Полное соединение

                Алине Д.

                «И понравилась эта девица глазам его
                и приобрела у него благоволение.»
                (Есф. 2:9)


5

- Ты уверена, что мне стоит к тебе подняться? – спросил он, остановив машину.
Двор, куда они приехали, утопал в снегу, дом – потрескавшаяся по всем швам хрущевская пятиэтажка – казалось, был готов развалиться от громко захлопнутой двери.
Над покосившимся крыльцом желто дрожала лампочка, она тоже устала от жизни.
Черное небо висело над всем и обещало вот-вот упасть.
- Уверена, - спокойно ответила Марина. – Я всегда уверена во всем, что делаю. Идемте. Идемте, Владимир Иваныч, я вас не съем.
Пожав плечами, он выбрался из-за руля.
В конце концов, выпить со студенткой чаю доценту никто не запрещал.
А умерший мобильный телефон дарил свободу от внешних притязаний.
Подъезд был темным, лестница – узкой, перила шатались, стены изобиловали граффити, изображающими мужские и женские половые органы.
Омерзительно воняло человеческими экскрементами, от которых не спасал домофон, и дешевым табаком.
Так пахла Россия – тошнотворная родина, откуда было некуда бежать.
Они поднялись на пятый этаж – чуть менее грязный, чем нижние – Марина нашарила ключом скважину на обшарпанной двери.
Все напоминало дешевый притон из фильма про бесчеловечный мир капитализма, а не жилье студентки информационного века.
- Только закройте глаза, - предупредила девушка. – Сначала будет страшно, потом привыкнете.
Квартира, открывшаяся за дверью, ужаснула сильнее лестницы.
Первым, что увидел Сергеев, когда хозяйка щелкнула выключателем, был санузел – точнее, душевой отсек без двери, открывающийся в прихожую. Кафель над чугунной лоханкой наполовину осыпался, мыться там следовало троглодиту.
На остальное можно было не смотреть, от обрушившейся со всех сторон нищеты хотелось выть.
Он уже не понимал, зачем сюда пришел.
Правда, воздух в квартире был чистым: видимо, жилицы держали ее в посильной чистоте.
- Снимайте дубленку, у нас тепло, - предложила Марина, заперев. – Если хотите, можете не разуваться. Эти полы ничем не испортить, а протираем все равно каждый день.
- Я понял, что протираете, - через силу выдавил Сергеев. – Ничем плохим не пахнет.
- Потому что я курю на лестнице и готовим мало.
- Я все-таки разуюсь. Не привык ходить в уличном по квартире.
- Разувайтесь, как хотите. Только подождите пока здесь, или на кухню идите, в комнате бардак, я на самом деле вас не ждала, чуть приберусь, чтобы вы не увидели.
- А что такого я могу там увидеть? – он усмехнулся, пытаясь прийти в себя.
- Ну мало ли что. Лифчик на люстре, или еще что-нибудь в таком роде.
- Да, конечно, лифчиков я не видел никогда в жизни, это серьезно.
Комната тоже не имела двери, в проем виднелась разворошенная постель и край письменного стола.
Расстегнув сапоги, Сергеев взглянул под вешалку.
Среди кучи разномастной обуви нашлись мужские тапочки.
Это было в порядке вещей: молодые женщины, не принимающие мужчин, казались ошибкой природы.
- Ну все, можете заходить, - сказала Марина, появившись в передней. – Раскидала что куда.
Кровать за ее спиной была приглажена, но не закрыта.
Девушка жила в природной простоте, при которой не требовалось скрывать намерений.
- Может, все-таки на кухню? Ты обещала чай.
- А, ну чай так чай, - согласилась она. – Идемте туда.
- Ты что, дома ходишь в туфлях? – спросил Сергеев, поняв, что девушка стала выше ростом.
- Нет, конечно. В тапочках. Просто сейчас надела, чтобы вам нравиться.
Он промолчал, отвечать было нечего.
В кухне стоял ободранный «уголок», над столом висела лампа с витым проводом на шнуре из прошлого века.
