Именем Космоса. Часть 1. Глава 35

Глава XXXV

Капитан не встал навстречу вошедшим, продолжая опираться на стол. Пираты отдали приветствия. Каждый при этом зыркнул в сторону пленницы, Лок-Лан задержался на ней взглядом особенно долго, но постарался не выдать своих мыслей. Он вышел вперёд.

– Тут такое дело, Капитан, – начал он с почтением в голосе. – Среди дня застрелили одного из нас. Мы просим вашего вмешательства и суда!

Капитан молча смотрел пиратам в лица. Потом спросил:

– Кого убили?

– Я не знаю имени, Капитан. А прозвище Григ. Он новичок. Всего десять дней провёл в группировке. Говорят, у него были с убийцей какие-то счёты.

Григ... Конечно, были. Майран вкратце рассказывал о тех событиях, и Капитан успел кое-что о нём разузнать – значит, его.

– Когда его убили?

– Полчаса назад.

– Есть свидетели убийства?

– Нет. Но мы были на месте преступления буквально через минуту и застали там человека, занятого... хм, мягко скажем, осмотром тела.

– А если скажем прямо?

– Он занят был мародёрством. Обыскивал тело и стягивал скафандр.

– Что ж, – усмехнулся Капитан, – любой занялся бы именно этим, зная, что его выстрел слышала вся группировка. Куда был сделан выстрел?

– В сердце.

– Испорченный скафандр – завидная добыча. Кто он – этот мародёр?

Лок-Лан оглянулся на пиратов, прося их поддержки, и ответил с вызовом:

– Майран Ланг, Интеллигент!

– Приведите его,  – распорядился Капитан.

Один из пиратов выскочил из штаба, и вскоре ещё несколько человек ввели Майрана. Под действием нормализатора синяк на его лице посветлел, но не успел сойти полностью. Выйдя из-за спин пиратов, Майран увидел пленницу и чуть улыбнулся. У Аены же расширились глаза, она вся подалась вперёд – и бросилась на Майрана.

– Мерзавец! – закричала она. – Что ты сделал с моей дочерью?

Майран не удивился её обвинениям. Только хотел что-то сказать, но взглянул на пиратов и промолчал.

– Оттащите, – приказал Капитан.

Двое пиратов, стоявших ближе, подхватили женщину под руки, оттащили. Она яростно сопротивлялась.

Посреди этой сцены за спинами пиратов, у двери, бесшумно возник Бен, встал, небрежно прислонившись к стене, как если бы зашёл на голоса просто посмотреть, что случилось. Но глаза под полуприкрытыми веками были живыми, острыми.

– Ты знаешь что-нибудь о её дочери? – обратился Капитан к Майрану.

– Да, Капитан, – ответил он так, будто они разговаривали как ни в чём не бывало, а не его привели связанного, обвинённого в убийстве.

– Ей что-то сейчас угрожает?

– Нет, Капитан.

Капитан обернулся к пленнице:

– Если ты хочешь жить – не мешай мне. – И приказал: – Отпустите.

Её отпустили. Она стояла возмущённая, с тёмной ненавистью в глазах. Потом взяла себя в руки, отошла на своё прежнее место, встала, скрестив руки на груди и не сводя глаз с пиратов.

«Если она действительно хочет жить, лучше ей не стоять так», – с усмешкой подумал Капитан.

Пленницы, находившиеся в услужении у пиратов, недаром старались выглядеть похуже и поприниженней – такие не вызывают желания покорить, победить любыми средствами и, соответственно, у них больше шансов выжить. Исключением, пожалуй, на памяти Даргола была только его мать – приёмная мать. Даже отец не прикасался к ней. Даргол был возле неё постоянно и, став взрослым, осознал это. Она отваживалась бунтовать и даже, повинуясь, кое в чём настаивать на своём.

Капитан снова прошёлся взглядом по Майрану.

– Развяжите, – коротко приказал он пиратам.

Один из них тут же согнулся у Майрана за спиной и распрямился, комкая в руках обрезки верёвки. Майран встряхнул руками, потёр запястья.

– Майран, ты знаешь, в чём тебя обвиняют?

– Да, Капитан.

– Что ты делал возле тела?

– Пытался оказать первую помощь.

– Трупу! – презрительно буркнул кто-то у него за спиной.

– Он был трупом к тому моменту всего несколько секунд, и спасти его было ещё можно. Требовался только целый скафандр для анабиоза.

– Не рассказывай байки, ты ему мстил! – послышались со всех сторон голоса пиратов. – Почему ты оказался рядом? Совпадение?

Майран взглянул на Капитана.

– Едва ли, – сказал он негромко.

– Стоп! – осадил Капитан пиратов. – Это не посиделки у костра. Здесь я говорю, и я задаю вопросы. Кроме меня здесь говорят те, кому я позволяю.

Пираты смолкли.

– Когда ты подошёл, Майран, ты видел кого-нибудь рядом с телом?

– Нет, Капитан.

– Мог он сам застрелиться?

– Нет, выстрел в спину.

– В спину! – снова зашумели распалённые пираты. – Да ты уже убивал под горячую руку! Почему не убить ещё? И кого! На врага тебя нет! Своих! Своих! Вознёсся выше звёзд! Думал, на тебя нет управы?

Капитан поднял руку, отметив при этом, что Майран не стал оправдываться, стоит молча. Пираты поняли призыв к тишине. Капитан встал.

– Кажется, я должен напомнить вам основу основ, вы её забыли. Вы не в цивилизации. Здесь, на Терции, закон один – это я. Я решаю, что справедливо, что нет. Вы пришли просить моего вмешательства? Вы его получили, и уже не смеете вмешиваться сами. Я выслушаю каждого – кого сочту нужным. И объявлю своё решение. Если вы хотите присутствовать при этом – не подавайте голосов, пока мне этого не надо. Майран, этот пират, Григ, действительно пытался убить тебя?

