Глава 5 Внезапная встреча

К ужину хозяйки, собственноручно приготовленному ею и отнесенному гостям в сарай, Витек и Толян, так ласково называл их хозяин, отнеслись без грамма благодарности.
Увеличившаяся семья Даны ужинала. Мерцающая свеча освещала стол. Запах домашнего хлеба разносился по кухне. Таково вкусного и ароматного хлеба, как у Даны, Егор ранее не ел. Вареная картошка, помидоры, лук, огурцы, домашняя колбаса – это тоже привязало Егора к этому дому. После физического труда, вкусовые качества простых продуктов усиливались в разы. Это открытие с недавних пор сделал для себя новый жилец этого дома. После ужина Настю покупали, и девочка пошла спать. Егор читал газету. Дана сидела напротив, молча наблюдая за любимым. Брызнув глазами на женщину, и отложив неспешно газету в сторону:
- А, что эти в сарае? Такое явление здесь нормальное?
- Им лучше не перечить, это не в первый раз. Через пару недель сами уйдут.
- Что они вынюхивают, что им нужно?
- Мой отец геологом был, и я так поняла, что он вместе с твоим работал! Вот так совпадение. Твоему дяде нужна какая-то тетрадка, записи отца.
- А, она есть?
- Не знаю, я ее давно мельком видела. Да и меня она особо не интересовала! По-видимому, записи о месторасположениях находок…
За столом повисло молчание. При мерцающем свете свечи громадные тени двигались на стене. Молчание прервал Егор:
- Ты на меня злишься?
- Немножко!
- Ну, я же ничего не знал обо всем этом, я даже об отце своем мало что знаю, только с рассказов матери. А о дяде тем более ничего, он меня сегодня удивил, не ожидал я этого!
- Я думаю, ты понял, кто такой твой дядя здесь?
- Да, понял, конечно! – опустил глаза.
- Все нормально! Ты мне о себе так ничего не рассказал. А мне хочется о тебе знать все!?
В синих глазах Егора блеснула радость. Внимательно посмотрев на Дану, начал свою историю, местами неинтересную, порой интригующую и даже очень. Драматические, опасные моменты из жизни любимого, Дана слушала с большим вниманием и таким трепетом, словно она сама находилась там и переживала каждое действие и поворот. Ее скулы были напряжены, руки сжаты. История жизни, рассказанная при свече, приобретала отпечаток вымышленной, придуманной писателем. Но писатель был подлинным героем этой истории, с которым все это и случилось. Окончив свой рассказ, Егор задул свечу.
Перекусив домашней колбасой и хлебом, Витек расстелил на сене покрывало, принесенное хозяйкой, и с довольной миной разложился на нем. Толян прогуливался из угла в угол сарая, с интересом разглядывая сельскохозяйственные орудия труда, висевшие на стенах сарая.
- Чего ты бродишь? Хватит перед глазами мелькать! – прошипел Витек, глядя с чердака на товарища.
- Ты хозяйку видел, а?
- Ну, а чего!?
- Да в том-то и дело, что ничего такая кобылка!
Анатолий ехидно улыбнулся. Висевший на стене серп привлек его внимание. Толян смотрел на него так, как будто художник перед мольбертом оценивал глубину и недостающую степень теней своего творения. Слегка прикоснулся указательным пальцем, чтобы исправить композицию, но серп соскользнул  с крючка и с грохотом упал на пол.
- Вот, черт! – пнув его ногой, зашагал к противоположной стене сарая.
- А, ты в этом смысле! Ну, это да, я бы тоже с такой не против, ох как бы я ей…!
Оба товарища рассмеялись, словно игривые кони на пастбище. Витек потянулся, зевнул, и вскоре на сеновале был слышен затяжной, тяжелый храп. В Толяна после разговора с товарищем о хозяйке дома заиграла кровь в венах и гормоны мощным потоком ударили в голову и не только. Ему еще раз захотелось взглянуть на очаровательный объект, породивший нескончаемый поток головокружительных мыслей.
***
Этим вечером сон влюбленных не брал. Обнаженное тело лежавшей на боку Даны, освещаемое лунным светом, казалось еще грациозней. Ее взгляд ласкал тело любимого, но любимый, подложив руки под голову, смотрел в потолок. Он ждал, что Дана начнет осуждать его за те аморальные поступки, которые совершил. Но этого не произошло.
