Глава 6. Западный пограничный округ

 

«Совет Народных Комиссаров постановил:
1. В ведомстве Народного Комиссариата по Финансовым делам учреждается Пограничная Охрана.
2. На Пограничную Охрану возлагается защита пограничных интересов Российской Социалистической Федеративной Советской Республики, а к пределах приграничной полосы — защита личности и имущества граждан, в частности:
а) воспрепятствование тайному провозу грузов и тайному переходу лиц через сухопутные и морские границы Российской Социалистической Федеративной Советской Республики;
б) защита от расхищения водных богатств в наших пограничных и территориальных водах;
в) надзор за соблюдением на пограничных реках правил международного судоходства;
г) охрана наших рыбаков и промышленников в пограничных морях, озерах и реках;
д) защита наших пограничных селений от нападений разбойников и кочевых племен;
е) осуществление в потребных случаях пограничного карантина и проч».

(Из Декрета Совета Народных Комиссаров  от 28 мая 1918 года   «Об учреждении Пограничной Охраны»).

       В феврале Леонюк сообщил Ковалеву, что того отзывают в распоряжение республиканской Чрезвычайной Комиссии.
       Попрощались,  собрал нехитрые пожитки  (все поместились в фанерный чемодан), поездом добрался до Минска. Там, взяв извозчика, доехал до улицы Советской, расплатившись, слез, и вошел в центральный подъезд высокого серого  здания с портиком и колоннами.
       На входе предъявил удостоверение, сообщив, что вызван из Гомеля.
       - Минуту,- снял дежурный трубку. - Ясно, есть. Вам, товарищ, на второй этаж. В приемную Председателя (опустил на рычаг.) 
       Оставив в дежурке чемодан, Александр, поднявшись по ступеням широкой лестницы с перилами, ступил в длинный сводчатый коридор.  Миновав десяток  выходивших туда дверей, остановился  перед  двухстворчатой в конце, с  табличкой «Приемная». Постучав, вошел внутрь, представился.
       - Ян Каликстович  ждет, -   встав из-за стола,  открыла обитую кожей  дверь начальственного кабинета  пожилая, в длинной юбке,  секретарша.
       -  Здравия желаю,- шагнул  Ковалев через порог. - Явился по вызову.
       - Проходи, Александр Антонович, присаживайся, - встал навстречу из-за заваленного бумагами стола  Ольский. -  Как добрался?
       -  Спасибо, хорошо, - присел на стул у приставного.
       -  Значит так, -  негромко начал Председатель, положив на стол локти. - Я отозвал  тебя из Гомеля, чтобы поручить весьма ответственное дело.
       - Весь внимание, - ответил  приглашенный.
       - Как тебе известно, в мае восемнадцатого   Совнарком издал декрет о создании пограничной охраны (Ковалев молча кивнул). Через год ее преобразовали  в пограничные войска, введя в состав действующей Красной Армии. Ну а теперь, с учетом окончания  войны, переподчинили  Всероссийской ЧК. 
       Я на днях вернулся из Москвы, где у товарища Дзержинского по этому вопросу прошло  специальное совещание. Феликс Эдмундович  считает укрепление советских границ  первостепенной задачей и приказал направить в погранвойска  наших лучших товарищей.  Считаю тебя одним из таких  у нас. Вопросы?
      - За доверие спасибо, -  ответил Ковалев. - Но  мне это дело незнакомо.
      - Ничего, освоишь. Боевой опыт у тебя  есть, оперативный тоже и голова дай бог каждому.  С сегодняшнего дня назначаешься начальником 16-го погранотряда Западного пограничного округа. Отряд дислоцируется в Житковичах и находится в стадии комплектования, так что придется активно поработать.
      - Работы я  не боюсь, - повел плечами Александр.  - Каковы будут полномочия в части набора личного состава?
      - Достаточно широкие. На этот счет  командование РККА получило особую директиву Совнаркома о направлении в погранвойска наиболее подготовленных и политически грамотных красноармейцев.  Необходимые указания имеют  и партийно - советские органы на местах.
