Многое...

   Многое сейчас пишу на Фейсбуке, но, последнее время он мне перестал нравиться, базар тщеславий, даже, не ярмарка.
   Не надо было сегодня загонять утренние свои мысли в этот отстойник. Правда, по инерции, многое написал.
    Но, эту мысль приберег для прозы.
    Иногда, очень редко, раз в десять, двадцать лет, в живописи, выходишь на один кусочек цвета - в котором всё. Понимаешь, что за эти границы человечий ум ещё не выходил. Живопись Леонардо по сравнению с этими глубинами - детский лепет. Да, мастер, трижды гений, да, определил мышление человека последних пяти столетий. Но, струсил, всё понимал, купился на славу. Это я ещё комплимент мастеру делаю. Слова гения о том, что самое сложное в живописи - пейзаж, а, если перевести на профессиональный язык - это цвет, говорит об этом. Но  он же убил цвет через сфумато, привязав его к форме. Смелости не хватило шагнуть дальше, понимал, что ближние его не поймут, вот и "лепил" понятное для людей.
    Монстр был в ремесле. Один раз, в студенческие годы в одном учебном портрете я вошёл в гармонии сфумато, только не размазывал цвет как гений ренессанса. Да, терпения надо много. Но стало скучно. Это молодость, ученическое хамство, когда в другом портрете пишешь глаза под Веласкеса, а потом меняешь на глаза Рембранта, изучая технику мастеров. Учителя сторожили мои работы, выхватывая неоконченные, пару работ кто то украл и мне это вменили в вину. Да, было время.
    Чуть сбился.
    Сегодня, после того как пару дней назад температура подскочила до 39 градусов, а после, слава богу, до 36 после таблеток и в голове туман, наконец то пробило.
     Два раза мне давали по носу, когда я подходил к границе живого цвета, к границе вещества.Ну, как по носу, чуть на тот свет не отправили.
     Ну, почему же, почему так. Почему нельзя, я же помню...
     Что, собственно нельзя, что людское и что божественное, на которое запрет.
      Я же взял в 1987 году плоть цвета. Этой осенью зацепил живое как вечное.
      Это позволено...
      Только сегодня понял, что этот цвет мой, моей души, а на другой цвет, другой души, выходить нельзя - ты один перед Богом и ты один в ответе перед ним.
     Тем более, другое...