И города заберёт себе лес

Было это настолько давно в будущем, что даже и не вспомнить.
По съедаемому ржавчиной осени лесу шёл медведь. Шёл на задних лапах, как и положено уважающему себя медведю. Был он бур, высок и плечист. Стальные пластины прикрывали его грудь, голову скрывал большой, сделанный из грубой мешковины капюшон. Могучие руки зверя сжимали длинное копье, которым гигант прочищал себе путь, проламываясь через кустарник, ломая маленькие деревца, да разбивая попадающуюся время от времени кирпичную кладку.
- Слушай, Фари, а откуда тут так много старых домов? – раздался тоненький голосок из-за спины медведя. Вернее, из домика, что тот нёс подобно рюкзаку.
Да, именно дом. Самый что ни на есть настоящий, хоть и небольшого размера. Деревянный, двухэтажный, окрашенный зелёной краской, с окошками, чердаком, обшарпанной красной входной дверью, водостоком и даже маленькой печкой. Необычным во всей конструкции был только притороченный к стене арбалет и большая охапка болтов, покоящихся в ящике под самой крышей, ну и сам тот факт, что покоился он на спине у медведя, словно какой-то рюкзак.
Из окошек домика время от времени показывалась маленькая лисья мордочка. Проверяла, нет ли слежки за ними, идёт ли дождь, не устал ли её старший товарищ. Ну и порою задавая вопросы разной степени полезности. Вот и сейчас, подождав немного, лисёнок повторил.
- Фарзвари, откуда тут столько домов? Мы же идём по лесу!
- Дорогая Герда, - пророкотал медведь. – это не первый уснувший город на нашем пути, который был съеден лесом. Я думал, ты уже привыкла.
- Это конечно да. – Лисёнок засмущался, но лишь ненадолго, - но я подумала, что может, совершенно случайно и маловероятно, но ты знаешь, что это за город такой?
- Это вряд ли - задумчиво проговорил Фарзвари. Очередная стена перед ним была слишком длинная, а медведь был слишком ленив, чтобы обходить. Поэтому он просто её обвалил, после чего продолжил. – Когда люди исчезли вдруг, они много чего забрали. Но вот города оставили. А лес их стал забирать. К счастью.
- А почему к счастью? – не унималась Герда.
- Потому что не нужно нам от них никакой лишней памяти. – в голосе медведя прозвучали грубые нотки. – ушли и ладно. Но благо, по их городам и дорогам можно хорошо ориентироваться. И если мы правильно прочли ту карту, что лежит сейчас где-то в чулане у тебя, то этот город совсем недалеко до нашей цели. Найти бы только реку…
Герда быстро нырнула в чрево дома и вскоре вылезла через чердачное окно, сжимая карту в зубах. Усевшись поудобней на скате крыши, с важным видом она развернула ветхую бумагу и погрузилась в изучение ландшафта, время от времени, поднимая мордочку, оглядываясь и давая медведю советы.
Солнце пригревало, но не пекло. Осень входила в свои полные права осторожно, словно чего-то стесняясь. Забирая в холодные объятья ночи она всё ещё оставляла теплоту днём и в большей части вечера. Фарзвари скинул капюшон, снял с пояса флягу и жадно напился. Предложил лисёнку, но тот лишь отрицательно покачал головой, полностью поглощённый изучением местности.
Лес сменялся открытыми полями, поднимался в горки и спускался оврагами и низинами. Везде виднелись следы былого пребывания людей. То там, то тут из зарослей показывались старые здания, от почти полностью разрушенных, до вполне себе сохранившихся. Всюду из земли торчало железо, валялись остовы брошенной техники и летал вездесущий мусор. Природа так и не смогла от него избавиться полностью.
Медведь отходил от густого леса и рыскал вдоль домов, время от времени заглядывая в оконные проёмы, шевеля кучи мусора, рассматривая полусгнившую технику. Они вышли на поросший ивняком сырой участок, когда Герда вдруг постучала по железной кровле крыши, привлекая внимание.
- Мне кажется, мы идём по реке. – сказала она, оглядываясь.
Фарзвари озадаченно посмотрел себе под ноги. Остановился. Для верности древком копья поскрёб землю.
- Ну, тут, конечно, сыро. Но не до такой степени, чтобы я не заметил у себя под ногами воду. – ответил он, как можно сильнее поворачивая голову в сторону спутницы. Та же не унималась.
- Я, конечно, не самый смышлёный зверь в мире, но ошибиться я не могу. Тут ещё какая-то стена реку перегораживает. Вот смотри – перебравшись с крыши на голову медведю, Герда протянула карту перед самым его лицом. Медведь остановился, огляделся и озадаченно присвистнул.