      Беседа длилась  час, а на следующее утро, получив  в кадрах приказ о назначении и новое удостоверение, Ковалев выехал к месту назначения.
      Теперь он был в  новой форме,  полученной на складе: фуражке (синий околыш - зеленый верх), с  красными звездами и тремя кубарями на рукавах  серой  шинели.
      Житковичи оказались небольшим захолустным городком  в  паре сотен верст от Минска, на берегу одноименной реки. Расположенный в самом центре Полесья, окруженный дремучими лесами  с болотами, он имел железнодорожную станцию, православный храм   и десяток  каменных домов в центре (остальные были деревянные),      в которых проживали   две   тысячи обывателей: православных, евреев и католиков.
      Сойдя с поезда на дощатую платформу, Ковалев  направился к маячившему  у   кассы милиционеру, - товарищ, где находится штаб погранотряда? 
      - Так что прямо по улице, за церквой,  справа  три  купеческих дома. Штаб в последнем, - козырнул тот.
      - Спасибо, - кивнул   Александр и сошел  по ступеням с платформы.
      Штаб был в два этажа с черепичной крышей, перед ним высились три  старых липы, при входе стоял часовой в  тулупе и  с винтовкой.
      Предъявив удостоверение, зашел внутрь,  где был встречен вставшим из-за стола  дежурным, перетянутым ремнями.
      - Вы к кому, товарищ командир? 
      - К себе, будем знакомы. Начальник погранотряда Ковалев. 
      - Дежурный по штабу, Гудзь! - вытянулся тот. - Разрешите проводить к заместителю?
      - Давай, - чуть улыбнулся  Александр. Поднялись по крутой лестнице     наверх.
      Заместитель оказался  лет на пять  старше,  с косым шрамом на лице и широкими вислыми плечами. Отпустив дежурного сели, познакомились ближе.
      Василий  Дараган  (так его звали), был родом из  Полтавы, командовал взводом в РККА, а  год назад   перевели  в отряд. Сначала   начальником заставы,   теперь повысили.
      - А где ваш прежний начальник? - поинтересовался Александр, расстегнув ворот шинели.
      - Убили весной. При ликвидации прорвавшейся со стороны  Польши банды.
      - И часто переходят?
      - Случается.
      От Дарагана Ковалев  узнал, что отряд, насчитывающий триста двенадцать   бойцов  личного состава  охраняет  участок границы, проходящий по территории Житковичского, Туровского и Лельчицкого уездов Белоруссии.  Заставы размещаются  по западному берегу   рек  Случь  и  Припять,  где на юге    соседствуют  с 20-м   отрядом Украинского погранокруга.
      - Для начала вполне достаточно, - внимательно выслушал Ковалев. - Теперь  покажите  мой  кабинет.
      - Прошу за мной, -  достал  из ящика  стола  ключи заместитель. Выйдя в коридор, прошли к соседней двери, отпер  врезной замок.
      Помещение было чуть больше первого, с казенной мебелью, чисто вымытым    окном, в углу несгораемый сейф.  Рядом, на длинном ремешке, весел маузер в лакированной  колодке.
      - Остался от начальника, теперь ваш, - перехватил Дараган  взгляд.-  Кстати, имеется и  жилье. Начальник снимал   неподалеку, у  местной учительницы.
      Прихватив вещи, Александр запер кабинет, оба спустились вниз и, выйдя наружу, пошли по  заснеженной улице.  Остановились у рубленого пятистенка с пристройкой, вошли в  калитку.
      -  Мария Ивановна! - постучал согнутым пальцем заместитель в  окно с розовой  геранью за стеклом.
      Через минуту дверь отворилась, выглянула  женщина в платке и безрукавке. Лет пятидесяти, сухонькая и аккуратная.
      - Вот привел вам нового жильца, вместо Сергея Петровича.
