Редкое имя и возрастные кризисы. Тайна Мебиуса

ТАЙНА МЕБИУСА
Продолжение

РЕДКОЕ ИМЯ И ВОЗРАСТНЫЕ КРИЗИСЫ

 О моей только что вышедшей в свет книжке «Живое имя» в прессе написали: «Взяться за перо психолога Наталью Рыжую заставило категорическое несогласие с идеей большинства книг на соответствующую тему: имя, мол, изначально полностью предопределяет и характер, и наклонности, и способности, фатально влияет на судьбу. Волей-неволей, даже если просвещенный читатель относится к подобным утверждениям скептически, информация откладывается в подсознании и может создать негативную программу. Опыт автора свидетельствует: не рок, а свобода выбора, не запрограммированность, а самоопределение. Имя, безусловно, влияет на судьбу, но ни в коем случае не фатально, и совсем не таким образом, как предписывают некоторые авторы, ибо человек - индивидуум, и отношение даже к самому распространенному имени индивидуально».

Радостно на душе, когда чувствуешь, что тебя правильно поняли. Проблемой имени я занимаюсь давно и как психолог, и как филолог, и даже как физик с математиком. Эта проблема неисчерпаема и вечна. Возникает у каждого с рождения. Только один это замечает, а другой нет. Вот и журналистка не зря прочитала мою книжку, эта тема ее тоже давно волновала.

Журналистку зовут красивым средневековым именем Клариса. Выяснилось, что это не псевдоним, а необычайно редкое явление, как метерлинковский честный человек. Клариса пришла брать у меня интервью, и мы разговорились. Когда она была маленькой, все называли ее Лялей, Лялькой. Но вот однажды она увидела афишу, где было написано, что приехал какой-то «театр лялек», «ляльки» писались с маленькой буквы. Особенно последний факт сильно затронул хрупкую душу ребенка. Еще этих лялек было много, а она привыкла быть одной Лялькой. Девочке больше не захотелось быть Лялькой.  Рос ребенок рос, и никого с таким же, как у себя именем не встречал. Странно это! Так оно осталось для нее холодным и чужим. Но! Редкоименец себя проявит обязательно - дайте время.

Многие люди считают, что тяжело быть оригинальным, если с рождения имя у тебя ну настолько распространенное, что тошно становится, - всюду тебя с кем-нибудь путают. В своей книге я делаю вывод, что восприятие человека с редким именем эмоционально более красочно, что влияет на дальнейшее развитие отношений, но как правило, счастливых редкоименцев я не встречала. Самим именем им предначертано с рождения стать в чем-то исключительными. Многие из них теряются и находят исключительность... в хронических неудачах. Редкое имя - все равно, что сказочно богатый клад, какой-нибудь редкий алмаз, с которым не знаешь что делать.

Однажды, когда я была в командировке в одной деревне, мне поведали трагикомическую историю давно минувших лет, передающуюся в этом селении из уст в уста. Василий на бензовозе шофером работал. Случилась в дороге беда, - вспыхнуло в цистерне горючее, взорвалось бы. Василий вывел машину из села, чтобы избы не загорелись. До пруда доехал - вывалился из кабины весь обожженный. Долго бились врачи, кожу пересаживали, ногу зашивали, от погибели спасали. А как спасли, стали сестры-сиделки читать вслух «Путешествия капитана Гаттераса», сочинение Жюля Верна, и Василий про боль забывал. Васина жена в ту пору на сносях была. Говорит ей муж: «Родишь сына, - назовем Гаттерасом». Жена молча выслушала, зубы стиснула, а дома расплакалась, жалуется соседям: «Васька-то сына каким-то Гедерасом назвать решил. Его же мальчишки во дворе дразнить станут! Как товарищ Хрущев московских художников»... В то время в резких выражениях в адрес московских художников высказался в одном из своих выступлений тогдашний глава правительства Н.С. Хрущев. Аргумент этот показался Василию сильным, и родившегося мальчика назвали просто Геннадием.

