Роман. Д С. Книга 2. Часть 3. Поматросил и всех бр

     Роман- трилогия. Добровольские страсти. Книга 2. Часть3. гл . 28-29. "
 Поматросил и всех броил."               
После Нового года в сорок пятом году госпиталь перевели ближе к фронту.
Варвара с детьми, которых она уже окончательно оформила на себя,
вернулась в Добровольное. У неё, как всегда работы непочатый край, ей
приходилось заниматься не только людьми, но и животными, которые
сильно пострадали из-за плохих кормов.
С фронта вернулось ещё двое больных солдат, пришлось их тоже долечивать.
Василий Васюк более походил на живой труп, весь высохший, бледный,
постоянно ищущий, за что бы зацепиться и не упасть.
Варвара,  честно сказала Марфе, чтобы та готовилась к худшему.
На что женщина ей спокойно ответила:
- А, сколько Бог даст, я и тому буду рада. Хоть перед смертью был со
мной, и покой нашёл дома, а не на чужбине.
Варвара по секрету поделилась с ней тайной, которую подслушала у
военных, когда расформировывали госпиталь: незамужних бездетных женщин
и девушек будут призывать в трудовую армию для восстановления
разрушенного народного хозяйства. Место уже определено на лесоповале,
на заготовке строительного материала.
Марфа Петровна в правлении по секрету пересказала новость золовке
Глафире, та Екатерине Соломке, а через неделю новость знала всё село.
Все сразу вспомнили, как Варвара, обливалась слезами, рассказывая
тётке Полине, что с ней сделали зеки-уголовники в лагере на
лесоповале.
Екатерина посоветовалась с матерью и решила действовать.
Единственный на селе молодой мужчина - Бруно, которому по документам
было восемнадцать лет, а на самом деле исполнилось уже двадцать.
Почему-то о нём забыли в военкомате. Марфа только радовалась этому
обстоятельству, и не спешила начальству напоминать о парне, поскольку
тот был заправским механиком, и вся техника в МТС держалась  уже на нём.
-Трудовая армия и без Бруно обойдется, - думала председатель колхоза,
- на МТС работать некому, а селянам есть нечего, сидят впроголодь.
В  войну всю страну кормил народ в восточной части страны, пусть и дальше
дома вкалывает, больше пользы принесёт!  С меня за продовольствие
спрашивают, а с кем мне его поставлять? Не с моим же Василием? -
Недовольно бурчала Марфа.
Но тут случилось непредвиденное, Екатерине пришлось отложить задуманное.
Бруно возился с мотором в ремонтных мастерских. Мотор, закреплённый
тросиком, оборвался, упав парню на руку, нанёс рваную рану,  сломал
предплечье.
Агрегат  был весь в масле и солидоле, перемешанном с прошлогодней пылью.
Варвара переживала, вдруг получит парень заражение крови, подумав,
оставила Бруно у себя дома, не стала отправлять депортированного в
район. Она понимала, как этот незаменимый специалист нужен колхозу.
Уколы приходилось делать через каждые три часа, рана загноилась, могла
развиться гангрена, она уже подумывала об ампутации руки, но всё
обошлось.
Бенедикт остался доволен – это,  то  самое, что он искал для Варвары.
Бруно пошёл на поправку, и только уже приходил на перевязку.
 Однажды  явился поздно вечером и выпивший, глазки его заблестели. Поначалу он
заигрывал с Варварой, потом осмелел. Всегда занятая, она даже не
заметила его намеков, пока Бруно не положил руку ей на грудь. Варвара
удивилась наглости сопляка- ухажора.

– Какой ты шустрый парень, женилка небось ещё не выросла! Ты хоть
знаешь, что  надо  делать с женщиной? - рассмеялась фельдшер,
отстранившись от наглеца.
Тут Бруно ,  гордостью  произнёс, огорошив её.
- Опыт есть, и большой. Уж год, как утешаю одиночек и не только в нашем селе.
Он подошел к Варваре и попытался её обнять со словами:
- И вас, Варвара Степановна, могу ублажить, не хуже вашего
таинственного ухажёра.
Варвара со злостью, врезала ему хорошую оплеуху, произнеся.