– Да, Капитан.

– Почему ты не расправился с ним тогда же или не потребовал моего суда?

Майран взглянул на Капитана, стараясь понять, какой ответ сейчас нужен. Правду Капитан знал, но не выкладывать же её пиратам.

– Григ действовал тогда по принуждению, Капитан, его заставили. Если кому-то я и должен желать зла за это, то не ему. – Следовало замолчать, но Майрана прямо-таки дёрнуло за язык, и слова сорвались сами собой: – Кроме того, он играл на гитаре.

Капитан взглянул на него озадаченно.

– Так, – сказал он. – Вот это самое. Ладно. Майран, ты совершал это убийство?

– Нет!

– У тебя что-нибудь забрали?

– Да, Капитан. Бластер.

Капитан посмотрел на пиратов и постучал пальцем по столу. От толпы с непроницаемым лицом отделился Лок-Лан и положил на стол бластер.

– Твой? Проверь, – велел Майрану Капитан.

Майран взял. Оружие привычно и надёжно легло в ладонь.

– Всё в порядке, Капитан.

– Так. Суд окончен. Теперь – мой приговор.

Капитан снова обвёл взглядом лица пиратов и передумал.

– Нет, вы узнаете решение позже. Объявите общий сбор. – Капитан кивнул Бену, адресуя этот приказ в основном ему. – Идите.

По-прежнему не решаясь заговорить, пираты вышли. Бен вышел последним. Капитан с помощью гуллуса запер дверь, включил звукоизоляцию. Проверил штаб на прослушивание.

Майран молчал. Капитан выглядел плохо. Черты его заострились, лицо потемнело. Майран вспомнил о кейсе у себя на «Сине».

«Сегодня же буду настаивать, что могу оказать ему помощь», – мысленно пообещал он себе. Теперь, с хорошим комплектом медикаментов, у него были шансы.

Он взглянул на Аену. Она не сводила с него глаз, вся горя ненавистью.

– Благодарение Космосу, Капитан, – сказал он негромко. – Она у вас.

Аена вздрогнула, услышав русскую речь. Её неприятно задело, что из всего множества языков эти негодяи станут говорить на её родном.

Капитан обернулся к Майрану. Его лицо было хмуро, взгляд холоден.

– Так это моя обязанность – изымать и уничтожать запрещённое.

Он был не в духе. Майран всмотрелся в него, стараясь понять, что с ним происходит. В конце концов, он просто верил Капитану, но что знал на деле о том, как обращается он с пленными? На Терции об этом рассказывали всякое.

– Капитан, прошу вас за неё. У неё муж и ребёнок.

– И что?

– Страшно терять близкого человека, Капитан! Особенно мать.

Капитан криво усмехнулся. Крепко же досталось Майрану, если и у него сбились некоторые ориентиры.

– Ты сказал, знаешь что-то о её дочери?

– Да, Капитан.

Аена напряглась, подалась вперёд.

– Она жива? – спросил Капитан.

– Да. Её дочь и муж оба живы.

– Где они?

– Остались на лайнере, а лайнер отбила СГБ.

– И ты уверен, что они не погибли во время ограбления?

– Не погибли. Хоть стопроцентной гарантии я дать не могу.

Майран собирался рассказать Капитану обо всём, даже о повреждённом им орудии на «ксу-оте». Он был уверен, что Капитан одобрит его. А отношения к СГБ на этом ограблении он не имел, действовал исключительно по личной инициативе.

– Если я был не прав, Капитан, карайте меня. Я помог девочке и её отцу спрятаться в двигательном отсеке. Знаю точно, что их там искали. Но почти уверен, что не нашли. Иначе Кильрат вёл бы себя по-другому. И сделал я это... и не только это вашим именем.

Аена бросилась вперёд:

– Это правда?

– Правда, – ответил Майран.

– Я должна убедиться! – она обернулась к Капитану: – Двадцать минут прошло! Я требую связи с СГБ!

– Ты – не можешь здесь требовать, – холодно сказал Капитан. – Но раз я обещал, я узнаю это для тебя.

Нормализатор ещё действовал, и Даргол чувствовал себя достаточно бодро. Ему важно было продержаться ближайшие несколько часов. Дальнейшее не имело уже значения.

Без затруднений ему предоставили обещанную связь с Борилом Нейгом. Тот знал, кто такой Тэад Лоден и что ему надо.

– Иркмаан Лоден, – глуховатым голосом, в котором звучало участие, сказал он, – ваши зять и племянница живы. Они находятся в одном из госпиталей на Круде-Орсе. У девочки нервное истощение, сами понимаете, как страшно было для ребёнка всё, что случилось. В остальном они невредимы. Что же касается вашей сестры... Она...

Даргол взглянул на Аену. Она стояла рядом с пультом, стискивая дрожащие пальцы, на щеке осталась дорожка слёз. Увидев его взгляд, она протянула к нему руки. Капитан жестом остановил её и сказал в синофон – насмешливо и жёстко:

– Что с ней, я знаю, иркмаан, не трудитесь! Я не Тэад Лоден, я – пират, в руках у которого она находится. Вам не мешало бы тоже проверять документы у тех, с кем вы разговариваете.

Даргол представил себе реакцию, которую вызвали у эсгебешника Борила Нейга его слова и не удивился, что тот начал икать:

– Н-но... но... вы что... Что вы говорите?

– Правду, какую вам, эсгебешникам, нечасто приходится слышать от пиратов. Можете передать её родным, что она жива и невредима. А Тэаду Лодену скажите отдельно, что в память о его выстреле я готов обменять его сестру на его корабль.

Капитан отключил накорд.

– Что вы сказали... – прошептала Аена. – О каком его выстреле? Это же вы в него стреляли! И у него больше нет корабля – его корабль угнали.

