Куда уехал цирк?

 
   - Папа, когда мы пойдем в цирк?
   - Цирка не будет! Уехал цирк!
   - Куда уехал цирк? – спросила маленькая дочь, склонив набок головку.
   - В большие города, - произнес отец, с грустью глядя на неё.
   - Ты обещал, что мы пойдем в цирк, - захлюпала носом.
   - Скажи маме пусть тебя сводит.
   - Мама сказала, что вести меня в цирк твоя очередь. Она в прошлый раз водила меня в магазин.
   - Твоя мама большая умница! В магазин они ходили! И что вы там покупали?
   - Мама купила себе платье...
   - А как же иначе. Платье. Какое по счету?
На него с испугом смотрели карие глазёнки, хлопая длинными, густыми ресницами, какие бывают только у детей, из-под которых выкатились две прозрачные горошины слез.
Головка поникла. Заплаканный взгляд сполз с лица отца. Маленький кулачок утер носик, а потом глазки. Девчушка, словно в замедленном кадре, медленно развернувшись, ушла.
С того дня она больше не видела отца.
Прошло более двадцати пяти лет.


   - Лика, как дела?
   - Нормально, мама.
   - Мы с Феликсом улетаем на Канарские острова. Тебе не хочется отдохнуть? Слетать в отпуск с матерью и отцом.
   - Мама, он мне не отец. Прекрати. Я взрослая женщина. Хватит мне пристраивать в отцы своего очередного супруга. Он мне в братья годится, постыдись.
   - У нас любовь. Чего мне стыдиться? Я не святая, согласна. Феликс мой третий муж, завидуешь?
   - Нет. Противно.
   - За что ты меня ненавидишь?
   - Я не могу ненавидеть тебя, ты моя мать. Не согласиться с тобой - мое право. Так что, езжай со спокойным сердцем на Канары с Феликсом, а я отдохну, когда, где и с кем захочу.
   - Черт с тобой, - не без злости в голосе сказала мать. – Не очень и хотелось ехать в отпуск в твоем сопровождении. Прислушиваться к твоим настроениям, жалобам. Видеть твое кислое выражение лица. Ни макияжа, ни улыбки. Вся в отца. Как только я могла выйти замуж за этого мужлана, да ещё умудриться родить от него ребёнка. Послушай, доченька, - слова прозвучали с нескрываемым раздражением, - тебе нужен мужчина, а то с ума сойдешь от одиночества. Уже сходишь. Заведи мужика для здоровья, если найдешь такого дурака.

***

   - Доченька, ты едешь с мамочкой далеко – далеко!
   - Куда?
   - Мы будем жить в другой стране. Тебе там понравится.
   - С папой? – у маленькой девочки загорелись глаза.
 Мать присела рядом с ней, взяла руку дочери в свою ладонь.
   - Лика, посмотри на маму. Папа не едет с нами. Мы едем с дядей Майклом. Помнишь его? Он купит тебе в Америке много игрушек.
   - Я хочу пойти с папой в цирк, - сказала девчушка.
   - Цирк уехал, а папы больше нет, - произнесла мать, опуская взгляд в пол. 
   - Куда уехал цирк?
   - В большие города, - ответила, отворачиваясь к окну.
   - Я хочу к папе, - упрямо произнесла Алика.
   - Он умер, доченька, так бывает, люди умирают.
   - Как это умирают? – не поняла пятилетняя девочка.
   - Я не знаю, как тебе объяснить. У тебя будет другой папа. Майкл - он хороший, добрый. Он будет тебя любить.
   - Я не хочу другого папу. Я люблю своего. Где папа?
   - Хватит ныть, - крикнула на дочь.
   - Ты едешь с мамой.
   - А бабушка Софа и дедушка Фима поедут с нами?
   - Они тоже умерли, вместе с твоим папой, - сказала, выходя из комнаты. – Ложись спать!

***

Впервые Алика убежала из дому в тринадцать лет. Отчим уже неделю был в командировке в Испании.
Она брела по улицам не разбирая дороги, не обращая внимания на людей, спешащих по своим делам. По лицу текли слезы обиды, боли и отвращения. Она застала свою мать в постели с мужчиной. Лика вернулась со школы раньше обычного. Открыла дверь своим ключом и застыла на пороге. На полу, начиная от входной двери, валялись фрагменты женской и мужской одежды. Девочка, тихо ступая, подошла к дверям спальни матери и отчима. Откуда раздавались вздохи, сопение, всхлипы, вскрики. Она со злостью толкнула ногой дверь...
   - Ты ничего не поняла. Ты ничего не видела. Дай матери слово, что ничего не скажешь Майклу. Лика! Лика!
Но Лика её уже не слышала.

