Монголия

Монголия

Мы с отцом - под монгольским небом...
Утро зимнее... Тишина...
И наброшен облачный невод
На морозные времена.

Улан-Баторские просторы
Так безлиственно-холодны...
Совершаем свой путь нескорый
Средь незнаемой стороны.

Погоняет из Гоби ветер
Снежнооблачные стада
По небесным протяжным весям.
И мы словно жили всегда

В продуваемых насквозь далях,
Среди юрт и лохматых псов.
И сквозь дымные зимы ждали
Надпустынно-весенних солнц.

     25.09.2020.


   В Улан-Батор мы приехали в темноте. Он был засыпан снегом, как и вся протяженность нашего пути сюда. Первое впечатление по выходе из вагона - нестерпимый холод и ветер. Все внутри будто цепенело от этих ледяных тисков.
   К нам подошел монгол в огромной лохматой шапке и заговорил с отцом. Оказалось, что он встречал нас. Погрузив нас в машину и привезя в гостиницу, которая называлась "Алтай", он провел нас в номер и ушел.
   В коридорах гостиницы густо пахло чем-то похожим на старое сало. Оказалось потом, что это был жир, который монголы регулярно перетапливали для своих нужд.
   Другой неожиданной особенностью этого места были клопы. Раньше нам не приходилось иметь дело с этими существами, и когда в первую же ночь мы почувствовали, что нас кто-то очень ощутимо кусает, а потом увидели, как по стенам и нашим одеялам ползают их серые сообщества, мы пришли в ужас. Клопы же, напротив, были нам очень рады и не собирались с нами расставаться ни на минуту. Пришлось маме частенько сиживать ночами у наших кроватей с полотенцем, сбрасывать клопов со стен и давить. Немного погодя мы тоже овладели этим занятием.
   По утрам, в темноте, мы поднимались в школу под звуки гимна СССР, раздававшегося из радиоприемника, нехотя завтракали и выходили в полнейшую темноту, по которой нужно было минут десять добираться, обходя сугробы, до школьного автобуса. Автобус был до отказа набит такими же детьми советских специалистов, как и мы.
   Недолго прожив в гостинице, мы переехали на окраину города, в девятиэтажный дом, где, по счастью, клопов не обнаружилось. Из нашего окна видны были юрточный городок и огромная ровная степь за ним, пересеченая сиреневыми спинами холмов вдали.
   В марте мы могли наблюдать из окна оживившуюся весеннюю бытность юрточного городка. С раннего утра за деревянными кольями забора суетились люди: одни спешили с вязанками хвороста в курившиеся дымками войлочные юрты, другие несли воду. Откидывая полог юрты, выходили женщины в цветных теплых халатах-дээлах, с ведрами, сонно зевая и переговариваясь, и ожидали медленно приближавшееся стало яков-сарлыков, огромных и лохматых, но вполне мирно стоявших, пока женщины доили их, присев рядом на подобие табуретки и подставив ведро под струю молока.
   Иногда мы ходили на прогулку в эту степь, обходя городок. Помню ее еще не совсем очнувшиеся от глубокого зимнего сна просторы, с холмами, на которых высились пирамиды из поминальных камней - "обо", увенчанные конскими черепами или шестами с цветными тряпицами на них.
   Степь была еще голой, только кое-где попадались островки редкой травы и лиловых даурских прострелов, похожих на мохнатые колокольчики. Возле небольших лужиц-озерец, образованных растаявшим снегом, ходили важные, отощавшие за зиму, огромные вороны.
   Из достопримечательностей Улан-Батора запомнился парк с резными буддийскими храмами-пагодами и стена с врезанными в нее многочисленными барабанами, к которым монголы и туристы ходили загадывать желания, прокручивая барабаны, да магазин со всевозможными серебрянными и латунными изделиями местного производства, от украшенных лунными молочно-белыми полупрозрачными камнями массивных сережек до всевозможных масок и статуэток, которые дорвавшиеся до экзотики приезжие скупали в больших количествах, вместе с дубленками и мохнатыми шапками.
   В силу профессии отец много путешествовал по пустыне Гоби и монгольской степи, видел их необозримые безлиственные просторы под низким небом, по которому, словно вытканные иглою монгольской искусницы, плыли кудрявые правильные облачка. Он был очень дружен с рабочими-монголами, помогавшими ему.
   Иногда мы выезжали на воскресные прогулки в зону тайги, и высокие шатры лиственниц, мохнатые сопки, глянцевые листья брусники и вездесущие полосатые бурундуки очень впечатляли после лишенных деревьев ровных улиц Улан-Батора.
    Где-то текли по монгольским просторам холодные реки, замерзали зимой полные рыбой озера, пастухи гнали на зимние стойбища табуны мохноногих, низкорослых и послушных лошадок, но в нашей памяти почти всецело царит обветренная и сухая степь, горящая на закате, как расплавленное золото, с бредущими по ней мохнатыми спинами яков, огромными воронами и редкими любопытными сусликами-торбоганами.
    
     11.2020.


Монгольские зарисовки

Нам видно с окошка, как в мартовской мгле
Над юртой дымок прибивает к земле.
Зевают монголки и ждут на ветру,
Чтоб сонных сарлыков доить поутру.

В безкрайней степи притаилась весна...
Но степь, цепенея от снега и сна,
Еще не поднимет своей головы
С даурской лиловоцветущей травы.

Неспешно идем от холма до холма:
Степь словно себя удивляет сама...
Мелькает лохматая шапка отца.
Да талого снега в камнях озерца,

Как лунные камни у мамы в серьгах.
Да ходят вороны на тощих ногах. Пушистых прострелов и птиц времена:
В монгольской степи наступает весна...

      27.10.2020.


Фото со страниц интернета