      - Милости прошу,- отступила  в сторону.
      Пошоркав  сапогами по половичку   в сенях, прошли оттуда внутрь дома. 
      Он был просторный,  с двумя печами, окна комнаты, которая сдавалась, выходили в  заснеженный, с голыми кустами, сад. Коротко познакомившись с хозяйкой, Ковалев оставил чемодан, оба, перекусив в чайной, вернулись назад.
      Дальнейшее знакомство с обстановкой продолжилось в его кабинете.
Кроме прочего заместитель сообщил,   отряд  укомплектован едва на половину,    не хватает станковых пулеметов,  обмундирования, конной тяги. Да и с продовольствием неважно, в  РККА нормы  выше. Всем этим предстояло заняться.
      - При штабе лошади имеются? - поинтересовался Александр.
      - Имеются, для начальствующего состава.
      -  Завтра в шесть  соберите всех у меня, а в семь, с вами выедем  на заставы.
      Отпустив заместителя, новый начальник отпер сейф и стал просматривать имевшиеся там  документы: карту   участка охраняемой границы  с  расположением     застав; списки командного и личного состава, донесения и оперативные сводки.
      Делая отметки в записной книжке, просидел до  первых звезд.
      Когда вернулся на квартиру,  почаевничали с хозяйкой, та рассказала, что живет одна, мужа (директора школы) расстреляли белополяки в  восемнадцатом,  продолжает учить детей.
      - А у вас есть семья? - поинтересовалась Мария Ивановна.
      - Нет. Пока не обзавелся.
      - У Сережи была, в  Пскове. Собирался привезти,  да видно, не судьба.
      Затем поблагодарив хозяйку за чай,  постоялец ушел в свою комнату, прикрыв дверь. Там зажег стоявшую на этажерке лампу, стянув сапоги, разделся и,  аккуратно повесив форму в шкаф, разобрал постель. Задул тонкий огонек и улегся.
      От камина печи  шло  сухое тепло, где-то  тихо  пел сверчок - провалился в сон. Спокойный и глубокий.
      Утром  Ковалев знакомился со своим  штабом.
      В нем, помимо Дарагана, состояли пятеро: комиссар,   два помощника (один по хозчасти)  начальники  оперативного отдела и  канцелярии. Четверо - участники Гражданской войны, а у комиссара,  лет сорока, по фамилии  Сулевич, на гимнастерке алел орден Красного Знамени.
      - За  разгром Деникина (перехватил он взгляд начальника).
      Спустя час, оставив за себя  помощника, Ковалев  вместе с   Дараганом, на заседланных лошадях, отправился знакомиться с заставами.
      Такие,  в составе двух комендатур,  имелись в  семи деревнях, а одна  находилась в  лесной пуще.   
      В первый день побывали  на трех, где несли службу  от двадцати  до тридцати  пограничников. Личный состав был здоров, обмундирование  с питанием по норме, а вот вооружение желало лучшего. Оно состояло из винтовок и гранат, на двух заставах отсутствовали пулеметы. Не хватало лошадей, а те, что имелись, были выбракованы из армии.
      При этом  начальники комендатур доложили Ковалеву, что  на сопредельной стороне находится польская экспозитура  «Двуйки»*,  предпринимающая неоднократные   попытки заброски  на советскую территорию  шпионов с диверсантами, а также  бандитских групп.
      - Есть ли у вас   осведомители на той стороне? -  поинтересовался   Александр.
      -  Откуда? - развели оба руками.
      Вернувшись  через двое суток в отряд, новый начальник  провел первое заседание штаба, поставив следующую задачу: немедленно заняться доукомплектованием застав, изысканием  автоматического оружия, а также организацией разведки.
      Для этого поручил комиссару  установить тесную связь с  уездными военкомами, на предмет направления    в отряд  призывной молодежи, а заместителю  с помощниками - вплотную заняться  вооружением. 