Майкл, второй муж матери, был добрым толстяком, обожающим свою жену и падчерицу. Для маленькой Лики он стал самым дорогим в жизни человеком. Они могли часами беседовать на разные темы, вместе гулять, ездить в Диснейленд. С ним и только с ним Лика чувствовала себя защищенной, уверенной, любимой, но тоска по отцу не покидала ее. Говоря с Майклом, она часто спрашивала его, о причине внезапной смерти отца и его родителей.
Он опускал взгляд, прижимая ее к себе, успокаивал.
   - Они разбились на машине, авария, так мне рассказывала твоя мама. В жизни всякое случается. Жизнь, она штука сложная. Все хорошо, Лика. У тебя есть мама, я. Ты мне, как дочь. Я люблю тебя, малыш.
Рядом с матерью она чувствовала себя иначе.
«Как другие дети могут любить своих матерей?» – часто задавала себе вопрос.
В матери раздражало все: как ест, говорит, смотрит, смеётся, одевается, раздражала улыбка, открывающая белые зубы.
Она мечтала поскорей вырасти, чтобы полететь в далекую страну в которой родилась, которую смутно помнила. Разыскать людей, знавших отца. Узнать о нём больше, чем знала. Пойти на могилу, где покоится папа, её любимые бабушка с дедушкой. Рассказать им о своей жизни и обязательно сказать, что она их любит и будет помнить всегда.

***

Над городом нависли свинцовые облака, словно желая проглотить его, засосать в черное нутро.
 Лика шла к Кейли, своей школьной подруге.
Нэнси – мать Кэйли открыла дверь.
   - Лика, заходи! На тебе нет лица, - она внимательно смотрела на девочку.  – тебя кто-то обидел?
Лика подняла взгляд, по лицу текли слезы.
   - Я её ненавижу, - прошептала. – Тетя Нэнси, как дальше жить?
   - Иди за мной.
Нэнси повела ее наверх в свою спальню.
   - Кейли скоро вернется с тренировки. А пока садись и рассказывай, что произошло.
Одно предложение и рассказ Лики закончился. Но в глазах остались боль, отчаяние, отвращение.
Нэнси долго говорила по телефону с матерью Лики. Девочка зажимала ладошками уши, чтобы не слышать резкого тона Нэнси.
Она осталась ночевать у подруги. Нэнси объяснила дочери, что Лика повздорила с мамой, поэтому несколько дней поживет у них.
Через неделю за Ликой приехал Майкл.
Полгода они жили в гостинице, в двухместном номере. А потом Майкл купил дом, который девчушка полюбила с первого взгляда.
Лика никогда не спрашивала отчима о матери. Не интересовалась, что между ними произошло. Майкл, как всегда был добр, великодушен, только редко улыбался. В глазах застыла боль, боль которую Лика запомнила в глазах отца.
Прошли годы. Лика выросла, закончила школу. Поступила в колледж. Через четыре года получила степень бакалавра. Потом была Медицинская Школа. Клинический этап она проходила в крупнейшем американском госпитале, помогая в уходе за пациентами, выполняя рекомендации и требования лечащих врачей. После окончания Медицинской школы получила степень доктора. Проработав несколько лет в госпитале, она продолжила обучение. Сейчас, Лика заканчивала обучение по программе резидентуры по анестезиологии при Нью – Йоркском университете. За ее спиной долгие, трудные годы учебы. Но это её никогда не пугало. Наоборот: учиться, постигать, добиваться - было в ее характере. Лика с детства мечтала стать анестезиологом, как Майкл. Она навсегда запомнила слова, сказанные им много лет назад:
   - У тебя светлая голова. При желании ты можешь много в жизни добиться. Но одного желания недостаточно. Главное не ленись, не опускай руки, не падай духом. Учись. Добивайся цели. Стремление к поставленной цели дикий труд, тяжелый путь - это и есть её достижение.


