Федор Романов путь к престолу

https://17-century-ru.livejournal.com/6658.html
Ещё раз о Филарете Романове
2 мар, 2007 at 1:45 AM
medieval_rus
Человек, выигравший Смуту: Федор Романов: путь к престолу


Автор: Иван Крылов
Источник: газета Культура №8 (7416) 26 февраля - 3 марта 2004 г.

Начало XVII века, вероятно, было самым переломным временем для России. За несколько лет на московском престоле сменилось четыре самодержца - Борис и Федор Годуновы, Лжедмитрий, Василий Шуйский. Смутное время выдвинуло на авансцену многих выдающихся личностей, но учебники истории нередко обходят стороной человека, который стоял у истоков Смуты и не только уцелел в горниле гражданской войны, но вышел из нее победителем. Речь идет о Федоре Никитиче Романове.


Палаты бояр Романовых на Варварке. Середина XIX в.


Боярское правление

Московские бояре Романовы вели свою родословную от Андрея Ивановича Кобылы, приближенного Ивана Калиты. Романовы-цари предпочитали считать своим предком знатного владетеля прусского Гланда Камбила, личность едва ли не мифическую. До начала XVI века они именовались Кошкиными (от прозвища пятого сына Андрея - Федора Кошки), затем Захарьиными и Юрьевыми.


Московский боярин. Иллюстрация из книги А.Олеария


Возвышение Захарьиных было связано с женитьбой Ивана IV на дочери окольничего Романа Юрьевича в феврале 1547 года. Молодой царь решил во всем следовать примеру своего отца и устроить всероссийский конкурс невест. Всем дворянам, имевшим дочерей от 12 лет и старше, повелевалось без промедления везти их на смотрины (первый тур "судили" наместники земель и специальные уполномоченные Боярской думы). Однако Иван IV не стал дожидаться, чем закончится долгая процедура. Его выбор пал на Анастасию Захарьину, знакомую ему с детства: ее дядя был одним из опекунов царя. Выросшая в тереме, Анастасия не вмешивалась в дела мужа. Но ее родня попыталась занять самые выгодные места у государственной кормушки. Это стало причиной серьезного политического кризиса в марте 1553 года: когда Грозный опасно занемог, большинство членов Боярской думы и правительства - Избранной рады - отказались целовать крест малолетнему сыну Анастасии. Возможную узурпацию власти "худородными" опекунами Захарьиными-Юрьевыми княжеская аристократия расценила как "великих родов бесчестье".


Ксения Романова - старица Марфа


Захарьины отомстили: уже после смерти Анастасии, последовавшей в 1560 году, они обвинили членов прежнего правительства в том, что те "счаровали" царицу. Грозный поверил навету. Полетели головы... Когда царь по случаю второго брака "разделился" с сыновьями, Захарьины возглавили Думу и "двор" царевичей. Отныне в отсутствие Грозного управление государством переходило в руки наследника, а фактически в руки бояр Никиты и Данилы Захарьиных-Юрьевых.

Первый московский "плейбой"


Филарет Романов


Точный год появления на свет Федора Никитича неизвестен. Старший сын боярина Никиты Романова-Юрьева от второго брака родился между 1554-м и 1560 годами. В детстве он получил хорошее образование, знал латынь. Известно, что, занимаясь по рукописной грамматике, написанной лично английским послом Джеромом Горсеем, он "находил большое удовольствие в занятии английским языком". Он соединял любовь к книгам с любовью к развлечениям, отличался красивой наружностью. Никто лучше его не умел ездить верхом. Главным хобби Романова была охота - псовая и соколиная. Веселый и приветливый, Федор слыл на Москве первым щеголем, выражаясь современным языком, плейбоем. Современники писали, что "если портной, сделавши кому-нибудь платье и примерив, хотел похвалить, то говорил своему заказчику: теперь ты совершенный Федор Никитич" (Н.Костомаров).
Есть в биографии Федора Никитича одна привлекательная деталь. Он, двоюродный брат царя Федора, женился - по любви - на дочери бедного костромского дворянина Шестова Ксении. По тогдашним понятиям - явный мезальянс. Родные уговаривали молодого боярина одуматься, но Романов настоял на своем. Брак с Ксенией оказался счастливым, жена родила ему пятерых сыновей и дочь.
Но не только забавы ("прохлады", как говорили в то время) интересовали Романова. Он сделал неплохую придворную карьеру. В 1586 году Федор Никитич - боярин и наместник нижегородский, в 1590 году в качестве воеводы участвует в походе на Швецию, в 1593 - 1594 годах - наместник псковский и руководит переговорами с послами австрийского императора Рудольфа II. Несмотря на молодость, он становится главным дворовым воеводой и одним из трех главных руководителей Ближней думы. Тайны придворной интриги он постигал наравне с искусством высокой политики. Очень скоро ему пришлось применить свои знания на практике...