- Ох, а ведь и правда, похоже. Вон и стена та, что на карте. Если на пригорок подняться, то хорошо видна будет. Предлагаю на неё забраться и там переночевать. – Лисёнок радостно пискнул после этих слов и скрылся у себя в доме, сетуя на то, как он устал от постоянной дороги. Фарзвари улыбнулся и продолжил путь.
Солнце, время от времени прячась за кучерявыми рыжими барашками облаков, перевалилось через зенит и пошло в сторону заката. Журчали ручьи, благоухали цветы, шумели кроны деревьев и кустарников. Начался ранний вечер, когда запыхавшийся медведь наконец-то забрался на стену.
- Уф. – Только и выдохнул он. – Забраться на эту плотину было сложнее.
- Плотину? – снова высунула мордочку в окно Герда
- Да. Я понял. Это плотина, которая преграждала реку. Её люди строили.
- А зачем им эта плотина на реке? Они что, хотели её остановить?
- Нет, моя хорошая. – Фарзвари почти что с наслаждением расстегнул ремни, ослабил лямки и опустил домик на землю. – люди ставили эти штуки, чтобы брать от реки силу, которая дарила им свет и тепло.
Герда. Вышла из дома и удивлённо посмотрела на медведя.
- Ты хочешь сказать, что они каким-то чудным образом заставляли реку отдавать им свою силу?
- Ну, да. – Ферзвари отвечал, поправляя дом, ставя его на камни, и собирая ветки для костра. Плотина значительно реже, но тоже обросла жидким подлеском. – Они знали какой-то секрет, что помогало им это делать.
- Ого! – в возгласе Герды было неподдельное восхищение. – Они были такие умные! И волшебники.
- Вряд ли.
- Нет, определённо волшебники. – Лисёнок стал вытаскивать снедь из дома. Крупы, коренья, сушёные ягоды. Всё это она стаскивала к месту, которое медведь расчистил под костёр. – иначе как можно объяснить всё то, что ты мне рассказывал? Все эти летающие железные птицы, дороги из метала, мысли через расстояние. Как вообще до этого можно додуматься? Скажи мне, Фари? Вот ты большой, умный, сильный, а мысли мои читать не можешь.
- Они тоже не могли.
- Но они могли передавать, ты же сам говорил. – Голос лисёнка дрогнул. Так, что медведь вынужден был прервать разведение костра и обратить внимание на свою маленькую спутницу. Та сидела на невесть откуда взявшейся стальной каске и с вызовом смотрела прямо в глаза гиганту. – И могли создавать красоту! Помнишь те картины в начале пути, что мы нашли в большом доме? А города! Ты же их видел больше чем я! Реки они подчиняли, горы рубили! Это ли не волшебство? Да они как Боги! – Последние слова Герда выкрикнула, вытянувшись в полный рост. Фарзвари поднял её, перевернул каску, вытаскивая оттуда остатки черепа и сажая лисёнка. Сел рядом и строго посмотрел на спутницу.
- Эти волшебники убили свой мир. – сказал он строго. – Бог Сели создал им горы и моря, реки и пещеры, а они всё испортили, отравили. Той реки, что ты видела на карте нет только благодаря им. Эти «Боги» не смогли побороть даже себя, не то, что победить нашу мать – Природу. Они всё меняли, улучшали, творили, но делали только хуже. Они хотели перемен, но могли лишь убивать себя. Так скажи мне, что тебя ещё в них восхищает?
Герда смотрела на Фарзвари широкими зелёными глазами, полными слёз. Он редко выходил из себя, ещё реже был зол на неё. И сейчас оба стояли, абсолютно не понимая, что только что произошло. Медведь, желая уйти от разговора, вновь принялся разводить костёр. Лис начал готовить, залил котелок водой, а Фарзвари поставил его на рогули, сооруженные у костра.
Вечерело. Путники сидели лицом к заходящему Солнцу, спиной к их заветной цели. Тихо потрескивал костёр, да пел слабый ветер, раздувая угли и сбивая в сторону дым. Казалось, что все неурядицы сегодняшнего дня уже забыты. Горизонт пожаром заката лизал небо над их головами. Стали появляться первые звёзды.
Наевшись, Фарзвари улёгся на землю, положив под голову крупный кусок камня и скрестив руки на груди. Герда с трудом забралась на крышу домика, забрав с собой и найденную каску, которую он накинула себе на затылок так, что из-под неё был виден лишь пушистый рыжий хвост.
- Скажи, а в других мирах точно также, как и у нас? – послышался тихий голос Герды. Медведь, который уже начал клевать носом, проснулся и задумчиво посмотрел на небо.
- Это вряд ли, моя хорошая.
- Но их же много. – Герда не унималась. – а раз их много, значит есть вероятность того, что существует мир, ну точь-в-точь, как наш!
