Футбол и шиповки

     Про футбол мы знали всё. И что есть такой игрок Канунников, и у него такой силы удар, что мяч ломал штанги, и ему запрещали играть против своих и выпускали только против иностранцев - капиталистов, этих-то не особенно жалко. Но если его всё-таки выпускали, то на левом колене у него должна была быть повязка с надписью – «Убью, не отвечаю». Мурашки бегали по коже, и у каждого заходилось сердце!

     А то, или в Бразилии, или в Уругвае, в одной команде есть обезьяна. Она привязана железной цепочкой к воротам, верёвочкой нельзя, перегрызёт и удерёт, знаешь какие зубы у обезьян? Ещё бы не знать! Все видели кино «Тарзан», почти все серии. И там была обезьяна Чита. Но она не играла в футбол, а прыгала здорово. А та обезьяна, что была в Бразилии, или где-то, ловила мяч, когда он летел в ворота, если ей давали банан… Про банан мы ничего не знали, и видеть его не видели, и решили, что это такой обезьяний корм. Ни одного мяча она не пропускала, и её команда всегда выигрывала. А как команда называется, кто-то даже знал, но скоро забыл. Бразильский язык знаешь какой трудный!
- Ага!
- А у тебя даже по немецкому двойка!
- Да фашистский же, кому он нужен! А то бы я…
- Да знаем! Трави дальше!
- Чё трави! Всё правда, люди видели.
- Вот вчера нам Казекин про «Спартак» рассказывал. Он сам видел…
- Ну Казекин, это, конечно. Он многое чего видел, и на войне с японцами был. Они маленькие, а любого Ивана на лопатки кладут – приёмчики знают, называются «жиу-жи» и ещё как-то. Вот мы им и проиграли войну!
- Мы японцам!? Не бреши. Мой брат тоже воевал с японцами, они только так драпали!
- Так то когда было? Когда ещё ни самолётов, ни танков не было. А в эту войну мы американцам помогли японцев побить, а они ещё раньше нам помогали, и второй фронт открыли, студебеккеры нам подарили.
- Как же, подарили, всё назад взяли, Шуркин отец рассказывал…
- Ну что про войну? Лучше про «Спартака»!
- Ну вот. Ещё до войны было. Приехали к нам испанцы, баски, значит.
- Так кто приехал, испанцы или баски?
- Баски, это тоже испанцы, как русские и украинцы. И всех несли – и «Динамо», и «Локомотив! На ноль, и только ЦДКА два мяча забил, там же Бобёр!, но проиграли. Вот Сталин и говорит, чтобы мне басков обыграли! А то…!
- Есть, Иосиф Виссарионович! Обыграем, как пить дать!

     Обыграть-то обыграем, а как ? Состав, конечно, надо усилить. Ну, есть братья Старостины, их целых четыре! Потом – Хомич. Он же самый лучший вратарь в мире! Это ясно! Ну, Бобров, конечно.
- А как Канунников?
- Так это до революции. Вобщем, целую ночь думали. Ещё одного грузина взяли. Нельзя же без грузина, сами понимаете. Ну и ввалили баскам – 6-1! Знай наших! Ну, конечно, всем дали заслуженного мастера и премии по 500 рублей! Хотя братьев Старостиных потом посадили.
- Как это?
- А так! Один из них был директором завода, а там что-то пропало. Ну всех и посадили … Всю войну просидели.

     Я уже два года любил футбол, с того момента, как вся наша орава попрыгала через забор на стадион «Динамо». Это был великолепный матч, и наши, саратовские, победили сызранцев со счётом 4-2. Вечером на брёвнах в Трудовом переулке мы говорили о нашем походе на стадион. А всё, что говорилось на лавочке у Дроздыков, я уже слышал и знал, что это всё ерунда, так сказал дядя Витя, кроме басков и «Спартака», и подарил мне «Спутник физкультурника», где было много всего о футболе, как играть и прочее.

     В Саратове мы в футбол не играли. Не было мяча. А в Терновке это стало любимой игрой. Казекин сделал настоящие ворота, и мы каждый день гоняли там мяч.
- Вот именно, гоняете, - сказал Георгий Алексеевич и объяснил, как надо играть. Всё было понятно. Наша команда, где был Василь Михалыч и Валька Кортес против Саньки Бугая.
- Вам теперь крышка! Я сделал себе бутсы с шипами, и кто ко мне подойдёт, сразу шипами по ноге, не плачь, собака!
     И Санька показал ботинки, из которых торчали гвозди – как зубы крокодила, сразу оттяпает полноги!
- Надо не дать ему играть! Илья! Ты бегаешь быстро, крутись возле него, не давай ему бить!
 
    Зря Казекин объяснял, как надо играть. Все опять сбились в кучу, каждому хотелось пнуть мяч. Только я не забывал о своей задаче. Я прилип к Саньке. Он скоро озверел и стал гоняться не за мячом, а за мною. Так что мяча он не забил, и мы выиграли. Правда, левую ногу он мне поцарапал, но не очень сильно, и крови почти не было.

     Когда Казекину рассказали о Санькиных бутсах, он сказал, что Санька – дурак, слышал звон, да не понял о чём он. В шиповках бегают по гаревой дорожке, а шипы на бутсах совсем другие – чтобы не было скользко на газоне.

     Санька не надевал больше своих шиповок, кому охота быть дураком, да ещё круглым.