Было довольно чисто, на подоконнике рос цветок в горшке.
- Может, все-таки текилы? – предложила Марина. – Чай у нас говно, вы такой не будете.
- Я тебе уже сказал, что за рулем не пью.
- А я вам уже сказала, что можете остаться на ночь.
- Но…
- У нас две кровати, места хватит.
Марина говорила без улыбки.
Сергеев не мог понять: цинизм ли это - столь глубокий, что почти неразличимый - или все та же святая простота.
Хотя «святой» не могла быть девушка третьего тысячелетия, живущая с подружкой, имеющая мужские тапочки и пустившая в свой дом мужчину на ночь глядя.
И, кроме того, не переодевшаяся в какие-нибудь тренировочные брюки, а сияющая ногами, еще более красивыми на высоких каблуках.
- Вы же хотите остаться, разве нет? – продолжала она. – Вам же неохота ехать домой, где все прекрасно, но вас никто не ждет.
Девчонка читала его мысли – точнее, даже не мысли, а состояние, еще не оформленное во что-то связное.
- Неохота, врать не буду, - честно ответил Сергеев. – Но можно подумать, что здесь меня ждут. То есть ты ждала именно меня.
- Я тоже врать не буду, - Марина взглянула спокойно. – С утра я вас не ждала, даже не думала, письку не побрила. Но сейчас вы здесь и я вам рада. Этого мало?
- Не мало. Но нужна еще одна малость.
- Какая?
- Дай зачетку.
- Чью?
- Мою, - не удержался он. – Твою, ясное дело.
- Зачем?
- Надо.
Диалог напоминал беседу двух идиотов, но на душе стало легче.
Пожав плечами, Марина пошла в переднюю, где бросила сумку.
Сев за стол спиной к стене, Сергеев наблюдал, как она возится, склонившись к полу.
Оборотные стороны ее бедер – которые доцент Лукьянов плотоядно именовал ляжками – говорили, что все идет правильно.
Правильно и только так, как должно идти, даже если никто не преследовал нескромных целей.
- Держите, - сказала девушка, положив перед ним синюю зачетную книжку. – Хотите полюбоваться моими достижениями?
Сергеев подумал, что Гегель – или кто там еще – был прав относительно эволюции по виткам спирали.
Причем скорость движения поражала.
Еще несколько часов назад лаборантка точно таким жестом предложила позвонить Радифу Асадуллину.
Но Иринин телефон сверкал новизной, а Маринина зачетка имела такой вид, будто ею выравнивали ножку качающегося шкафа.
- А что она у тебя такая, будто в…
Он запнулся, глотая подходящее слово и продолжил прилично:
-…Помойке побывала? После одного-то семестра?
- Всякое бывает, - ответила Марина.
- Бывает и не то, - согласился Сергеев.
- На самом деле я однажды уже училась на первом курсе, вылетела после зимней сессии, то есть отчислилась по собственному, так получилось. Теперь восстановилась обратно.
- Ясно с тобой, - он вздохнул. – Что-то сдала, чего-то нет.
- Ну да, так и есть. Математика осталась.
- Ручку мне дай.
- Может, сразу ножку? – усмехнулась девушка.
- Ножку потом, сначала ручку. Если у тебя даже ручки нет, принеси мой портфель из передней.
Обычно доцент ходил в костюме при галстуке.
Но конец семестра отпустил тормоза, в последнюю неделю он перешел на свитер и джинсы, карманов не имел, ручки при себе не держал.
- Ручка есть, прямо тут.
Погремев ящиками чуть живого кухонного гарнитура, Марина подала одноразовый гелевый карандаш:
- Пойдет?
- Побежит, - ответил Сергеев и раскрыл зачетную книжку на первом семестре.
По всем предметам там стояли «тройки».
Разгладив страницу, он вывел название предмета, указал положенные шестьдесят четыре часа и поставил «отл».
- Можешь спрятать и забыть про высшую математику до конца своих дней, - сказал Сергеев, закрыв зачетку. – Она тебе никогда в жизни не понадобится.