- Надо было быстрее засыпать – тихо вздохнул медведь, - всё возможно. Нет ничего вечного, а значит, нет и ничего невозможного. Ты хочешь знать, как там? – Он указал в сторону стремительно темнеющего неба, - я не знаю, но хочу верить, что у них всё лучше, чем у нас.
- Почему ты так говоришь? – Герда очень хотела повернуться и посмотреть на друга, но каска определённо не разделяла её желания. – Мне кажется, нам повезло.
- Чем же? – Фарзвари даже сел, настолько ему стало интересно.
- Ну смотри. – Герда поправила сползающую на глаза каску. – мы появились тут, сразу, как ушли люди. Многие из нас – дети тех, кто не имел разума при них. Вот, как ты, например. Нам дарованы их знания и возможности, только бери. Но даже это не главное. Нам дано то, чего не имели они. Мы знаем, как поступать не нужно.
- Но, как и они, этому не следуем. – вздохнул медведь, снова укладываясь спать.
- Но ты же следуешь. И я следую. А не встреть ты меня тогда, в том старом контрабасе, я бы так и прозябала не пойми где, без мечты и цели. Так почему ты сейчас говоришь, что мы не следуем нашим целям?
- Потому что я уже сам не знаю, какая она, наша цель.
- Но знаю я, а ты верь мне. Ну, как я поверила, когда ты позвал с собой, хорошо? – Герда не стала дожидаться ответа, и уложив каску на скаты крыши так, чтобы она не упала ненароком, скрылась в домике. Вскоре оба зверя уснули крепким сном.
Ещё не начало светать, когда в дверцу к Герде тихо постучали. Привыкший к такому лисёнок не стал бежать сломя голову, а тихо выглянул в окно. Медведь не спал. Он сосредоточенно смотрел вдаль, натягивая тетиву арбалета.
- Волки? – Спросила Герда.
- Да. – Коротко ответил Фарзвари, приторачивая арбалет на шарнир на крыше.
Он уже был облачён в стальной нагрудник, все ремни были распутаны, а подкладка на спину уже привязана. Герда быстро выскочила наверх, попутно хватая арбалетный болт. Закинув его в ложе арбалета, она крепко взялась за оружие, максимально сосредоточившись, пока друг приделывал к спине дом. Минуты тянулись вечность. Наконец-то крыша качнулась и она поднялась на добрых полтора метра выше.
- Будем биться? – Спросила она коротко и без капли волнения. Привыкла уже к такому.
- Попробуем уйти. Не хочу проливать кровь так близко у цели. – сказал Фарзвари, перехватывая копьё в обе руки.
Небо только начало сереть, а они уже шагали в добрых трёх тысячах шагах от плотины. Время от времени Герда наблюдала мелькающие огоньки в лесу, но стрелять не решалась. Ругались птицы, разбуженные ночными гостями, хрустели ветки под могучими медвежьими лапами, да всё казалось, что где-то в тени деревьев за ними наблюдают десятки злых, голодных глаз.
Однако, встречи избежать не удалось. Первый волк, судя по всему, молодой и несмышлёный, выскочил на открытую полянку как раз в тот момент, когда пара почти пересекла её. Выскочил и тут же рухнул, потому как арбалетный болт с треском прошёл между его ушами и выбил щепу в дереве за спиной. Тут же раздался вой, многоголосый, протяжный, от которого стыла кровь в жилах. Но только не у Фарзвари. Тот лишь зло пробурчал что-то, не меняя пути, но ускоряясь. Герда зарядила арбалет как раз в тот момент, когда за воем последовал трубный зов рогов. Волки, поняв, что скрыто напасть не получится, трубили общий сбор.
Повсюду слышался хруст, тявканье вперемешку с ругательствами, вой и топот ног. Второй волк попытался зайти медведю со спины и тут же поймал грудью арбалетный болт, упав, как подкошенный в рыжие кусты облепихи. Вой усилился и наперерез медведю выскочили сразу двое. Молодые, с голодными глазами, словно никогда не видев медведя, они попытались его задержать, кинувшись наперерез, вооруженные лишь храбростью, клыками, да короткими кинжалами. Это было фатальной ошибкой. Фарзвари даже не стал пускать в ход копьё, раскидав их ударами могучей лапы. Потеряв в одночасье троих соплеменников, волки чуть отстали. Но они могли себе это позволить. Медведь же возможности для отдыха не имел, поэтому идти старался в том же темпе.
За день они подвергались нападениям ещё четыре раза. И каждый раз, теряя своих под ударами лап и копья медведя, или погибая от нечастых, но точных выстрелов лисы, всё сильнее ярились. Пытались обстреливать с луков, но стрелки из волков всегда и везде были никудышные. Уже даже не стараясь скрываться, они шли вне зоне действия стрел, но неустанно преследуя пару.
