Возможно ли

Описание
Возможно ли простить того, из-за кого твое тело усыпано шрамами, а новые синяки и раны появляются с завидным упорством?
- Наверное все возможно – это ведь твоя родственная душа.
- Да? – спрашиваю я, – а если он – убийца?

                Эпиграф
                Одна боль на двоих…
                Благословение, или замаскированное проклятье?
                Часть 1. Шрамы прошлого на теле настоящего
Быстро захлопываю входную дверь, и, даже не запирая ее на ключ, несусь в ванну за аптечкой, попутно срывая с себя легкую осеннюю курточку, некогда голубую, но от крови из новой раны теперь уже багровую.
Открываю шкафчик и достаю аптечку, ставлю ее на бортик ванной.
Аккуратно подвернуть правый рукав, дабы не причинить себе еще большей боли. Закусываю губу, осматривая глубокий порез, который длится от запястья к самому локтю. Во что этот идиот опять вляпался? Уже четвертый раз за неделю! Хоть я его не знаю, но уже жутко ненавижу. И почему все считают, что соулмейт – это благословение? Как по мне родственные души подобны проклятью… Замаскированному, но все же…
«А  когда вы встретитесь, между вами словно электрический разряд пройдет. Вы на мгновение выпадете из реальности. Это будет любовь. Любовь избранных друг для друга людей. Вместе они будто составляют одно целое. Делят боль друг друга…» – Цитировала слова одной из многочисленных книг про соулмейтов моя подруга.
Ага-ага. Разряд, говоришь? Любовь? Избранных друг для друга? А если я его ненавижу! Сколько раз я попадала из-за него в неприятности?
Много. Настолько много, что меня узнают в любой больнице города.
А все началось пять лет назад, когда мне было семнадцать. Стоял теплый майский вечер и я решила, что по пути из школы неплохо бы заглянуть в городской парк. В это время там бывает особенно многолюдно: собачники со своими питомцами, мамаши с колясками да снующие туда сюда влюбленные парочки. И не всегда соулмейты.
Я вдыхала насыщенный ароматом весенних цветов воздух. Завтра начинаются каникулы и можно всласть насладиться последними вечерами мая. Опустившись на одиноко стоящую скамейку, я любовалась закатом, прощальные лучи которого отражались в окнах многоэтажек.
Внезапно живот пронзила резкая жгучая боль, заставив меня согнуться пополам и закричать. Затем пылающее чувство пронзило и спину. Прохожие, заметив это,  вызвали скорую и попытались оказать первую помощь. Но я не замечала их усилий, будто выпав из реальности, чувствуя как выворачиваются из суставов и ломаются мои кости, разрываются мышцы, а из левого глаза льется тонкая струйка крови…
Тогда я впала в кому на два месяца и еще месяц пыталась реабилитироваться. Тогда я возненавидела свою родственную душу. Тогда на моей спине и животе появились страшные шрамы, я лишилась левого глаза. Тогда мои надежды на легкую и спокойную жизнь разрушились…
                ***
Кровь… Моя кровь смешивается с чужой, но чужой на моих руках куда как больше… Во всех смыслах.
В ушах до сих пор звенят сладкие для меня предсмертные крики моих жертв, а под ногами раздается хруст их костей. Единственный уцелевший глаз скользит по кровавому месиву, и довольная ухмылка касается моих уст.
Сегодня по новостям покажут, как в заброшенной больнице нашли десять обезображенных трупов. Уже четвертое за неделю убийство было совершенно всем известным убийцей JK. Пока его личность неизвестна, но полиция в скором времени раскроет это дело. Наверное…
При мысли о полиции я издал смешок, который перерос в неудержимый, больной смех. Да-да, я псих и маньяк, по мне рыдает психушка, хотя не думаю, что она мне светит. Подобных мне ждет смертная казнь. Или еще что похуже.
Выхожу из здания и сразу сворачиваю в сторону леса. Там мой «дом». Это жилище принадлежало какому-то отшельнику и его жене. Не повезло, что они были соулмейтами. Я хотел убить их по очереди. Детей у них не было, так что сейчас только два трупа догнивают в прошлогодней листве.
Дверь открывается с привычным скрипом. Войдя в помещение, сразу иду к умывальнику, задираю рукав и промываю рану водой. Извлекаю из кармана куртки спирт и бинт.
