Искушение

                http://proza.ru/2020/12/11/1310

     От ноутбука его оторвал донёсшийся снизу голос жены:
       - Ну, сколько можно просить тебя, зуев-литератор? Фёдор, ты мой, Михалыч! Выкину к чёртовой матери этот твой компьютер: внуки совсем заждались… Слезай немедленно!…   
       Зуев взглянул в окно: Лизка с Петькой, оседлавшие велики, топтались возле калитки и с ними какая-то голенастая девчонка. С сожалением он захлопнул ноутбук и неожиданно понял, как с помощью орфографии и знаков препинания можно - и даже нужно! - выражать различные интонации и эмоции в речи героев. Одно дело, когда в хорошем настроении тебе говорят «мой, ты, литератор Зуев», и совсем   другое, если находясь на людях, вдруг услышишь «опять, зуев ты литератор, самоделку пустую состряпал?»... Или - того хуже! - «зуев рассказец»… Никто, конечно, не  сказал, что самопубликации на сайте «проза.ру» суть настоящая литература, но ведь, читают же его произведения!... И напрасно она фамилию искажает - нормальная у них фамилия, вполне достойная! Ещё тётка Наташа когда-то утверждала, что её дед Иван Никитич - то есть Зуевский прадед! – происходил, чуть ли, не из самых, что ни на есть, столбовых Зуевых…

       Он с сожалением спустился по крутой лестнице со своей мансарды и, проходя через кухню, получил напутствие:
       - Проводи ребят, посмотри, где живёт эта их новая подружка. Возле правления, говорит, но что-то она скрывает, не договаривает… И на родительницу её посмотри, не забудь  телефон взять… Заодно, и Йосю с собой прихватите, чтобы потом, - в ожидании прогулки беленький терьер возле берёзы помахивал хвостиком, - не гулять с ним отдельно!
     - Только долго! - помолчав,добавила она в затылок, - не задерживайтесь, полчаса, не больше: обед почти готов!
       И, уже совсем вослед, крикнула:
       - И, на всякий случай, свой!... наш оставь!...
       - Деда, а можно он без поводка пойдёт? – Лизка смотрела с мольбой.
       - Можно, - вздохнул Зуев и, отцепляя поводок, обратил внимание на приклёпанную к ошейнику пластинку с номерами мобильных телефонов сына и невестки; раньше, помнится, ошейник был другой… А вот эту сломанную штакетину - отметил он, мимоходом оглядывая забор - надо бы заменить, чтоб собака не убегала…

       Ребятня унеслась вдаль по дачной улице, ветер время от времени наносил запахи цветущей сирени - Зуев шёл, не спеша. Издали было видно, как Петька, ещё неумелый, пару раз свалился с велосипеда; Йоська, обнюхивая очередной кустик травы, часто останавливался…
      Наконец-то, дождались они с женой приезда внуков: целых восемь дней их родители будут болтаться по своим италиям да грециям, однако, для себя он предвидел некоторые трудности энд сложности… До недавних пор всё его свободное время доставалось этой «прозе.ру», но, внуков-то не бросишь! Значит… читателям, воленс-неволенс, придётся немного обождать, потерпеть, хотя публика уже начинает признавать его, как автора: вон, сколько читателей у него…
      Когда миновали домик правления их дачного кооператива, Зуев вдруг понял, что недописанный эпизод в новом рассказе следует переставить ближе к началу, а завершить всё…
   
      - А живём мы здесь… - Голенастая в середине сплошного синего забора нажимала на кнопку звонка возле калитки - немного подумав, калитка щёлкнула и распахнулась… Мимо увхоженной «тойоты», чуть ли не уткнувшейся носом в дом, Зуев подошёл к крыльцу.
      - Деда! – воскликнула позади Лизка, - а Петька коленку ободрал!
      - Что ж, как ободрал, так и заживёт, - заметил Зуев и обратился к Голенастой, - у вас йод найдётся?
      - А мне мама всегда перекисью…   
      - Хорошо, пускай перекисью! - согласился гость, - и давай-ка, познакомь меня с мамой. Тебя как зовут?
      - А мама спит, наверное…   
      Странно… Похоже, девчонка мешала ему взойти на крыльцо – её было не обойти! Озадаченный, он спросил:
      - А, кроме мамы, в доме кто-нибудь есть? Ведь, открыли же…