Убийство в Угличе

Сразу после смерти Ивана Грозного Романовы, опасаясь возможного мятежа, приказали арестовать младшего сына Грозного Дмитрия, его родственников Нагих и их приближенных. Царевича с матерью Марией Нагой сослали в Углич, выделив ему удел (якобы по желанию Грозного). А в мае 1591 года Дмитрий был убит. Эта смерть и по сей день остается одной из величайших загадок русской истории.
Розыск, который вела в Угличе специальная следственная комиссия во главе с князем Василием Шуйским, привел к выводу о непричастности Бориса Годунова к гибели царевича. Именно поэтому многие отказываются верить в справедливость расследования. Слишком много странностей и несообразностей: толпа горожан, в первые же минуты после убийства направленная против конкретных лиц, отсутствие свидетелей, ложные улики...
Кто подослал убийц к Дмитрию, мы, наверное, уже никогда не узнаем. Зато можем ответить на вопрос, кому была выгодна смерть маленького царевича. Во-первых, Дмитрий, чьи шансы получить престол после смерти слабоумного брата Федора Ивановича возрастали с каждым годом, был серьезно настроен против московских бояр. Родственники царевича - Нагие - в равной степени ненавидели как Годунова, так и Романовых, сославших их в глухую провинцию. И соответствующим образом воспитывали ребенка. Очевидцы рассказывали, что любимым зимним развлечением царевича было налепить снежных баб, назвать их именами бояр и рубить им головы острой саблей или четвертовать. Приход к власти Дмитрия означал для Романовых неминуемую гибель. Во-вторых, никто не мог в то время точно сказать, кому достанется трон после смерти последнего из Рюриковичей. Наибольшими правами на престол обладал не Годунов, а Федор Никитич Романов. К тому же убийство в Угличе могло вызвать народные восстания (что и случилось - в Москве, Угличе и Ярославле) и даже привести к падению правительства Годунова. Таким образом, гибель Дмитрия была невыгодна Годунову, более того, крайне опасна. А вот для Романовых она в любом случае являлась шагом к престолу.

Завещание, которого не было

При жизни царя Федора Романовых и Годуновых связывала общая цель - оградить власть своего слабоумного родственника от притязаний аристократов, которые, как живо описывал мемуарист того времени дьяк Иван Тимофеев, "долго не могли поверить, что царя Ивана нет более в живых. Когда же поняли, что это не во сне... многие из первых благородных вельмож, помазав благоухающим миром свои седины, с гордостью оделись великолепно и, как молодые, начали поступать по своей воле...". Однако незадолго до смерти Федора между Романовыми и Годуновым пробежала черная кошка.
Собственно, они рассорились после того, как умерла дочь Федора и Ирины Годуновой - Феодосия, и выяснилось, что у царя не будет наследника.
После смерти царя Федора в Москве ходили упорные слухи, что покойный царь "приказал быть по себе на престоле братаничу своему, Федору Никитичу Романову". Однако завещание не сохранилось. Если оно и было написано, то его легко могли уничтожить царица Ирина, Борис Годунов, ее брат и всесильный правитель государства, или патриарх Иов, всецело обязанный последнему своим постом.
Один из телохранителей Годунова, немец Конрад Буссов, в своих мемуарах привел ходившую в народе историю, согласно которой царица Ирина убеждала мужа вручить скипетр Годунову, но царь предложил скипетр своему двоюродному брату Федору Романову, тот уступил скипетр брату Александру Никитичу, Александр третьему брату Ивану, Иван - Михаилу... Царь потерял терпение и сказал: "Так возьми же его, кто хочет!" Тут сквозь толпу придворных протиснулся Годунов и схватил скипетр. История занятная, но в то, что Романов мог добровольно уступить скипетр, верится с трудом. Напротив, в коломенском дворце был найден его портрет (парсуна) в царском одеянии, с подписью "Царь Федор Микитович Романов".
Однако с парадным портретом Романов поспешил. Борьба в Думе приобрела драматический характер. Польский посол писал, что между боярами "возникли большие споры, которые едва не вылились во взаимные убийства и пролитие крови". У Романовых в Думе было огромное число родственников и свойственников. На стороне Бориса был "административный ресурс" и поддержка патриарха. Тем не менее Годунову пришлось дать Федору Романову "страшную клятву", что будет держать его как брата и помощника в делах государственного управления. Но сотрудничество между двумя честолюбцами продолжалось недолго.

