируса в карантине, что объявило начальство интерната, в котором я и нахожусь.
                12-14 мая2020г.