Путь к Запорожскому золоту

Затерянные сокровища не перестают будоражить умы и чувства кладоискателей.

Пожалуй, каждый хотя бы раз мечтал обнаружить старинные ценности, прикоснуться к прошлому, в один миг обрести несметные богатства.

Так вот -

Клад : "32 залитых смолой бочонка, доверху заполненные золотыми дукатами, венецианскими и флорентийскими цехинами, драгоценностями – словом, собранной за века запорожской войсковой казной (было шестьдесят четыре пуда, по два пуда на бочонок. Если сосчитать, около тонны, то есть, даже один такой бочонок по рыночной цене на золото (без учета нумизматической и исторической стоимости монет) стоит два миллиона четыреста тысяч долларов)  лежит  под пологом звёзд в степи, когда-то в  буйных зарослях места впадения реки Темерник в Дон на земле Всевеликого Войска Донского.

Уважаемые кладоискатели, вот вам более подробный адрес: -

 все дороги ведут в армянский храм - Церковь монастыря Сурб Хач, которая была заложена в 1783 году, а строительство началось в 1786 году и длилось 6 лет. 27 ноября 1792 года церковь была освящена.
Церковь возводилась по проекту архитектора Ивана Старова, создателя Таврического дворца и Троицкого собора Александро-Невской лавры в Санкт-Петербурге.
В 1862 году недалеко от западного фасада церкви была построена двухъярусная, с высоким четырёхгранным шатром колокольня. К востоку от церкви находился двухэтажный архиерейский дом. В нём размещалась основанная в 1791 году общеобразовательная школа, позднее реорганизованная в семинарию с пансионатом. При семинарии была устроена библиотека, в 1883 году перевезенная в Нахичевань. Также в здании располагалась первая на юге России типография, действовавшая с 1790 по 1796 год. Более 20 книг было напечатано в типографии за эти 6 лет[2]. Колокольня и архиерейский дом были утрачены в XX веке.
В дореволюционный период монастырю принадлежали около 50 га земли, которые сдавались в аренду под пашню и огороды. В 1862 году здесь побывал архиепископ Армянской апостольской церкви Габриэл Айвазовский (родной брат художника И. К. Айвазовского). С подачи иерарха был запущен сбор средств на реставрацию монастыря.
В 1920 году обитель перестала существовать, но богослужения в церкви Сурб-Хач продолжались ещё 11 лет! Монастырь действовал до 1931 года, когда богослужения были прекращены, а постройки переданы местному совхозу под зернохранилище[3].
В 1968—1972 годах в монастыре проводились восстановительные работы по проекту местного уроженца Марка Григоряна. По окончании реставрации (14.11.1972) в здании храма был открыт Ростовский музей русско-армянской дружбы, насчитывающий более 10 тыс. экспонатов. Музей располагался в здании церкви Сурб Хач до 2007 года. Богослужения возобновились в 2000 году[1][4].

 
А тепрь я вам предлагаю ознакомиться со статьёй «Армянский храм в России, стерегущий запорожскую казну". Источник: Культура 16 сентябрь 2004 год.

Историки не могут до сих пор внятно объяснить: куда девалось золото Запорожской Сечи после того, как императрица Екатерина II ее ликвидировала? Армия генерала Текели в июле 1775 года разрушила Сечь до основания, но золота не нашли.

Мы писали в № 11(26) нашей газеты о золоте гетмана Павла Полуботка, которое было переправлено в Англию. Но то золото — не запорожская казна, как некоторые считают.

Свою сечевую казну запорожские казаки создавали столетиями, передавая в нее все самое ценное, добытое в походах, войнах, налетах на сопредельные регионы. Золота скопилось немало.

После Полтавской битвы 1709 года, когда статус запорожцев покачнулся, они всерьез задумались о судьбе своего золотого запаса. Казну стали усиленно охранять и прятать в местах, известных лишь самым верным и надежным. Посвященные в эту великую сечевую тайну давали клятву о неразглашении ее даже под пытками и при угрозе смерти.

Руководство Сечи допускало вариант, что казакам не удастся отстоять самоуправление оставаясь российскими поддаными. На этот случай рассматривался вариант обустройства в странах Востока, Америки или даже в Новой Голландии (Австралии). За казначейское золото предполагалось выкупить землю для создания вольного казацкого государства.