"Колдовской" процесс

В 1600 году Годунов серьезно занемог. Слухи о его неминуемой смерти гуляли по столице и заставили царя пойти на беспрецедентный шаг: на носилках его вынесли на Красную площадь и показали народу. Однако Романовых это не остановило. Они стали готовиться к очередной схватке за престол. В Москву из романовских вотчин было вызвано множество вооруженных людей.
Годуновы, как известно, сделали свою карьеру в секретных службах (Дмитрий Годунов заведовал политическим сыском, сам Борис был шефом личной охраны Грозного), поэтому у них везде были свои глаза и уши. Правительство своевременно узнало о планах заговорщиков.
Польский дипломат, находившийся с миссией в Москве, 26 октября записал в дневнике: "Этой ночью мы из нашего двора видели, как несколько сот стрельцов вышли ночью из замка (Кремля. - И.К. ) с горящими факелами, и слышали, как они открыли пальбу". Вооруженная боярская свита оказала стрельцам отчаянное сопротивление. Дом, в котором жили Романовы, был взят штурмом, сторонников Романова перебили, уцелевших бросили в застенок. "Новый летописец" рассказывает, что "Федора Никитича з братьею и с племянником... приводиша не одиново к пытке". Жестоко пытали и слуг, однако, несмотря на все усилия палачей, приближенные Романовых "помираху многия на пытках, государей своих не оклеветаху".
Что же хотели узнать власти?
После ликвидации мятежа власти стали готовить против своих политических оппонентов грандиозный процесс.
Дворянин Второй-Бартенев, служивший казначеем у Александра Никитича, подал царю извет на своего боярина, сообщив, что тот хранит у себя в казне волшебные коренья и хочет "испортить" царскую семью. По приказу Годунова особая боярская комиссия во главе с окольничим Михаилом Салтыковым произвела обыск на захваченном подворье и действительно обнаружила отраву. Романовы утверждали, что улики были подброшены. Однако корешки доставили на патриарший двор, где собралась Боярская дума и высшее духовенство. В их присутствии царь велел Салтыкову раскрыть принесенные мешки и "корение из мешков выкласти на стол".
Сделаем небольшое отступление. Принято считать, что искусством отправлять ближних на тот свет при помощи яда в то время лучше всего владели в Италии. Как выдающиеся отравители вошли в историю Римский Папа Александр VI, семейство Борджа, королева Франции Екатерина Медичи. Однако и России здесь есть чем гордиться. При Иване Грозном от яда умерло едва ли не больше людей, чем кончило свой век на плахе. От яда умер возможный претендент на московский престол князь Владимир Старицкий - вместе со всем своим семейством. По легенде, царевич Иван был убит ударом в висок, однако исследование останков уже в наши дни показало содержание мышьяка в его костях в количестве, не совместимом с жизнью. Наконец, самого Годунова обвиняли в том, что он отравил Ивана Грозного. Так что отравлением удивить было некого. Романовым предъявили самое страшное в средневековой Руси обвинение - в "колдовстве". Колдовство, чародейство, чернокнижие еще и при Петре I являлись занятиями крайне рискованными. В XVI веке любое подобное обвинение вело на плаху.