 За последние годы она видела мать несколько раз. Её беспечная матушка жила с третьим мужем, который был старше Лики на пять лет. Пока они втроем сидели в кафе, его взгляд не пропустил ни одной юбки. Мать этого словно не замечала или делала вид. Она счастливо улыбалась, держа супруга за руку. Лике было неприятно его общество.
«Альфонс – его статус, - подумала тогда. – Неужели мать настолько ослеплена любовью, что не понимает главного? Господи, как мерзко».
Рассказывая отчиму о встрече с матерью, девушка краснела.
   - Лика, это её личное дело. Ей решать с кем жить. Нам с тобой без нее намного спокойнее. Жизнь наладилась. У нас: дом, работа, деньги, налаженный быт, а главное – покой и уверенность в завтрашнем дне. Уверенность, что нас с тобой никто не предаст, не бросит.
Лика обняла отчима.
   - Майкл, что бы я без тебя делала на этом свете? Я благодарна матери за ее выбор. Если бы она вышла замуж за другого? Как бы сложилась моя жизнь? Мне порой становится страшно, когда я об этом задумываюсь. Ведь на твоем месте мог оказаться кто угодно. Но мама выбрала тебя, и ты оказался лучшим отцом в мире. Если бы не ты, я бы не состоялась.
Она чмокнула Майкла в щеку. Он прослезился.
   - Майк, я давно хочу поехать в Россию на могилу отца, - произнесла неожиданно. - Я никогда не говорила тебе об этом, но меня с детства не покидает чувство, что мама тогда солгала, сказав, что мой настоящий отец умер. И хотя я понимаю, что в жизни всякое может случиться, но я ей не верю.
   - Лика, не может быть! У твоей мамы не самый лучший характер, она не идеальна, как каждый из нас. Но, чтобы такое придумать, надо быть просто чудовищем. Она не могла такое сделать. Если она действительно тебе солгала, на это должна быть веская причина.
Он закурил сигарету, стуча пальцами по столешнице.
   - Когда ты собираешься лететь в Россию?
   - На каникулах у меня будет свободная неделя.
   - Я полечу с тобой, - сказал решительно. - Так мне будет спокойней.  Хотя ты там и родилась, но с тех пор прошло очень много лет, все изменилось. Я не хочу оставлять тебя одну, хотя ты и взрослая, самостоятельная женщина.
И все же, ты моя дочь и я всегда буду рядом, пока нужен тебе.
   - Ты всегда будешь мне нужен. Ты мой папа, ты меня вырастил, выкормил, выучил. Тебе и только тебя я благодарна за все в жизни. За каждый час, день, годы, прожитые вместе. Даже, когда мы с Ником поженимся, у нас будут дети, я всегда буду нуждаться в твоей любви. Папочки мой, мне без тебя, никак...

***

Россия их встретила снежной бурей.
Они поселились в небольшом, но дорогом отеле.
   - С чего начнем поиски? – спросил Майкл. – Что тебе запомнилось из детства?
   - Комната. Из раскрытой балконной двери я видела высокие деревья. Меня папа часто водил в парк, по-моему, он был недалеко от дома, в котором мы жили.
   - А улицу помнишь?
   - Нет. Вспомнила! - неожиданно воскликнула Лика. – Недалеко от дома был цирк! Я помню, в тот последний день проведенный с папой, я его спросила, когда он поведет меня в цирк. Он грустно ответил, что цирк уехал в большие города. В его глазах было столько боли и отчаяния. Я тогда ничего не понимала. Больше я не видела папу. Майкл, я никогда тебя об этом не спрашивала, как ты познакомился с мамой?
   - Я прилетел в Россию по приглашению своего друга – Ильи Ростина, знаменитого российского художника, на открытие его художественной выставки.  Потом была вечеринка, где я и познакомился с твоей мамой. Она была так обворожительна, трогательна, эмоциональна. Мы разговорились. Ирина сказал, что вдова, одна растит дочь. Был май. У Ильи на даче цвела сирень. Мы с твоей мамой целовались под сиренью. Это был незабываемый вечер. Первую же ночь мы провели вместе. Утром я был влюблен в неё, как мальчишка. Предложил выйти за меня замуж и уехать со мной в Америку.
   - Что она ответила?
   - Согласилась. Через полгода я прилетел за вами в Россию и уже втроем мы вернулись в Штаты.   
   - Мы прилетели в Америку перед Рождеством. Правда? Я ничего не путаю?
   - Правда, - ответил Майкл.
Перед глазами вспыхнули фрагменты из далекого детства. За окном пролетает снег.
   - Скоро Новый год, - говорит бабушка Софа.
Она плачет, сидя за столом. Отец нервно курит сигарету за сигаретой.
Дедушка стоит у окна, смотрит на пролетающий снег.
   - Как она так может? При живом отце? Дрянь...
   - Папа, не надо при ребёнке, - произносит её отец, бросая на Лику взгляд. В его глазах растерянность и боль.