В 1775 году Екатерина II, после подавления пугачевского бунта, принялась за ликвидацию Запорожской Сечи. Особой команде, прикомандированной к полевым войскам, было приписано отыскать и изъять казну запорожцев, о которой уже ходили легенды.
Охота за золотом

Чтобы запорожцы не ушли в Турцию, были особо укреплены сторожевые посты на юге, на всех подступах к Черному морю. Увидев такое развитие событий, казаки пошли на военную хитрость.

В дорогу двинулись два «золотых» обоза, два отряда пошли по разным дорогам. Первый обоз отправился на юг, в предполагаемую западню. Дальнейшее развитие событий оправдало действия запорожцев. Обоз был схвачен и псевдоказна в тридцати осмоленных дубовых бочонках, размещенных в трех возах, была опечатана императорскими офицерами без вскрытия. Под усиленной охраной груз был отправлен в Петербург. В торжественной обстановке бочки вскрыли. Екатерина II пришла в ярость, узнав, что там обычные камни и песок с острова Хортицы.

А настоящую казну казацкой державы в это время скрытно и тайно везли на восток. Запорожцы планировали перебраться через Дон к Каспию, а по нему достичь Персии или другой «земли обетованной». Надеялись они и на то, что собратья — донские казаки, пропустят их через свои земли и не выдадут царице.

Три повозки с тридцатью осмоленными двухпудовыми бочонками, наполненными золотыми монетами, ювелирными изделиями и драгоценными камнями сопровождала команда особо доверенных и надежных молодых казаков. Шли тайком, ночью. Днем укрывались в оврагах и зарослях.

В XVIII веке граница Всевеликого Войска Донского начиналась от места впадения реки Темерник в Дон (ныне это железнодорожный узел Ростова-на-Дону и Ворошиловский район города). Подойдя к Дону, казацкие казначеи увидели, что все проходы стерегут конные дозоры. Надежда на помощь донских казаков не оправдалась. Договориться не удавалось. Дончаки отлавливали запорожских казаков и сдавали на расправу властям.
Казацкий клад

Пришлось таиться в зарослях Темерника и ждать, пока улягутся страсти, и иссякнет пыл у донских собратьев. Но время шло, наступили холода. Затем зима. Казаки умирали от холода, голода и болезней. Их отлавливали поодиночке и пытали. Но самые изощренные пытки не смогли вырвать тайну. К весне золотой обоз прекратил существование. Он исчез бесследно, как и казацкие казначеи.

Предполагают, что оставшиеся в живых обозники зарыли бочонки в глухом лесу, в массиве поймы реки Темерник. А сами налегке перебрались в Тамань, к казакам-некрасовцам, надеясь вернуться, когда суета уляжется. Неизвестно, дошел ли кто, но через год и некрасовцы были изгнаны с Тамани. Уцелевшие бежали в Турцию.

Казалось бы, казна Запорожской Сечи безнадежно утрачена. Но ряд обстоятельств заставляет задуматься. С этого места, господа кладоискатели, будьте внимательны!

Прежде всего, надо полагать, что сокровища не отысканы. Такое количество золота и драгоценностей, будь оно найдено, не прошло бы незамеченным. При всех обстоятельствах и с любой точки зрения. Слишком алчна и завистлива натура человеческая. Поэтому, с большой долей вероятности можно считать, что казацкая казна исчезла где-то в темерницких урочищах.

Народная молва весь XIX век, из уст в уста, передавала «подробности» и приметы мест захоронения сокровищ. Упорные слухи рождали уверенность, что золото запорожцев близко и доступно. В балке Сухой Чалтырь (при выезде из Ростова) нашли останки нескольких волов с упряжью и иными признаками запорожского захоронения. Возник ажиотаж. Поиски в этом районе Ростова-на-Дону возобновились с новой силой, но безрезультатно.

А в начале ХХ века образовалась даже акционерная компания по поиску казацкого золота. Перед революцией это акционерное общество приобрело любопытный документ, слухи о котором давно будоражили умы кладоискателей. Это был старинный пергамент с водяными гербовыми знаками размером с тетрадный лист и со странными изображениями.

Вскоре грянула революция, и общество распалось. Кого-то расстреляли, кого-то посадили в тюрьму, кто-то бежал за границу. Документ же исчез, чтобы появиться вновь при необычных обстоятельствах. Такие рукописи не горят!
Армяне не предают!

