1. 10. Финал странной войны

Ни в сентябре 1939 го, ни позднее, когда советские воины уничтожали финские самолеты и танки, украшенные синей свастикой, отец не находил сообщений о сражениях между франко-английскими и немецкими войсками.
«Поначалу все рвались в бой, – записал в солдатском дневнике Жан-Поль Сартр, – но теперь умирают от скуки».

Время это на Западе назвали «странной войной», хотя, по мнению военного историка и теоретика Джона Фуллера, «лучше подходит немецкое название «Sitzkrieg» –«сидячая война». «Те, кто пустил в ход это понятие, – разъяснял другой английский историк, Лиддел Гарт, – имели в виду, что войны, как таковой, не было...» [49]   

Бросив 3 сентября 1939-го перчатку Германии, Англия и Франция тут же сочли это  «горестным недоразумением», которое следует устранить. Сводки с полей Второй мировой были так же малосодержательны, как описываемые в них действия.
 
Заключение договора между СССР и Финляндией шокировало англо-французский тандем, однако не отменило планы  вторжения летом 1940-го на Кавказ. 
«Для историков, – изумлялся спустя полвека Генри  Киссинджер, – остаётся загадкой, какая нечистая сила толкала Великобританию и Францию оказаться на волоске от войны одновременно с Советским Союзом и нацистской Германией за три месяца до того, как разгром Франции доказал: весь этот план просто-напросто – мыльный пузырь» [50]. 

В отличие от «оппонентов» Германия успешно использовала время, подаренное их бездеятельностью,  для наращивания военного производства, «усиления вермахта и пропаганды среди солдат и населения». 
Этот период, отмечал советский и российский историк Даниил Проэктор, «был решающим для дальнейшего развития гитлеровской военной агрессии в Европе» [51].

Немцы готовились весьма скрытно, строжайшим образом соблюдалась военная тайна. Так была достигнута внезапность.

Весной 1940-го на север и запад Европы хлынул безудержный коричневый поток.

«9 апреля жители Копенгагена, ехавшие на велосипедах на работу, – пишет Джон Фуллер, – неожиданно оказались среди колонн германских солдат, маршировавших к королевскому дворцу. Сначала датчане решили, что происходит съемка кинофильма. Через несколько минут дворцовая охрана открыла огонь, немцы ответили, и наконец король направил адъютанта, чтобы прекратить стрельбу. Дания капитулировала перед Гитлером» [52].

Одновременно, вторит коллеге Лиддел Гарт, осуществлялась другая часть плана «Везерюбунг»: «Ночью 9 апреля передовые отряды немецких войск, в основном на боевых кораблях, прибыли в главные порты Норвегии – от Осло до Нарвика – и без труда захватили их» [53]. До 2 мая гитлеровцы при активном содействии местных фашистов, руководимых Квислингом, завершили оккупацию страны.

9 мая фюрер отправился в полевую ставку «Фельзенест» – «Горное гнездо». Поздно вечером по его команде Борман передал в войска кодовое слово, и наутро немецкие войска вторглись на территорию Бельгии, Нидерландов, Люксембурга.

Политика умиротворения вместе с её  автором Чемберленом отправилась на свалку истории. Правительство Великобритании возглавил Черчилль. 15 мая Нидерланды капитулировали, к власти пришло прогерманское правительство, из местных добровольцев сформировали две дивизии СС.
 
О дальнейших событиях на Западном фронте отец узнавал уже в Феодосии,  отправившись в конце мая на учебную сессию.

8 июня немцы могли мыть сапоги в Сене. 10-го в войну вступила Италия. 14-го в Париж, объявленный открытым городом, вошли гитлеровцы. 24-го Франция капитулировала.

Всего за 77 суток фюрер сколотил евросоюз под своим знаменем. Через год он двинет нацистское полчище на Восток...