     Дверь распахнулась! Навстречу посетителям радушно улыбалась миловидная блондинка:
      - Добрый день! Заходите, заходите, пожалуйста! Я тут немного отдыхала…
     Зуев оторопел! Под чем-то коротеньким, редкого плетения и сетчатым, колыхалась… большая и ничем не сдерживаемая «почти что девичья», грудь!... И никаких, этих, дамских лифчиков на ней не было, а с ожерелья на красивой шее, чуть покачиваясь, свисали к браслетам на… запястьях, локтях или прочих… лодыжках?... покачивались какие-то цепочки энд… чуть ли, не… И никаких, тебе, то есть… трусиков или чего ещё, на женщине… тоже не бы-ло!...
      - «Так, это – что же! – поразился посетитель и посмотрел на Петьку, - выходит, в наше странное время так и принято встречать гостей! И, чтоб, никаких, тебе, пеньюаров-будуаров или чего ещё? Почти как в дурацкой передаче «голые и смешные»?…
           - Никочка, - поглаживая Лизку по голове, братидась женщина к Голенастой, - покажи детям свои качели… А тебя… зовут как?... Ах, Ли-иза! Хорошая девочка. А в каком ты уже классе?... Надо же - как и моя дочка, во втором! Ну, идите, идите, дети… А Вы-то, что ж стоите? – улыбающаяся хозяйка уже тянула посетителя в дом; - да заходите же! Вы, кажется, про перекись спрашивали?
      - Не надо, деда! – Петька уже бежал перед Лизкой и Голенастой к детской площадке…

      Войдя вслед за женщиной в дом, Зуев осмотрелся, смущение его не проходило. Возле стола с раскрытым ноутбуком стояла тахта с небрежно свисающим до полу пледом… Блондинка, между тем, кого-то и явно напоминавшая ему, оживлённо щебетала:
      - Вы, пожалуйста, проходите, не стесняйтесь… Давайте, знакомиться… Может, чайку или кофе? «Нескафе галд» пьёте? Растворимый?… А как к «амаретто» относитесь?… Да, ну же, не стесняйтесь!... Давайте, знакомиться. Меня зовут Лизой, как Вашу дочку... Что? – ненатурально поразилась она, - неужели внучку? Вот, уж, никогда б не подумала!... А Ваше имя?
      - Пожалуй, чаю, - промямлил несколько озадаченный Зуев.

      Хозяйка захлопотала  за его спиной возле кухонного стола, и вскоре по дому поплыл запах поджариваемых тостов. Смущение, всё-таки, не проходило, и Зуев старался не глядеть в сторону, где перемещалась почти – да что «почти»! - совсем обнажённая, голая женщина... Отвлёк звонок по мобильному, и недолгий разговор  привёл его в себя. Почти привёл… Вежливо кашлянув, он спросил:
      - Вы давно переехали? На всё лето? Мы с женой уже две недели две тут - черёмуха ещё не успела отцвести…
      - Ах, что Вы!... Мы только на днях! Это, когда… – где-то около плиты щебетала хозяйка, - моя Вероника закончила свой второй, а до этого нам – ну, никак!... А, может, всё-таки, «амаретто»?... Нет? Вы уверены? Ой, напрасно…
      Вы знаете, - продолжила она, - не нравится мне здесь... Просила своего купить где-нибудь на заливе – так нет же! Узнал где-то про эту развалюху, неделю назад запихал нас в этот Белоостров, а сам и носа не кажет! Одни вокруг старухи да развалюхи – пообщаться не с кем… Старшая, так та, вообще, не желает показываться тут – такая, видете-ли, она теперь самостоятельная… И это - в свои-то шестнадцать!... Да, впрочем, я  понимаю её: друзья и всё такое… Молодость! Мне и самой-то еле-еле семнадцать исполнилось, когда она на свет явилась… Но, я же, всё-таки, беспокоюсь, как-никак – мать!...

