Лето коротко, надо успеть!

  В той, уже далекой, но еще всплывающей яркими эпизодами жизни было очень короткое лето и долгий световой день. И это имело свои замечательные особенности и даже прелести. По вечерам допоздна все были на улице. Ребятня обязательно влезала в униформу для спасения от комаров и мошки: шаровары из ситца, кофты и рубашки с длинным рукавом, на головах панамки с накомарником из марли. Вся одежда была функциональна и удобна! В этом был свой шик и летний стиль колымского края. Сопки- сопочки с мягкими округлыми макушками и боками окружали поселок, таежные заросли благоухали неповторимым смолисто-терпким ароматом сразу за жилыми домами. Население этого загадочного края (особенно в геологическом плане) было весьма склонно к собирательству в силу сложившихся продуктовых обстоятельств. Небольшой штрих об ископаемых. Люди там, похоже, ходили по золоту, но не всем везло. Припоминаю историю маминой приятельницы тети Вали. Она держала кур и однажды, потроша очередную пеструшку для супчика, в желудке убиенной обнаружила несколько золотых камешков...


 Как мне не хватало этой вольной необузданной природы, когда наша семья после демобилизации папы вернулась в Казань. Тихо протестуя против такого моего интернирования, я стала украдкой сушить сухари, чтобы сбежать обратно. Но прелесть первого жаркого казанского лета и новизна впечатлений поубавили мой пыл и затормозили меня здесь на целых 14 лет.


 Но вернусь к моему самому осознанному колымскому периоду, который проходил в поселке Сусуман. В настоящее время этот населенный пункт имеет статус города! Особенности колымского климата и ландшафта способствовали буйному произрастанию грибов и ягод. «Сопливые» маслята в большом количестве заготавливались к праздничному столу. Ни одно застолье не обходилось без них и квашеной капусты. Колымский виноград – бруснику, главный кладезь витаминов, хранили в фанерных почтовых ящиках в сараях, как в холодильниках, до лета, если не съедали в виде киселя или варенья.


 Однажды черную и красную смородину мы с папой в сопках собирали очень быстро и ловко. Подставив под куст все ту же фирменную советскую тару – фанерный ящик для посылок и похлопав рукой по веткам сверху, мы получали искомый результат: сразу пол-ящика ягод! А за нашим 2-этажным 8-квартирным домом в Сусумане сохранился таёжный островок, куда мы ходили уже без родителей лакомиться смородиной, шиповником и, конечно, морошкой. Оказавшись на «материке» в 10-летнем возрасте, я была удивлена тем, что ягода внешне похожая на любимую морошку растет на высоких колючих кустах и называется малина. Еще одно гастрономическое открытие поджидало меня в Казани. Кусочек замороженного сладкого льда дети здесь называли морожкой! Букву «ж» я разглядела не сразу... Хитроумная мама во избежание простуды, которой мы здесь стали часто подвержены (акклиматизация проходила долго и с осложнениями для нас с сестренкой), умудрилась на время подменить мороженое ванильным сырком. Правда будучи уже 80-летней, она призналась внучкам, что всегда обожала морожку и съедала тайно иногда по пять порций... 


 Вспоминаю еще несколько летних забав детворы. С ветками ивы или тополя мы гонялись за бабочками. Сачков не было. Капустницы, шоколадницы и даже очень экзо- тические бабочки похожие на махаонов подвергались экзекуции. И свою полудохлую добычу, если она не теряла пыльцу, маленькие изверги раскладывали между страни- цами толстых книг, как листья гербария. Но самое позорное дело происходило, когда появлялись полосатые бурундучки и суслики. Этих несчастных взрослые ребята гоняли по деревьям и по земле, ставили капканы и делали ловушки. Происходило массовое безумие: огромная толпа с ревом носилась за зверушками. Нам, малышам, которые кроме собак и кошек еще никого не гладили, очень хотелось прикоснуться к пушистой шерстке почти белочки и послушать свист суслика... Взрослые безуспешно пытались остановить этот геноцид.