   - Я почти уверена, что мать заживо похоронила папу, бабушку и дедушку, - произнесла Лика.
   - Что ты имеешь ввиду под словом «заживо».
   - Они живы! Во всяком случае тогда, много лет назад не погибли в аварии. Она это все придумала, чтобы быть свободной. Мама никогда не любила папу. Я это сейчас поняла. Я – её ошибка, да, да, ошибка, которую она не простила ни себе, не отцу, ни мне.
   - Лика, мне трудно в это поверить, чтобы твоя мать...Но, если это так, по-видимому, она заставила твоего отца отказаться от тебя, уговорив подписать соответствующие документы.
   - А если с отцом действительно произошла трагедия? В таком случае ей больше ничто не препятствовало вывезти меня из страны.

***

   - Куда едем? – спросил водитель такси.
   - На какой улице двадцать пять лет назад стояло задание городского цирка? – спросила Лика.
Водитель оглянулся через плечо. Глядя на красивую, молодую иностранку, улыбнулся.
   - Вы неплохо говорите по-русски. Где вы изучали язык?
   - Я родилась в этом городе, а выросла в Америке.
   - Понятно, - он вздохнул. - А цирк на том же месте, где и был сто лет назад.
   - Едем в цирк, - скомандовала Лика.
   - Куда уехал цирк, он был ещё вчера, - полилась песня из динамика, -
     И ветер не успел со стен сорвать афиши.
     Но больше не горят его прожектора
     Под куполом оркестр его не слышен.
По щекам Лики потекли слезы. Отец словами из песни отвечал на ее вопрос куда уехал цирк.
Такси остановилось у площади, напротив здания цирка.
 «Новое зимнее представление! – кричали афиши, с которых на Лику смотрел клоун, за спиной которого в воздухе застыли в прыжке акробаты.
   - Куда дальше? – спросил Майкл.
   - Не знаю, - качнула головой Лика, взгляд блуждал по окрестностям.
   - А вот и сквер, - произнес Майкл, указывая рукой.
За зданием цирка был разбит большой сквер. Они молча шли по заснеженной аллее. Лика остановилась, оглядываясь по сторонам.
   - Вот этот дом, вполне мог быть домом, в котором мы жили.
   - Лика, здесь огромный жилой массив и все дома одинаковые!
   - Да, но этот дом, - она указала на первый дом справа, - мне кажется, что это... Майкл, подойдем ближе. На почтовых ящиках могут быть написаны фамилии жильцов, - осенила мысль.
   - Вы жили с родителями отца? - спросил Майкл по дороге.
   - Да. У бабушки с дедушкой была огромная квартира. Мы жили все вместе. Мама была на десять лет младше отца. Папа влюбился в свою студентку, и они поженились, - Лика улыбнулась, вспомнив, как мама ей рассказывала, об отце.
   - А что было потом?
   - Потом родилась я.
На некоторых почтовых ящиках были фамилии, на большинстве отсутствовали.
В глазах Лики билась растерянность.
Они звонили в каждую квартиру. Кто-то открывал двери, кто-то спрашивал кто они такие из-за закрытых дверей, но Александра Штерна и его родителей никто не помнил.
   - Зайдем на почту, - предложила Лика. - Может быть, нам там смогут помочь.
Они вошли в здание почтового отделения.
Был конец рабочего дня. Молодая девушка, сидя в окошке, сказала, что у нее нет такой информации, она недавно здесь работает.
   - Приходите с утра. Утром почтари забирают почту для разноса, может кто-то из них что-то знает, помнит. А проще сделайте запрос в адресный реестр.
   - Это же сколько времени займет? У нас нет столько времени, - в глазах Лики застыли слезы.
Опустились сумерки. Зимой темнота приходит рано. В четыре часа по полудню уже темнеет. По дороге в гостиницу они зашли в кафе, перекусили. Лика была в растерянности. Она чувствовала себя потерянной, чужой, в городе в котором родилась.
«Тайна, по-видимому, останется тайной», - подумала с горечью, засыпая. - А, быть может, я все придумала, и мама говорила правду...
Ночью ей снился веселый клоун, летающие акробаты, говорящий пёс. Во сне она улыбалась, как когда-то в детстве, когда папа водил ее на дневные представления. Особенно ей нравилось гулять с ним за кулисами. Это был волшебный мир цирка.
Она открыла глаза. За окном все ещё было темно. На часах пять утра. Раздвинув шторы, смотрела на просыпающийся город, вспоминая сон. Отчетливый, словно не сон вовсе.