      - Ну а теперь перейдем к разведке (взглянул на начальника оперативного отдела). -  Насколько понимаю,  в этих местах при царском режиме  имелась  пограничная стража.
      - Была такая, - согласно кивнул тот. - После революции разогнали.
      - Ну, так вот, бывших  ее офицеров  разыскать  и представить мне. Срок вам одна неделя. Вопросы имеются товарищи? - обвел всех глазами.
      - У меня  информация, - скрипнул ремнями Дараган. - Со времени  создания отряда, все захваченное у нарушителей границы оружие    мы по акту сдаем  в губернское ЧК. У них там имеется целый склад.  Мы с бывшим начальником как-то обращались, но получили отказ.
      - Основания?
      - Мол, разные ведомства. Необходимо согласование в  верхах.
      - Хорошо (чуть подумал Ковалев) займемся этим вместе. 
      Затем,  отпустив всех кроме заместителя,  повертел рукоятку «Эриксона»  и снял трубку, -  алло, барышня, соедините  меня с Гомелем.
      - Гомель? - прошу номер 1-85. - Фома Акимович? Здравствуйте, Ковалев. Тоже рад. Хочу завтра к вам заехать. В  десять утра? Ясно (дал отбой).
      - Завтра в шесть выезжаем  в  губернскую ЧК, - развернулся к заместителю.
      - Вас понял, - кивнул тот.
      Леонюк встретил бывшего коллегу радушно, тот представил Дарагана, уселись  напротив за стол.
      - С чем пожаловал Александр Антонович? - рассказывай, прищурился председатель.
      Начальник отряда коротко изложил суть дела, добавив, - теперь погранвойска входят в состав  ВЧК. Полагаю,  нам следует пойти навстречу.
      Председатель задумался, побарабанил по столу пальцами и спросил, - что нужно конкретно?
      -  Вот,- вынув из полевой сумки, положил перед ним отпечатанную  заявку Дараган.
      Леонюк внимательно прочел, хмыкнул и учинил на ней синим карандашом резолюцию «Выдать в порядке взаимодействия».  Размашисто подписав, сунул в лежавшую на столе папку.
      -  Завтра можете получить все на складе. Только транспорт и охрана ваши. Кстати (откинулся на стуле)  поздравляю  с новым начальником. Ян Каликстович на днях переведен в Москву, где   назначен  начальником Отдела погранохраны СССР.
      -  Хорошая новость, - переглянулись  собеседники.
      Еще через сутки,  во двор штаба  въехал  охраняемый обоз, доставивший   станковые и ручные пулеметы с боезапасом. А  в первых числах мая на заставы  пришли служить полторы  сотни  молодых ребят, призванных уездными  военными комиссарами.
      Налаживали  в отряде и разведку. Начальник оперчасти  Стеблов  выполнил приказ и нашел  в Мозыре,  служившего   здесь в пограничной страже  некого поручика Бужинского. Тот оказался одних лет с Ковалевым, работал школьным учителем,  характеризовался  положительно.
      В первой же беседе выяснилось,  что  бывший  поручик хорошо знал свое дело и  имел в свое время  закордонную агентуру.
      -  Как думаете, она сохранилась? - поинтересовался Ковалев.
      - Полагаю, да.  В основном это были контрабандисты, а они редко меняют профессию.
      -  Что скажете, если  предложу вернуться на службу?
      -  Так я же  из шляхты*. Мелкопоместной правда, но  чуждый класс.
      -  Это не помешает. Так как?  Немного подумав, Бужинский  дал согласие.
      Узнав о  его приеме на службу, да еще в оперативный отдел, Сулевич возмутился.
      -  Это  ж   бывший дворянин!  Как можно?
      -   Ленин  с Дзержинским  тоже из них - парировал Ковалев. - Вопросы? 
      Комиссар закашлялся, что ответить не нашел, пришлось согласиться.
      Бужинский, между тем,  оказался  весьма ценным сотрудником. Он восстановил связь с двумя   бывшими осведомителями (контрабанда, не смотря на все прилагаемые   усилия, процветала)  оперативный отдел стал получать с сопредельной стороны   нужную информацию.
