О лете в трёхлитровых банках

Где-то далеко море пело чайкам серенады. Но далёкий от побережья город изнывал под ватным одеялом июльской жары. Асфальт плавился не хуже тягучей карамели. Насквозь пропитанный солнцем воздух так напитался зноем, что если закатать его в трёхлитровые банки, можно пережить холодный январь.

Про январь думать не хотелось. Только про море...

...Про его солёные брызги и волны, которые с жадностью облизывают берег.

...Про волшебные закаты, которые акварелью заливают горизонт от края до края.

...Про солнце, которое щедро раскрашивает капельками веснушек носик и плечи.

Ей ужасно хотелось закатать это лето в банки, спрятать за красивой резной дверью и носить ключ в кармашке, чтобы всегда был под рукой. Особенно долгими зимними вечерами...

- Маленькая, ты в порядке? - его обеспокоенный голос вернул в душный город.

- Да, просто задумалась.

- О ванильном эскимо с карамелью? - он кивнул на разрисованный весёлыми пингвинами киоск с цветной надписью "Мороженое", на который она, не мигая, смотрела добрую минуту, пока мысли летали к морю.

- Нет, о банках.

Решив, что ослышался или перегрелся, он переспросил:

- О банках?

- Ну да, о банках. Обыкновенных трёхлитровых банках, в которых закатывают разные вкусности на зиму.

- Малыш, только не говори, что нашу квартиру заполонят армии банок с вареньем, компотами и огурцами.

Она рассмеялась, уловив едва заметный ужас в его голосе:

- А если с чем-то слаще варенья?

- С джемом?

- Почти, - она хитро прищурилась и взглянула на него, - С летом... С морем, солнцем, криками чаек... С мечтами...

- А если моя мечта не поместится в трёхлитровую банку?

- Значит, для твоей я найду банку побольше или сразу несколько.

- Выдумщица, - он тихо рассмеялся и прижал её к себе, пряча от всего мира.

Казалось бы, в такую жару от объятий должно быть душно и липко, но на свете не было ничего чудесный, чем чувствовать как совсем-совсем рядом стучит сердечко в унисон с твоим.

Она мягко отстранилась, но не отпустила руку и внимательно посмотрела на него, будто что-то задумала:

- Закрой глаза.

Он улыбался, узнав этот озорной взгляд, и послушно прикрыл веки.

- Представь, что у нас есть потайная волшебная комната...

- Красная, как в том фильме?

- Дурак, - она рассмеялась, - нет, не красная! Говорю же, волшебная... Представил?

- Угу, - он кивнул.

- И в этой комнате от пола до потолка стоят банки: маленькие, большие средние... Все светятся, переливаются перламутром и, если хорошенько прислушаться, можно услышать еле различимый шум волн или шёпот леса...

Она водила пальчиком по его ладони, словно прокладывая маршрут по невидимому лабиринту и продолжала:

- В холодный зимний вечер можно выбрать любую, например, с ароматом земляничной поляны, и открыть в квартире... Представь, что вместо ковра перед тобой кустики со смелыми, сочными ягодами, а вместо люстры с потолка сияет солнце. И птички поют...

- Малышка, кажется, тебе голову напекло, - смеялся он.

Она улыбнулась в ответ:

- Весь организм напекло, до самых пяточек.

Он открыл глаза и нахмурился как всегда, если начинал переживать:

- Говорил, нужно надеть панаму...

- Панамка синяя и мне не идёт.

- А в обморок падать идёт?

- Нет, не очень, - она улыбнулась, щурясь от солнца, которое умудрялось щекотать глазки даже через очки, - но ты меня поймаешь, правда?

- Я тебе упасть не дам, - строго ответил он, - и если понадобиться заставлю ходить в панаме.

Она показала язык:

- Сам в панаме ходи, а я люблю босиком, - и сняла сандалии, украшенные красными бусинами, словно спелой вишней.

Брызги фонтана так соблазняли прохладой, что удержаться не было сил. Сандалии упали на асфальт, а босые ножки смело шагнули в тёплую воду, где солнце разливалось радугой в звонких струйках.

Она смеялась, чувствуя, как промокший сарафанчик холодит уставшую от палящего солнца кожу. А он смотрел и думал, что лето в банке ему не нужно. Нужна она и этот смех...

---
Цикл очерков «Разговоры в объятьях»
(Основано на реальных желаниях)