«Кулисы... Почему мне приснилось, что папа водил меня за кулисы? Неужели и правда, водил? Но ведь посторонним туда вход запрещен! А, если предположить, что папа работал в цирке? Нет, не может быть. Мама говорила, что он преподавал в институте, в котором она училась. А какой институт она заканчивала? Надо позвонить ей и все узнать. О, нет, - воскликнула в душе. – Она начнет выпытывать, выяснять: где я, что делаю. А потом возмущаться, мол какого черта меня занесло в Россию. Она не любит вспоминать о прошлом, тем более если оно связанно с отцом. Но другого выхода нет. Надо ей позвонить. В Нью – Йорке десять часов вечера. Она ещё не спит. Лежит на мягком диване и смотрит телевизор. Или ... Не важно, - решила Лика...
Голос матери был бодр.
   - Лика! Ты где?
   - Неважно. Мама, в каком институте ты училась?
   - Ты в своем уме? Какая разница! Ты где?
   - Что преподавал мой отец и где?
   - Не помню, да и какое это имеет значение? - фыркнула недовольно.
   - Я заполняю анкету, устраиваюсь на работу. Здесь требуется заполнить данные о родителях, - соврала Лика.
   - Чушь! Ты же не устраиваешься в ФБР...
   - Мама, об этом поговорим позже, не по телефону. А сейчас ответь на вопросы и только правду. Ничего не придумывай. Они проверят каждое написанное слово.
   - Твоего отца давно нет в живых. Поставь на вопросе о родителе прочерки.
   - Мама, ты как маленькая. Я обязана дать конкретный ответ на каждый поставленный вопрос. Вы же мои родители! Я не родилась от воздуха.
   - Лика, не ври мне. Я прекрасно знаю свою дочь. Какого черта! – она тяжело вздохнула. - Возвращайся домой.
В разговоре наступила пауза.
«Неужели она догадалась, что я в России?» - подумала.
   - Там сейчас холодно, идет снег, - произнесла мать. – Не люблю вспоминать о России. Возвращайся в Америку. Поговорим.
   - Расскажи мне об отце! Я хочу знать правду! - крикнула Лика, теряя терпение.  – Да, я в России. Мне нужен адрес, по которому жили бабушка с дедушкой. Я хочу знать о своей семье все. Кто я? Чья дочь? Что случилось с моим папой, его родителями! Мне надоело твое вранье. Все жизнь живу с чувством, что ты мне лжешь, лгала и продолжаешь лгать. Мне порой кажется, что из-за собственного вранья, ты уже и правды не помнишь! Тебе самой не противно?
Ирина молчала. По щекам текли слезы. Она знала, что рано или поздно этот разговор состоится и ей придется отвечать перед дочерью. Да, она не самая лучшая мать в мире. Дочь её не любит. А за что ее любить? Она всю жизнь искала для себя теплое место под солнцем, не учитывая чувств своего единственного ребенка. Но прошлое так не хотелось вспоминать. Она старалась вычеркнуть его из сердца. Но дочь... Его дочь... Лика так на него похожа: лицом, характером, даже нелюбовью к ней, своей матери.
   - Лика, бабушки с дедушкой нет в живых. Я не лгала. Они погибли в автомобильной аварии незадолго до того, как мы улетели в Америку. Это была страшная трагедия.
   - Что случилось с папой? – спросила Лика шепотом?
   - С папой, - повторила Ирина.
   - Это длинная история. Вернешься в Америку, встретимся, поговорим.
   - Я в России. Продела длинный путь, чтобы выяснить, узнать об отце правду, встретиться с ним! А ты предлагаешь вернуться в Америку ни с чем?
   - Имя твоего отца...
   - Я знаю имя отца, скажи мне...
   - Ты ничего не знаешь, - перебила мать. - Его имя Савелий. Савелий Штерн. Клоун. Всегда был клоуном и на арене, и в жизни.
   - А мой отец Александр Штерн, кто он?
   - Улица Александра Пушкина. Дом номер тридцать три, если не ошибаюсь. Квартира двадцать пять, третий этаж. Там жили твои дедушка с бабушкой. Возможно, Александр и по ныне живет там.
Бабушка Софа была ректором кафедры «Иностранные языки» в Педагогическом институте. Дедушка Фима преподавал психологию на кафедре «Педагогика и психологию» там же. Умнейшие, добрейшие люди были твои дедушка с бабушкой. Александр, их старший сын, пошел по стопам родителей. Он преподавал у нас на курсе английский язык. Я приехала поступать в столичный институт из провинции и представь себе поступила. Глава комиссии на вступительных экзаменах была София Адамовна Штерн. Когда я закончила отвечать по своему билету, она обратилась ко мне на английском языке, задавая вопросы: откуда я приехала, кто мои родители, почему выбрала именно этот институт, а не другой. Какой я вижу свою профессию в будущем.