В Ростове-на-Дону издавна известна большая армянская колония. Началось переселение армян на Дон в конце XVIII века. И в первый же год их переселения к ним прибился молодой казак, которого звали Симоном. Армяне были осведомлены о том, что донские казаки отлавливают казаков-бунтарей и передают властям. Но они укрыли беспомощного, больного, изможденного юношу и поставили его на ноги.

Симон отличался большой набожностью и хорошо знал строительное дело. Вскоре он возглавил бригаду церковных строителей. Ему доверяли и поручали даже выбирать места под закладку церквей. У Симона была странная особенность: он никогда не оголял спину и грудь. Но к этому быстро привыкли.

В 1783 г. переселенцы решили построить возле Нахичевани — армянского центра на Дону — монастырь. Симону поручили выбрать место и заложить храм. Он проявил в этом деле необычайную активность. Место выбрал лично: на высоком берегу одного из ручьев, впадающих в Темерник.

Долгие годы Симон строил, обустраивал, украшал храм. Закончилось строительство в 1792 году. Назвали его Сурб-Хач (Святой Крест). Он подобен Крымскому средневековому монастырю Сурб-Хач (1358 г.). Вначале же место будущего храма было отмечено камнем Хачкар, датируемым XIII веком, на котором выбит крест. Позже камень поместили в Свято-Данилов монастырь в Москве в знак русско-армянской дружбы.

Там же, в монастыре Сурб-Хач, Симон и остался жить на правах рядового монаха. Годы шли. Менялись настоятели монастыря, обновлялся монашеский коллектив, только запорожец оставался на месте, где когда-то заложил и выстроил монастырь. Он состарился. Ведь прошло полвека.
Тайна Симона

Симон всё чаще задумывался о смертном часе. И он рассказал новому настоятелю Сурб-Хача, поэту, просветителю армян Артюну Аламдаряну о том, что он родом из Запорожской Сечи, его настоящее имя Семен. И намекнул о великой тайне, которую он поклялся хранить и несметном богатстве, которое он охраняет. Старик пообещал раскрыть Артюну тайну перед смертью.

Но судьба распорядилась иначе. Зимой в лесу на монахов, вместе с которыми был и Симон, напала стая волков. От них отбились, но Симон был смертельно ранен. Истекающего кровью его повезли в монастырь, но по дороге он скончался.

Омывая тело усопшего, монахи поняли, почему Симон никогда не обнажал спину. На ней была странная татуировка, напоминающая профиль женской головы и трезубец — символ Запорожской Сечи. Профиль удивительно напоминал русло Темерника, а шея — берег Дона. Монахи поняли, что перед ними карта, и скопировали ее.

Так и открылось, что армяне спасли когда-то и от голодной смерти, и от виселицы одного из последних казацких казначеев. Его, вероятно, оставили у заветного места стеречь запорожскую казну. И, похоже, ему сказочно повезло. Он выстроил на месте тайника (или рядом) величественный христианский храм — Сурб-Хач, ставший его домом, укрытием и духовным пристанищем. Он оказался верным клятве, и до конца дней своих нес пожизненный караул, охраняя золотой запас многострадальной казацкой державы — Запорожской Сечи.

Как тайну ни хранили, но слухи о кончине монаха-запорожца, татуировке и карте не удалось удержать. Кладоискателей охватила «золотая лихорадка». Копатели изо всей округи бродили возле монастыря с лопатами.

А потом случилось худшее. Осенней ночью 1834 года монастырь захватила банда авантюристов. Монахов избивали и пытали, добиваясь признания — где сокровища? Артюн Аламдарян погиб. Грабители везде искали входы в тайные пещеры, обшарили подвал храма. Но из Нахичевани подоспела помощь, и бандиты бежали.

Власти долго вели следствие, бандитов не нашли, но подвал завалили землей. Карту долго рассматривали, но ничего не поняв, оставили в монастырских бумагах. Ее то и отыскали в 1917 году ростовские акционеры. После распада их Общества карта исчезла. Очередной раз она объявилась через четверть века.…
Рукописи не горят

1942 год. Ростов оккупирован фашистами. Вместе с немцами в город вошли и румынские части. И вот, погожим летним днем в Сурб-Хач заявились трое румын с… миноискателем. Они принялись обшаривать монастырь и окрестности. Но появился немецкий патруль и арестовал румын. Оказывается, они украли миноискатель в одной из немецких частей. У них, кроме миноискателя, изъяли старинную бумагу с рисунком, напоминающим очертания женской головы.