      А спустя два месяца его человек завербовал  в  польской  экспозитуре агента. Им стала работавшая машинисткой  женщина по имени Данута.  Она,  за пенендзы*,  согласилась передавать  сведения о работе секретного учреждения.
      Как и следовало ожидать, все это сказалось на  результатах деятельности отряда.
      Увеличилось число задержаний нарушителей государственной границы, изъятие и конфискация перемещаемых через нее контрабандных товаров, а по весне на одной из застав ликвидировали  прорвавшуюся с сопредельной  стороны банду, захватив главаря. Им оказался средних лет  человек с военной выправкой.
      Прибывший на заставу Ковалев, допросил его лично.
      - Ваша фамилия и воинское звание? Ответом было молчание.
      - Кем сюда направлены  и с какой целью? - главарь, демонстративно закинув ногу на ногу, отвернулся. 
      - Ну что же, отвечать   отказываетесь, - повертел   в пальцах карандаш.- В таком случае мы вас вынуждены расстрелять. Товарищ Буев   (покосился   на присутствующего начальника заставы).
      - Вставай, контра, - вынул тот из кобуры наган. Вперед! - толкнул к двери.
      Задержанный побледнел, - я все скажу. Только сохраните жизнь.   
      Буев взглянул на начальника, - тот  молча кивнул, допрос  возобновился.
      Главарь оказался бывшим корниловским офицером из числа  бежавших после разгрома  в Польшу, сотрудничавшим с  «Двуйкой».  Задачей    группы  было установление  связи с  ее резидентурой  в Новозыбкове, для совместного проведения   диверсий и уничтожения  советского актива.
      - И кто резидент? - задал очередной вопрос  Ковалев
      - Настоятель Вонифатьевской церкви отец Амвросий.
      - Да, чудны дела  господни (переглянулись пограничники).
      С участием  губернской ЧК резидентуру локализовали,   проведя в соседних уездах  ряд арестов. При этом изъяли  оружие с  взрывчаткой, красноармейскую форму и советские дензнаки.
      Дома  Александр практически не бывал - выезжал в комендатуры и на заставы, разрабатывал операции, в которых нередко принимал личное участие. Вместе  с помощником по снабжению и комиссаром, занимался  улучшением быта бойцов. При комендатурах создали подсобное хозяйство, срубили  клуб с баней, организовали спортзал.
      Через год, летом,  с проверкой округа, приехал из Москвы  Ольский в сопровождении адъютанта.  Побывал и в 16-м погранотряде. Встреча была дружеской и теплой.
      - Ну, давай, показывай свое хозяйство, - после знакомства со штабом и  обстоятельного доклада,- сказал начальник Погранслужбы.
      Побывали в обеих комендатурах  и на нескольких заставах, где тот  изучил режим охраны и пообщался с личным составом, а на третий день,  перед отъездом, Ковалев предложил  начальнику  утиную охоту на лесном озере.
      - Есть такое недалеко от города, посидим на зорьке, потом сварим шурпу.
      - Принимается, - рассмеялся Ольский. - А набьем?
      - Можете не сомневаться.
      Ранним утром, втроем  на лошадях (прихватили помощника по тылу)  отправились к месту охоты.
      Окруженное еловым бором озеро находилось в  полутора верстах к югу, над водой стелился густой туман, иногда всплескивала рыба. Спешились у небольшой  сторожки, из двери которой вышел   старик в домотканой  свитке*.
      -  Знакомьтесь Ян Каликстович,-  наш местный лесник.
      -  Архип,- протянул старик мозолистую ладонь. - Будем знаемыя.
      -  Значит так, -  взглянул на помощника Ковалев. - Вы  остаетесь  на хозяйстве,  а мы за дичью.  Сняв с седел карабины, росистой травой  пошли к озеру. 