- Спасибо, - ответила она, взяв и не открыв. – Только зачем вы мне поставили? Я же вам еще не заплатила.
Он молчал.
- Ах, ну да… вы же боитесь таких слов! Ладно, теперь дома, вообще хорошо. Сейчас пойду разденусь, все оставлю в комнате, отсюда никакой диктофон не возьмет.
- Не надо раздеваться. Я тебе уже верю. Как писал Мережковский, «ты победил, галилеянин»!
- Мережковский – это который читает КСЕ?
- Физику читает Могилевский. Мережковский – был такой русский писатель. Но это неважно.
Сергеев провел рукой по волосам, стриженным «ежиком», и встал.
- Ты своего добилась, живи спокойно. Спасибо за компанию, я поехал домой.
Решение пришло мгновенно и принесло облегчение.
Как приносило облегчение любое доброе дело, сделанное просто так – каких он делал все меньше.
- Как это – «домой»? – Марина взглянула ясно. – А попить чаю и все прочее?
- Ты получила оценку, без всякого прочего. Так что не осталось никаких малостей.
- Владимир Иваныч, вы что – думаете, что я затащила вас к себе только для того, чтобы получить «тройку» по вышке?
- А разве нет? – без иронии спросил он. – Мне кажется, тут все ясно.
- Нет. То есть да. Ну, не совсем.
Кажется, девушка слегка смутилась.
- Понятное дело, вышка мне была нужна. Мне ее и вправду не сдать ни за что, я же сказала, что вам заплачу. Прямо, без всякого Малыгина.
- Ничего платить не надо, - перебил Сергеев. – Оценка стоит и закроем тему.
- Но не только это, - не слушая, продолжала Марина.
- А что еще?
- Насчет Виталика я хотела с вами поговорить. Предложить делать по-другому. Но это ладно, потом. Главное, мне на самом деле хотелось с вами посидеть. Говорила же – вы мне нравитесь. Ну и еще, мне вас стало жалко.
- За что это тебе меня жалко? – он пожал плечами. – Вроде бы не за что меня жалеть. Всегда сыт, порой пьян, иногда даже весел.
- За то, что вы на лекциях стараетесь изо всех сил, а вокруг вас одни дураки дурацкие!
- «Дураки дурацкие»? Крепко сказано.
- И еще за то, что сколько можно на меня просто смотреть и больше ничего? Это не по-человечески.
Сергеев промолчал.
Марина не казалась развратной – она просто говорила все как есть.
Тем более, что поставив оценку, он уже мог не воспринимать дальнейшее как оплату.
Хотя и насчет «дальнейшего» не имелось уверенности.
- Ну в общем так, - сказала девушка. – С вышкой проехали, думайте как хотите. Можете уходить. Но я хочу, чтобы вы остались.
- Хорошо, подумаю, - неожиданно для себя согласился он. – Но если надумаю, то…
Он вытянул из-под стола ногу в чужом тапочке и посмотрел выразительно.
-…Тут кто-нибудь не появится в самый такой момент?
- Не появится, - ответила Марина. – Ясное дело, с парнями я встречаюсь, все время и с разными. Но не заведено, чтобы хоть кто-нибудь явился без приглашения, я делаю только то, чего хочу сама, а остальные пусть обломятся…
- Отличная жизненная позиция, - перебил Сергеев.
- Какая есть.
- Я не шучу, серьезно. Тоже такой же, никому не даю садиться себе на голову.
- Кроме меня, да? – девушка взглянула усмешливо.
- Ты еще мне не села, только примеряешься.
- Но все впереди… А если серьезно – если даже ударит в голову – ключей от квартиры ни у кого нет. Только у меня и у Юльки. Ну, то есть у соседки. Но она железно не вернется до завтра, я знаю.
- Твоя Юлька из другой группы? Что-то не помню такого имени.
- Нет, не беспокойтесь, она вообще не наша, принцесса в серьгах из «Али-экспресса».
- Ну, Марина, у тебя что ни слово, то жемчуг.
- А что, если в самом деле так? Нигде не учится дура, работает официанткой в «KFC». Я не такая идиотка, чтобы селиться с однокурсницей и вся академия знала, как и с кем я трахаюсь.