     - Вот кого – понял, наконецц, Зуев - Татьяну Доронину! И машинально прикинул: ей, похоже, года тридцать три, едва ли больше…
      И снова мобильник отвлёк его. Коротко поговорив с трубкой, он решился спросить:
     - А как… муж Ваш? Только по вечерам приезжает или всё время в городе?
     Блондинке вопрос явно не понравился, голос изменился:
 - Муж мой, как говорится, объелся груш! Уушёл к той сучке семнадцатилетней и по неделям носа не кажет… Шестой десяток кобелю, а уняться никак не может! Всё хватается за разные юбки… Седина в бороду!... Наплевать козлу блудливому, что две дочери подрастают - в одиночку тащу. Всю молодость положила на него, урода! Теперь, вот, сижу одна - пообщаться не с кем… Только ноутбук и спасает…
      Она появлялась от него то справа, то слева и неожиданно сменила тему:
      - Вы на компе работаете? А сайт «Стихи.ру» знаете? В Яндексе. Неужели не знаете?... Столько поэзии, столько талантливых людей!... Я теперь, - потупилась она, - и сама стихи сочиняю, посвящаю этому всё свободное время! Вы знаете… столько отзывов! На днях меня - она потупилась снова, - даже с какой-то Сафо сравнили!
      - Вот как… - неопределённо отозвался Зуев.
      - Да-да, зайдите непременно! Я там взяла себе «ник» «Озорной Паучок»… Было бы очень интересно узнать Ваше мнение…
       Пододвинув гостю стакан кофе и тарелку с ароматными тостами, блондинка устроилась почти рядом с краю тахты, и ему удалось, наконец,  подробнее её рассмотреть…
      Под сетчатым «нечто» (видимо – решил Зуев - это и есть то, что называется «боди»)  колыхалась, не сдерживаемая ничем, большая грудь; наманикюренная рука захотела, было, немного прикрыть колени и далеко обнажившиеся бёдра лежавшим рядом пледом, но затем медленно раздумала… На шее и запястьях женщины красиво висели многочисленные цепи и разнообразные цепочки старого, решил Зуев, серебра, так что у него возникла, мелькнула смешная мысль, наберётся ли его, ну, хотя бы,  с полкило? Или...
      Правда… талия у женщины… могла бы быть и поизящнее, отметил он... Впрочем… Нет – всё в ажуре! И – ноги!…
       Удивительно стройные, обнажённые до середины бёдер, они, как-то, плавно, вместе и рядом, устремлялись чуть набок и вниз… И он тут же уловил, как мысли разбегаются и уже расплываются, словно облака в ветреный погожий день... Потом они куда-то дружно метнулись!...
     Ему невольно вспомнился фильм «Основной инстинкт» и пристальные взгляды судей, неотрывно устремлённые на ноги Шерон Стоун. Показалось, запах парфюма блондинки, тонкий и тревожащий, стал резче и именно таким, как мечталось ему много-много лет тому; за теснотой джинсов, наметилось что-то похожее на медленно нарастающий порыв ветерка и его… потянуло к этим, стройным – рядом, на краю тавхты! - красивым ногам...

      Чувствуя присутствие провокации, он запоздало осознал, что ситуацию надо немедленно брать под контроль. Срочно! Между тем, хозяйка положения победно улыбалась:
       - Итак, зовите меня просто Лиза… Но, может быть, Вы зазахотите звать меня как-нибудь по-особенному? Как некоторые… Вас-то самого как зовут?
      - По-особенному… Поня-атно… -  сощурившись и, как бы, размышляя вслух, медленно произнёс Зуев, - Лиза, Елизавета… Лизавета… Лизаветка… Ветка…
      - Ой, какая прелесть! Ветка! – рука женщины описала лёгкую дугу и остановилась, едва не коснувшись его колена, - таким именем меня ещё никто не называл!.
      Всё, решил Зуев, пора брать верх! Пора, иначе сейчас начнётся просто эротическая проза! Он предчувствовал, просто знал, как это бывает. Сначала на её левое колено мягко опускается его правая рука, а её правая - эта, только что остановившаяся! – легко касается замочка его молнии, и без слов...
      Он не любил расхожее и так часто звучащее, как бы, мимоходом, слово «секс» - вернее, вообще избегал провокаций и разговоры на эту тему. А тут – он был уверен! – была провокация в чистом виде! Но, обижать кого-либо из женщин или чувствовать себя смешным насильно он не любил тоже.
      - Так скажите же, наконец, – улыбалась женщина,  вкрадчивый её голос звучал зовуще и нежно, - как Вас зовут?…

