Отрезанная голова

Медиумический рассказ, записанный при помощи "яснослышания".


  Это было не так хорошо, как думали мы вначале: он не был так хорош. Да – ласковый, даже красивый, лапками перебирает, будто пляшет, и нос у него (правда, выяснилось – у неё) курносый (ну, такой немного вверх приподнятый кончик) – весело смотреть. А вот, подиж-ты, не игрун: не хочет затевать игру с нами, лежит – не шевелится.
  - Болен? – спросила мама.
  - Нет, не похоже, - отвечаю я, - устал, наверное.
  - Пусть полежит, потом проверю, - в котах она разбирается, всегда были коты, только в последнее время перестала подбирать на улице, - это последний, - сказала она, - мне на работу надо, присмотри, Марья.
Меня так зовут, я единственная дочь у неё, есть ещё сын – он не с нами пока, мама не торопит: "Пусть поживёт пока там, успеет..."
Я не кошатница, как мама, люблю собак больше, но наши коты... вот здесь мы с мамой расходимся: "Ну, ладно, - думаю, - пусть мамины коты будут". Вот тебе раз! А она и от них отказалась, спустя десять лет подобрали вот этого курносика. Имени не даём, пусть характер покажет, а он лежит. До вечера долежал: "Здоров!" – был вердикт нашего доктора. Теперь он наш доктор по кошачьим заболеваниям. Он так и представился: "Я тот, кто вам нужен: Сергей Андреевич – доктор по кошачьим заболеваниям. У вас ведь кот? Нет, не кот – кошка. Что же вы отличить не умеете?"
Мама умела, но брала за животик: "Упитанный, - сказала, - хозяин где-то есть", - и интересоваться не стала (у неё все коты упитанные были). А когда кошка рожать стала, мама приняла роды (доктор дожидаться не стал, выписал лекарства от "уличных" болезней и ушёл к своим пациентам).
Шесть котят, как один, лежат и сосут мамкино молоко, а она ещё не поняла, откуда у неё столько маленьких "крысят", не знает как обращаться с ними. "Первородок, - это доктор сказал, когда нащупал котят у неё в животе, - вот и лежит, боли сильные, скоро роды начнутся, ничего – родит".
Мама смеётся:
  - Вот и у меня по коту на каждый год, не брала ведь.
Котят назвали быстро: Пушок, Игривый (искал сосок, всех расталкивал),  Серыш и Заморыш (маленький, потом умер, кошка не стала его кормить), а два последних – Крикун и Балбес (это я так назвала: кошка кормит, а он норовит у братьев отнять, так устаёт – потом спит голодный, устал). Среди них одна кошечка была – Заморыш, она и умерла. А кошке имя мы никак не давали: смотрели на характер, всё только "кис-кис" зовём.
Пришли к нам гости.
  - О! У вас кошка! Котят раздавать будете?
  - Посмотрим, - сказала мама, она глаз с них не сводила, уже полюбила одного (Серыша).
  - А как кошку зовут?
Я ответила:
  - Кыс-кыс её зовут, мама не хочет дать имя: "Характер надо узнать", - говорит.
Дядя Андрей засмеялся:
  - Значит, до первого проступка.
Так и получилось: как гости ушли, на столе оставались блюда и рыба, зажаренная с головой. Есть не стали, почему – не знаю, пару кусочков, а так – большущая рыбина посредине стола осталась лежать. Мы заняты: гостей провожаем, а на столе...
  - Кто стащил рыбу? – слышу мамин голос из столовой.
  - А у нас некому теперь? – отвечаю ей в тон.
  - Ты посмотри, Марья, - мама радовалась, как ребёнок, - голову оставила на тарелке, как ножом отрезала.
  - Голова! – закричали мы вместе. – Её зовут Голова.
Кошка оглянулась на своё имя, рыбу она доедала под стулом, стоящим в стороне от стола. Совести не имея, она даже не скрывала наслаждения.
  - Пусть ест, не мешай, потом приучим, как надо, - сказала счастливая мама, - ну, скажи, - повторяла она, - как голову догадалась оставить? Ведь как отрезала!
Такой рассказ про нашу кошку Голова, а котят мы потом раздали.
Рассказ написала Марья Рудакова.