- Ах, ты, сосунок похотливый! Сопли под носом, а он по бабам уже
шастает!  Завтра же на работу выходи,  и  больше  мне на глаза не
попадайся! А то отвезу в район, там сразу заберут тебя  в трудармию,  в
шахты. Похотливый кабель, я ему руку спасла, а он меня ублажать
собрался.
 Бруно пулей вылетел из дома и побежал прочь, забыв про шапку и
фуфайку, которые разъярённая женщина выкинула ему вслед.
Сильно удивился парень, так как по физиономии он от женщин ещё не
Получал. Да ему  и в голову не приходило, что могут побить за такое
предложение.
Всю ночь не мог заснуть, поняв, что допустил оплошность. В общем, Бруно
дал себе зарок,  до женитьбы более ни- ни. К бабам больше не пойдёт.
На работе ничего толком у Бруно не получалось, раненная рука ещё не
очень слушалась. Потому постоянно просил трактористку Екатерину во
всём ему  помочь.
Вдруг девушка предложила  , ни с того ни с сего,    после работы с ней поужинать.
В каптерке мастерских  она накрыла стол, а так как Бруно был прожорливым
парнем, он не отказался от дармовой трапезы.
Катя достала маленькую  четвертушку горилки, ещё с довоенных запасов, Бруно наотрез отказался.

Катя убеждала парня:   - Бруно, я и сама только второй раз буду пить, это так, для аппетиту,
- руки у неё почему- то дрожали, как и всё её тело, вся красная как
«Рак», стыдливо опускала глаза.
После выпитой стопки у парня взыграла кровь, и похоть затмила разум.
Схватив в охапку девушку, и повалив на лавку, залез под юбку, стянул с
неё панталоны.
Екатерина даже не сопротивлялась, только от стыда закрыла лицо руками.
Катя закричала от боли и вцепилась зубами в шею парня.
Бруно понял: что-то не так.
Он с удивлением подумал: «И почему поначалу пришлось приложить усилие?
Почему весь вымазался в крови? Почему то , с одинокими женщинами такого не было?
Эх, посоветоваться не с кем, не со стариком же Ханесом , потолковать о
мужских делах».
Парень решил, что впредь не станет домогаться женщины, если у неё
нечистые дни. Сделал вывод для себя: -Делать это только с согласия
девушки- .
Забыл он, как  на днях  давал себе зарок, до женитьбы воздержаться
от связей с женщинами.
Бруно проводил девушку до её дома и тихо извинился за то, что позволил
себе лишнее. Спустя пару дней, Бруно уловил момент во время обеда,
схватил Екатерину в охапку и утащил в каптёрку, она не сопротивлялась
и даже отвечала на любовные ласки.
Мать строго наказала дочке:
- Чтобы наверняка забеременеть, нужно не меньше пяти раз иметь
близость с мужиком  за месяц. Бруно подумывал уже жениться на Екатерине, но его
смущало, что она ведь намного старше его. Впрочем, вскоре он забыл о
Кате.

Молоденькая красавица Валюха Луценко появилась в мастерских, потом
неожиданно пригласила Бруно к себе домой на ужин. Почему-то все её
домочадцы  неожиданно исчезли, оставив их одних. Всё повторилось точь-в-точь,
как и с Катериной.
Валюха нравилась ему давно, встречи с ней имели для него особые
ощущения, и он уже думал, что на ней точно, женится! Тем более,
девушка отвечала ему взаимностью.
Пару недель между молодыми разгорались страсти.   Бруно решил, что он
полюбил по- настоящему.
 Ефросинья Луценко привечала парня, не скрываясь от селян, даже называла его зятьком, пока ей не донесли, что тот уже тесно пообщался с Катериной и,
 как бы даже обещал на ней  жениться.
Луценчиха озадачилась и задумалась.
- Такого в селе ещё не было, чтобы один двум девушкам сразу мозги
«морочил»  замужеством.
Мой покойный Василий слыл юбочником, и дочери тоже достанется муж-кобеляка?
Не прогнать ли его со двора, пока не поздно?
А события  осложнялись , и приобретали массовый  прецедент.
Поздно вечером Бруно возвращался с работы, как неожиданно его
перехватила по дороге Ефросинья Мороз и попросила отремонтировать
электропроводку.
Бруно починил проводку, поскольку в просьбах помочь по хозяйству
вдовам никогда не отказывал. Морозиха усадила его за стол, налила
стаканчик горилки и сама выпила, а с закуской повременила. Парень
захмелел, женщина повела его в постель, начала раздевать сама парня,
но Бруно стал поначалу сопротивляться, а потом полез к ней с
лобызаниями.
- Не спеши сопляк, погодь! Будет тебе всё, тико в постель лягай. - Предложила
тётка Фрося.