- Ты не задумывался, как появилась на столе в твоей квартире эта фотография?
Их взгляды встретились:
- Ты думаешь, что она неспроста там очутилась? Может, я ее сам туда положил и забыл, я частенько тогда выпивал, что я мог помнить…
- Ну, если не ты, то кто-то ее туда положил и для чего!?
- Я никому до этого не говорил, но в какой-то мере, именно эта фотография, повлияла на мою дальнейшую жизнь и на то, что я смог перебороть свои слабости и смог сделать первый шаг. Да сейчас это и не важно, кто ее туда положил!
Егор взглянул на изгиб дорогого его сердцу тела, освещаемого луной. «Как же она прекрасна!» – промелькнула радостная мысль. Эту мысль в глазах любимого угадала Дана, что вызвало у нее прилив нежности. Она положила голову на грудь Егора.
- Откуда Петр Иванович знает о тетради? – спросил Егор.
- Они раньше работали вместе. После какой-то ссоры, это от отца узнала, он ушел.
- Тебе более подробно отец не рассказывал об этом?
- Да хотел! Но после последней экспедиции прошло около шести лет, с которой ни мой, ни твой не вернулись. - Егор обнял Дану, она продолжала, - после, до меня дошли слухи, что мой отец, по какой-то странной, непонятной причине погиб в горах. О твоем я совсем ничего не знаю!
- У меня такое складывается впечатление, что в этом может быть замешан мой дядя…
- Может и так! – Женщина замолчала, тяжело вздохнув. После паузы. – Я вот только помню, что я эту потрепанную тетрадь, проклятую, - она поставила ударение именно на это слово, - видела здесь, у нас. Отец с ней ходил по двору, потом я ее не видела!
- Ты предполагаешь, что она спрятана где-то здесь? – Егор подпер голову рукой.
- Именно! Если она здесь, значит, нужно ее найти! Неспроста она нужна твоему дяде, ну да это и не удивительно!
Дана и не заметила, как уснула. Егор укрыл ее покрывалом.
Этой ночью на дворе было очень светло. Небо удивляло своей чистотой, луна поражала своим размером, огромным диском висела на темном полотне неба. Где-то вдалеке был слышен лай собаки, изредка его подхватывали соседские псы. Их дворняга спокойно спала в будке. Во дворе было тихо. Только от внешней стены дома отделился силуэт человека.
Егор долго уснуть не мог. Мысли влекли его за собой. Очередные рассуждения, сравнения, страхи. Попытки понять, распутать клубок событий, которые произошли с ним и окружающими за последнее время. После того, как покинул край, где родился и вырос, он окунулся в скитальческую, полную приключений жизнь. Но в этой жизни было множество плюсов: никаких правил, графиков, ничего – что очень нравилось Егору. Только прямой взгляд вперед. Стремление узнать то место, где обитал и работал отец, вело его вперед на протяжении всего пути, направляло и давало силы, которые порой казались на исходе.
Случай помог найти этот удивительный край: с его природой, людьми, смыслом жизни и, конечно же, загадками, и не успел Егор привыкнуть к нему, ощутить всю его многогранность, красоту, как водоворот событий стал затягивать в новую воронку. «Зачем мне это все! Зачем! Чужие люди, кто они? Бежать, бежать, но куда… Лучше, как раньше…! - неслись мысли одна за другой в голове Егора. - Побег – это тоже вариант, пусть и трусливый. Убегу, спрячусь от проблем, событий, от самого себя. Так со мной уже было, может, не стоит повторять! - крутилось в голове Егора. - И кто защитит эту женщину, чудом оказавшуюся на берегу реки и спасшую его. А это милое, маленькое, кареглазое создание – Настенька, что будет с ней?» - вопросы в эту ночь сыпались один за другим, и Егор, пытаясь на них ответить, заходил в тупик. Поток мыслей остановить было сложно, вырвать одну, и разобраться в ней до конца – не удавалось.