Промыв и замотав порез бинтом, глянул на свое отражение в разбитом зеркале, и, встретившись с ним взглядом, оживил в памяти картины прошлого.
Это был обычный майский день. Весна уже готова была смениться летом.
Уроки проходили на удивление спокойно, без извечных задирок моего тогдашнего злейшего врага – Дика. Нет, вы не подумайте, он меня не избивал, боялся. Все обходилось лишь словесным поливанием грязью. С обеих сторон. Враждовали мы настолько давно, что я даже забыл причину. Да и он, скорее всего, тоже запамятовал. Но на стороне Дика был весь класс и деньги его родителей, а за меня никто бы не вступился... Вернемся же к дню, когда все это началось.
Я был немало удивлен, тем что Дик вел себя необычно тихо и спокойно. Как мне тогда показалось, это не предвещало ничего хорошего. Ох, как же я оказался прав…
Вечером после уроков я шел домой обычным маршрутом, когда за моей спиной раздались тихие размерные шаги. Кто-то дернул меня за ворот рубашки, втаскивая в ближайшую подворотню.
С трудом удержав равновесие, я осмотрелся. Передо мной был Дик с ножом в руке. Меня схватили и скрутили двое его дружков, а сам он тем временем медленно приближался. Дик молчал. Лишь гадкая ухмылка красовалась на его лице. Внезапно он сделал резкое движение рукой и нож вошел в мой живот, чудом не задев печень. Зажать рану или упасть мне не дали те парни, что пришли вместе с Диком.
Они смеялись. Им нравилось смотреть, как я страдаю…
Дик обошел нас и полоснул ножом по моей спине. Он всё также усмехался. Действительно, что может быть забавнее боли и смерти.
Но этого оказалось мало. Меня повалили на землю и стали избивать. Трое на одного, не честно! Мне казалось, что они хотят сломать каждую кость в моём измученном теле, превращая меня в червя. Я скулил, потом кричал, терял сознание и возвращался к ужасной реальности. Всё это сводило меня с ума.
А они смеялись. Им было ужасно весело видеть меня окровавленным в грязи. Папаша Дика замнет это дело. Ему не впервой.
Через алую пелену боли я видел, что им наскучило это веселье, меня перестали бить. Не успел я подумать, что пытка кончилась, как Дик подошел ко мне и, резко подняв за волосы мою голову, вырезал левый глаз.
- Это мне на память! – сквозь улыбку конченого психа пропел он.
А потом они ушли. Ушли, бросив меня окровавленным в той подворотне. Ушли, смеясь и обсуждая планы на вечер. Ушли, будто не они только что обрекли меня на смерть. Они ушли…
Ушли… Ушли… Ушли!
Звук разбитого стекла и новая боль заставили меня опомниться. От зеркала остались лишь осколки. Мда-а… Вновь погружаюсь в пучины памяти…
Не знаю, каким чудом оказался в больнице тогда. Два месяца в коме, долгое восстановление, ужасная боль, не покидавшая меня всё это время. Я думал о мести. Думал, пока ко мне не пришло озарение.
Убить. Причинить боль и заставить страдать. Так, чтобы их изуродованные трупы не узнали даже родители. Так, чтобы они молили о смерти, а не о пощаде. Убить…Чтобы я мог смеяться как тогда Дик.
Когда меня выписали из больницы, начался новый учебный год.
Я жестоко убил этих двоих и еще парочку человек, чтобы Дик, да и другие, ничего не заподозрили. Все списывали на нового маньяка – JK – именно эти инициалы я вырезал на руках своих жертв.
И особенно лакомый кусочек моих воспоминаний. Ммм, вкусно!
Каждый вечер Дик проходил по одной и той же подворотне. Куда он наведывался – неизвестно, да я и не горел желанием узнать. Скорее всего, какой-нибудь наркопритон.
Резкий и сильный удар кастетом в живот выбивает воздух из легких, заставляя закашляться и осесть на грязный асфальт.
Бью ногой в лицо, потом еще раз, ломая нос и превращая его в безобразное кровавое месиво. С криком боли Дик катается по земле. Кажется, угрожаем мне расправой. Ну-ну.
Сажусь на корточки и достаю кухонный нож. Вспарываю серо-голубую рубашку и начинаю выводить на его животе и груди ничего не значащие узоры, не сильно, но ощутимо вдавливая нож.