Всё напряжённей становился трудовой ритм нашей страны. 14 июня с главного конвейера «Ростсельмаша» сошёл юбилейный 50 тысячный комбайн. 25-го выдал первый чугун Ново-Тагильский металлургический завод. 27-го открылся Южный Ферганский канал в Узбекской ССР.

Значительная часть успехов огласке не подлежала. 23-го развернули серийное производство бомбардировщиков Пе-2. 28-го приступили к выпуску истребителя Як-1, созданного молодым авиаконструктором Яковлевым.

Помнится, была в отцовской библиотечке книжка «Цель жизни», в ней творец этой боевой машины писал: «МиГ, ЛАГГ и ЯК испытывались почти одновременно, с разрывом в два-три месяца, и в мае – июне 1940 года все три самолета были запущены в серийное производство» [54]. 

Можно как угодно относиться к Сталину, ненавидеть его. Но был он, очевидно, прав, когда в начале 1931-го заявил:  «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут» [55]. И страна спешила: с 1928 по 1940 год национальный доход в СССР увеличился в пять с лишним раз.

Однако жёсткий государственный курс на модернизацию негативно сказывался на благосостоянии населения. Сельские жители осаждали города в поисках мануфактуры, обуви, одежды. С осени 1938-го росли очереди за продуктами.  В 1939-м были повышены  розничные цены на ткани, нитки, швейные и трикотажные изделия, часы, ковры, клеёнку, пластмассы, валяную и фетровую обувь и другие товары. В декабре запретили продажу в сельских районах муки. В 1940-м подорожали спички, хозяйственное мыло, кожаная и резиновая обувь, электролампы, ряд металлоизделий.
   
И всё-таки недостатки воспринимались как временные.
Большинство людей испытывали гордость за то, что крепла страна.
«Постоянными спутниками советского человека того времени, – признают современные исследователи, в частности уже упоминавшаяся Дьяченко, – были оптимизм, готовность к трудовому подвигу ради процветания государства, энтузиазм» [56].

Не являлся исключением и мой юный отец. Трудности его не страшили, в лишениях и невзгодах люди рано взрослеют.

В Кремле столкновение с фашизмом считали неизбежным, однако рассчитывали на то, что это произойдёт не ранее 1942 года. Катастрофа Франции, одной из сильнейших армий мира, вынудила руководство СССР действовать энергичней, порой бестактно.

Стало ясно, что небольших советских баз в прибалтийских странах недостаточно, чтобы предотвратить угрозу нападения с этой стороны.
Как только немецкие войска вошли в Париж, Москва потребовала от руководства Литвы  сформировать правительство, способное осуществить «честное проведение в жизнь» заключённого осенью советско-литовского договора  о взаимопомощи,  беспрепятственно пропустить советские воинские части для размещения их в важнейших центрах  страны. 16 июня такие же заявления получили Латвия и Эстония.
 
Условия были приняты, в республиках сформировали дружественные СССР правительства. С 15 по 17 июня дополнительные контингенты советских войск вошли в Литву, Эстонию и Латвию.

Немецкие дипломаты, информируя Берлин, ухватили суть событий.
Германский посланник в Литве Цехлин сообщил о прибытии советских войск «из недоверия к Германии с чисто оборонительными целями». Его коллега в Эстонии Фровайн отметил желание СССР успеть «до планируемой немецкой стороной мирной перестройки Европы». Фон Котце из Риги заметил «оборонительный характер»  советских мероприятий, порождённых «мыслью о Германии» [57].

28 июня 1940-го Красная Армия без единого выстрела ступила на территорию Бессарабии и Северной Буковины.

Как подчеркивает молдавский историк Сергей Назария, правительство Румынии, не предприняв никаких юридических или пропагандистских акций по объявлению требований СССР незаконными, «де-факто и де-юре признавало, что передаёт СССР не принадлежащую Румынии советскую территорию.  Соответственно, плач об “аннексии”, “ультиматуме”, “насильственном навязывании” и т. д. и т. п. возник позднее, а в наши дни имеет идеологически-пропагандистский характер с целью «патриотического воспитания» собственного населения и передела ментальности населения Молдовы для её  ликвидации руками будущих поколений самих молдаван» [58].

