Обыкновенное счастье, или сто грамм подушечек

...Мне пять лет. Мы живем в шахтерском поселке Кузбасса. Мне дали денег на сто грамм «подушечек»!

До сих пор высшим баловством бывало, когда дед позволял макать хлеб в сахар. Обычно бабушка жарила картошку «на воде» (то есть комбижир разбавлялся водой – для экономии) и пекла «жаворонки» (мука, вода, соль). Но иногда я начинала капризничать и говорить, что это «невкусно».

- Чем же тебя кормить?! – всплескивала руками бабушка. – А вареную картошку будешь?
Я кривилась.
- А в мундире?
Я отрицательно мотала головой.
- А картошку на сале хочешь?!
Я куксилась.
- Чем же тебя кормить? – сокрушалась бабушка.

- Я знаю, чего она хочет! – вмешивался дед. Он отрезал большой ломоть хлеба, насыпал на тарелку сахара-песка и пододвигал мне кружку с водой.
- Это?
- Да!! – восхищалась я.
Какой хороший дедушка! Я и сама не знала, чего мне хочется. А он – знает!

… А тут мне дали настоящие деньги. Рубль! (Речь идет о середине 1950-х, после реформы 1961 года это будет 10 коп.). Как раз на сто граммов подушечек! С чего бы? Вот уж не помню. Возможно, мама надеялась таким образом выбить из меня патологическую застенчивость. Заговорить с чужими людьми для меня – пытка… Я всегда прячусь. А ради ста граммов подушечек согласилась пойти в магазин совсем одна!

Скажи: «Тетенька, дайте мне, пожалуйста, сто грамм подушечек», – учила мама.

...Магазин был полон народу. «Кто крайний?» – храбро спросила я и пристроилась в хвост очереди. Очередь двигалась медленно. Чтобы не скучать, я повторяла заветную формулу: «Тетенька, дайте, пожалуйста…» Меня сильно толкали. Вообще, я видела вокруг только ноги… и еще большие сумки… Потом какие-то дядьки нажали сзади на очередь, и она распалась и сбилась в кучу. А меня прижали к прилавку и чуть не раздавили. Я заорала благим матом.

Ноги и сумки вокруг меня зашевелились, незнакомые тетеньки вытащили меня из-под прилавка и спросили, что мне здесь надо. Я сказала, что мне надо сто грамм подушечек, и попыталась встать в ту очередь, из которой меня выпихнули. Они почему-то засмеялись. Как будто тут есть над чем смеяться…

А потом вытащили меня из очереди и протолкнули вперед, прямо к продавщице.

От неожиданности я забыла священную формулу. Глядела на продавщицу и молчала. Но тетеньки сами сказали, что мне надо сто грамм подушечек. А продавщица сказала: «Зачем только ТАКИХ посылают одних?!» И я на нее обиделась… ((

Кулечек из газетной бумаги я несла домой, прижимая к сердцу.

- Что так долго? – спросила мама.

Я всё рассказала.

- Сегодня же шахтерская получка!! – ужаснулась мама. – Господи, я забыла! И ты стояла в очереди?! Как они тебя совсем не раздавили?!?!
 
И все начали меня жалеть.

А я ела подушечки. Это было невыносимое, нестерпимое наслаждение. И я нисколько не сомневалась в том, что детство у меня – счастливое...