Фея, заблудившаяся в терновнике

Что-то похожее на умирающий будильник дзинькнуло и двери лифта медленно разъехались, скрывая замысловатые граффити и матерные обращения к несправедливому миру. Заля смотрела под ноги, думая о том, как ее все достало. На работе был полный завал с отставанием по всем общеобразовательным фронтам. К тому же Залю посылали на конкурс педагогов. Это было, конечно, больше просьба, но просьба из уст директора – вещь серьезнее прямого указания. Не отвертишься.

Заля не любила эти конкурсы. Не потому, что была плохим учителем, а потому, что это было слишком пафосным и иллюзорным мероприятием. «Пускать пыльцу в глаза, меряясь тычинками и пестиками», – как часто думала она, но вслух, понятное дело, не говорила.

В подъезде было жутко от воющего за стенами ветра и холода. Заля очень не любила зиму как и любая лесная фея. С первым снегом, когда дети радовались белым мухам и уже прикидывали, где во дворе будет горка, Заля сжимала кулачки и молилась о том, чтобы этот скандинавский Рагнарек закончился как можно быстрее. «Залечь бы в спячку, как медведь», – думала она, глядя на белоснежные барханы городских пустынь.

Дрожащими пальцами, нашарив ключ, Заля открыла дверь и на нее вывалились теплые клубы воздуха и парочка маленьких фей. Своих дочек она любила больше всего на свете. Еще она любила свою квартиру, напоминающую уютное гнездышко. Когда вырубили Великие Леса, превратив их в каменные соты для бесхвостых обезьян, Заля с дочками остались на той же земле, в которой родились. Сплести себе людские тела из тисовых ветвей оказалось совсем несложно. Куда сложнее было найти работу в этом новом мире.

Заля хорошо разбиралась в растениях и животных, и нашаманив себе некоторые документы, без труда устроилась в школу учителем биологии. Ей очень нравилось преподавать, но в последнее время силы как будто иссякли, и ничего не хотелось. Только замотаться в несколько пледов и словно куколка ждать весны. Ждать момента, когда можно будет раскрыть узорчатые крылья, и как солнечная батарея впитать в себя силу весеннего солнца.
А пока зима, вьюга, конкурс педагогов и другие кармические прелести бытия.

После ужина Заля прочитала детям сказку, и сама не заметила, как уснула. Сначала ей снилось что-то зыбкое из цветочного детства, а потом она поняла, что идет по влажному мху в окружении тернового лабиринта.

Острые терновые ветки сплетались во что-то похожее на извилистый коридор, и Заля, каким-то образом, чувствовала его повороты и ответвления. Она была центром этого лабиринта. Более того, Заля была одновременно его причиной и следствием. «Это же моя память и мои мысли», – догадалась она, всматриваясь в ощетинившиеся заросли. Лабиринт был настолько густой, что сквозь ветки невозможно что-то увидеть. Казалось, что у него нет ни начала, ни конца, только бесконечные колючие коридоры, ведущие к точно таким же коридорам.

Заля аккуратно провела подушечками пальцев о терновый прут и почувствовала, как в памяти возникает образ холодного горного ручья. Она вспомнила, как когда-то омывала в нем ноги и руки, которые потом наливались теплом и приятно покалывали. «Нужно заняться закалкой, а то эта зима меня съест», – подумала она и пошла вперед по мху, напоминающему влажный персидский ковер.

Одна из ветвей уколола ее, и Заля вспомнила, как играла с духами ветра на заброшенном пустыре. Тогда упав и больно ударившись коленкой, она впервые осознала, что по-настоящему жива, что это ее тело, и все что происходит – происходит именно с ней. Это одновременно больно и приятно, понимать, что ты есть. Воспоминания словно быстрые горные воды пронеслись перед ее глазами, и на одной из терновых веток распустился белый цветок. Заля вдохнула его приятный аромат и повернула в правый кармашек тернового лабиринта.

Там ее встретили подростковые миражи и туман ранней юности с кучей приятных и совершенно необратимых ошибок и побед. «Прошлое нельзя поменять, можно лишь изменить к нему отношение».

Она нежно потрогала треугольные шипы и, закрыв глаза, села в позу лотоса. «Память вещь относительная, если подумать в ней нет добра или зла, только опыт. Ты либо принимаешь его, либо нет», – Заля сосредоточилась, и ее сознание слилось с окружающей реальностью. На терновых зарослях стали появляться маленькие, похожие на бабочек-капустниц, цветы.

Она поняла, что будущее – это прямое отражение прошлого, но каким будет это прошлое, решать только нам самим. Лепестки цветов превратились в крылья, взмыли в воздух и с шумом пронеслись по лабиринту. Мир сделался каким-то по-домашнему светлым, и Заля проснулась.

Аккуратно встав, она прошла в комнату дочерей, поцеловала их в маленькие лобики и отправилась на кухню. Открыв ноутбук, она решила как следует поработать. Нужно было подготовиться к конкурсу педагогов. Но не для того, чтобы занять там какое-то место и не из-за директора. Просто, для себя, чтобы когда-нибудь терновые шипы расцвели, а в душе появилось чувство своего Пути.

На следующий день Заля уверенно шла на конкурс, любуясь огромными снежинками, напоминающими бабочек-капустниц. «Как бы парадоксально не было, рано или поздно, эта зима превратиться в воспоминания согревающие летом», – подумала Заля и с удовольствием вдохнула свежий морозный воздух.