В июле отец вернулся из Феодосии в Антоновку. Вряд ли он сумел съездить по окончании экзаменационной сессии в  Счастливцево. Отпуск ему пока не полагался, и даже на недельку за свой счёт могли не отпустить: в условиях военного времени ужесточалось трудовое законодательство.
 
26 июня был издан указ «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений». Рабочий день удлинялся на один час; предусматривались жёсткие наказания за опоздания на работу свыше 20 минут, прогулы, самовольный уход с одного предприятия на другое. Воскресенье устанавливалось днём отдыха (при шестидневной неделе отдыхали 6, 12, 18, 24 и 30 числа каждого месяца).
Не отдохнув после экзаменов, отец приступил к работе.

Казалось бы, чем заниматься, когда школьники на каникулах. Между тем дел по горло! Помнится, будучи директором средней школы, при наличии заместителей, отец ни разу не использовал полностью 56 суток положенного отпуска.
А тогда, в 1940-м, в штатном расписании Русско-Антоновской начальной школы вряд ли числились должности заведующего и завхоза, их функции выполняли отец и его коллега (если был). 
До первого сентября нужно было побелить потолки и стены в классах, отремонтировать парты, получить в районо и завезти учебники, мел, керосин  и топливо.

Конечно, выручал, чем только мог, Ново-Джанкойский, ныне Ближнегородский, сельсовет. Однако помогают лишь тому, кто не сидит сложа руки.

С 1 июня по 1 августа учителя поочередно дежурили в школе, принимая  от родителей заявления о зачислении детей на учёбу. Проверяли документ о возрасте, наличие справки о привитии оспы, беседовали с ребёнком, выясняли уровень его развития и состояние здоровья. А пока один педагог сидел на приёме, другой обходил дома, выявляя в многодетных семьях тех, кто уклонялся от учёбы.
За нарушения закона о всеобуче спрос был строг.
 
12 июля отцу стукнуло 17, однако сельчане воспринимали его вполне серьёзно.  Для них он представлял уважаемую касту, куда крестьяне издавна относили учителей и врачей.
Но попробуй встретиться с родителями, когда идёт уборочная страда, ещё и затруднённая частыми дождями!  Приходилось в один и тот же двор заглядывать по нескольку раз.

ПРИМЕЧАНИЯ
49. Фуллер Дж. Ф. Вторая мировая война 1939-1945 гг. Стратегический и тактический обзор. М.: ИИЛ, 1956. С.77; Лиддел Гарт Б. Г. Вторая мировая война. М.: АСТ; СПб.: Terra Fantastica, 1999. С. 55.
50. Киссинджер Г. Дипломатия. М.: Ладомир, 1997. 848 с. С.303.
51. Блицкриг в Европе: Война на Западе. M.: ACT; Транзиткнига; СПб.: Terra Fantastica, 2004. С. 107.
52. Фуллер Дж. Ф. Указ. соч. С. 81.
53. Лиддел Гарт Б. Г. Указ соч. С.80.
54. Яковлев А. С. Цель жизни. М.: Политиздат, 1973.  С. 191.
55. Сталин И. В. О задачах хозяйственников: Речь на Первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности // Сталин И. В. Соч. Т.13. М.: Госполитиздат, 1951. С. 39.
56. Дьяченко М. Указ. соч. С. 23.
57. Цит. по: Донгаров А. Г., Пескова Г. Н. СССР и страны Прибалтики (август 1939 - август 1940). // Вопросы  истории, 1991. № 1. С.45.
58. Назария С. М. Июньские 1940 г. события в Бессарабии и их трактовка в современной историографии // Вестник ЛГУ им. А. С. Пушкина. 2013. № 3 (т. 4). С. 97–98.