      Дверь распахнулась - в проёме рядом с голенастой Никой стояла Лизка:
      - Деда, а Петька опять дерётся! Скажи ему!
      - Ну, сколько нужно говорить тебе, Лизка, - почти облегчённо покачал головой «деда», - ябедничать, это…
      Его прервал холодный голос блондинки:
      - Сколько раз повторять тебе, Вероника, что когда в доме посторонние, надо стучаться! Марш на двор! - и, когда девчонки с неохотой вышли, нежность в её голос вернулась, - ну же, назвите, наконец, Ваше имя!...
      - Харя, - внутренне улыбаясь, чётко произнёс Зуев...

      Женщина она вздрогнула, лицо застыло - он продолжил:
      - Удивляться нечему. Моё полное моё имя Харитон, а сокращённое или ласково – Харя…
      Зашедшаяся в смехе, не услышав звонка его мобильника и хотела о чём-то спросить - Зуев жестом её остановил:
      - Вы извините – тут, как говорится, то тюлень позвонит, то олень…
      - Непонятно, где это вы, там, болтаетесь! – раздражённый голос жены не сулил ничего хорошего. - давайте-ка, пулей домой, обед давно готов! И зайди по дороге в дом двадцать пять по Третьей линии - звонили оттуда. Йося там, у них! Удрала собака от тебя!... Откуда узнала? Ленка звонила с Родоса, всполошилась вся! Ну, ничего нельзя поручить человеку! Быстро, давай!...

      Как удрала!... Не сообразив, ещё, каким образом жене стало известно о пропаже собаки, Зуев поднялся:
      - Извините, нам надо идти… А тосты у Вас очень вкусные, замечательные. С чем это они?
      - Ну, куда же Вы! – запротестовала блондинка, взяв его за руку, и вдруг снова прыснула. – а Вас,  действительно, Харитоном зовут? Знаете… Язык просто не поворачивается назвать Вас Харей! А тосты, они… Ну, вот, опять выскочило!... С хамасом… с хамсуном… с самсоном?… С хамоном! Он в «суперсиве» на Выборгском всегда есть. В нарезке. Проще, знаете ли, брать, а вкус - тот же, и ногу строгать не надо. Мне он тоже нравится, только очень, уж, солёный… Так, куда же Вы, Харитон! Останьтесь!

      Ветерок внизу крепчал, а без опоры на колени руки чувствовали себя сиротливо; сквозь сетчатое «боди» Зуев не мог не замечать хже совсем налившиеся «черешенки», и снова ему вспомнилось про Шерон Стоун:
      - Собаку надо забрать. Мы, ведь, пришли к Вам с собакой. С кобельком, то есть… А только что позвонила жена и сказала, что удрал он от нас. Где-то Третьей линии его видели...
      - Ну, как же так! – она переложила руку ему на грудь, - да, я обратила внимание: очень у Вас милый забавный пёсик! Как его зовут?

