Дон Жуан. гл. 2. Скрипач

                Скрипач

   
         Во время весенних каникул самых лучших учеников музыкальной школы отправили в Вологду для участия
в фестивале «Волшебные струны». Их разместили в гостинице, но Вике не досталось места в общей комнате со своей группой. Её подселили в двухместный номер, который занимала молодая девушка. Номер был предпоследним в конце коридора.
         За ним находилась лишь одна комната и торец. Из этой комнаты иногда доносились звуки музыки: кто-то играл
на скрипке.               
   
         Соседку по номеру она почти не видела. Та вечно куда-то убегала.
 И выглядела девушка как-то странно. Лицо бледное -- ни кровинки. Глаза воспалены, как будто она не спала всю ночь.
Волосы растрёпаны, не причёсаны – сразу видно, за собой не следит. В зеркало ни разу не взглянула. На все вопросы Вики отвечала односложно: «да» или «нет».
   
         На фестивале Вике выступить не пришлось. В последний момент её музыкальный руководитель предпочла другого исполнителя. Она осталась в роли зрителя, зато ей удалось посмотреть почти все выступления. Особенно ей запомнилось исполнение «Карамболины» одним юным скрипачом.               
         Причём этот мальчик не только виртуозно играл, но и был удивительно хорош собой: высокий стройный белокурый красавец. О, как же он был похож на её любимого киноактёра! Сердце девушки радостно застучало в такт с его скрипкой.
         «Господи! -- блаженно замерла Вика, -- дотронуться бы до него хоть один только раз -- и умереть!».
   
         Когда выступления закончились, она долго шла за ним по улице, но так и не решилась подойти.
Впрочем, это было сделать непросто –- вокруг него кружилась целая стайка девчат.
Наблюдая за ними, Вика перестала смотреть под ноги и споткнулась. "Ё-моё!" -- вырвалось у неё. Она отчаянно замахала руками и с большим трудом удержала равновесие. Оказывается, она не заметила выступающею доску на деревянном тротуаре. «Чуть каблук не сломала! -- с обидой и раздражением проговорила она. -- Двадцатый век, а здесь ничего не меняется!».
 
         Вечером, когда Вика шла на ужин, она увидела,
как в соседнюю с ней комнату входит тот самый белокурый виртуоз со скрипкой в руках.
«Так вот, значит, кто мой сосед! -- не могла поверить своим глазам Вика. -- А я и не догадывалась».
   
         После ужина, вернувшись в свой номер, она услышала за стеной звуки скрипки. Снова звучала "Карамболина".
Вика достала из чёрного кофра свою скрипку и тоже стала играть. На каждые его несколько тактов она отвечала своими.
Этакое мелкое хулиганство с её стороны. Но песенка получилась весёлой и задорной.
         Вскоре раздался стук в дверь. Вика разрешила войти. В комнате появился светловолосый сосед.
Ноги у неё вмиг стали ватными, коленки ослабли, чтобы не упасть, она ухватилась за спинку кровати.
         -- Добрый вечер! -- сказал он и представился. – Юра.
         "Виктория!" -- она сделала ему реверанс, слегка пошатнувшись от волнения.
         -- Надо же, какие милые создания обитают за стенкой! -- удивлённо произнёс он. -- Вот бы никогда не подумал!
      
         Она смущённо опустила глазки. После чего белокурый красавчик обратился непосредственно к ней.
         -- Уважаемая Виктория, играете вы хорошо, но у меня к вам будет маленькая просьба. «Карамболину» надо играть
в Аllegrо. Если хотите, я принесу вам ноты?
         -- Нет, нет, спасибо! -- ответила она. -- Я обязательно это учту.
         -- Ну что ж не буду вам мешать, -- сказал он. – Всего доброго. Спокойной ночи!
         -- Спокойной ночи! -- тоскливо вымолвила она.
         Светловолосый скрипач поклонился и вышел из комнаты.

         С этой минуты Вика окончательно потеряла покой. Она чувствовала, как горят её лицо и грудь, каким сбивчивым стало дыхание. Такого с ней ещё не случалось.
         Девушка ходила по комнате, распаляясь все сильнее и сильнее.
         "Зачем я дала ему уйти! -- корила она себя. – Закрыла бы дверь на ключ и выбросила бы ключ в окно".
Картины, которые Вика рисовала перед собой, были одна фантастичнее другой.
      
         Она вбегает в его комнату, падает на колени и объясняется в любви.
         -- Нет, не годится. Он мне даст таблетку успокоительного и выпроводит за дверь.
   
         "Заставить его жениться на мне? Скажу, что я жду от него ребёнка.
Он, конечно, будет отпираться, как все мужчины, но ничего страшного, главное, чтобы признали отцовство.
Двух свидетелей я найду. Моя сестра Алка и её подружка Зинка всегда подтвердят. А вот ведение совместного хозяйства
(Вика почесала лоб) тут сложнее? Уборка помещений, приготовление еды, прополка огорода, -- перечисляла она. -- О!
(она подняла вверх палец). Скажу, что мы как-то вместе с ним в гостинице шли по коридору и набирали воду из титана в чайник.
   