Я так и думал. После нескольких минут моего ''рисования''  угрозы сменились мольбами о пощаде и предложением денег. Как же он жалок.
Поднимаю его левую руку, и начинаю выводить букву J. Проделываю ту же операцию с правой, вырезая кровавую K.
Перевожу взгляд на Дика. Он понял.
Дикий ужас делал его лицо прекрасным. Не достаточно. Я знаю, что может еще больше украсить эту ненавистную рожу.
Поднимаю голову и резкими движениями вырезаю глазные яблоки. Наклоняюсь к его уху и шепчу:
- Твои глаза – теперь мои…
И под его скулеж и мольбы, перерезаю сонную артерию.
                ***
Проснулась я от противной мелодии будильника. В университет до невозможности не хотелось, но есть такое противное слово «надо», и оно перекрывает хоть сотню «хочу».
Учусь я на медика – профессия очень востребованная и нужная. Особенно в моем случае, когда не знаешь, что еще может стрястись с родственной душой.
Быстро умывшись и переодевшись, выбегаю из квартиры, попутно дожевывая свой скудный завтрак – позавчерашний бутерброд. Надо бы в магазин сходить…
После пары я сидела на ступеньках университета, листая ленту новостей. Все говорили о жестоком убийстве десяти мужчин в заброшенной больнице. Преступление совершил нашумевший маньяк – JK. Полиция обещала поймать его в скором времени.
Я поежилась. Убийства происходили в нашем городе с завидной частотой уже полгода.
Но… Насколько сильным нужно быть, чтобы справиться с десятью взрослыми, здоровыми мужиками? И как он их вообще в больницу-то заманил? Думаю, если с ним встречусь я, у меня не будет ни единого шанса против него.
Мои невеселые размышления прервал звонкий девичий голосок:
- О, привет! Рей!
Я обернулась. Сзади ко мне подошла моя лучшая подруга Кристина, со своим парнем-соулмейтом Деном.
- Привет, слышали новости о JK? – я повернула телефон дисплеем к друзьям.
- Конечно! Не думаю, что в городе есть человек, не следящий за новостями о нем, – сказал Ден, присаживаясь рядом.
- Неизвестный маньяк шатается по городу и убивает людей в любое время суток. Мда-а… Мир катится в тартарары, – Крис задумчиво посмотрела в пасмурное октябрьское небо.
Видеть рыжую бестию в подобном состоянии было непривычно. Очень непривычно. Обычно веселая, сейчас Крис пребывала в растерянном настроении, что ясно говорило о серьезности ситуации.
Над нашей троицей повисла тишина. Гнетущая, почти звенящая от напряжения.
Небо, будто услышав наше настроение, заморосило мелким, на удивление противным дождиком…
                ***
Огонь. Сильный, голодный, всепоглощающий…
Пламя охватывает обычный двухэтажный дом…
Из дома должны доноситься крики, но их не будет. Уже не будет. Ведь трупы не видят. Трупы не слышат. Им уже все равно…
Резко открываю глаза и быстро рвано дышу. Убийство родителей, а это было именно оно, иногда мне снилось. Очень редко, но и этого хватает, чтобы разжечь во мне одно-единственное желание. Желание убивать.
Оно, преследовавшее меня на протяжении пяти лет, теперь становилось особенно сильным. Очень сильным. Буквально распирало грудную клетку, от него я забывал дышать и думать…
Что ж… Остро заточенный нож привычно ложится в ладонь.
Выхожу из дома.
На лице безумная улыбка, а в голове одно желание – убить. Неважно: мужчину, женщину, ребенка.
Различия давно стерлись.
Мораль давно умерла.
Время бедствий.
                Часть 2. Погибель
                Любовь с войной и смертью
                Рука об руку идут.
                Будь то любовь к жизни,
                Родине, семье…
                Или к самой войне…
Ночь. Гроза. Ливень. Идеальный момент для убийства.
Фонари своим тусклым светом не могут осветить всю улицу, поэтому кое-где царит густая зловещая тьма. Плюс ливень. Вода определенно смоет все следы. И главное, даже  на помощь позвать не смогу – грохот стоит такой, что закладывает уши.
Мда-а… Видимо, делать домашнюю работу в библиотеке было не самой лучшей моей идеей. По крайней мере, пока по городу ходит неизвестный маньяк. Предполагала ведь, что данное действо затянется надолго. Эх...