"Государев изменник"

Один из героев трагедии А.С.Пушкина "Борис Годунов" так описывает режим Годунова:

...Нас каждый день опала ожидает,
Тюрьма, Сибирь, клобук иль кандалы,
А там - в глуши голодна смерть или петля...

И действительно, Годунов не решился публично казнить своих врагов. Четырех братьев Романовых: Александра, Василия, Ивана и Михаила отправили в ссылку, Федора в сопровождении приставов привезли в отдаленный Антониев-Сийский монастырь на Двине, где насильно постригли в монахи под именем Филарета. Жену Федора Ксению постригли под именем Марфы и сослали в Заонежье, детей, Михаила с сестрой, сослали на Белоозеро.
Из всех братьев Романовых в живых остались лишь Федор и Иван. Зять Федора Никитича, боярин князь Борис Черкасский, умер в белоозерском застенке. Опале подверглись все их родственники и приятели Федора Романова: князь Иван Сицкий, князь Александр Репнин, дьяк Василий Щелкалов - влиятельный глава Посольского приказа, дворяне Карповы, Пушкины.
Репрессии против Романовых носили беспрецедентный характер. Годунов был первым правителем, который развил систему тайного шпионажа и доносительства до крайних пределов. Дьявол, говорит летописец, вложил Борису мысль знать все, что делается в государстве. Поэтому по московским улицам "то и дело сновали мерзавцы да подслушивали". Доносили друг на друга бояре и простолюдины, доносили жены на мужей, отцы - на детей. Если подозреваемые признавались хоть в чем-либо, их заключали в темницы, запирательство же считали признаком виновности.
...Для Федора Романова ссылка в монастырь оказалась настоящей катастрофой. Человек в монашеском клобуке не мог занять царский престол. Первые годы Федор Романов, привыкший к роскошной жизни, с трудом привыкал к монашеской аскезе. Старец Филарет тосковал по семье и говорил своему слуге: "Милые мои детки! Маленькие бедные остались; кому их кормить и поить? А жена моя бедная, не знаю, жива ли? Чаю, завезли ее туда, куда и слух не зайдет..." Впрочем, история сохранила и другие (удивительные!) слова Филарета в отношении своих родных: "Хоть бы их раньше Бог прибрал.., а мне бы не мешали".
Жизнь Федора в монастыре мало отличалась от заточения. Однако, несмотря на то что Годунов наказывал: "Кто придет и станет с ним (Романовым. - И.К. ) разговаривать или принесет письмо, человека этого схватить и прислать в Москву", - сторонникам Филарета удалось наладить связь со своим лидером.
В начале 1605 года пристав Воейков, отвечавший за заключение Романова, с тревогой сообщал в Москву, что поведение Филарета резко изменилось. "Живет старец Филарет не по монастырскому чину, неведомо чему смеется, все говорит про птиц ловчих да про собак, как он в мире живал. Старцев бранит и бить хочет и говорит им: "Увидите, каков я вперед буду".
Чему радовался Романов? Ларчик открывается просто: в октябре 1604 года во главе польских отрядов границу России перешел человек, объявивший себя чудесно спасшимся царевичем Дмитрием...

Проект "Лжедмитрий"