      - Йосей зовут его! – он мягко отстранил её руку, - Иосиф! Но, не полностью, не как Сталина - без отчества…
      - Что?! – ему показалось, женщина срова вздрогнула, и рука её дёрнулась тоже.
      - Йоськой собаку мой младший назвал, - улыбался Зуев, но глаза его были серьёзны, - сын хотел, чтоб и его дети тоже знали всё про наше прошлое и случившееся со всеми нами… И чтоб не забывали… Я своим обоим, когда подрастали до семи и старше, мно-ого рассказывал о том времени и даже песни пел!... Помните? «О Сталине мудром, родном и любимом…» или другую «С песнями, борясь и побеждая, наш народ за Сталиным идёт!»…
      - Даже не слыхала никогда! – женщина покачала головой.
      – Ну, и напрасно, - заметил Зуев, - очень неплохая песня. Особенно музыка хороша… У моего старшего тоже есть собака. Фелей зовут. Феликсом…
      - А Ваши сыновья - шутники, однако… Да и сам Вы, не промах! Чтобы дети знали...
      Стоя уже на крыльце и, как бы, в раздумьи, поделился:   
      - Мы с женой тоже хотим щенка взять. Леней назвать… В памать… Не-ет, не Лёней, а - Леней! Или Вовой… Тут, на днях заприметил на набережной Фонтанкиресторанчик, и название интересное неоновыми буквами… Следте за моим «пальцеем по воздуху»:   -  Lenin@.ru  ... Надеюсь, Вы в курсе, как среди людей грамотных называется ма-аленький, такой, значочек, похожьй на букву «а маленькое» ? Ту, что служит для обозначения разных, там, «рамблеров» и прочих «мейлов»?... Так вот, «собакой» называется значок или «собачкой»!... Да-да, именно так! Между прочти, ничуть, оно, не противоречит заветному лозунгу про «живее всех живых», так что на авторство - не претендую!


      
      - Напрасно Вы так про уже ушедших, - посерьёзнела хозяйка, -добрей, бы, надо быть, добрее! Простить их…
      Глядя в глаза, Зуев пожал плечами и улыбнулся:
      - Бог простит. Да и то навряд ли… – и повернулся к внукам, - - а вам, десантники, пора обедать - бабушка ждёт…
      - Как жаль, что Вы, Харитон, покидаете меня, очень жаль! АНо… Скажите мне, - потупясь, она слегка прикоснулась к его руке, - разве… Ваше имя Харитон? Вы не обманываете?... Но, я, всё-таки, очень, очень рада, что мы познакомились!... Так, заходите же с детьми – с внуками, то есть! Когда хотите и в любое время! Пусть играют с моей Вероникой… И сами оже… заходите…
      Она вдруг прильнула к нему и звонко поцеловала. С запоздалым удивлением гость обнаружил, что его рука бережно уже прикасается к этим, почти обнаженным, плечам, а аромат парфюма вокруг становится ещё ярче… И совсем некстати в памяти возник голос жены, а в своём послышалась хрипотца:
      - Мой мобильник… - умерив силу голоса,  он озвучил номер своего  айфона и ещё тише добавил, - и Ваш дайте…   
      - Минутку! - она метнулась и исчезла в доме.
      Стоя на крыльце, Зуев знал, что Голенастая смотрит только на него, но отвести глаз от стоящей невдалеке «тойоты»… не мог! , Молча приняв записку из рук «женщины в боди», в воротах оглянулся и, получив воздушный поцелуй, неловко махнул рукой…
      Лизка и Петька неслись уже далеко впереди –  размышляя и посматривая на номера домов, он шёл неторопливо…
      - Определённо - хотя ты и стойкий товарищ! - эта женщина…  «зацепила» тебя! Ну, и чему же ты рад, «стойкий товарищ» зуев-литератор? Соблюл невинность, а – чего ради? Ты стремился… бы, да внуки были рядом? А теперь жене бумажку с телефоном отдашь, - как она просила? А до этого – втихую! – скопируешь номерок, а когда супруга уснёт, из мансарды своей позвонишь Паучку, свиданку назначишь?... Ждёт, уже, Паучок твоего звонка, как же!  - Топчется в нетерпении!... Уж, если тебе так приспичило, соображать надо было быстрее: момент, он - как известно! - мимолётен… И цацку, какую ни на есть, можно было бы навестить на неё. Впоследствии - чтоб ещё красивей было… На сегодня же весу серебра на ней – да, с полкила-то! - нет, не наберётся… А, вот, с Голенастенькой ты не попрощался, даже не посмотрел в её сторону…   
       Выбежав из калитки дома двадцать пять по Третьей линии, терьер Йося поднял лапку - . Зуев подцпил поводок и ошейнику и, медленно порвав бумажку с номером телефона,  не спеша, двинулся в сторону дома. Не заботясь о «сохранении окуружающей среды», мелкие обрывки он разбрасывал по-одному…

                http://proza.ru/2020/12/11/1310