Ладно… Будем надеяться, что маньяку не приспичит сегодня «прогуляться». Дождь там, все дела.
Шаг к границе света, туда, где начинается тьма. Еще один. Мрак и неизвестность, которой он пропитан, страх, которым он дышит, становятся все ближе. Шаг последний – и вокруг меня сплетается плотным кольцом тьма.
Делаю глубокий вдох, который сразу поглотил оголодавший грохот грома, и по памяти начинаю преодолевать улицу.
Впереди – пятнадцать метров до ближайшего фонаря, плюс – две укромные улочки, в которых меня может поджидать маньяк.
Иду вперед, пытаясь разглядеть хоть что-то. Вспышка молнии – пустая улица впереди и сзади. Еще три метра и секундная вспышка света: ни одного человека, даже подворотня пустая. Но она только первая. Впереди еще одна.
Бегом преодолеваю оставшееся расстояние до фонаря. Вернее, пытаюсь.
Сильный рывок за капюшон ветровки втягивает меня во вторую улочку и впечатывает в стенку многоэтажки. Темный силуэт, выхваченный светом молнии, приближается ко мне. Медленно так, нагнетая страх. Будто хищник, наперед знающий участь своей жертвы и растягивающий момент удовольствия. Удовольствия от убийства.
Вспышка. Силуэт прижал меня к стенке, тем самым обездвижив. Еще вспышка, и я вижу напротив парня моего возраста с больной улыбкой и единственным правым глазом, на дне которого плещется безумие. Псих. Конченый псих.
Почему-то я уверена, что передо мной никто иной как JK. Неуловимый убийца, маньяк, псих и тот, кто в скором времени лишит меня жизни. А может, и не в скором. Судя по новостям, он о-очень любит мучать своих жертв.
Сталь ножа отражает блики ветвистых молний и безумную улыбку маньяка, что становится еще шире от предвкушения убийства.
Подносит нож к моему лицу. Чувствую прикосновение металла к коже и жмурю глаз. Не хочу смотреть, как меня прирежут.
Нож распарывает нежную кожу правой щеки, оставляя за собой довольно глубокий и болезненный порез. На этом моменте убийца дернулся, ослабил хватку и отстранился.
Недоверчиво открываю глаз: маньяк держится за щеку, по подбородку скатывается алая капля.
Смотрит удивленно, слегка отрешенно. К нему медленно приходит осознание. Подходит и поднимает челку, открывая черную повязку.
Кажется, я тоже начинаю понимать. И от этого мне становится дурно.
Не веря своим глазам, JK поднимает левую руку и заносит нож.
Удар.
Теплая кровь смешивается с ледяным ливнем. Да, этот псих чуть ли не насквозь пробил себе ладонь, чтобы удостовериться в том, что я не его соулмейт, а все это – лишь странное совпадение, игра обстоятельств.
Но сейчас я не думала о его психическом здоровье, ведь на моей ладони была точно такая же рана…
Не было ни слёз, ни истерик. Лишь хаотичные мысли ночными мотыльками витали у меня в голове.
Почему он?
Этим вопросом я задавалась еще до знакомства с ним, но сейчас он стал еще более актуальным. Наверное, такова судьба?
За что?
Очевидно, что достался он мне не за все хорошее. Интересно, где я так согрешила?
И что дальше?
Действительно, а что дальше? Жить, будто ничего не случилось? Повиснуть на его шее? Ага, ага. А затем родить десять детишек и жить долго и счастливо. Не думаю, что маньяк грезил встречей со своей родственной душой.
Покончить с собой?
Самый оптимальный вариант. Больше он никого не убьет, все (по крайней мере, в нашем городе) будут жить долго и счастливо. Только вот... Боюсь, у меня на это не хватит мужества.
Пока я металась между дальнейшими вариантами развития ситуации, убийца развернулся и ушел, кинув на прощание презрительный взгляд, выхваченный секундным светом молнии.
Задумчиво посмотрев ему в след, я поплелась домой, по пути пытаясь все обдумать.
Так кто же ты,
Избранный для разрушений
Или подарок свыше?
Кто же ты?
Мое благословение
Или проклятье?
                ***
Разряд молнии освещает темную улицу и обезображенное тело молодого паренька, ловя свое отражение в остекленевших голубых глазах и луже свежей крови.
- Твои глаза – теперь мои... – Шепчу на ухо трупу и привычным движением, уже на автомате, вырезаю его глазные яблоки.