      Туман стал реже, за лесами на востоке  разлилась заря, небо стало выше.
      - Вот тут хорошее место, - показал Ольскому напарник   сухую кочку в камышах, - а я отойду  на сотню метров вправо. Заняли места, затаились.
      С первыми лучами солнца  в воздухе  зашумели крылья, у берега опустилась стая.
      Один за одним грянули три  выстрела (взлетела) на воде остались три птицы, которых прибило к берегу. Через  полчаса  на место первой  села вторая,  прибавилась еще пара. К девяти утра набили десяток,  лет прекратился.
      Пока московский начальник собирал  прибитых к береговой  кромке  птиц, отрядный, раздевшись до кальсон,  сплавал  за двумя застрявшими в камышах.
      -  Селезни, -  выйдя из воды, бросил к остальным.   
      -   Ну и здоров же ты, - покачал головой напарник.
      -  Я что, - утерся рубахой  Александр.- Видели бы вы моего брата Левку. Подковы руками ломает. Сложив добычу в  имевшийся рюкзак, довольные вернулись к сторожке.
      Перед ней потрескивал костер, в котле, висевшем на рожнах, закипала вода.
      Дед   споро ощипал  селезня с двумя утками, вымыл,   разрезал ножом на части и опустил в котел. Туда же добавил горсть пшена,  несколько чищенных луковиц, присолил.
      Спустя час, приняв по чарке спирта, все с аппетитом хлебали деревянными ложками  на расстеленном брезенте, наваристую  шурпу. 
      - Никогда подобного не ел, -  сказал Ольский, когда перешли к мясу.- Удивительно вкусно.
      - Ну, дак, - свернул цигарку из самосада Архип, а Ковалев набил трубку.
Потом пили чай, заваренный на смородиновом листе с сахаром вприкуску, беседовали о разном.  А еще лесник рассказал бывальщину про озеро, где охотились.
      Мол, в  давние  времена, еще при  Радзивиллах*,  на нем был остров, где стоял  костел  с серебряными колоколами. В одно из  татарских нашествий  степняки попытались их снять. Но  остров вместе с храмом и захватчиками, ушел под воду. И теперь в ночь на Ивана Купалу*,  из глубины слышен  колокольный звон.
      - Интересная  сказка -   чуть улыбнулся   Ковалев.   
      - И ниякая не казка,- обиделся старик. - Сам той звон как-то слышал (перекрестился).
      Все немного помолчали, а затем  помощник спросил, - товарищ Ольский, а вам приходилось видеть Ленина?
      -   Приходилось.
      -   Какой он?
      -   Ну как сказать? Самый обычный. В общении  доступный и простой.
      -  Ясно.
      На следующее утро  Ковалев вместе с комиссаром и заместителем  провожали Ольского  на вокзале.
      - Отойдем чуть в сторонку, - предложил  он Александру. Отошли, стали у пульмановского вагона.
      -  Проделанную в отряде работу оцениваю  сугубо положительно, - сказал начальник Пограничной службы. - Умеешь все поставить и организовать. Хочу назначить тебя  на более ответственный участок (взглянул в глаза).
      -   Куда если не секрет? 
      - Не секрет. Это 15-й пограничный отряд в Заславле. Он  более крупный, прикрывает Минск  и нуждается именно в таком начальнике. Там тоже предстоит многое сделать.   
      Кстати, на днях  Совнарком  принял директиву, согласно которой все суммы, получаемые от реализации контрабанды, задержанной  погранохраной,  будут передаваться ей на улучшение  всех видов довольствия.
      -  Очень верное решение, - оценил Ковалев.   
      -  Ну, так как с назначением?
      -  Я согласен.
      -  В таком случае  жди  вызова  в Москву.
      Они вернулись к беседующим о чем-то комиссару с заместителем,  Ольский пожал  всем на прощанье руки и поднялся в вагон.
      Паровоз дал длинный гудок, зашипел пар, шатуны медленно  стали вращать колеса...