Я правдиво отвечала на все поставленные вопросы, глядя в ее живые глаза. А глаза одобрительно улыбались мне в ответ. Софья Адамовна стала для меня путеводной звездой, моим ангелом. Она учила меня уму – разуму, жизни. Я была частым гостем в их доме. За моей спиной многие шептались, что я поступила в институт, благодаря ей, но это не правда. С твоей бабушкой я познакомилась только на вступительных экзаменах в институт. А потом в меня влюбился Александр, мой преподаватель, их старший сын. Мы поженились на третьем курсе. Жили вместе с его родителями. Александр был замечательным человеком. А я ещё у них был младший сын, которого они почему-то не жаловали. Он не пошел учиться в педагогический, как Александр, а поступил в Государственное училище циркового искусства.
«Ему бы только смеяться да ерничать, - жаловалась Софья Адамовна.  - Весь в прадеда!»
Его прадед по отцовской линии - Наум Хаймович Пестер - Штерн был клоуном в русском цирке. Савелий с детства мечтал стать клоуном, как его знаменитый прадед.
     – Что это за профессия - клоун? – возмущалась Софья Адамовна. – Ты всю жизнь будешь ходить с приклеенным носом, идиотской улыбкой на лице? Всю жизнь разъезжать по гастролям, не имея дома, семьи, нормального образования! И это жизнь? И это профессия?
Они не понимали Савелия, а он и не старался никого переубедить. Он ушел из дома. Жил при цирке в маленьком вагончике, и был счастлив.
Нас познакомил Александр. Он привел меня в цирк на представление. После спектакля повел за кулисы. В тот вечер я познакомилась с Савелием. На нашей свадьбе было весело. Савелий всех смешил, показывая клоунские номера. Свекор со свекровью в сторону отводили глаза краснея, стыдясь сына. А мне все нравилось в нем: открытая улыбка, карие, живые глаза, от уха до уха красный, нарисованный рот, вместо носа – желтый шарик и смешной паричок на голове. А как он умопомрачительно двигался, быстро перебирая ногами, словно боясь упасть, и при этом, смешно спотыкался на ровном месте.
С братом у них были теплые отношение. Александр его поддерживал в выборе профессии. Всегда говорил, что человек должен быть счастлив в любви, работе. Свободен в выборе своего пути в жизни.
Я забеременела. Александр радовался скорому появлению на свет нашего ребенка. Бабушка с дедушкой от счастья были на седьмом небе. А я страдала. Я была влюблена в Савелия, от которого ждала ребёнка. Тебя.
Никто в семье не догадывался, что Александр не твой отец, да и сам Савелий не знал. Это была моя и только моя тайна. Я никогда не любила твоего отца. Страдала от этого. Страдала от того, что любимый мужчина в свободном полете и ему наплевать на то, что творится в моей душе. Мы переспали с Савелием несколько раз и на свет появилась ты, а с папой у нас так и не получилось иметь своих детей. Мы постепенно отдалялись друг от друга. Бабушка Софа почувствовала неладное. Как-то под Новый, перед отъездом на гастроли в Германию, в гости к родителям заехал Савелий. Он привез всем подарки. Вручая мне подарок для тебя, сказал: «А это для нашей малютки». Я покраснела, меня бросило в жар от его слов. Он взял тебя на руки и прижимая к сердцу сказал, что ты похожа на папу. Мне хотелось провалиться сквозь землю или умереть на месте.
Софья Адамовна с подозрением смотрела на нас двоих.
   - А на кого Лике быть похожей если не на своего отца и мать? – спросила.
   - На дядю Савелия, правда Лика?
Ты улыбнулась ему, затолкав кулачок в рот. У тебя резались зубки.
   - Женись сначала, - сказала ему мать, выходя из комнаты.
Когда мы остались одни, Савелий неожиданно меня крепко обнял и поцеловал.
   - Лика моя дочь, - произнес тихо, – не Александра. Я никогда об этом никому не скажу. Береги нашу девочку, Ира.
Больше я его не видела. Из гастролей по Германии он не вернулся. Остался там, попросив политического убежища. И завертелось. Бабушка и дедушка были сняты с должности, исключены из партии. Дедушка Фима попал больницу с диагнозом обширный инфаркт. В доме невозможно стало жить. В адрес Савелия неслись проклятия. Софью Адамовну словно подменили. Из прекрасного, умного, добрейшей души человека, она превратилась в комок нервов, истеричку. Александр стал груб, раздражителен. Его не интересовала ни ты, ни я. Я не выдержала и ушла жить к подруге.
Ко мне приехала Софья Адамовна.
   - Что ты вытворяешь? – строго спросила. - Почему ушла от мужа? Что между вами произошло? У тебя другой мужчина?
Я не могла ей сказать всей правды. Что я могла ей ответить, что один из её сыновей мой муж, второй - любовник и отец ее внучки? Что мужа не люблю и никогда не любила. Вышла замуж потому, что пришла пора, да и партия выгодной оказалась. Что не знала, что такое любовь? Что не могла предположить, как невыносимо жить с нелюбимым мужчиной. И как тяжело жить без любимого, которому не нужна...