Следующий шаг, а впереди – черная пустота, пропасть, а за ней Егор перестал чувствовать: страх, жалость, любовь, все чувства сжались в одну маленькую точку, на которую он наступил и стер подошвой ботинка. Бег в кромешной темноте затянулся, какая-то тревога давила внутри. «Где выход, где я, куда бежать?» - пытался крикнуть Егор, но не мог. Частое дыхание, стук сердца слышен вокруг. Недоумевая, оглядываясь по сторонам, он сходит с ума, идет, уже бежит, бежит, бежит. И вдруг нечеловеческий крик расходится затяжным эхом в разные стороны. Стук в ушах, сон пропал, как и начался, Егор открыл глаза.
На улице начинало светать. «Сон, всего лишь сон!» - вытирая проступивший пот на лбу, посмотрел на сладко спящую женщину, залюбовался. «А разве ради нее, ради нее одной не стоит рискнуть всем – свободой, собственной свободой, но, может, в этом и заключается эта самая свобода!?» - поцеловал нежно любимую, обнял ее.
***
День выдался ясный, все забыли, что произошло вчера. Работа по хозяйству, в некоторой степени помогла в этом. Забыв о завтраке, Егор ушёл поливать грядки с проросшей зеленью. Витек и Толян сидели в сарае, их с утра никто не видел. Их сон на мягком сене затянулся. Хозяин не терпел тех, кто утром долго нежился в своих постелях. И у напарников появилась возможность утром хорошенько отоспаться. Сегодняшний завтрак в семье Даны был поздним, да и гости влюбленных не тревожили. За столом женщина вспомнила, что отец любил работать в глухом помещении с тыльной стороны хозяйственного здания, в котором спали новоприбывшие гости. Позавтракав, Дана направилась кормить этих непрошенных гостей. Егор пошел в так называемый рабочий кабинет Тимофея – отца Даны.
Пробравшись через густые заросли кустарника, густо поросшие с тыльной стороны сарая, Егор дернул на себя дверь. Большое окно освещало помещение, заваленное книгами, полка с минералами привлекла внимание вошедшего. Разнообразие камней поражало: прозрачные, полупрозрачные, черные с мелким вкраплением, разноцветные с ярко выраженными цветовыми оттенками; особенно привлекли внимание минералы с ровными прямоугольными формами. Егор сразу понял, что работа для отца Даны была смыслом его жизни. Половину помещения занимали вещи, не относящиеся к деятельности Тимофея: ящики, старые корзины, мешки и старая поломанная мебель – все это напоминало свалку. Осмотрев стеллажи с огромными стопками литературы, Егор призадумался, найти одну тетрадь в ней за короткое время было невозможно. Раскидав вещи, он уселся в скрипучую кресло-качалку, найденную под ними. Дотянувшись рукой до полки с минералами, потянул ближайший. Прозрачность и чистота, а в особенности форма минерала – словно стрелы, схожие на древнеегипетские обелиски, хаотично воткнуты – поразило его внимание. Покачиваясь в кресле, он крутил его перед глазами. Егор был далек от геологии и поэтому он не мог знать даже, как назывался этот минерал. Но в глазах Егора – это был один из редчайших минералов на Земле, но на самом деле это был самый распространенный – кварц. Отложив его в сторону и осмотревшись еще раз по сторонам, заглянул в каждый угол, расслабился, и в полулежащем состоянии закрыл глаза. «Что не так, что же здесь не так… Она должна быть где-то здесь…» - размышлял, пытаясь уцепиться за малейшую нить. Но, увы, ухватиться за тончайшую ниточку не удавалось. Поднявшись и развернувшись спиной к окну, он стал всматриваться в разные вещи, предметы, книги, надолго не заостряя свое внимание на каждом. Все было правильно расставлено, уложено по полочкам, литература по темам связана веревочками, не считая мусора, разбросанного в центре помещения. «Если бы Тимофей тайны своей работы желал оставить дочери, то он оставил бы здесь, но где… И это должно быть и на виду и незаметно для чужих глаз! Здесь очень легко спрятать и трудно найти! Эх…» - рассуждал Егор. Усмотрел в дальнем углу разбросанные на полу листы, вырванные из тетради. «Здесь уже кто-то бывал, и точно что-то искал… И я так полагаю, что отец Даны должен был предвидеть, что этот деревянный сарай, может сгореть, что периодически и случается с подобными строениями!»