Сегодня «охота» не задалась с самого ее начала. Сразу после моего выхода из дома началась гроза, что способствовало отсутствию ночных прохожих и наличию скверного самочувствия.
«Еще заболеть не хватало», – на мгновение мелькнула у меня мысль.
А потом еще и эта девка-соулмейт. Никогда не мечтал о счастливом воссоединении с родственной душой. Но, видимо, придется еще и за ней присматривать – как бы от горя с крыши не сиганула.
Я вздохнул и с яростью ударил камень стены.
Бесит! Бесит! Бесит!!
И эта природа, что вздумала сплетать жизни двух совершенно разных людей в одну, эта соулмейт, моя жизнь!.. Всё бесит!
Сильно сжимаю правую руку – до ломоты в суставах и кровавых следов на ладони. Быстро рвано дышу, пытаясь предотвратить очередной припадок. Но бешенство не отступает, накрывая покалеченную психику все новыми волнами ярости.
Взгляд забегал по местности, ища кого-нибудь, на кого можно выплеснуть свой гнев.
И нашел.
Одинокая женщина явно спешила домой. Как же жаль, что до места жительства она не дойдет... И в этом я ей помогу!
                ***
Сегодняшнее утро в медицинском университете города X выдалось на редкость суматошным, можно сказать, безумным.
Этой ночью была убита преподавательница анатомии и соулмейт одной девушки-первокурсницы, что привело к гибели самой студентки. Убийство опять совершил неизвестный JK.
В университете объявили траур. Но люди не знали, что косвенной причиной этому являлась... я.
Ведь всего два моих шага над пропастью – и конец зверским бессмысленным смертям.
 И вот сейчас, когда я уже сижу в своей комнате, мое горло сдавило чувство вины и ненависти. Ненависти к самой себе. Из-за моего эгоизма гибнут и страдают люди. Неужели, я настолько слаба, что не смогу побороть его? А если следующими жертвами станут близкие мне люди? Что тогда?
Нервная усмешка, и я в порыве чувств вылетаю из квартиры, а затем и из дома, взяв направление к лесному обрыву.
                ***
Холодный ветер пробирался под легкую кофточку, заставляя неуютно ежиться. Обрыв представлял собой глубокое русло реки, на краю которого возвышалась я.
Глаза щипало. По щеке скатилась слезинка, затем, словно пытаясь догнать свою сестренку, за ней последовала следующая. Я вытерла их рукавом. Я уже все решила. Это мои последние минуты. И я должна провести их с улыбкой.
Закат отражается в моем единственном карем глазу, путается в темно-пепельных волосах. Поднимаю взгляд в небо. Пора.
Выдыхаю. Делаю первый шаг.
За моей спиной раздается шум. Кажется, я знаю, кто это.
- Не смей! – кричит маньяк, быстро приближаясь ко мне.
- Не подходи, – шепчу я, зная, что он все равно услышит, – а то прыгну.
Хотя, я сделаю это, даже если он останется на месте.
Он остановился шагах в десяти, давая мне возможность рассмотреть себя. Зеленый глаз, темно-русые волосы... Хм, я понимаю, что сейчас это неуместно, но он довольно симпатичен.
Интересно, что же его сломало?
Интересно, почему я не сломалась вместе с ним?
- Как тебя зовут? – хрипло спрашиваю.
- Джейсон, – удивленный взгляд был направлен на меня, – Джейсон Уолтер, – после небольшой запинки.
- Очень приятно, Рейчел Уайт, – ставлю ногу обратно и поворачиваюсь спиной к обрыву, при этом все так же  оставаясь на самом его краю. Лучезарно улыбаюсь ему. – Итак, ты все-таки стал моим проклятьем, избранный для разрушений, – теперь я стою спиной к убийце, – Прощай, Джей!
Быстро делаю два шага и срываюсь в пропасть, где узкой змейкой протекает бурная река.
Последним, что я слышала, был громкий крик маньяка, что громом разнесся по лесу, и, запутавшись в кронах деревьев, стал предсмертным...
Эпилог
Средь миллиардов душ я вижу лишь тебя.
Будь то лукавые блики ночных витрин или случайное отражение в глазах серого прохожего.
Средь миллионов каменных стен, я найду во тьме лишь тебя... Проклятье моё...
Так было ли возможным?