Будучи в возрасте легкомысленном, когда я еще ничего не знала о личностных терзаниях редкоименцев, я влюблялась в редкие имена. Одним из таких «алмазов» я наградила свою племянницу.*

Ее отца, мужа моей сестры, зовут Жаном Корнеевичем. Когда-то так записала его в свидетельстве о рождении работница загса, молоденькая девушка, у которой просто рука устала выводить надоевшее: Евгений, то есть Женя. Женю она ловко превратила в имя из трех букв: Жан, опять-таки писать быстрее.

Однажды Жан Корнеевич, направляясь в командировку на съемки очередного фильма, остановился в деревенской гостинице и, оформляясь у администратора, произнес свою фамилию с инициалами: «Же. Ка». Администратор сочла четыре звука за имя и записала в своем журнале: «Жека» - получилась прямо-таки собачья кличка. Чего только не случается с редкоименцами!

Итак, я решила, что дочери редкоименца не пристало называться банальным, распространенным именем. Надо было подобрать подходящее имя к отчеству Жановна. Я сделала небольшую инверсию, имя и отчество отца поменяла местами. У меня получилось - Корнелия Жановна. Просто, а как здорово: Жан Корнееевич и Корнелия Жановна.

Родители ее, правда, поначалу не были в восторге от моей идеи, но работникам загса она понравилась - я внесла в их скучную работу разнообразие. Теперь к моему изобретению все привыкли и зовут девочку Корнюшей, Корнелей, а то и вовсе сладкозвучно Карамелей. Мужское имя Корней, что служит разговорной формой от канонической формы Корнелий, произошло от латинского слова, означающего ягоду кизил. Вот и стала племянница с моей легкой руки Карамелькой с кисловатым привкусом.

Меня же назвали именем бабушки, Натальей. Она родилась в 1875 году, и тогда такое имя было большой редкостью, потому, наверное, что именины мученицы Натальи празднуются только один раз в году, а в конце XIX века от церковных канонов почти не отступали. Много позже имя Наталья из редкого превратилось в самое распространенное. И сейчас иногда родители зовут какую-нибудь заигравшуюся Наташу домой, а ты машинально оборачиваешься, еще и пожалеешь, что не тебя кричат. Временами я даже немного расстраивалась, что у меня распространенное имя, но несильно: уж очень оно само по себе симпатичное. Ласкательную форму можно подобрать даже к самому распространенному имени весьма оригинальную. Например, бабушку мою звали Тала - очень похоже на свежесть и голубизну тающего весеннего льда.

Для меня эта форма не прижилась. В детстве родители называли меня почему-то Кото, при этом имечко ассоциировалось с мужским местоимением «он», видимо потому, что родители ждали мальчика, а родилась я. Такое обращение вызывало у меня протест. Однажды моя сестра пришла забирать меня из детского садика и привычно обратилась - Кото. Я долго дулась и не отвечала на ее вопросы, а потом гордо заявила: «Я не Кото, а ЧЕЙЕК (человек)!».

У нас был сосед Юпаич, что в переводе с моего детского языка означало - Юрий Павлович. Мать Юрия Павловича была русской эмигранткой, и жили они после революции в Китае. Эта женщина была заядлой картежницей и проиграла своего сына в карты. Его оскопили. Поэтому сосед наш Юпаич всю жизнь терпеть не мог высоких блондинок, которые напоминали ему мать, а голос имел писклявый, женский, но был он чрезвычайно умным и образованным человеком. И своим писклявым голосом Юпаич пояснил моим родителям, что я переживаю нормальный кризис трех лет, когда ребенок начинает ощущать свою уникальность, свою самость.

Я еще не умела как следует произносить слова, но читать уже научилась. Гордо читала надпись на этикетке флакончика с духами: «ДУхи «ГвОздика», ударяя на первые слоги каждого слова, отчего парфюмерное изделие превращалось у меня в каких-то мистических духов какого-то мистического существа ГвОздика. На телевизионной антенне было написано «Москабель» и должно читаться с ударением на второй слог, а я ударяла на французский манер, на слог последний, отчего московский кабель шустренько перерождался в моих устах в собаку ли мужского пола или в мужчину, гуляющего налево и направо.