- Идиоткой ты мне не никогда казалась, - Сергеев покачал головой, не отреагировав на откровенные комментарии. – Чем дальше, тем сильнее вижу, что ты умная.
- И еще какая.
Марина отодвинула стул от стола, села так, чтобы он мог ее рассмотреть, закинула ногу на ногу.
Гладкие колени сияли, сверкающая черная туфля повисла на пальцах, дразнила тонким каблуком.
Вероятно, ради обладания такой женщиной стоило продолжать никчемную жизнь.
- Так вот, замок изнутри не запирается, но в любом случае, пусть хоть Юлька поссорится со своим и вернется на такси среди ночи, она вас не знает, вообще ничего не знает. Явится – я скажу, чтобы подождала на кухне. Успокоились?
- Успокоился. Но признаюсь честно, таких приключений у меня не бывало даже в молодости, хотя живал в общежитии.
- Но ведь надо же когда-то начинать, - философски заметила девушка. – Чай пьем?
- Пьем, - подтвердил он.
- Или текилу?
- Или текилу.
- Давно бы так, - усмехнулась она и встала к холодильнику.
Непонятным образом получилось так, что он опять увидел ее трусики – на этот раз черные.
Кажется предстояло нарушить решение относительно секса со своими студентками.
Но сейчас все обстояло иначе, нежели обычно, да и Марина вышла из разряда с окончанием курса высшей математики.
- Блин, текилу кто-то выпил, - сказала она, появляясь из-за облезшей дверцы «ЗиЛа». – Даже не помню кто. Есть водка, правда, плохая. Но для храбрости по чуть-чуть можно?
- Для храбрости, наверное, можно, - он махнул рукой. – Ее как раз не хватает.
- Вот только закусить нечем. Есть только яблоко. Юлька грызет, а я их терпеть не могу.
- И правильно делаешь. Яблоки – пища плебеев.
- А что едят нормальные люди?
- Ну, мало ли что… Например, авокадо.
- Мне оно не нравится. Как-то раз была в ресторане, там подавали салат с авокадо. Не зашел.
- И тоже правильно, - сказал он. – Авокадо кладут в салат только разбогатевшие ассенизаторы. Его нужно есть отдельно. С сыром. Если мы тут с тобой останемся…
- Конечно останемся, без вопросов.
Она снова села на стул, нацелила коленки.
- Так вот, если мы с тобой останемся, то завтра поедем ко мне. У меня есть хорошие авокадо, попробуешь, как надо.
- К вам?!
Темные брови на белом Маринином лице взметнулись вверх.
Оказалось, что даже ее можно сбить с толку.
- Ну да, ко мне. Если ты, конечно, не занята.
- Я совершенно свободна. Кроме вышки у меня все было с того раза, перезачли. А вам что – делать нечего?
- У меня завтра дел нет. И…
Не договорив, Сергеев вспомнил, что завтра обещал Радифу уладить дела с подставным трудоустройством в Финансово-экономический институт.
Но внезапное, невесть откуда взявшееся желание провести время с девчонкой смыло из головы все прочее.
- То есть нет, - поправился он. – Дела у меня есть, но недолгие. Мы поедем вместе, я зайду куда надо, ты посидишь в машине, музыку послушаешь. Потом освободимся и поедем ко мне.
- Это было бы классно, - согласилась она. – Мне рядом с вами хорошо.
- Почему тебе со мной хорошо?
Сергеев спросил невольно - скорее у себя, чем у нее.
- А разве обязательно надо знать все «почему»? Хорошо – и все, этого достаточно. Или нет?
- Пожалуй, ты права.
Повернувшись к черному окну, Сергеев выглянул наружу.
Кухня выходила во двор, внизу сиротливо стояла его машина, которую уже начало засыпать снегом.
- Так ты на самом деле хочешь, чтобы я у тебя остался? – еще раз уточнил он.
- На самом, - спокойно подтвердила Марина. – Я вам уже говорила, что никогда не вру и всегда делаю только то, что хочу.
Посмотрев куда-то в потолок, она поправила волосы.
Только сейчас Сергеев заметил на ней сережку.