Взгляд упал на маленькую кирпичную печь, расположенную в левом углу помещения. Но Егор не спешил подойти и обследовать ее, а наоборот, вышел из рабочего кабинета геолога наружу. Его внутреннее чутье не подвело. Ни с наружи, ни внутри кирпичного дымохода не было. «Это обманка… неспроста она здесь»! – Шагнув к фальшивой печке и отворив чугунную дверцу, заглянул вовнутрь.
Дверь скрипнула, и женщина вошла внутрь сарая. Глаза от яркого, утреннего солнца еще не успели адаптироваться к темному помещению. Дана не до конца прикрыв за собой дверь, всматривалась в темную пустоту. Из глубины послышались быстро приближающиеся шаги. Сильная рука вырвала у нее корзину. Находиться с незнакомыми, агрессивно настроенными мужиками в этом помещении ей не хотелось. Женщина повернулась и ухватилась за ручку двери, чтобы поскорее выбраться наружу, но сзади сильной хваткой кто-то вцепился в ее руку, словно в капкан, попала рука, и резкий рывок помешал открыть ей дверь. Пыталась вырваться, но сильные руки обхватили ее и поволокли в угол сарая, где лежало сено. Дана закричала что было силы, но Толян сразу же закрыл женщине рот рукой.
- Тихо! Не кричи, ты только себе хуже делаешь!
- Ах ты, гадина! Босу нашему наврала про какую-то тетрадку, ну теперь мы все знаем и за это мы тебя накажем! – ехидно процедил сквозь зубы Витек.
Толян повалил ее на сено, продолжая закрывать ей рот.
- Ну что ты там возишься? Давай быстрее, ты не один!
- Да сейчас я, уже, уже! – Расстегивая нервно ремень, процедил Толян. Задрав женщине платье, мужик навалился сверху. Извиваясь и пытаясь вырваться, Дана издала душераздирающий крик. Сорвав с жертвы нижнее белье, насильник на мгновение приостановился, предвкушая вкус нахлынувшего животного желания. Воспользовавшись этой паузой, она резко ударила его в пах. От сильной боли его скрутило, Толян упал на пол. Витек подскочил к женщине, ударил по лицу ладонью. Поспешно сняв штаны, навалился на нее сверху. От резкого удара, Дана ненадолго потеряла сознание. Очнувшись, она закричала.
Предчувствия Егора не подвело. В глубине печки, он отыскал сверток, заложенный поленьями. Действительно, как и говорила Дана, это была рабочая тетрадь ее отца. Заинтересовавшись ею, Егор стал перелистывать, но в следующий момент услыхал дикий крик, раздававшийся где-то за стеной. Поначалу не сообразив в чем дело, стал прислушиваться…
- Дана! - запихнув за пазуху тетрадь, выбежал наружу.
Рванув деревянную дверь с такой силой, что та, перекосившись, повисла на нижней петле, вбежал в сарай. Оценив картину, он в прыжке очутился позади Виктора. Схватив насильника за горло и растрепанные грязные волосы, Егор стянул его с женщины. Ситуация в сарае изменилась. От увиденного у Егора проснулась нечеловеческая ярость. Повалив насильника на пол, и уцепившись левой рукой в горло, стал наносить яростные удары по лицу. Толян, очнувшись от удара Даны, с трудом поднялся на ноги. Боль между ног до конца еще не отпустила, но возросшая внутри агрессия притупляла ее, жажда мести вырывалась наружу. Быстрым взглядом наметил цель и сокрушительным ударом ногой в бок повалил Егора на пол. Тот, скрутившись от боли, закрыл голову руками, медленно отползая к противоположной стене. Толян периодически продолжал наносить удары, периодически поправлял штаны. Забившись в угол, Егор что-то почувствовал под собой – серп, накануне упавший со стены. Но от сильной боли не было сил перевернуться и взять его. Удары резко прекратились. Соперник просто устал и, упершись руками в колени, переводил дыхание, посматривая исподлобья то на Егора, то на окровавленное лицо напарника. Выпрямившись, застегнул ремень, злобно блеснув глазами на женщину, лежащую без сил на сене. В следующий момент адская боль в ноге подкосила его, и тело с грохотом упало на пол. В руке Егор держал серп. Капли крови медленно стекали по острию лезвия. Не останавливаясь, он подполз к стонущему от дикой боли Толяну и, не раздумывая, нанес несколько ударов в живот. Все происходило настолько быстро, что каждый заложник этой ситуации, не успевал в полной мере осмыслить меняющуюся реальность. Толян из всех находящихся в сарае оценил ее раньше всех и, схватив рядом лежащую тетрадь, выпавшую у Егора, выбежал на улицу. Вытирая кровь, хлынувшую из носа, побежал к дому.