Как только парень нырнул в постель, наткнулся на заплаканную,
трясущуюся от страха Лидочку, погодку Валюхи.
Девушки родились в один год, кумовья с кумами согрешили обоюдно, и каждый боялся вспоминать о грехе, гадая, чья это дочь?
 Главное, что мужья не догадались! -  полагали наивные женщины, не подозревая, что они  даже заключили  перемирие меж собой.
Лидочка никак не соглашалась переспать с Бруно, она видела Бруно с
Валюхой, ведь та уже поделилась секретом и подробностями.
Морозиха отлупила, оттаскала дочь за волосы, уложила в постель, велела
ждать, когда она засунет к ней «дозревшего» похотливого кобеля.
Утром Ефросинья разбудила Бруно, пригрозила:
- Если не придёшь ещё  пяток  разов, ославлю на всё село, нареку
насильником. И не думай, что ты нам нужон!
Лидку-дуру от трудармии уберечь хочу! Девок на сносях и с дитём из дому не берут на лесоповал.
Бабы ублажают тебя!  Дурак! Думаешь, ты нам приглянулся? Никому ты, не нужон
немец триклятый! Похотливый кабель.
Валюшка влюбилась в Бруно по уши , как не пыталась мать удержать её
потом, всё равно  она бежала к нему, успокоилась только, когда узнала, что
он уже давно ходит к Нинке Прищепа.
Мать уговаривала Валюшку:  - Дочка, дитятко моё! Ну почто нам два кобеля в доме? Один на дворе  есть, и хватит! Шесть уже  девок на сносях от этого юбочика! Говорят он и в
Малиновке, и в Никольском, тоже  девок обрюхатил! Он уже порченная людина. –
успокаивала Луценчиха Валентину, та всё равно рвалась к нему, пока сам
Бруно не сказал ей, чтобы оставила его в покое.
Под вечер к Марте пришла соседка Лопатиха и начала издалека. Твой Бруно
дома? Вот дело есть у меня к нему. Сын вышел из другой комнаты,
недовольно проворчал.
- А вам почто я? Девок  нет  у вас в доме. И так уже все смеются надо
мной, от малого, до старого. От этого  срама,  хоть сам просись в
трудармию! Никакого житья не стало в селе, и мать ругается.
- Ты, сынок, не серчай на людей, в чём-то сам виноват! Прошу помочь,
какая тебе разница – на одну  меньше или больше . Я за Фриду прошу, стыдится
сама к тебе подойти, ты уж сам поухаживай за девкой. Ой, заберут, на лесоповал
бедняжку. А там, глядишь, надругается какой-нибудь гад!
Как надругались зеки над Варварой Степановной. Она же долго потом  от мужиков  шарахалась.
Это по любви в радость, а с силой…
Ну, ты уж постарайся, ты немец и она немка, по-свойски. Не напужай
девку, а то ж потом на мужиков не захочет глядеть, и  опротивят кобели
постылые . Старуха даже расплакалась, всхлипывая добавила.
- Ей, бедняжке, мать не с кем оставить, та лежит больная, с постели не
встает. Фрида - девка хорошая! За сестрой моей приглядывала до самой
её смерти, теперь и мне подсобляет. Ты же слыхал, ихний отец с братом
погибли.
 Женщина запричитала навзрыд. - Ой, в раз Фриде дитёнок нужон. На тебя в обиде не будем и
плохого слова не скажем. Не от деда же Фрола или дядьки Ханеса дитя ей
заиметь?
Бруно вздохнул и сочувственно сказал.- Ладно,  будет у Фриды ребёночек.
На следующий вечер поджидал Бруно Фриду на сеновале. Когда увидел
девушку, проходившую мимо, тихонько позвал с себе. Дрожащая,  от страха
Фрида нырнула внутрь, оказавшись в лапах сладострастного похотливого
«котяры» , она отдалась в надежде на положительный результат.