Румын доставили в комендатуру. Немцы истории о сокровищах не поверили, а румын за кражу миноискателя расстреляли. Заведенное по факту кражи дело вместе с изъятыми документами было направлено в администрацию Нахичевани.

В нахичеванской же управе архивом ведал известный донской краевед и адвокат Х. А. Поркшеян. Он-то прекрасно знал историю поисков клада Запорожской Сечи. Раскрыв поступившее дело и увидев карту, он не поверил своим глазам. Карта мгновенно была изъята из дела и надежно спрятана. Взамен была вставлена фальшивка, нарисованная наобум.

Старинный рисунок женской головы с трезубцем дошел, таким образом, до наших дней. Многие любители и специалисты пытались разгадать ее тайну, расшифровать указание места захоронения клада запорожцев, но пока безрезультатно. Все признаки, все пути вели к подвалам храма, заваленным еще в XIX веке. Разобрать же завал оказалось непросто.
Сурб-Хач загадочно молчит

И в проекте восстановления музея Сурб-Хач была предусмотрена расчистка подвальных помещений, но пока до них не дошли руки реставраторов и археологов.

Как и в былые времена в Ростове продолжаются поиски сокровищ, как местными кладоискателями, так и приезжими авантюристами. Но поиски клада (или информации о нем) — наобум, ни к чему не приводят.

Откроем секрет. Информация есть у ростовского исследователя исторической деятельности ростовских армян Эдуарда Вартанова. В его архиве есть и фотография рисунка, выполненного монахами по наколкам на спине запорожского казака Симона. Исследователи трактуют карту по-разному.

Сам Вартанов считает, что ключом к разгадке служит изображение запорожского символа — трезубца. Основная подсказка: отрезок линии «топор-копье» («Т-К»), «серьга» — крепость Святого Дмитрия (первая постройка при основании Ростова-на-Дону).

Отрезок «топор-копье» можно уподобить береговой линии реки Дон между впадающими в него речками Темерник (устье Темерника теперь рядом с железнодорожным мостом через Дон в Ростове) — Кизетеринка (восточная окраина Ростова) с поправками на отклонение устьев за более чем два века.

Опираясь на «указания» трезубца, из отрезка «Т-К» построим перпендикуляр и отложим на нем длину, равную «Т-К». Получится равнобедренный треугольник с основанием «Т-К».

Если наложим этот треугольник на современную карту Ростова-на-Дону, совместив основание с Т (железнодорожный мост возле устья Темерника) — К (устье Кизетеринки), то вершина треугольника упрется в храм Сурб-Хач.

Итак, все дороги ведут в армянский храм. Сегодня это историко-мемориальный комплекс, украшение Ростова-на-Дону и памятник архитектуры XVIII века. Здесь можно увидеть прижизненные портреты писателей и общественных деятелей Рафаэля Патканяна и Микаэла Налбандяна, личные вещи академика архитекторы, разработавшего генеральный план Еревана — Марка Григоряна, палитру и кисти выдающегося художника Мартироса Сарьяна. Выпущена даже почтовая марка с изображением ростовского армянского храма.

Но Сурб-Хач не только музей. Это еще и духовный центр донских армян, всех жителей Ростова, которые давно оценили уникальную (по мнению специалистов лучшую) его акустику. Здесь часто можно услышать концерты духовной и светской музыки.

Расположен он в Ворошиловском районе города, застроенном современными многоэтажными зданиями. Поэтому, если сокровища запорожцев действительно в подвалах Сурб-Хача, то место это охраняется надежно и вывезти их тайком — задача неосуществимая.

Но это не факт, а лишь предположения. Возможно, золото не в подвалах, а где-то рядом. Если вы его обнаружите, то официальное вознаграждение составит семь с половиной бочонков сокровищ или четверть тонны золота. Можно долго вести беззаботную жизнь.

P.S. Действительно, в истории есть подтверждение, что существовал монах Симон. Правда, в историю Армянской церкви он вошел под именем Ованес Егераци и этому есть документальные подтверждения.