Точнее, не сережку, а три «гвоздика» со стразами, воткнутые вдоль края ушной раковины.
Лицо девушки показалось бескровным.
- Ты сегодня обедала? – спросил он.
- Ну, так… - она повела плечами. – Я не сильно обедаю, худею.
- Тебе худеть некуда. Если мы остаемся, надо поужинать.
- Я знаю. Мужчина должен есть. Но у нас шаром покати.
Марина взглянула виновато, словно была обязана его кормить.
- Юлька с работы приносит пожевать, но сегодня, у нее, видно башня повернулась, забыла. Пусто все.
- Ты меня не поняла. Я предлагаю тебе поужинать. Закажем пиццу.
- Пиццу?
- Ну да. Это единственное, что у нас доставляют. Можно, конечно, суши, но лучше горячее. Ты какую хочешь? С креветками, с грибами, с моцареллой? Я закажу.
- Не знаю… И с чего это вы меня еще и кормить будете? Мало того, что привезли домой?
- Ни с чего. Это не обсуждается. Закажем и то и другое и третье. У тебя есть интернет? У меня на телефоне есть, но аккумулятор сел и нет зарядки.
- Есть в комнате, у нас не «вай-фай», а по кабелю. А зачем вам?
- Найти фирму, где разносчику можно заплатить картой. С собой столько наличных нет.
- У меня…
- Марина, перестань! – жестко сказал Сергеев. – Я хочу хорошо поесть сам и накормить тебя, это не обсуждается.
- Ладно, тогда пойду включу комп, - ответила девушка. – Он у нас древний, грузиться будет сто лет, мы еще успеем водки выпить.
- Водку на потом, - возразил Сергеев. – Без закуски окосеем.
- Можно, я зачетку спрячу? А то…
- Почему ты спрашиваешь? – он усмехнулся. – Твоя зачетка, что хочешь, то и делай.
Она улыбнулась.
Улыбка показалась хорошей.
- Да, кстати, насчет зачетки… Я, грешен, не помню твою фамилию. В ведомость надо будет поставить.
- Давлетова, - ответила Марина.
- Не стыкуется. Если ты Давлетова, то я - Малхасьянц.
- Это по мужу.
- По мужу?.. – он даже привстал. – Ты что, замужем?! Каждую минуту открывается новая тайна?
- Не волнуйтесь, - девушка снисходительно улыбнулась. – Давно уже развелась. Просто фамилию оставила, свою ненавижу, деревенская, тошнит.
- Я тоже деревенских не люблю, - Сергеев поморщился. – Которые могут есть рыбу с гречкой.
- И  умываться не мицеллярной водой, а хозяйственным мылом, - подхватила она. – Как моя Юлька. Ну, в общем, по паспорту я Давлетова, а так русская.
- На самом деле для меня все нации равны. Радиф Мидхатович – татарин, но он мой лучший друг.
- Мне тоже все равно. Но… - Марина вздохнула. – В общем, сходила замуж, пришла обратно. Теперь свободна, как апельсин в проруби.
- Ну если апельсин, то можно жить, - согласился он.
Девушка встала и ушла в комнату, там пискнул, громко загудел системный блок.
Видимо, и она и ее соседка, работающая в забегаловке со старикашкой в роговых очках на вывеске, балансировали на грани нищеты.
Или уже за гранью, если вечером в Маринином холодильнике не имелось ничего, кроме яблок. Причем наверняка полугнилых, купленных по акции.
Сам он ел мало и денег не считал, предпочитал двести граммов креветок палке вареной колбасы, а про такие вещи, как магазинные пельмени, давно забыл.
Но Марина жила так, как не должен был жить нормальный человек даже в стране с минимально возможным ИЧП.
Отметив это, Сергеев понял, что мысли пошли в странном направлении.
Точнее, в таком, которого он не предполагал.
Любуясь Мариниными ногами весь семестр, он не думал о ее жизни.
- Бли-ин!!! – донесся из комнаты голос. – Владимир Иваныч, вы чё, с ума сошли? Ну ваще, у меня нет слов.
- Что случилось? – спросил Сергеев, когда она появилась в кухонном проеме.
- Нафига вы мне поставили «пятерку»? У меня только три штуки, кстати, забыла вам отдать, вы меня насмерть заговорили… Сейчас, в сумке найду, приготовлены… Завтра с утра схожу в банкомат, возьму еще две.