Кем в действительности был Лжедмитрий? Любопытно, что Борис Годунов, по сохранившимся свидетельствам, прямо говорил: появление самозванца - дело рук бояр. Официальная же версия годуновского правительства излагалась в дипломатических нотах, адресованных польскому двору. В них было сказано буквально следующее: Юшка Отрепьев, "як был в миру, и он по своему злодейству отца своего не слухал, впал в ересь, и воровал, крал, играл в зернь, и бражничал, и бегал от отца многажда, и заворовався, постригсе у черницы...". Посольский приказ сфальсифицировал биографию Отрепьева. Цели фальсификации были предельно ясны. Важно было представить Отрепьева как одиночку, за спиной которого нет никаких серьезных сил. В действительности ситуация была гораздо опаснее. Отрепьев был "человеком Романовых".
Сначала он служил Михаилу Никитичу Романову, затем князю Борису Черкасскому. За несколько лет службы Отрепьев занял при дворе Никитичей достаточно высокое положение, как говорит летописец, вошел у них "в честь". Вообще, при боярских дворах дворяне такого ранга служили обычно дворецкими, конюшими, воеводами. После разгрома мятежа Романовых в 1600 году ближние слуги Никитичей были казнены. Отрепьева тоже ожидала виселица. Спасаясь "от смертныя казни", 20-летний Юрий постригся в монахи под именем Григория и бежал в провинцию. Однако вскоре он снова появляется в Москве, и едва ли по собственной воле. Видимо, уцелевшие члены "романовской партии" продолжали делать на него ставку. Именно с их легкой руки Отрепьев был принят в аристократический Чудов монастырь. Карьера его на монашеском поприще была просто феерической! Вначале Григория отличил архимандрит Пафнутий, который сделал его своим келейником. Затем он стал придворным самого патриарха Иова, рукоположившего Отрепьева в дьяконы. В штате писцов и помощников он присутствовал на заседаниях государевой Думы.
Известно, что самозванец был образован, имел каллиграфический почерк, был знаком с историей, имел неплохие литературные способности. Образование Отрепьев мог получить, находясь на службе у Романовых, которые, очевидно, имели в отношении его далеко идущие планы.
Кроме того, известно, что Отрепьев имел военную подготовку. Так, 21 января 1605 года в сражении у села Добрыничи с превосходящим царским войском он лично возглавил атаку отряда гусар. Отбросив авангардные конные отряды правительственных войск на правом фланге, польские всадники атаковали находящуюся в центре русскую пехоту. Для человека, не имеющего достаточного военного опыта, это был безрассудный поступок. Если же предположить, что Юрий Богданович Отрепьев был "боевым холопом" бояр Романовых, все встает на свои места. В этот разряд относились и дети боярские, и дворяне, которые в свою очередь могли командовать крупными отрядами.
Уже в XIX веке историки считали, что Лжедмитрий стал орудием в руках некоей боярской группировки, которая, уверив его в том, что он и есть чудом спасшийся от убийц сын Ивана Грозного, отправила в Литву, а после тонко рассчитанными маневрами парализовала сопротивление правительственных войск и подготовила предательский удар в спину - восстание в армии и в Москве. В царствование Романовых было "неприлично" называть организаторов интриги по именам. Однако факты прямо указывают на Романовых, и в первую очередь на самого старшего в роду - Федора Никитича. Одним из таких фактов является то, что слухи о чудесном спасении царевича Дмитрия стали циркулировать сразу после того, как власти разгромили заговор Романовых. Служилый француз Яков Маржарет, прибывший в Москву в 1600 году, отметил в своих записках: "Прослышав в тысяча шестисотом году молву, что некоторые считают Дмитрия Ивановича живым, царь Борис с тех пор только и делал, что пытал и мучил по этому поводу..."
Дальнейший ход событий хорошо известен. Царь Борис внезапно скончался. Войска самозванца вошли в столицу. И если действительно Романовы готовили эту растянувшуюся на годы операцию "Лжедмитрий", самозванец сполна оплатил их счета: династия Годуновых была вырезана под корень.

