Где у деревьев душа

   Не враз заплутав, путая туман с продолжением волны, рыбы выглядывают из воды почти по пояс, и не доискиваясь причин случайной неги, прислушиваются к тому, как серая пенка пара тает щекотно на перламутровых боках, да лопается мыльными пузырями. Им, рыбам, накануне предстоящего долгого сна, всё в радость, забавы ради: и мутное небо, и прозрачная вода, и стирка, что устраивает ветер в тазу пруда.
   Неподалёку - незрелая лимонная зелень тополя, что так трепетно нежна. Стоит, переминаясь с ветки на ветку, а осень, перелистывая её дневники, судит, не церемонясь, вырывает страницу за страницей, и роняет их в плетёную корзину куста:
- Было... было... - Вздыхает глубоко и кротко осень. - Всё это уже было!!!
- Так не со мной, не у меня... - Робко возражает тополь.
- Ну, так что с того! - Упрекает несговорчивая пора. - Всё одно, - ведь было ж когда у кого!

   Простуженный на семи ветрах, глухой на одно ухо, пырей смеётся злорадно, и каплями ржавчины ссыпаются с него на землю клещи. Намертво цепляясь за что придётся, приникают они, сливаются с тем, любым, которое хотя чуть теплее их самих, дабы прожить, протянуть на чужом до весны, как до времени, когда каждому мнится, верится в то, что не одинок.

- Но отчего ж это, скажи на милость, снова туман?
- Чтобы не было неловко показать себя неодетым, и не видеть нагими других.
- Думаешь, им это важно?
- А ты полагаешь, что нет?!
- Обнажённую душу ранить куда легче, чем тело...
- А ты точно знаешь, где у деревьев душа?