Александр даже не приехал со мной поговорить. Он будто вычеркнул меня из своей жизни. Софья Адамовна попросила только об одном, чтобы я дала возможность отцу и ей с мужем, видеться с тобой. Ты была для них единственным светом в жизни, они любили тебя, а ты их.
А потом я познакомилась с Майклом. Он предложил мне выйти за него замуж и переехать к нему в Америку. Это был мой единственный шанс начать жить сначала. Мои родители умерли, ни братьев, ни сестер у меня не было. Больше меня в России ничего не удерживало.
   - Почему ты сказала Майклу, что вдова? – спросила Лика.
   - Не знаю. Чувство обиды, потери, ненужности, одиночества
сыграли свою роль. Ляпнула, не подумав. Даже испугалась своих слов. А через два месяца не стало твоих бабушки и дедушки. На похоронах родителей Александр не смотрел в мою сторону. Стоял в стороне, словно чужой человек. Я подошла к нему выразить сочувствие, он меня оттолкнул, обозвав тварью.
   - Зачем ты придумала, что папа умер?
   - Чтобы ты больше никогда не задавала о нем вопросов, на которые было невыносимо больно отвечать пятилетнему ребёнку. Я рассчитывала на то, что ты о них забудешь.
   - Отец отказался от меня?
   - Я рассказала ему правду о твоем рождении. Сказала, что твой настоящий отец не он, а его младший брат. Он ударил меня по лицу. Анализ ДНК на отцовство все поставил на свои места. Александр подписал разрешение на вывоз тебя из страны. Много проклятий свалилось на мою голову. Но во многом я была виновата.
   - Ты уехала, не простившись с ним? Тебя никогда не волновала его дальнейшая судьба? Папа остался совершенно один в четырех стенах...
   - Нет, не волновала. Более того, мне это было не интересно – ни тогда, не сейчас.
Лику передернуло от признания матери.
   - А что с моим настоящим отцом? – спросила тихо.
   - Живет в свое удовольствие. Трижды разведен. Пятеро детей и ни одного из них не растил. Клоун... Права была твоя покойная бабушка – клоун, по жизни клоун. Хотя многие из людей, посвятившие себя этой профессии – хорошие отцы, верные мужья, но не про твоего папушу сказано.
   -Тебе что-то известно о Савелии?
   - Лет семнадцать назад мы с ним случайно столкнулись на Бродвее. Он с цирковой труппой был на гастролях в Америке. Представляешь, он меня первым узнал. Стал похож на старого лиса из сказки. Клоун! По сей день – клоун.
   - Он спрашивал обо мне?
   - И да, и нет. Он болтал о своем, о себе. Когда я спросила почему он не интересуется судьбой своей старшей дочери, он нахмурил лоб, будто что-то с трудом вспоминая.
   - Лика, я не ошибаюсь? – спросил. – Как она? Наверно уже взрослая.
   - Взрослая, - ответила я.
Больше он о тебе не спрашивал.
   - Ты его спрашивала об отце? О его старшем брате?
   - Нет, но он первый завел о нём речь. Сказал, что Александр женат, детей нет.  Живет все там же. Вот и все.
   - Мама, я поеду к Александру. Хочу просто с ним встретиться.
   - Лика, зачем? Зачем тебе его видеть? Ты не его дочь. Он так и не успел тебя по-настоящему полюбить, - Ирина прикурила сигарету. - Как Майкл тебя отпустил одну в такую даль, ума не приложу? - произнесла устало.
   - Не отпустил. Он здесь, со мной.
   - Лика, твой настоящий отец всегда рядом с тобой, он тебя вырастил, заботился о тебе. Любил и будет любить всегда. Это Майк и только Майкл.
   - Я знаю, мама. Как ты могла с ним так поступить?
   - Простить себе не могу ... Ладно, ничего не исправить.
   - А ты бы хотела?
   - Да.
   - А как же Феликс?
   - Все, что было после Майкла – страх одиночества, не более.
   - А твой Феликс?
   - Тоже самое. Я выгнала его, Лика. Думаешь, я не понимала, что мой дорогой муженек, через несколько лет найдет себе другую, более молодую и перспективную мадам? Знала, и в принципе была к этому готова, хотя и неприятно. Но после того, как он ушел, мне стало легче. Можно наконец просто быть собой.
   - Мама, мне так жаль...
   - Мне нет. Доченька, я рада, что разговор, которого я так боялась, состоялся. Ты права, человек должен знать правду, иначе невозможно жить. Прости за всё. Мне казалось я поступала правильно, огородив тебя от прошлого. Я даже не догадывалась, что все эти годы, творилось в твоей душе.  Вернешься домой, приезжай ко мне. Я тебя вкусно накормлю, поговорим. Я хочу, чтобы ты знала, ты и Майк самое дороге, что есть и было в моей жизни.