Ростовский митрополит

Лжедмитрий вернул из ссылки всех своих мнимых родственников, в том числе и Романовых. Ивану Романову был пожалован боярский чин. Филарет же был назначен ростовским епископом, вскоре возведен в сан митрополита и отбыл в свою епархию.
Филарета одни современники характеризовали как "мужа в учениях божественных зело изящного", другие же рассказывали, что митрополит плохо разумел Священное Писание. Но, видимо, для того времени большего и не требовалось.
Почему Филарет не остался в Москве? Видимо, Романов не нашел общего языка с самозванцем, ближний круг которого составили худородные польские шляхтичи, авантюристы, такие, как Петр Басманов и Богдан Бельский, и давние недоброжелатели Романовых, такие, как Михаил Салтыков. Видимо, трезво оценив обстановку, Филарет понял, что удержаться на престоле Лжедмитрию будет труднее, чем завоевать Москву. Кроме этого, ему едва ли могли понравиться нововведения Лжедмитрия, который объявил себя "императором", преобразовал Боярскую думу в "сенат" (он отвел постоянные места в "сенате" патриарху и архиереям, так что Филарет Романов получил возможность участвовать в обсуждении государственных дел), приказал построить в Москве костел и иезуитский колледж.
После четырехлетней ссылки Филарет Романов вернулся в другую страну. "Во всех сословиях, - писал Конрад Буссов, - воцарились раздоры и несогласия; никто не доверял своему ближнему; цены товаров возвысились неимоверно; богачи брали росты больше жидовских; бедных везде притесняли... Не буду говорить о пристрастии к иноземным обычаям и одеждам, о нестерпимом глупом высокомерии, о презрении к ближним, о неумеренном употреблении пищи и напитков, о плутовстве и разврате". Как признавал выдающийся писатель Смутного времени Авраамий Палицын, "впали мы в объядение и в пьянство великое, в блуд и в лихвы, и в неправды, и во всякие злые дела".
...18 мая 1605 года в качестве ростовского митрополита Филарет принял участие в церемонии бракосочетания Лжедмитрия и Марины Мнишек. А через десять дней принял участие в свержении самозванца. Ворвавшиеся в Кремль заговорщики убили Лжедмитрия. А потом еще три дня бояре делили власть. В конце концов трон достался профессиональному клятвопреступнику Василию Шуйскому. Филарету Романову был обещан чин патриарха.
Сразу же после того, как Василия Шуйского "выкрикнули" на царство, Филарет поехал в Углич канонизировать Дмитрия. Это было одной из важнейших пиаровских акций новой власти - народу нужно было внушить, что больше самозванцев на Руси не будет.
Однако вскоре оказалось, что спокойным новое царствование не будет. Сначала на могиле самозванца стали происходить чудеса и различные знамения. Власти распорядились сжечь труп Лжедмитрия, а прах развеять по ветру (существует легенда, что им выстрелили из Царь-пушки). Однако уже через неделю после переворота на улицах Москвы появились подметные письма, подписанные... самим Дмитрием! При помощи "прелестных листов" он объявлял своим подданным, что "Бог его от изменников спас". Народ возмутился. На Красной площади собралась огромная толпа приверженцев Дмитрия. Шуйскому грозила смертельная опасность, но он успел запереть ворота Кремля и выкатить на стены пушки.
Следствие, организованное властями, назвало организатора мятежа. Оказалось, что подметные письма составлял... Филарет Романов, который в те дни находился в Угличе. Первоначально планировалось провести коронацию после посвящения в сан патриарха Филарета и торжественного захоронения в Архангельском соборе останков подлинного сына Грозного. Напуганный волнениями, Шуйский велел короновать себя за три дня до возвращения Романова из Углича. Коронация прошла в спешке, "в присутствии более черни, чем благородных", как отмечал очевидец.