Ворвавшись в дом, с ходу повалил деревянный стол и лавку. Добавив поленьев, лежавших у печи, каких-то тряпок и полотенце, висящее возле двери, полил керосином с двух ламп, стоявших на подоконнике.
За этими непонятными действиями наблюдала забившаяся под кровать испуганная девочка. Этим строением мужик перегородил выход из детской, в которой находилась Настя. Поджигателя это совсем не волновало, он ее не видел. Да если бы и заметил, ни к чему хорошему это бы не привело, так как все человеческое в этом существе отсутствовало. Одним чирком спички строение, созданное этим варваром, вспыхнуло. Наблюдая за тем, как языки пламени с шипеньем облизывали все на своем пути, злорадствуя и восхищаясь собой, выбежал из дома.
Егор подполз к Дане. Нервная дрожь делала его движения резкими и хаотичными.
- Как ты, дорогая?
- Вроде нормально! – тяжело дыша, ответила женщина.
Егор прилег рядом, места ударов на теле давали о себе знать, немного передохнуть, собраться с мыслями – вот что нужно было мужчине и женщине, лежавшим на сеновале.
- Нам всем отсюда уходить нужно! – тишину полутемного помещения пронзил голос Егора. – Дымом откуда-то понесло!
Они одновременно посмотрели друг на друга.
- Настя, Настя! – закричала женщина.
Словно по команде, одновременно вскочили и, рванув полуоткрытую дверь, выбежали наружу.
Языки пламени облизывали две стены комнаты, медленно, но уверенно продвигаясь к детской. Стекло на окнах полопалось и дым, как из трубы валил с оконного пролета. Егор, выбегая из сарая, подхватил лежавшее полено. Выбив окно детской, он с трудом влез вовнутрь, порезав о торчащий осколок стекла левую голень, но не обратил на это внимания. Дышать было невозможно, кашляя и задыхаясь чадным газом, Егор присел как можно ниже. От густого дыма ничего не было видно, действовать приходилось быстро. Осмотрев комнату, девочки не увидел и только после того, как услышал легкое шевеление под кроватью, нырнул в ее убежище. Егор надолго запомнит это испуганное лицо ребенка, забившегося в угол под кроватью.
- Настенька, вылезай, смелее! – подсадил девочку на подоконник, она прыгнула в объятия матери. За ней последовал Егор.
- Там в углу, возле печки! – кричала Дана.
- Что там, что? – внимательно всматривался в лицо любимой женщины.
- Егор, быстрее, забери, забери. Не сможем мы без них! – толкала в плечо Егора. Обогнув дом, у входа с бельевой веревки сорвал простынь и, окунув ее в стоявшее у двери ведро воды, накинул на себя.
Пылала деревянная часть дома. Огонь охватил и часть сеней. В сенях Егор резко остановился, перед ним упал охваченный огнем шкаф. Перепрыгнув через него, нырнул в комнату. Зная то место возле печи, о котором говорила Дана. Долгих поисков не потребовалось. Егор потянулся к металлической дверце, чтобы открыть ее. Но накалившийся металл, не дал мужчине этого сделать. Обмотав руку мокрой простыней, с силой дернул ручку вверх. Просунув руку, схватив деревянную шкатулку. Рядом с дверцей стояла небольшая икона Божьей матери, которая привлекла внимание Егора в совсем не подходящую минуту. На удивление, огонь практически не тронул ее, только обгорели края рамки. Время вроде бы остановилось, и она смотрела прямо на него. От ее взгляда мужчина замер, позабыв о пожаре и убийстве человека. Какое-то умиротворение и спокойствие, и блаженство почувствовал внутри себя, раны по всему телу перестали давать знать о себе. Все прошло. Она смотрела на него, а он чувствовал легкость дыхания, прохладу тела и то, что объяснить абсолютно не мог – легкий свет, исходящий из лика, добавлял ему силы и давал прояснение. Но окружающая реальность пробудила Егора от невидимого разговора с предметом, соединяющим напрямую с Богом. Простынь снизу начала подгорать, упавшее сзади бревно окончательно привело его в чувства. Ухватив образ и прогнувшись под упавшей балкой, задыхаясь и кашляя, выбежал на улицу. Дана быстрым движением скинула полуобгоревшую, сухую простынь.