        Нет, лучше третий вариант. В столовой я незаметно подсыплю ему снотворное в стакан. В номере он отключится и уснет.
Я возлежу рядом с ним, прислонив голову к его груди. Прижмусь к нему как можно ближе... и ближе... Буду слушать его ровное, лёгкое дыхание. О большем блаженстве нельзя и мечтать!.."
        Но, когда Вика представила себе, как утром двое милиционеров надевают на неё наручники, сажают в воронок и отвозят
в «обезьянник», -- она отказалась от этого варианта.
        Как же обидно! Счастье вот оно, рядом, за стенкой, а до него никак не добраться.

        Неожиданно дверь распахнулась и в комнату вбежала соседка по номеру.
Глаза её были заплаканные, взгляд отрешённый и бессмысленный. «Видимо, что-то стряслось», -- подумала Вика.

        -- Всё! В этом городе я больше не могу оставаться! -- закричала она. – Я задыхаюсь, мне здесь нечем дышать!
        Девушка быстро собрала свои вещи и покидала их в сумку.
Затем сделала шаг к двери и остановилась. Казалось, что силы покинули её. Она опустилась на краешек своей кровати.
        -- Я сегодня через справочное бюро вычислила его адрес. Улица Ленина, дом пять... Приезжаю, звоню. Открывает какая-то женщина. Спрашиваю: "Антон дома?".
        -- "А вам зачем? -- отвечает она. -- Я его жена".


        За что он меня так? Ну переспал бы -- я понимаю, мужику это надо. И пошёл прочь! Зачем обещать жениться?
Зачем привязывать меня к себе, чтоб я за ним бегала как сумасшедшая. Зачем, если я ему не нужна?
        И рыдания, которые так долго сдерживались, просто вырвались из её груди. Вскоре они перешли в один протяжный вой. Плечи её дрожали, глаза были полны боли и слёз.
      
        Вика, схватив полотенце, села рядом и стала вытирать ей лицо.
Налила из графина стакан воды и дала девушке. Соседка сделала несколько глотков и немного успокоилась.
        -- Вас как зовут? – спросила она.
        -- Вика.
        -- А меня Света. Вот видите как. Мы даже не успели познакомиться.
«Извините меня за причинённые неудобства», -- сказала девушка, встав с кровати. И уже в дверях добавила.
        -- Прощайте Вика! Не поминайте лихом! -- махнула рукой и вышла в коридор.

        «Бедная девушка! -- подумала Вика. –- Какими жестокими могут быть мужчины!». Ей так жалко стало эту бедняжку,
что слёзы сами закапали из её глаз. Она выключила большой свет, включила ночник.
        В это время в комнату постучали.
        -- Да, да, войдите, -- сказала Вика.
        В комнату вошёл скрипач Юра, озабоченный происходящим за стеной.
        -- Виктория, вам плохо? – спросил он. – Что-то случилось?
        И тут она не сдержалась. Она высказала ему всё, что она думает о мужчинах...
        -- Как же вам не стыдно обманывать девушек, которые вам доверились! – закричала Вика. -- Зачем обещать жениться,
если вы не собираетесь этого делать?
      
        Юра в первый момент остолбенел, он замер на месте и не знал, что говорить. Затем стал оправдываться, сказал, что он никого не обманывал, и что нельзя всех стричь под одну гребёнку. Но она его уже не слушала.
        -- Вам лишь бы получить своё удовольствие, а что будет с девушкой вас совершенно не интересует!
        Юноша открыл рот, пытаясь вставит хоть слово, но она его просто заглушила на корню.
        -- Как вам не стыдно!  Причинять боль слабым, беззащитным существам! У вас просто нет сердца!
      
        Вика присела на краешек кровати и зарыдала. И это были действительно искренние слёзы горечи и печали за разбитые женские судьбы. У неё, как только что у соседки, стали дрожать плечи, глаза затуманились. Великая же всё-таки сила эта система Станиславского!
        Её голубоглазый ангел выглядел растерянным и подавленным. И хотя он не делал ничего предосудительного, но он тоже относился к мужскому полу и, следовательно, какая-то часть вины была и на нём. Именно поэтому он не мог просто так уйти.

         Юра сел рядом с ней, слегка приобнял и, достав платок, стал вытирать ей глаза, пытаясь утешить.
        -- Мне стыдно за тех мужчин, которые так поступают, -- сказал он. – Это просто подло!
        Вика уткнулась лицом ему в грудь и продолжала рыдать. Юра погладил её по голове, а потом два раза провёл рукой по спине.
        О! Как же ей было приятно!
        -- Успокойтесь, успокойтесь! -- утешал он её.
        -- Я даже не знаю, как после этого жить! -- прошептала она.
        -- Выкиньте эти глупости из головы, -- произнёс её принц. -- Вы ещё так молоды! У вас всё ещё впереди!
Какое-то время они сидели в абсолютной тишине.

        -- Не уходите от меня! -- наконец прошептала Вика. -- Я боюсь сегодня оставаться одна. Я за себя не ручаюсь!
Он молча кивнул головой. Она закрыла глаза и подставила ему свои губы...

        Впрочем, долго пребывать в сладостной эйфории ей не пришлось. Вскоре Юра быстро поднялся, извинился, что не может больше оставаться. "Надо рано вставать и ехать на репетицию", -- сказал он, попрощался и вышел из комнаты, оставив девушку в полной растерянности. 


http://proza.ru/2020/12/08/1664