– Это я знаю! – перебил её Капитан. – И я сказал это не тебе, а ему.

Нахмурившись, Майран переводил взгляд с Аены на Капитана. Стараясь, чтобы пленница попала к Капитану, он меньше всего ожидал, что они могут оказаться чем-то связаны.

Капитан встал, гуллусом отключил пульт и перешёл к столу.

– Теперь, Майран, поговорим о тебе. Времени немного – скоро на сбор.

– Капитан, неужели общий сбор – из-за меня?

– Да.

– Почему? Это убийство в масштабах группировки – явление рядовое. Только раздули его. И чтобы объявить о моей невиновности – общий сбор?

– Не валяй дурака! – раздражённо прервал его Капитан. – Ещё скажи: «Кто я такой?» – будто не понимаешь!

Эта раздражённость вызвала у Майрана ещё большую тревогу.

– Что случилось с вами, Капитан?

Капитан подошёл, остановился перед ним, спросил устало:

– Ты на каком ограблении был, Майран?

– На пассажирском лайнере.

– Как ты на нём оказался?

– На «ксу-оте». Я же докладывал вам, на чём иду. Я не знал только, с кем и куда.

– Разумеется. Я уже слышал это: я не виноват, я не знал, куда иду. Где глаза?

– Боюсь, Капитан, у меня их с собой не было.

– И головы тоже не было?

– Она одна меня и спасала.

– А лезть к свежему трупу тоже она тебя надоумила?

– Она устала на ограблении, Капитан. Её стукнули. Она больше не соображала.

Капитан чуть не плюнул. Это была самая великолепная оправдательная речь из всех, какие он когда-либо слышал. Он сел к столу. И спросил всё-таки:

– Кто ты такой, Майран? Ты дурак или эсгебешник?

– Вы уже задавали мне однажды этот вопрос, Капитан, и я тогда же на него ответил: и то, и другое.

– Похоже, что так, – чуть усмехнулся Капитан. – За всю свою жизнь я поймал на Терции только одного эсгебешного шпиона. И то исключительно потому, что он поторопился и сам себя выдал. Но это не значит, что их нет на Терции – у меня же есть свои люди в СГБ, значит, и у СГБ есть, она сильнее. Вывод простой: эсгебешники, которые работают у меня в группировке, умные. Очень умные. А ты... ты хоть и умный, но не очень. Поэтому когда тебя нарекли Эсгебешником, тебе польстили.

Капитан приподнялся, меняя положение в кресле, и приказал:

– Садись. И расскажи мне об этом ограблении по порядку.

Майран привычно присел на подоконник и, поглядывая на Аену, рассказал обо всём, единственно, не упоминая о Григе. Не потому, что имело смысл делать тайну, просто в горле вставал комок при воспоминании о нём.

Майран не смог, не успел в нём разобраться.

Кем он был, этот Григ? Негодяем, начинающим своё обучение под руководством Кильрата; глупым юнцом, отправившимся в пираты за бредовой романтикой – или всё-таки пленником, которого запугали прихвостни Кильрата? Майран, в общем-то научившийся в группировке насторожённо относиться к людям, при первой встрече почувствовал к нему сострадание и симпатию. Почему? Как соотнести это с гаденькой ухмылочкой Грига, когда они увидели друг друга на «ксу-оте»? Присутствием Кильрата и его людей, которых боялся и перед которыми хотелось показать себя? Кем ты был, Григ? Почему снял шлем на лайнере и присоединился к пиратам вместо того, чтобы спрятаться где-нибудь и таким образом попасть в СГБ? Запугали тебя – или ты сделал это добровольно? Или испугался, что лайнер взорвут, и, останься ты на нём, то погибнешь?

Почему так остро хотелось верить тебе?

Стоя посреди штаба, отвечая на вопросы, выкрикивая горькие слова о своей ненависти, ты боялся. Неужели это было сыграно? Впрочем, страх был, пожалуй, искренним. Ты действительно имел все основания бояться. Кильрат – сообщник опасный...

Но избежать разговора о Григе не удалось.

Капитан выслушал Майрана, не перебивая.

– То есть, фактически, на этом ограблении ты действовал с эсгебешниками заодно? – сделал он логичный, в общем-то, вывод, когда Майран замолчал.

– С эсгебешниками, Капитан? – переспросил Майран. – А что я помешал пиратам сделать такого, на что благословили бы их вы? Изнасиловать стюардессу? Перестрелять экипаж и сопротивление? Взорвать лайнер? – Майран хмыкнул в сторону: – Или вы запретили бы мне усыпить Кильрата?

– А если бы из-за твоих художеств вас прихватила на лайнере СГБ?

– Ну и... прихватила бы. Шевелиться надо проворнее, а не развлекаться с безоружными. И потом, по Кильрату с Лок-Ланом давно плачет Тиргма, а меня... вы бы вытащили, – закончил Майран, пряча улыбку.

– Да? Во второй раз? Да эсгебешники начали бы всегалактическую войну, потребуй я тебя снова.

– А вы бы потребовали? – спросил Майран смущённо, но дерзко.

– После того, как ты загнал бы на Тиргму полторы сотни моих людей?

– Зато спас двести пассажиров!

– Меньше.

– Меньше, Капитан. Погибло много. Капитан! Что будет теперь с теми, кто ходил сегодня на лайнер?

– А ты хочешь замолвить за кого-то словечко?

– Честно? Ни за одного бы не стал.

– Хоть и принял взятку.

– А что было делать? Капитан, я не должен был прикрываться вами?

– А что тебе было делать? – насмешливо повторил Капитан.

– А впрочем, я попросил бы за двоих.

– За кого?

– За воурианца, который помог мне уложить Кильрата.