Всё закончилось неожиданно. Горы стали круче, лощина, по которой они шли, глубже. И когда на их пути появилась гигантская скала, аккурат посередине лощины, волки жалобно и зло завыли. Добыча уходила от них и уходила в места, куда путь им был заказан. Когда же тень скалы коснулась путников, стая отстала окончательно. Фарзвари выдохнул и начал подниматься из высохшего русла реки на левый берег.
Остановились они окончательно только на исходе дня. В месте, где в множестве валялись ржавые остовы погибших кораблей. Вымотанный, уставший медведь просто рухнул, не спеша даже отстегнуть от себя дом.
- Почему они отстали? – Спросила Герда, слезая с крыши и развязывая многочисленные ремни, охватившие тело медведя. Дом с протяжным скрипом сполз со спины на землю. Фарзвари глубоко вздохнул и бросил у ног копье. Достал флягу и стал жадно пить. Рядом с ним из небольшого медного чайника пила Герда, всё ещё ожидая ответа.
- Солнце, принеси мне карту, - наконец-то выдохнул медведь.
Два раза повторять не пришлось и вскоре Фарзвари уже внимательно изучал карту, пока Герда исследовала его на наличие ранений. Только убедившись, что с её другом всё в порядке, она успокоилась и залезла ему на голову, тоже внимательно всматриваясь в карту.
У медведей проблема с мимикой. Никогда не знаешь, доволен он или рад в данный момент. Но удивление Фарзвари было видно даже на лице. Он то отпускал карту, вглядываясь в окружающую природу, то снова смотрел в карту.
- Герда, - наконец сказал он. – Ты же тоже видишь тут на карте огромное озеро?
- Конечно. –уверенно ответила та. – это же Великое хан-озеро, на котором живёт бог Сели и к которому мы шли всё это время.
- А ты видишь каньон? – Фарзвари показал лапой перед собой.
- Смеёшься? – Фыркнула Герда. – Такую огромную дыру в земле трудно не заметить.
- Так вот, это оно и есть.
Челюсть лисенка отвисла до подбородка. Она, перестав смотреть на карту, наконец-то обратила внимание на окружающую обстановку. Горы, зелёные леса, остатки человеческой цивилизации в виде города на пологом когда-то берегу, а сейчас на одной из стен огромного, уходящего за горизонт каньона, что был когда-то их целью. Был озером.
- Но как? – только и выдохнула она.
- Не знаю. – ответил Фарзвари. – Встал и прошёлся вокруг дома. – не знаю, как такое возможно. Это уму не постижимо. Оно не могло быть пустым. Это же то, что незыблемо, то немногое, что может быть вечным.
- Но ты сам говорил, что ничего не вечно. – ответила Герда. Ответом её был лишь жуткий, протяжный медвежий рёв. В нём было всё. Ярость и безысходность, злость и обида. Медведь просто таял на глазах. Вся его жизнь уходила с этим рёвом в никуда. Подождав, пока друг выплеснет ярость, лисёнок спокойно заговорила.
- Ну подожди. Мы же не могли знать точно, что тут будет. Точнее так, мы знали, что тут будет озеро. Но мы не знали, будет ли оно таким большим, не будет ли оно отравлено или заболочено, не будет ли оно захвачено не пойми кем. И то, что мы видим – не самое страшное. Оно оказалось невечным, ты прав. Но ведь недолговечность - верная спутница перемен. Герда не спеша залезла на плечо к другу и обняла лапками его голову.
Так стояли они долго. Дыхание медведя выровнялось, он быстро успокаивался. Наконец, сел рядом с домом и спокойно сказал.
- Ты права. Пусть мы не получили того, что хотели, пусть внутри наших голов рисовалась совсем другая картина- начал он. Лисёнок слушал, а медведь рассуждал всё более спокойно. – Пусть мы потратили огромное количество сил на это путешествие. Но ведь мы дошли. Мы победили. И победили, в первую очередь, себя. Вспомни, какими мы начали путь, и погляди какими мы стали.
- Такой ты мне нравишься больше – Герда улыбнулась. Посмотрела на небо и улыбка её стала ещё шире. – Фари, а помнишь ты мне рассказывал про время великих свершений у древних людей. И у очень многих из них были легенды, что в период, когда начинается что-то новое или пусть старого сворачивает на дорогу перемен. Помнишь же? Вот, а скажи, что чаще всего там было.
- Ну, - Фарзвари на миг задумался. – много чего. Это были и затмения, и новые звезды и кометы…
- Посмотри в небо – перебила его Герда.
Фарзвари поднял голову. Небо было ещё светлым. Закат был слишком слабым из-за гор, перегородивших солнце, и лишь красные короны окаймляли пики. И над этими пиками на чистом, без облаков небе, в сторону прочь от заката яркой звездой летела комета.