  Глава 29.


Военком вызвал Марфу Петровну на бюро райкома, дико наорав на женщину, пригрозил:

-Я сдам под трибунал Бруно Фишера и тебя вместе с ним, за срыв
мобилизации людей на народнохозяйственные работы! Чтоб завтра же всех
беременных девок отвезла в больницу, и там  им аборт пусть сделают .
Марфа села без приглашения на стул, тяжело вздохнула:
- Поздно! Это уже не аборт, а убийство будет. И нет закона, чтоб баб
сажать за беременность. А, в-третьих, указ вышел, запрещающий аборты,
после войны население необходимо  восстанавливать.
Бруно надо  благодарить  , он, как немец, воспроизводил людские потери на войне, положено
же Германии платить контрибуцию за нанесённый ущерб нашей стране. Вот
Бруно и контрибуцировал наших девок. – спокойно ответила, товарищ
Васюк.
У военкома вытянулось лицо, глаза округлились, запинаясь, с трудом
выговорил. - Марфа Петровна, ты хоть думаешь,  какую ахинею несёшь?
Марфа встала и резко одернула военкома:
- А вы сами думаете, что говорите?
Военком всмотрелся в Марфу и в ужасе прокричал. -  Товарищ Васюк! Да Вы же сама насносях! От кого же ты забеременела? - Возмущено проорал военком.
- Да, как вы смеете так говорить? – Краснея от злости, твердым
голосом, ответила Марфа. - Я мужняя женщина!
- Так Василий у тебя, как «одуванчик», его же ветром качает.
 Уже  снизив тон, осторожно пробормотал военком.
Вот от этого «одуванчика» и надуло меня. - Марфа с удовольствием
погладила рукой свой живот.
Домой Марфа вернулась под вечер. Во дворе смолили поросёнка дядька
Тарас, Игнат и Ханес. Марфа с удивлением спросила у мужа,  находившего тут же во дворе.
- Вась, а что с поросём? Ведь хотели на семя его оставить.
- На ноги упал, корма плохие, видать картошки переел.
Старик Ханес давно не видевший Марфу Петровну. Пристально, не скрывая
удивления, уставился ей в живот, и, качая головой, завопил:
– O, Mein Gott!( О мой Бог!) Марфа Петровна! Seid Ihr Schwagerin?( Вы
беременная?) Вищь беременная?
Старик вошёл к ней в дом и вынес оттуда глиняный горшочек с кусочками
кишок, залитых горилкой, и простоявших три года неиспользованными. Он
вытащил один кусочек, и показывая рукой на её живот, произнёс: - Wozu
schuf ich das? Wozu? ( Зачем я это делал? Зачем?) Я же для вас это
делал!
Дед Игнат стукнул себя по лбу, так как он сообразил первым, как надо
было применять эти кусочки кишок, а потом дошло до остальных мужиков.
Все катались со смеху.  - Мы же, со старухой голову себе сломали.  С  чем эту хрень истэ, даже
пробовал жевати?   А её надобно  одевать . Ну, Ханес! Ну, хитрый
немус! Насмешил, так насмешил!
Марфа, смеясь до слёз, успокоила старика:
- Дядько Ханес! Василию эта хрень не нужна , мы дитя хотели.
Махнув рукой смущаясь, ушла в дом.
Но я же думал, вы знать? – Удивленный старик развёл руками. - У нас на
Волга едер Манн ( каждый муж)  это   знать.
Потом и сам Ханес расхохотался: -  Ха, Игнат кушать думал!