– Да? – удивился Капитан. – Он ведь стрелял в безоружных.

– Выстрелить по сопротивлению он не успел. Он пошёл против Кильрата, Капитан, и вы знаете, что с ним могут за это сделать.

– Ну, а за кого ещё?

– За пирата-охранника, который привёл к вам пленницу.

– За Ульмо?

– Я не знаю его имени, Капитан.

– А кто он такой, ты знаешь?

– Не знаю, Капитан. Но если вы не вступитесь, Кильрат убьёт его.

Капитан помолчал, размышляя. Потом усмехнулся.

– Вот, Майран, наши с тобой отношения и переросли в другое качество. Теперь ты – приближённый главаря, и к тебе обращаются как к ходатаю передо мной. А это – власть. Власть одних карать, других миловать по своему усмотрению. Власть, которой ты не хотел. Так ли это страшно?

– Власть развращает, Капитан.

– Всех?

Майран взглянул на Капитана и улыбнулся.

– Нет.

– Только тех, Майран, кому она доставляет удовольствие. Тем, кому она тяжкий труд, не остаётся времени на глупости.

– А что будет с Кильратом, Капитан?

– Кильрат? Он вынес себе приговор, у него было последнее предупреждение. Но он не глуп. Раз ему не удалось избавиться от тебя, он понимает, что я всё узнаю и не спущу ему. Я объявлю по Терции – но это бессмысленно, он теперь исчезнет на некоторое время.

– Куда исчезнет?

– Ну, не в другую группировку, ты понимаешь. Затаится и будет ждать.

– Чего?

– Удобного момента, чтобы появиться снова. Надо быть готовым к этому, но нельзя его спугнуть. Если он увидит, что на него объявлена охота и надежды вернуться у него нет, то как бы и правда не рванул в другую группировку.

– А вам жаль его потерять?

– Он должен быть на глазах. То есть, теперь уже на глазах не у меня, а...

– У кого, Капитан?

Даргол с прищуром, оценивающе, взглянул на Майрана. Он хотел сказать: «У тебя», но ответил иначе:

– У эсгебешников на Тиргме. Ясно?

– Да, Капитан, – ответил Майран растерянно. Он знал, что Капитан никогда не сдавал своих людей на Тиргму.

– Так. Теперь давай всё-таки разберёмся с этим Григом. Лок-Лан говорил что-нибудь о нём ? Сейчас, над телом?

– Говорил, – сказал Майран неохотно. – Но «куплен» – это всё-таки ложь с целью оговорить. Запуган – это ближе к правде. Мне кажется, мальчишка был искренен, когда я допрашивал его в штабе.

Капитан кивнул.

– Возможно.

Майран отвернулся.

– При той роли, – сказал Капитан, – которую ему отвели в деле со взрывом, шансов остаться в живых у него не было. Если только ты взял бы его под свою опеку, и он шпионил бы за тобой. Поэтому пытаться реанимировать его было бессмысленно.

Майран поморщился.

– Нет, Капитан, я должен был.

– И были шансы?

– Да! – с болью воскликнул Майран. – И знаете, зачем мне помешали? Потому что им невыгодно было его воскрешение! Он кое-что знал, что могло им повредить.

– Что знал?

– Да хотя бы о собственной смерти! Знаете, как, скорее всего, было дело? Ему сказали прийти в лес – или привели на нужное место и оставили одного. Велели ждать. Когда увидели, что я поднялся, передали ему на шлемофон: выстрели. Да мало ли зачем! Сигнал подай, что ты здесь! И одновременно с его выстрелом хлопнули его с космодрома. Или с орбиты – да мало ли откуда? С другой стороны планеты! Не сам же он выстрелил себе в спину!

– Или стояли за кустами, – обдумывая слова Майрана, кивнул Капитан.

Майран хотел возразить, но спохватился, откуда у него био-иск, и сказал коротко:

– Может быть.

– Ну, это так. А кто его убил?

Майран усмехнулся:

– Боюсь, Капитан, не прозвучало бы моё обвинение слишком банально: Кильрат.

– Ну а зачем?

– Чтобы обвинить меня. Вдруг да получится!

– Ну, а зачем? – повторил Капитан. – Не проще было хлопнуть тебя вместе с ним?

– За меня... хм, – Майран отвернулся к окну.

– Так что – за тебя?

– За меня, Капитан, вы половине группировке головы бы оторвали, – глядя в окно, сообщил Майран. – И Кильрату с Лок-Ланом в первую очередь.

– Вот именно. И нечего здесь насвистывать с независимым видом. Пора понять, что ты не мелкая сошка. Это было поводом не только дискредитировать тебя, а затеять нешуточное разбирательство. Как ты там говорил? Лес рубят – щепки летят? Именно. Уж если на тебя, которому всегда ставили в вину, что, мол, ходишь в «чистеньких», вдруг вешают убийство... А вообще, мой тебе совет: не открещивайся, что это сделал ты. Чем интереснее твоя репутация, тем меньше желающих с тобой связываться. Всё лучше, чем ходить в «чистеньких».

Майран хмурился. Наконец, нехотя кивнул:

– Значит, его убили из-за меня.

– Узко мыслишь. Минимальной целью было убрать этого самого Грига и по возможности сильнее зацепить тебя, хотя бы крови тебе попортить; максимальной – взбунтовать Терцию.

– Взбунтовать?

– А почему нет? Бунт – это всегда интересно. Такие бывают последствия! А я придавил этот бунт в зародыше. Каким образом?

– Таким, что оправдали меня?

– Именно. Я не скажу Терции, что ты невиновен. Я оправдаю тебя в любом случае. Соответственно, обвинять тебя дальше, значит, идти против меня.

– Но я же не убивал!