"Тушинский" патриарх

Новым патриархом стал казанский митрополит Гермоген. Филарет Романов остался при своих.
Между тем события развивались своим чередом. В России появился второй Лжедмитрий. Его войска громили правительственные отряды, города сдавались ему без боя. В июне 1608 года новый самозванец предпринял попытку штурмом взять Москву, был отбит и отошел к селу Тушино, где разбил укрепленный лагерь. Царские войска под командованием молодого полководца Михаила Скопина-Шуйского и Ивана Романова заняли позицию напротив Тушина - на Ходынке. Наступил длительный период двоевластия. И в Москве, и в Тушине сидели царь и царица (Марина Мнишек признала в Лжедмитрии II своего чудом спасшегося мужа). У обоих царей были Боярская дума, приказы, войско, оба жаловали своим сторонникам поместья и мобилизовали ратных людей.
Тушино представляло необычное зрелище. Основанная на холме близ впадения речки Сходни в Москву-реку "воровская столица" имела диковинный вид. На вершине холма стояла просторная рубленая изба, служившая "царской" резиденцией. За "дворцом" располагались жилища русской знати и шатры польских гусар. Остальная часть Тушина состояла из наспех выстроенных шалашей и палаток, буквально утопавших в грязи.
В Тушино съезжались искатели приключений, авантюристы, бояре, недовольные Василием Шуйским. А в мае 1608 года здесь объявился Филарет Романов. Его появление в "воровской столице" окутано тайной. С одной стороны, митрополита Ростовского привезли в Тушино силой, после того как Ростов был взят отрядами Лжедмитрия II. С другой стороны, Филарет быстро прижился в лагере своего "двоюродного брата". Лжедмитрий II даже пожаловал Романова в патриархи. В этом качестве Филарет ведал всеми церковными делами на территории, подконтрольной самозванцу.
"Филарет, - говорит Авраамий Палицын, - был разумен, не склонялся ни направо, ни налево". Он отправлял богослужение, поминал "Тушинского вора" Дмитрием. Тем разительнее сравнение с позицией, занятой другими православными иерархами: за неприятие самозванца пострадали епископы Суздальский Галактион и Коломенский Иосиф, принял мученическую смерть в Тушине архиепископ Тверской Феоктист. Однако патриарх Гермоген, строгий к изменникам, в своих воззваниях к народу отзывался о Филарете, что не своею волею, а по нужде тот находится в Тушине и за это патриарх молит о нем Бога. Крайне удобное положение!
Тушинская Боярская дума была достаточно представительной: возглавлял Думу князь Дмитрий Трубецкой, в ней заседали бывшие приближенные Лжедмитрия I - боярин Михаил Салтыков, князья Мосальский и Шаховской. Однако значительную силу представляли и родственники "патриарха" Филарета: князь Роман Троекуров, князь Дмитрий Черкасский, князь Андрей Сицкий.
Какую роль играл Филарет в определении политики "тушинского правительства"? Некоторые историки считают, что именно он руководил "родственником", не отличавшимся ни умом, ни образованием. Так или иначе, Филарет поддерживал "государя Дмитрия Ивановича"... до того самого момента, когда посчитал для себя более выгодным перейти на сторону польского короля Сигизмунда III. Когда дела самозванца ухудшились, Филарет стал одним из инициаторов приглашения королевича Владислава на московский престол.
В самом этом приглашении не содержалось никакой "национальной измены". Россия могла иметь царя польского происхождения точно так же, как сама Польша имела короля Сигизмунда из шведской династии Ваза, Англия - короля-шотландца Стюарта. Однако осенью 1609 года под предлогом наведения порядка в сопредельной стране королевская армия перешла русскую границу и осадила Смоленск...
Филарет предложил Владиславу условия, существенно ограничивающие его власть. По сути дела, это был вариант "Великой хартии вольностей", в котором можно даже распознать элементы правового государства! Будущий монарх не должен был вмешиваться в церковные дела, отбирать имения у бояр, лишать великих людей чинов безвинно. Он должен был обещать никого не казнить без ведома Думы и без суда и следствия...
Филарет вовремя переметнулся в стан интервентов - тушинский лагерь развалился. В декабре 1609 года потерпевший поражение Лжедмитрий II бежал в Калугу. В мае 1610 года Филарет Романов выехал из Тушина с последними польскими отрядами, чтобы найти пристанище в королевских обозах под Смоленском. Но он не успел добраться до места назначения. Царские воеводы пленили его и отправили в Москву. Василий Шуйский не осмелился судить "воровского" патриарха и опрометчиво разрешил ему остаться в столице, где все эти годы проживали сын Филарета, Михаил, с матерью. В лице Филарета Шуйские приобрели опаснейшего врага.
...Москва торжественно встречала своего освободителя - 24-летнего боярина Михаила Скопина-Шуйского - талантливого полководца и ловкого дипломата. Разгромив войска Лжедмитрия, племянник незадачливого царя сделался чрезвычайно популярен в народе. Царь Василий был бездетен. Скопин-Шуйский мог наследовать ему... Но этого не произошло - воеводу отравили на одном из пиров. Современники считали виновником царя Василия, который (не без оснований) опасался, что племянник отберет у него власть. Однако сейчас этот вывод кажется не столь однозначным. Могли ли Шуйские срубить сук, на котором сидели в прямом смысле этого слова? Без Михаила Скопина-Шуйского режим царя Василия не продержался и месяца. В июле 1610 года Шуйского "свели со двора" и насильно постригли в монахи. Опять возникает вопрос: "Кому выгодно?" И опять в который раз возникает фигура Филарета Романова, который избавился от очередного кандидата в борьбе за трон.