- Ну, где ты так долго? – плача, спросила женщина, в ответ не услышала ни слова.
Сидели втроем в сарае: Дана с дочкой в углу сеновала, Егор у стены напротив:
- Тетрадь у него! Нужно ее забрать!
- Как ты ее заберешь, далеко, наверное, ушел! – ответила Дана в глубоком унынии.
Всегда предчувствовала, что могло произойти что-то плохое, но чтобы дошло до такого – нет. Тело убитого Егор поспешно отнес в горящий дом. Во-первых, чтобы не видела Настя, а во-вторых – скрыть улики. Хотя зачастую подобные дела в этих краях расследовать  было некому.
- В углу на чердаке спрятан обрез с патронами! – Дана рукой указала, в каком именно углу.– Он, наверное, в поселок отправился, к своим. Дорога здесь очень извилистая. Если пойти через гору, можно его догнать, если не медлить!
Вооружившись обрезом, Егор остановился возле выломанной двери.
- Дана, собери самое необходимое, нам нужно уходить отсюда! Я постараюсь все уладить тихо! И… - Оборвав себя на слове, через плечо посмотрел на Дану и Настю и быстро покинул сарай.
- Будь осторожен! –  напутственные слова любимой Егор не услышал.
***
Горы возле деревушки покрывал густой кустарник. Высота гор резко менялась, в некоторых местах доходила до нескольких сот метров. Причиной их происхождения был ледник.
Егор без особого труда отыскал тропу, проложенную местными жителями. Поднялся на верхнее плато. Перед взором мужчины раскинулась долина, вдоль которой протекала та самая река, рядом проходила дорога. Красота этого места поразила бы случайного путника, но не Егора, сейчас его мысли были заняты только одним – вернуть то, что у него украли.
Не осознавая того, что он совершает ошибку, преследуя вора, Егор стоял на своем. Хотя до этого Егор, Дана, Настя и без злостной записной книжки жили прекрасно, но навязчивая идея в их головах делала свою черную, грязную работу, загоняя тем самым жертву в капкан, поставленный самой жертвой.
После того, как ушел любимый, Дана еще некоторое время сидела в раздумье. Почему она отпустила Егора, не остановила его – Дана на этот вопрос ответить не могла. Ведь и без этой проклятой тетради, и до посещения их дядей Егора, все было замечательно. «А если с ним что-то случится, что-то пойдет не так…» - волновалась женщина. Но память об отце, о его трудах она хотела сохранить. «Недаром ко мне наведывался Петр Иванович со своими братками!» - Очередная мысль утешения пронзила голову Даны, стараясь отогнать ту, которая резала ее вдоль и в поперек за то, что отпустила любимого.
Осуждая себя, затем опровергая собственные мысли, попадала в тупик, в конце проламывала в нем отверстие для побега от самой себя. Чтобы Дана не думала, но маленький маховик огромных старых часов запущен. И люди, будто пылинки, попавшие между зубьев шестеренок, движутся в определенном направлении, попадая в большие и меньшие шестеренки. Каждая из этих пылинок думает, что она самостоятельная, сильная, умеет, может и должна принимать смелые решения, делать громкие поступки – это было всего лишь заблуждение. С каждым взмахом – маховик увеличивается в своем размере, и остановить его уже не представляется возможным, часы идут, а значит, судьбы людей зажаты в тесные рамки, и выбраться порой из них невозможно. Остается только ждать перехода на следующую шестеренку, которая, может быть, что-то изменит.