– И ты туда же? Справедливость – сказка для дураков. Или Лок-Лан привёл тебя ко мне искать справедливости? Что ты так смотришь, Майран? Это обычная интрижка. Причём сделанная некачественно, на скорую руку. Их вокруг главаря всегда тысячи. Поэтому совет: не приближай к себе никого. Одиночка практически неуязвим.

– Но взбунтовать Терцию – разве для этого достаточно было бы такого ничтожного повода?

– Бунты возникают легко. Достаточно пустяка и мелкого зачинщика, чтобы группировка вспыхнула буквально в несколько часов.

– Даже такая крупная, как Терция?

– Крупную взбунтовать проще, потому что в толпе люди подчинены не себе, а общему настроению, мало кто способен идти против толпы. А отслеживать, что происходит, в мелкой группировке главарю легче, все на виду. Поэтому с бунтами нельзя медлить ни часа, запомни это. Только почуял, чем пахнет ветер – прижимай сразу. Хватай предполагаемых заводил и всех, на ком остановился взгляд, бросай в фолком и спрашивай, откуда взялась информация, где её источник. Впрочем, это приходит с опытом.

Капитан поднялся.

– Пора. Идём, Майран.

Они вышли из штаба.

Оставшись одна, Аена бросилась к двери, подёргала её – та была заперта. Она подбежала к окну – его закрывало силовое поле. Тогда, не зная, чем ей это поможет, она подошла к накорду. Но накорд, как и весь пульт, был отключён от питания. Аена без сил опустилась в кресло, взяла в ладони голову.

Сергей и Наташа в безопасности! Они живы! – и Аена благодарила Великий Космос сквозь слёзы. Но для себя она не видела больше надежды. Ей казалось, что, передавая сообщение для Тэада, Капитан ясно дал ей понять, что её ничто не спасёт.

Такого чёрного, беспросветного отчаяния она не знала никогда в жизни.


Под руководством Бена недалеко от штаба установили помост выше человеческого роста, напротив него в землю был воткнут шест на треноге с передатчиком наверху, чтобы происходящее могли видеть на кораблях те, кто не присутствовал на поляне у штаба: вся многомиллионная группировка даже при очень большом старании не поместилась бы здесь.

Когда Капитан и Майран взошли на помост, толпа заговорила разом, но Капитан поднял руку – и всё стихло.

Капитан оглядел море голов и включил шлемофон, настроив его на общий режим связи.

– Сегодня не будет речи о том, о чём говорится на общих сборах, – твёрдым, сильным голосом заговорил он. – Сразу перейду к делу. Первое. Некоторые из вас слышали об убийстве, которое было совершено сегодня на рассвете у Чёрного Кряжа. Сообщаю по этому поводу, что Майран Ланг, известный в группировке как Интеллигент и обвинённый кое-кем в этом убийстве, признаётся полностью оправданным.

Стоя с непроницаемым лицом рядом с Капитаном, Майран холодно кивнул пиратам.

– Теперь второе и последнее на сегодня. Начиная с этого момента, Интеллигент объявляется моим ближайшим доверенным, человеком, равным мне по власти и всем привилегиям. Каждый, не оказавший повиновения ему, тем самым оказывает неповиновение мне и карается соответственно закону. Если я занят или меня нет на Терции – он вправе решать все дела, брать дань, судить и карать. В случае моей смерти власть переходит к нему, и главарём становится он. Всё. Общий сбор окончен.

Игнорируя изумлённый вздох, прокатившийся над толпой, Капитан обернулся к Майрану и сказал негромко, но не отключив ещё шлемофона:

– Возможно, теперь ты возьмёшь себе другое прозвище.

На глазах всей группировки Майрану нельзя было показать удивления или растерянности.

– Я подумаю, Капитан, – сказал он коротко.

Капитан снял с пояса гуллус и молча отдал его в руки Майрана.

Со времён Эйча Гривинстона, когда гуллус символизировал верховную власть на Терции, прошло больше восемнадцати Галактических лет, и очень немногие из пиратов помнили о том, чем был гуллус раньше. Власть на Терции удерживалась не гуллусом, а силой. Но кое-кто всё-таки знал, что гуллус – чёрный цилиндр с вертикальными золотыми полосами длиной в полторы ладони и диаметром около десяти сантиметров, постоянно висевший на поясе у Капитана – не просто удобный современный прибор.

Об этом помнил Кильрат, от него знал Лок-Лан, знали Бен, Итрей, Краг, медиколог Терции Лайон, старожил Конус. Знал Майран.

Он принял гуллус молча, только ещё раз тревожно взглянул в лицо Капитана.

Они спустились с помоста, мимо пиратской толпы молча дошли до штаба. Вошли внутрь. Пленница поднялась из кресла при их появлении, но они не взглянули на неё.

Так же молча Майран вернул гуллус Капитану. Чувство, которое он сейчас испытывал, называлось одним словом: страх. То, что столько времени настойчиво пробивалось к его сознанию, наконец обрело чёткую и ясную форму: Капитан считает, что его болезнь зашла слишком далеко, и отдаёт Майрану власть. Капитан при смерти! Майран, получивший хоть небольшое, но всё-таки медикологическое образование, он, ученик лаурков, не понял этого вовремя!

Капитан помедлил и взял гуллус.

– Пока ладно, – устало сказал он.

– Капитан! – спросил Майран тревожно. – Вы можете отпустить меня минут на пятнадцать-двадцать?

– Куда?

– На «Синь». Я только туда и обратно.

– А не пропадёшь снова – ещё часа на два?

– Нет, Капитан!

– Иди.

Майран стремительно вышел.

Капитан тяжело дошёл до стола, сел. Действие нормализатора закончилось, необходимость держаться любой ценой отпала. Было не отдано несколько последних распоряжений – но их можно было перепоручить Майрану. Правда, они так и не обсудили некоторые дела. Но теперь уже поздно.