Во главе "Великого посольства"

По давней традиции Боярская дума выделила в период междуцарствия особую комиссию из своего состава для управления страной. Образовалась знаменитая "семибоярщина", в которую вошел Иван Романов. А Филарет вместе с князем Василием Голицыным возглавил "Великое посольство", которое должно было заключить договор о вступлении королевича Владислава на московский престол. С послами под Смоленск выехало около 50 человек, представлявших все палаты Земского собора.
Переговоры затянулись на семь месяцев. Камнем преткновения стал вопрос о крещении королевича в православную веру. Католик на русском престоле для Филарета был немыслим. Поляки же требовали, чтобы послы в первую очередь приказали защитникам Смоленска сдать город. Филарет отказался - под предлогом того, что не может поступить так без учета мнения патриарха и "совета всея земли". "Как будет сын твой на Московском государстве - все Московское государство будет под сыном твоим, не токмо Смоленск, - говорил Филарет Сигизмунду. - И тебе, государю, не стоит стояти под вотчиною сына своего: мы всем Московским государством целовали крест сыну твоему, а ты стоишь под Смоленском..."
Филарет вел двойную игру: предлагая престол иноверному королевичу, он не расставался с мыслью посадить на него своего 16-летнего сына Михаила. И потому предъявлял полякам заведомо неприемлемые условия ("Буде де крестится, и Владислав нам государь, а буде не крестится, и нам он не надобен"), одновременно поддерживая антипольские настроения в России. Ход переговоров показывает, что Филарет прекрасно был осведомлен о положении дел в России. Когда "семибоярщина" направила послам грамоту, предписывающую им во всем идти на уступки польской стороне, Филарет решительно отказался, ссылаясь на то, что грамоту не завизировал патриарх Гермоген, а подписи князя Ивана Воротынского и князя Андрея Голицына "приложены по неволи, что сидят в заточении...". Наконец, когда в апреле 1611 года земское ополчение подошло к Москве, Сигизмунду III донесли, что все это делается с ведома "великих послов". 13 апреля их арестовали и отправили в Польшу под крепким караулом. Филарет пробыл в польском плену до 1619 года.
В плену Романову жилось несладко. Во всяком случае, Филарет на всю оставшуюся жизнь сохранил ненависть к полякам (уже будучи правителем России, он вел вполне ксенофобскую политику, пресекал любые попытки контактов с Европой, жег еретические книги, считал, что "изо всех еретиков самые худшие - папские латиняне"; можно сказать, что "железный занавес" упал на Россию именно при нем).
Однако и из польского плена Филарету удавалось руководить делами в Москве. Известно, что Филарет вошел в историю российских спецслужб, придумав "тайнопись" - шифр, который использовался в дипломатической переписке (он стал называть такие письма не "затейными", как это было принято на Руси, а "закрытыми"). Но не исключено, что это открытие он применял, тайно переписываясь со своим родственником Федором Шереметевым, который после изгнания поляков из Москвы возглавил "романовскую партию". Мечта Филарета сбылась - Земский собор избрал Михаила Романова "государем всея Руси".
Вполне вероятно, что те, кто выбирал нового царя, выбирали не Михаила Романова, который был "зело кроток и милостив", а его отца, про которого такое сказать было невозможно. Филарет обладал глубоким умом, решительностью, обширными знаниями и богатым личным опытом, но в первую очередь громадным честолюбием...
В 1618 году поляки подписали мирное соглашение с Россией. Члены "Великого посольства" были обменены на пленных поляков. 14 июня 1619 года Филарет был торжественно встречен в Москве и утвержден на патриаршем престоле. Вскоре он стал фактическим правителем страны, получив официальный титул "великого государя" (патриархов на Руси обычно именовали "великий господин"). Таким образом, к концу своих дней старший Романов, изгнанный из царского дворца Годуновым и всю жизнь мечтавший о высшей власти, все же получил ее. И даже ввел в русский язык слово "самодержавие", видимо, исходя из необходимости дать определение своему правлению.
Но это, как говорится, уже совсем другая история.


Герб бояр Романовых