Он слышал их разговор с первого по последнее слово. Лика говорила по громкой связи, не обратив внимания, нечаянно нажала ухом на кнопку.
Перед глазами стояло растерянное, залитое слезами лицо Иры. Он вспомнил тот день, когда, вернувшись из Испании не застал дочь дома.
Когда он спросил у жены почему Лика живет у подруги, Ирина рассказала ему всю правду.

   - Почему, Ира, почему?
 По ее щекам текли слезы.
   - Это был отец Лики, - произнесла, всхлипнув. – Мы не виделись много лет, а тут случайно столкнулись на Бродвее. Увидев его, совершенно перестала думать, ощущать. Вдруг почувствовала в душе столько тепла. Он, как кусочек солнца, хотя...Ты прости меня, Майк, если сможешь, а не сможешь, я пойму. Я все понимаю.
Майкл слушал, не веря своим ушам. Восемь лет назад он познакомился с молодой вдовой. А сегодня она переспала с тем, кого уже восемь лет нет в живых!?
Он не простил жене ни измены, ни лжи. Ушел, оставив ей квартиру, забрал только Лику. Ирина не была против его решения. Знала, Майкл даст её дочери все то, чего Лика не нашла в ней, своей матери – заботы, внимания, любви.

Она повернула голову и встретилась с глазами Майкла.
   - Папа, ты все слышал?
Он кивнул.
Лика подошла к нему, обняла крепко – крепко.
   - Я тебя люблю, - и посмотрела с улыбкой в его глаза. – После разговора с мамой мне стало легче. Папа, поехали домой. Нам здесь больше нечего делать.
Лика смотрела в иллюминатор. Они летели над облаками.
«Хочу домой, хочу к маме. В чем ее вина? Женщина, искавшая счастья. Немного детства, наивности, глупости и высокая плата за ошибки. Мне ее жаль. Жаль Майкла, который ее любит до сих пор. Жаль маму, которая любит Майкла. Предательство трудно понять и простить. Но есть искупленные грехи, прошенные ошибки».
Майкл спал. Лика смотрела на него улыбаясь. Нежно, осторожно, чтобы не разбудить, погладила по щеке.
   - Папа, давай вместе поедем к маме! Она будет счастлива. Мы семья! Чего только в жизни не бывает...
Куда ушли слоны, в какие города?
Погонщики ведут учёного верблюда.
Куда уехал цирк? Уехал он туда,
Где кто-то сказку ждёт и верит в чудо.