У Даргола ещё остался картридж с нормализатором для того, чтобы добраться до «Чёрного» и выйти в Космос...

Он закрыл глаза, ощущая плавное, ровное покачивание. Да, вот это уже конец. Успеть бы...

...Он стоял рядом с Фарите. На Аниоте. Вокруг, дурманя голову ароматом, цвели деревья, очень синее небо выгибалось над ними. И пели птицы, как на Земле когда-то... На ней было лёгкое белое одеяние, тёмные волосы распущены по плечам... Она поднимала руки и смеялась...

– Это бред, – тихо сказал он. – Ты в госпитале. И ты не должна быть со мной. Я ухожу... Но ты – живи. Живи! Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось – я всегда буду рядом. Очень скоро.

Он ощутил, как кто-то трогает его за плечо, прикасается к виску, берёт за руку. Он снова вернулся к реальности и боли, открыл глаза.

Возле него была пленница. Аена. Нахмурившись и держа его руку за запястье, она внимательно смотрела ему в лицо.

– Что с вами? – спросила она.

Он с усилием отнял свою руку. И сам поразился, насколько ослаб.

– Отойди.

– Вам плохо, иркмаан. И я могу вам помочь, – сказала она настойчиво.

– Да? Чем? – усмехнулся он.

– Я медиколог.

– Мне уже не нужен медиколог.

– Нужен. И чем скорее, тем лучше.

– Откуда ты знаешь!

– Вы же знаете, как управлять своей группировкой. А я знаю, как лечить людей.

– Это людей... А я – пират.

– Перед страданием все равны, хоть вы и не согласны с этим.

Капитан взглянул на неё попристальней.

– И что ты хочешь за свою помощь?

– Я давала клятву Гиппократа, – ответила она, подняв голову и глядя мимо Капитана. – Только мне будет нужен мой кейс, который забрал ваш друг, а желательно и другие медикаменты – всё, что у вас найдётся.

«У меня найдётся...» – усмехнулся Даргол, вспомнив свой картридж с нормализатором. Он не принял всерьёз предложение пленницы, хоть и поверил ей. Но с другой стороны – сейчас, в этом состоянии, что он терял, кроме шанса умереть так, как ему хотелось?

Дверь распахнулась. В штаб стремительно вошёл Майран. У него через плечо висела сумка, в руках был кейс. Увидев кейс, Аена обрадовалась. Едва задержавшись запереть дверь, Майран подошёл к Капитану, положил кейс и сумку на стол.

Сделав усилие, Даргол сел поровнее. Это было чем-то новым.

– Ну? – спросил он.

– Капитан, – сказал Майран, откидывая со лба влажную прядь волос – видно, бежал всю дорогу. – Здесь – медикаменты. Давайте говорить прямо. Вы отдали мне...

– Стоп! – негромко приказал Капитан, но Майран, судя по всему, подготовился к предстоящему разговору и отступать не собирался. Долгий разговор не устраивал Капитана.

– Что ж, давай говорить прямо: это тебя не касается.

– Касается! Ради вас, а не ради Терции я здесь. Вы – мой друг, и терять вас я не стану.

– Это же не лауркская медицина. Чем ты можешь помочь?

– В лауркской медицине, Капитан, я разбираюсь чуть-чуть. Но в обыкновенной немного больше. Во всяком случае, я могу хоть попытаться!

Майран не переоценивал своих сил, но он твёрдо решил, что если сам окажется бессилен, то подгонит к штабу «Синь», с помощью Аены переведёт на него Капитана, заберёт саму Аену (не забыть бы Лэмана в доме) и улетит прямо на Антлоиту. И гори вся Терция синим пламенем! Не справился с заданием – тоже чёрт с ним! Есть на Терции другие Гепарды. Главное – Капитан. Только одно было плохо: что будет с самим Капитаном, когда он очнётся в цивилизации? Он не готов ещё к ней!

– Я понимаю, что ваша болезнь зашла далеко, но неизлечимого не бывает. Аена мне поможет – ведь поможете, правда? – обернулся Майран к женщине, стоявшей рядом.

Капитан усмехнулся.

– У тебя её кейс и ты не понял?

Майран взглянул на Аену.

– Я медиколог, – сказала она.

– Медиколог? – растерялся Майран. – Значит, в этом воля самого Великого Космоса, Капитан! Мы поможем вам.

Жить хотелось. Но отдаться беспомощным в чьи-то руки было унизительно. Даргол вспомнил Майрана, каким нашёл его в фолкоме полгода назад – вот уж действительно положение беспомощное и унизительное. А здесь – руки друга. Друга?

– И ты считаешь, что сможешь помочь? – спросил он, адресуя вопрос Майрану. Но ответила Аена:

– Да, если хватит медикаментов.

– Должно хватить, – отозвался Майран. – Во всяком случае, для первой помощи найдётся всё. А потом – добуду ещё.

Аена неприязненно покосилась на него и сделала шаг в сторону, Даргол усмехнулся.

– Что для этого нужно?

– Продезинфицировать помещение, – сказала Аена, – согреть воду – есть у вас вода?

Даргол гуллусом открыл сливавшуюся со стеной дверь, за которой был автономный, как на корабле, санузел. Аена пошла туда. Майран с Капитаном остались одни.

– Значит, вы согласны, Капитан? – спросил Майран, не скрывая радости.

– При одном условии, Майран. Обязательном условии. Если что-то пойдёт не так, как ты надеешься, обещай похоронить меня в Космосе.

«Вы носите имя Космоса, – некстати подумал Майран. – Вы знаете о значении своего имени?»

Они смотрели друг другу в глаза.

– Да, Капитан.

– Группировка не должна знать о моей болезни. И ещё. Надо сделать несколько распоряжений по Терции. Про Кильрата, и относительно кораблей, принимавших участие в ограблении лайнера. Сколько их было?