Спустившись с холма к дороге и спрятавшись за очередным валуном, Егор стал ждать, прижимая заряженный обрез. Нервная дрожь переходила в полное мышечное и душевное расслабление и непонимание того, что должно случиться в следующее мгновение. Егор было решил, что не успел, опоздал. Но из-за поворота послышались шаги. Выглянув на дорогу, Егор убедился –тот самый.
Толян после случившегося немного успокоился. Уверенный в том, что за ним нет погони – расслабился, был невнимателен. Потеря товарища его особо не волновала. Уверенность в том, что за найденную тетрадь от босса получит хорошее вознаграждение, засела глубоко в голове. Петр Иванович стимулировал своих головорезов. Знал, что без подачек империя его быстро рухнет. Миновав камень, за которым прятался его будущий противник, Толян спокойно шагал дальше. Твердый, настойчивый голос заставил его остановиться.
- Стой!
Толян остановился и медленно, не делая резких движений, обернулся. Лицо Егора было ему уже знакомо, но направленный на него обрез сильно смутил.
- А, это ты сморчок! Живой еще! Надо было тебя добить! – не отводя взгляда, процедил Толян.
Но Егор не поддавался на подобные провокации и не хотел вливаться в словесные разбирательства.
- Ты взял то, что тебе не принадлежит!
- Ничего я не брал, если хочешь, можешь проверить!? – Тот расставил в стороны руки, провоцируя соперника подойти ближе. – Давай, боишься!? – Ухмыляясь, сделал два шага вперед.
- Стой, где стоишь! Тетрадь! Быстро! – голос Егора эхом прокатился в горах.
Толян медленно достал тетрадь из внутреннего кармана, посмотрев на Егора, швырнул в его сторону.
Не сводя с бандита глаз, Егор медленно подошел к растрепанной тетради, лежавшей на земле. Но в момент, когда она была в руке Егора, Толян резко, словно акробат, отпрыгнул в сторону и в кувырке выхватил нож из сапога. Прозвучал выстрел. Стрелявший промахнулся. Противник, воспользовавшись этим, полоснул Егора по боку, обрез выпал из рук, от боли Егор опустился на колени, ухватившись за кровоточащую рану. Уверенный в себе Егор не ожидал такого поворота событий. Последующий удар сапогом в голову окончательно свалил Егора.
- Всегда держи уши остро, сморчок! – рассмеялся победитель, подняв карту и обрез, добавил, - ну, ничего, твои мучения сейчас закончатся!
Проверив, что обрез заряжен, Толян навел его на лежачего.
- Это тебе за друга моего, гнида!
Глаза Егора сфокусировались на отверстии обреза. Он понимал, что помощь в этом безлюдном месте ждать не от кого. Перед взором стали мелькать кадры из собственной короткой жизни. Вспоминались жизненные факты, о которых давно забыл. Небольшое в диаметре отверстие втягивало раненого, словно пылесос втягивает пыль в сопло невозврата. Душа не принадлежала телу, оно было на половине пути, зажатое, со всех сторон металлическим, круглым туннелем. Не понимая, что происходит, разум несся вперед, в темную точку, к закругленному ядру собственной гибели, к лезвию гильотины. И вдруг сильный скрежет механизма спускового затвора моментально вернул его в свое тело, и взгляд остановился на пальце палача, медленно нажимающем курок обреза. «Это мой конец, финал!» - промелькнула мысль, которую не контролировал. Егор закрыл глаза.
Прозвучал выстрел. Яркая вспышка мелькнула перед лицом, Егор потерял сознание. Но обморок быстро прошел и, подняв голову, он увидел лежачее рядом тело палача. Позабыв о своих ранах, с трудом поднялся, продолжая смотреть на тело убитого. Размытый силуэт человека, стоявшего на повороте дороги, притянул взгляд почти казненного. Егор пытался рассмотреть, кто этот спаситель. Последствия удара делали эту задачу сложной. Силуэт стал не спеша приближаться… Все расплывалось. Оставалось только ждать. Силуэт увеличивался в размерах, звуки шагов отбивались ударом молота по наковальне в среднем ухе. Тяжелые шаги затихли, и сильные руки сжали плечи Егора. Это был Степан.