Когда мне исполнилось четыре года, свой день рождения я провела в слезах, объясняя, что жить мне осталось на целых четыре года меньше. Позже я уже не торопила время, не стремилась к взрослению, видимо, подсознательно чувствуя скучный мир взрослых. И когда мне, уже давно взрослой, хочется тепла, я на какое-то время хочу забыть, что я «чейек» со всеми его сложностями и возвращаюсь к теплому прозвищу Кото, хожу, как кошка, иногда выгибая спинку, чтобы меня погладили. Теперь, слава Создателю, есть, где это делать: на своей, Натальиной планете.

Так и для Кларисы, и для любого редкоименца можно ласкательную и теплую форму найти. И главное не в форме, а в отношении к ней. Кларисситта. Кло. Клэр. Самой ей нравится Клариче. Сейчас модно сокращать имена на американский манер: Владимир - Влад, Клариса - Клад. Женщина-Клад. Женщина-вещь в себе.

***
Окна роддома, где я родилась, выходили на кладбище. Старое, заброшенное кладбище, где уже никого никогда не хоронили. Вечность и скоротечность, рождение и смерть ходили рядом. Это я шкуркой ощутила сразу, как только открыла на свет глаза. Может, потому и занялась проблемой имени, ведь имя - это то, что сопровождает нас от колыбели до последнего вздоха?

А может, природой мне было предначертано быть бунтарем. Я была вторым ребенком в семье, поздним ребенком. Сестра старше меня на тринадцать лет. Старшие дети часто берут часть родительских функций в заботе о младших, им поручаются наиболее ответственные дела, они сохраняют семейные традиции. Младшие же с детства вынуждены бунтовать, если хотят чего-нибудь добиться.

- Лариса, ты чертенежишь (чертишь)? Я тоже хочу, - усаживалась я к Ларисе, которая училась на архитектурном факультете.
- Мама, Наташка мне мешает!
- Вот нарисую калябушку - будешь знать.

Мне тоже очень хотелось проекты чертить. Можно перевернуть привычные представления с детства, хотя бы вверх тормашками копируя чертеж, который чертит твоя старшая сестра или упражняясь в подборе прозвищ.

- А сестра моя Лариса - замечательная крыса!
- Мама, Наташка снова обзывается!
- Лариса, ты - не крыса, ты - ондатрочка, - хитрила я.

Ондатра - водяная крыса, поэтому хрен редьки не слаще. Сцена заканчивалась потасовкой.

Эйнштейна из меня не получилось, поэтому я создавала революционные ситуации в своей жизни: смену профессий, мест работы, борьбу с собой и окружающим миром. Физика этому не способствовала, поэтому-то я и обратилась к другим областям: имени, сновидениям, а также магии, психологии. Сновидения - это наше бессознательное, выплывающее в виде образов, имя - по большей части осознанное наше «Я». А что может быть занимательнее изучения самого себя? Бунтарские начала младшего ребенка в семье были усилены моим распространенным именем: ведь в детстве надо самоутвердиться, выделиться, чтобы не затеряться в людском море!

*Многие мои документальные истории здесь и далее описаны также в других моих книгах, представлены в периодической печати и прочих моих авторских работах и защищены международным авторским правом. - Прим. Н.В Менщиковой.

[Наталья Менщикова.Тайна Мёбиуса. - М.: Издательство "Азбука", 2000. - ISBN 5-8012-0003-7; М50.(С) Наталья Менщикова]
 
Продолжение следует.

Фото автора. На фото: некоторые статьи об имени в журналах, календарь и книга, автором которых является Н.Менщикова + статья К.Пульсон после интервью о книге "Живое имя". (С)Наталья Менщикова