– Не знаю, Капитан.

– В любом случае, прими на учёт всю крупную технику. С гуллусом войдёшь в информатор, просмотришь списки...

Когда Аена, умытая, со скрученными и заколотыми на затылке волосами вернулась в штаб, Майран уже открыл кейс, достал и подключил дезинфектор. Аена остановилась. Ей было неприятно видеть, что пират роется в её вещах. Но это экономило время. Аена кивнула и подошла.

– Приведите себя в порядок, – холодно сказала она Майрану.

Прежде чем прикасаться к медикаментам, Майран обработал руки, но спорить не стал.

В кейсе тоже находился уже включенный дезинфектор. Аена взяла впрыскиватель, ввела себе укрепляющее. Даргол с интересом наблюдал за ней.

– Что вы так смотрите? – сказала Аена. – Я не слишком хорошо себя чувствую после всего, что пережила сегодня. А у меня не должны дрожать руки. – И улыбнулась вдруг: – Надо доверять врачу, иркмаан. Лучше расскажите, от чего вас лечить.

Даргол подавил усмешку.

– Ваш брат, иркмаан, прострелил мне грудь три недели назад. Мне оказали первую помощь...

Аена с удивлением заметила, что голос пирата потеплел на этой фразе.

– ...но лечиться потом времени у меня не было. Да и возможности тоже.

Подошёл Майран. Аена обернулась к нему:

– Кресло раскладывается?

– Да.

– Давайте разложим. Вы действительно сможете ассистировать?

– Постараюсь.

Они разложили кресло, Даргол позволил уложить себя. Его состояние было настолько тяжёлым, что окружающее имело уже мало значения.

Он отдавал себя в руки пленницы. Но рядом был Майран.

Аена расстегнула скафандр и рубашку на груди Даргола, сняла повязку. Майран, хоть и был готов, кажется, ко всякому, невольно присвистнул. Хорошо, что рядом оказался медиколог. Рана была настолько страшной, что у него самого не было шансов с ней справиться.

– Невозможно! – ахнула Аена. – Вы человек или робот?

– Ты же медиколог, – усмехнулся Капитан. – Вот и определи.

– Я никогда не видела, чтобы землянин переносил такое на ногах и в сознании! На что-то подобное способны лулы и лаурки...

– А я не тот и не другой. Так что же?

– Надо подготовить его к операции, – тихо сказала Аена Майрану. – Провести яркий свет. Здесь работы на несколько часов.

Она снова обернулась к Дарголу. Перед ней был сейчас не главарь и не враг, а человек, остро нуждающийся в помощи. Она улыбнулась и сказала мягко:

– Не переживайте ни о чём, иркмаан, всё будет хорошо. Сейчас вы уснёте, а проснётесь уже без боли и отдохнувшим.

– Сколько времени это займёт?

– Не так мало, как хотелось бы. Четыре или пять дней. Но потом вы будете здоровы.


Майран и Аена работали слаженно, словно не один год приноравливались друг к другу. Аена, знавшая, что такое хороший ассистент на сложной операции, всё больше удивлялась.

– Вы же медиколог! – в конце концов сказала она с раздражением. – Почему вы допустили, чтобы этот человек дошёл до такого состояния?

В самом деле, почему? Не решался подступиться с расспросами? Не знал, что всё настолько серьёзно? Ведь не могло прийти в голову, что человек способен так держаться, находясь в настолько тяжёлом состоянии! Если бы не Аена, что делал бы Майран сейчас?

Ответить на упрёк Аены ему было нечего, и он буркнул, не поднимая глаз:

– Я не медиколог.

– Будто я не вижу! Перед своим другом можете притворяться.

– Я не притворяюсь. Я действительно не знал, что...

– Не знали? Знали, мне кажется. И нарочно ничего не предпринимали, чтобы занять потом его место!

Это обвинение было высказано дилетантом, но, наверно, оттого, что Майран находился не в лучшем состоянии, оно задело его за живое.

«Знала бы ты, что он только что отдал мне власть...» – совсем уж по-детски подумал он и сказал, стараясь не выдать раздражения:

– Если бы я хотел от него избавиться, что бы мне мешало сделать это прямо сейчас?

И чуть не расхохотался, увидев вдруг ситуацию со стороны. Он, Гепард, полчаса назад стал главарём крупнейшей пиратской группировки! Чиль, где ты? Впрочем, Чилю лучше не знать, он умрёт от стресса, несмотря на лауркскую живучесть, при мысли о широчайших возможностях, открывшихся перед Майраном. И которыми Майран, кажется, не воспользуется. Нет, должен. Надо. Тем более, завтра утром связь.

«Что ж, посоветуемся с начальством, – подумал он, передавая Аене лазерную иглу. – Посмотрим, что оно мне посоветует...»

– Мне бы такого ассистента в экспедиции, – вздохнула Аена. Это были мысли вслух, но, встретив взгляд Майрана, она пояснила: – Такого же грамотного. А то дали Бог знает кого...

– В экспедиции? – осторожно переспросил Майран.

– Я должна была уйти в экспедицию сегодня. Теперь там мечутся в поисках другого медиколога, и все графики полетели...

Что происходит сейчас у неё дома, Аена боялась и думать. Наташа в госпитале, ей снимут стресс и остроту потери медикаментами. Но Сергей... Он способен наделать из-за неё кучу непоправимых ошибок вплоть до того, что кинуться спасать её в одиночку. Или объединившись с Тэадом – что ещё страшнее. Как отсюда спасёшь? Она видела только что в окно толпу пиратов – немыслимо, просто невообразимо огромную. А на космодроме видела технику. И против всего этого вдвоём?

От мысли о том, что станет с матерью, ей и вовсе становилось тяжко. Потеряв мужа, теперь так же лишиться дочери? И Тэад ходит на своём тойере за выстрел от смерти...

