Я женщину падшую люблю окончание

-России не опасен больше враг. Опасней для России стал дурак! Кричал кто-то басом … разбудив кур собак и петуха в курятнике. Петух спросонья, истерично не к месту пропел три раза, затих… собаки побрехав, успокоились.  А неизвестный все рычал: «Для России опасен не враг, а свой внутри дурак.
Маруся, растолкав Максима. - Послушай. Максим возьми фонарик, выйди, посмотри, кто это опять к нам в гости приперся. Неужто Хведор Пятровны.
Максим сунул ноги в тапки, набросил халат и освещая себе путь вышел на крыльцо. Включил уличный фонарь. Прислушался. Кто-то вел неведомую борьбу на улице в тусклом свете. Выйдя за калитку посветил фонариком в направлении шума. О боже!  Батюшка! Как вас угораздило в лужу пасть… я же вас с сородичем домой отправил.
-Каюсь Максим, грешен. Окаянная совсем меня с ума свела. Помоги встать.
Так вы Отец Павел весь в грязи… сами на травку выбирайтесь. А я за водой. Окачу вас пару раз… грязь смою и авось вам полегчает. Окатить отца Павла пришлось восемь раз. Из бочки теплая вода закончилась. Пришлось поливать колодезной, холодной. От которой батюшка визжал как поросёночек. На четверть отрываясь от земли.
-Вот она святая водичка, плещи Максим… не твоя беда, что для страны опасней не внешний враг, а внутри дурак.
- Батюшка! А где ваш крест?
-Вот в этом и суть дела. За этим я к тебе и шел. Принес душу свою тебе, для искупления грехов многих. А как в лужу угодил не помню, не ведаю. Очнулся борода тяжелая, а во рту жижа. Благодать божья. Как я не захлебнулся- не пойму. Бог спас.  Вставайте, пойдем в ограду там светло.  Батюшка набучив гнев на лоб, печатая грязной стопой вступил в ограду… и надо же здесь произошел новый казус.  Поскользнулся на утиных фекалиях… и долго поминая бога очищал стопы ног от скверны.  -Присядь батюшка и все по порядку.
-Мне бы рюмочку успокоения ради… грамм… на три пальца.  Максим посмотрел на пальцы отца Павла и понял… по высоте трех пальцев отца Павла в высоту стакана… по рубчик.
- Сейчас принесу.
-Отец Павел пил 60 градусный напиток медленно. Наслаждаясь его огненностью. Закончив, вытер усы, ощупал бороду и начал.
- И был день и было утро. Мы с твоим сородичем тронулись от тебя. Проезжая мимо магазина, припомнил,- сегодня выходной и Маруся, моя волшебная жемчужина дома. Решил с ней попрощаться. Заехали. А она, как будто того и ждала. Вышла и приглашает нас с твоим сродственником в дом. Как вошли помню. А дальше провал. Опоила чем-то. Очнулся, смотрю, а мой ангел с твоим родственничком борьбу затеяли…друг дружку лобзают. Ревность взыграла. Мы с ним схватились, я его под себя подмял, а он скользкий, из-под меня выскользнул и будучи на верху нанес мне удар не кулаком, а табуретом по моей головушке. Бог с ним, я ему это прощаю. В доме нам стало тесно, переместились во двор.
И как меня угораздило. Не пойму. Но снял я с себя крест святой с цепью и им по головушке твоего сродственника и огрел. Он обмяк, упал в траву. Думал, что убил. Вошел в дом Маруси сказать. Да и ковш воды испить и мертвеца окатить. Вышел во двор. А труппа нет.
-Я здесь! Я обернулся. А он колом меня по головушке и огрел. Я пал. Лежу. Ангелы уже готовы вверх поднять. А твой сродственник…
- Иван. Его Иваном зовут.
- Иван, из моих беспомощных рук крест вырывает… Вот думаю: мне и конец. Убьет. А он крест вертит. Я думал на вес в умишке взвешивает. А он, нет… хитер. Крест повертел, текст его с тыльной стороны креста привлек. Он к окну, прочел. И как за сучит. Пошел к нужнику и в дыру мой крест в фекалии сбросил. Подошел, пнул в бок ногой и ушел.
-А что на кресте написано отец Павел.
-Срамота. Помоги. Достань завтра. Нет! сходи сегодня, время не терпит. А я вздремну часок здесь под яблоней. Благо ночь теплая. 
                -------------------------------

Максим достал из - под стрехи старые ржавые вилы.  Сунул зубья вил меж двух бревен, налегая всем весом, медленно загнул концы. Прихватив с собой пустое ведро. Максим с вилами отправился на «рыбалку». Крест выловил с третьего раза. Сбросил крест в ведро. По пути домой, притормозил у Панина колодца, достал свежей колодезной водицы. Испил.  Остаток вылил в ведро с крестом. Отошел от колодца подальше, остановился. пошарив фонариком, нашел палку и долго вращал крест с цепью в ведре. Наконец решился вылить содержимое под откос.  Крест приподнял за цепь палкой положил его на траву.
- Так, какую же тайну хранит этот крест? Лучом прошелся по его граням. Сияет ярко. Золото. Перевернул крест и замер. С обратной стороны креста ясно просматривалась грубоватая гравировка…. Не божии слова. Максим наклонился и медленно стал читать. «майор Волобуев П.В. награждается памятным крестом по случаю получения очередного звания.» 1989г.
- Вот тебе и батюшка. Вот тебе и Одесса, и еврейский анекдот…

Когда Максим вернулся. Батюшка уже был на ногах. Ходил в зад-перед протоптав тропу меж утиной слизи. Максим вошел тихо. Батюшка ждал и был готов к шекспировской роли. Пав на колени стал причитать…, они били меня и отослали не с чем… Я, я… Батюшка неожиданно вскочил, подбежал к чурке, на которой Максим рубил дрова. Топор стоял рядом. Схватив топор, отец Павел с выправкой рубщика мяса отсек себе на левой руке указательный палец. Вот видишь, Максим как мне горько. Как черти у меня внутри все съели и душу в гомно вмяли. Батюшка поднял левую руку. Указательный палец как маятник покачивался на нитке кожи. Батюшка увидев кровь потерял сознание.
Марусь! Просыпайся.
-Я здесь! Неси целлофан, бинт и нож.
Осторожно перерезав нить кожи, палец поместил в целлофан. Марусь, это в морозильник. Крест в ведре, прими и спрячь подальше и никому не гугу.
Обработав палец самогоном. Максим перевязал обрубок пальца… и долго потом объяснял по телефону, как и что.
Скорая прибыла быстро. Получив потерпевшего и его божий перст,- уехала.

Батюшка приехал через месяц. Подкатил к дому Максима на темном мерседесе. Прибыл с подарками. Маруси подарил платок. Максиму подарил серебряные карманные часы. Внукам сладости в корзинке. За стол не присел. Спешил. Переминаясь на месте. Что-то ждал.
Максим кивнул Маруси, .-  Неси.
Батюшка принял крест, завернутый в рушник, поцеловал Марусе руки. Прости Маруся жизнь сучья…  и прослезившись он покинул их, и село.