- Марина, - сказал он. – Еще слово про деньги, и я ухожу. Забудь и про пять тысяч и про три. Вообще забудь.
- А ваша система? Если вы будете просто так ставить отметки кому ни попадя, то как вы будете жить?
- Из любого правила есть исключение, подтверждающее правило во всех других случаях.
- Значит, я для вас исключение?
- Значит да.
- Но зачем так много? – девушка вздохнула. - Мне бы и трояка хватило за глаза.
- Я не мелочусь, - ответил Сергеев. – Уж если ставить тебе за твою красоту, так только «пятерку».
 - Скажете тоже – «красота», - усмехнулась она. – Но, конечно, слышать приятно. 
- Знаешь Марина. Я так устал от жизни…
- Я тоже, и еще как, - подтвердила девушка. – Но про вас даже думать страшно. Скажите, Владимир Иваныч, вам никогда не хочется взять автомат и перестрелять студентов, перед которыми вы распинаетесь без толку?
- Ты угадываешь мои мысли, - Сергеев невесело усмехнулся. – Хочется. Правда, об автомате я не думал. Положить на стол гранату, выдернуть чеку, выйти и закрыть дверь. На семинаре все заняты айфонами, никто даже не взглянет. А когда заметят, будет поздно.
Он вздохнул.
- Хотя, конечно, студентов я пальцем не трону. Если их перекокошу, кто мне будет деньги приносить.
- А мне так вообще иногда хочется всех перебить, кого вижу вокруг. До такой степени мне все остонадоело.
- Это я понял давно, - сказал он и невольно взглянул на ее неухоженную голову.
- Я завтра еще раз осветлюсь, - ответила девушка, поймав его взгляд. – Или наоборот, подстригусь накоротко, обрежу хвосты. Как скажете, Владимир Иваныч.
- А зачем? – невольно спросил Сергеев.
- Чтобы нравиться вам.
- А зачем?
- Не знаю. Но зачем-то надо, это точно.
- Значит, мы не зря нашли друг друга.
- Это точно, - Марина вздохнула. – Ради этого стоило жить.
- В общем так, товарищ Давлетова. Если твой комп загрузился, пойдем, найдем поставщика и закажем пиццу.
- Может, все-таки выпьем сначала?
- Выпьем тоже. Но остался еще один момент.
- Какой?
- Я на самом деле не собирался у тебя оставаться, машину бросил перед подъездом. Но коли так пошло, ее надо переставить на ночь. Не успел заметить, есть тут какое-нибудь парковочное место?
- Есть, - ответила девушка. – Площадка напротив первого подъезда, мы ее проехали. Там стоит фургон со спущенными колесами, еще что-то, но место должно быть. Тут машины редко, приезжают и уезжают, насовсем не ставят.
- Тогда сейчас разберемся с заказом, потом я спущусь и переставлю, - сказал Сергеев.
- Давайте. Пока вы ходите, я приму душ.

**********************************************************
ВЫ ПРОЧИТАЛИ ОЗНАКОМИТЕЛЬНЫЙ ФРАГМЕНТ.

Полный текст можно приобрести у автора –

обращайтесь по адресу victor_ulin@mail.ru

*********************
АННОТАЦИЯ

Преподаватель ВУЗа в наши дни редко живет по законам морали. Каждый устанавливает свои правила, хоть они и ведут к риску. Однако человек, потративший без малого два десятка лет на создание себя, имеет право на многое – по крайней мере, так считают герои повести. Если же доцент – одинокий мужчина, а студентка нравится ему как женщина, то отклонение от благочестия может зайти очень далеко. Соединение противоположных полов иногда приводит к неожиданному результату.


******************************************
               
                2009-2020 г.г.

© Виктор Улин 2007 г. - фотография.
© Виктор Улин 2020 г.
© Виктор Улин 2023 г. – дизайн обложки.

http://ridero.ru/books/polnoe_soedinenie_1/

146 стр.

Аудиокнига (3 ч. 28 мин.) доступна напрямую от меня.