– Вы правда спасли Наташу? – тихо спросила Аена. – Или хотели покрасоваться перед своим начальником?

– Мои начальники... – пробормотал Майран и подумал, сколько нахлобучек будет теперь ему от Чиля за работу на этом ограблении. И ведь не скроешь...

– Конечно, это же не начальник, а друг, – насмешливо сказала Аена.

– Да, – тихо согласился Майран. – А вы не верите в дружбу?

– Верю, – сказала Аена. – Но у пиратов не бывает дружбы.

– В целом вы правы, – не мог не согласиться Майран. – Но нет правил без исключения.

– Он в самом деле главарь? – спросила Аена негромко.

– Да, – ответил Майран чуть удивлённо. Ему казалось это самоочевидным.

– Странно... Мне казалось, главари... они не такие.

– А он и есть не такой.


Они закончили операцию глубокой ночью, приглушили свет, протянутый Майраном от пульта, вымыли и убрали инструменты. Даргол спал спокойно и глубоко под наблюдением компактных переносных приборов контроля. Опасности для него больше не существовало – поражённые ткани были удалены, шла регенерация, и всё, что требовалось ему теперь – это полноценное питание и долгий качественный отдых.

– Какой он ведёт образ жизни? – спросила Аена, снимая защитные перчатки и маску.

– Спит по три-четыре часа, остальное время работает. Если нет времени, то вообще не спит. А ест, по-моему, через раз.

– Он что, трудоголик?

– Именно так это и называется.

– Тогда несколько дней лучше продержать его спящим. Это будет во всех отношениях полезнее. Не рухнет без него его группировка?

– Я послежу, – серьёзно пообещал Майран.

 Аена оглянулась и присела в единственное оставшееся свободным кресло у пульта. Устало закрыла ладонью глаза.

Майран тоже снял операционное облачение, сунул за пояс бластер. Бластер Капитана и его нож запер в сейф – как просто открывался он с гуллусом! Гуллус был нужен, и Майран повесил его на пояс. Хлопнул себя по карманам и, брезгливо поморщившись, вытащил горсть забытых уже драгоценностей. Постоял, не зная, как поступить с ними, выдвинул ящик стола и бросил их туда.

– Зарплата за наш лайнер? – усмехнулась Аена.

– Взятка, – ответил он угрюмо.

Аену передёрнуло.

– Ну, и как мы поступим с вами дальше, Аена? – спросил Майран, поискав, куда бы ему присесть – ноги не держали. Но на столе были разложены медицинские приборы, до подоконника лень было идти.

– Как? – со вздохом повторила Аена.

– Вы извините меня... У меня в самом деле нет ни малейшего желания держать вас в плену, и всё-таки я прошу, чтобы вы побыли здесь до тех пор, пока мой друг не встанет на ноги.

– Пока вы не убедитесь, что я действительно оказала ему помощь, а не убила, – усмехнулась Аена. – Я понимаю.

– Не понимаете, но, как говорит Капитан, ладно. Спасибо вам за то, что сделали.

– Это мой долг.

Майран покачал головой и начал снова:

– Аена, я могу быть уверен, что вы не сделаете попытки выйти из штаба, если обнаружите такую возможность? Поверьте, это действительно очень опасно. Женщине... Поверьте мне на слово. Я могу не успеть найти и спасти вас, и не могу вас караулить.

Аена поднялась.

– Я не стану ничего обещать. Запереть себя здесь собственным словом?

– Ради моего друга! Если что-то в его выздоровлении пойдёт не так, ему некому будет вовремя помочь! А у меня действительно не будет времени сидеть возле него!

– Ничего, я послежу. Вы предоставите мне такую возможность.

От досады, что не удаётся договориться по-хорошему, Майран закусил губу.

– У меня ещё одна просьба к вам. Вы не согласились бы утром сходить со мной посмотреть... одного человека? Он тоже ранен, и я никак не могу вылечить его плечо.

– Конечно, я помогу, – вздохнула Аена. – Ведите всю группировку.

– Обойдутся, – буркнул Майран, вспомнив при этом, что говорил ему о власти Капитан. – Второе кресло тоже раскладывается, ложитесь на нём. Если вам будет так спокойнее, я уйду спать к себе.

– А если не уйдёте, то посмеете что-то сделать со мной?

– Нет, – сказал Майран. – Я обещал вашей дочери спасти вас.

– Наташе? – подняла голову Аена.

Майрану хотелось ободрить её, сказать, как она сама, исполненная уверенности, говорила Капитану: всё будет хорошо. Но как Капитан не доверял её обещанию, так сама Аена не поверила бы Майрану. А говорить о себе лишнее, чтобы убедить её, он не мог.

Утром, когда выйдет на связь с Гепардом, он сообщит Чилю, и тот передаст её родным, что работа по её освобождению идёт, сейчас она в безопасности. И ещё нужно принести ей утром продукты. Она, как и он сам, не ела с самого ограбления, а, пожалуй, ещё и дольше.

Майран подошёл, разложил для Аены кресло.

– Подушки, к сожалению, нет, но если надо, приподнимите изголовье.

Он ещё сильнее убавил свет, оставив лишь слабую подсветку вроде ночника, и улёгся возле окна на пол, подложив локоть под голову и даже не вытащив из-за пояса бластер – скафандр амортизировал и сглаживал острые углы, и спать так Майрану было привычно.

– Я проведу часть ночи здесь, – пояснил он Аене, – надо отдохнуть. А под утро уйду.

Она не ответила и молча легла в кресло.

Она уснула почти сразу. Майран ещё некоторое время лежал без сна, шаг за шагом проходя мысленно весь сегодняшний день, но потом, проверив с помощью гуллуса, выставлено ли вокруг штаба защитное поле, уснул и он.