Поразительная фантасмагория носа

Самое удивительное и самое загадочное из всех произведений Н.В. Гоголя – повесть «Нос».  Похождения своеобразного героя повести – носа майора Ковалева, его исчезновение с лица этого господина и появление в центре Петербурга в шитом золотом мундире и теперь вызывают изумление читателя. Что же предопределило выбор столь необычного персонажа?

         Если перенестись в то время, когда была написана повесть, то мы увидим, что в литературе тех лет порой встречаются шутливые высказывания о том самом носе, который в скором времени станет полноправным литературным персонажем. Несколько строк уделил ему Александр Бестужев-Марлинский в повести «Нулла-Мур», увидевшей свет почти одновременно с повестью Гоголя: «Куда, подумаешь, прекрасная вещица – нос! Да и превосходная какая! А ведь никто до сих пор не вздумал поднести ему ни похвальной оды, ни стихов поздравительных, ни какой-нибудь журнальной статейки! Что выдумали люди для носа, позвольте спросить, для почтеннейшего носа? Ничего, положительно ничего, кроме розового масла и хотите – неблагородно! Он ли не служит нам верою и правдою? Нашалили руки – ему достаются щелчки. За все про все бедный нос в ответе, и он все переносит с христианским терпением, разве осмелится иногда всхрапнуть – роптать и не подумает».

         Предназначение носа подвергалось различным комическим объяснениям. Завершая критический разбор высокоученого сочинения «Картина человека. Опыт наставительного чтения о предметах самопознания для всех образованных сословий, начертанный Александром Галичем», рецензент журнала «Библиотека для чтения», иронизируя, писал в 1834 году: «Все части лица имеют свое назначение. Одного носа определить невозможно. Нос есть вещь непостижимая. Человек все может понять, но он не в силах понять своего носа. Что значит нос? Зачем растет он на лице? Чего от людей он хочет? Нос! Ужасный нос! Проклятый нос! Скажи, кто ты? Откуда ты? Кончик носа есть острая скала, о которую разбиваются все умозрения».

         Орган обоняния сделался темой творений изящной словесности. На театральной сцене с большим успехом шла сказочная «опера-водевиль» А.И. Писарева «Волшебный нос, или Талисманы и финики». Главный герой Гассан, влюбленный в дочь дамасского паши Роксану, был вероломно обманут ею. На помощь несчастливому влюбленному приходит Амур, который дарит ему корзину с волшебными финиками. Под видом бродячего торговца Гассан проникает во дворец паши и вручает корзину Роксане. Паша     и его дочь с наслаждением поедают необычайно вкусные финики, но внезапно у них вырастают огромные носы. Хор объятых ужасом придворных поет:

                Друзья, что стало с их носами?

                С чего они раздулись так?

                Ах, так случиться может с нами

                И может вздорожать табак!

         Вновь появляется Гассан – на сей раз под видом искусного доктора Таноса. Он лечит пашу волшебным нюхательным табаком, от которого тот трижды оглушительно чихает и наконец избавляется от злосчастного огромного носа. Восхищенный паша прославляет чудесного исцелителя:

                Какой искусный доктор Танос!

                Он лучше наших докторов:

                Они больных все водят за нос –

Он избавляет от носов.

 

______________________________

*Коцебу Август (1761-1822) – немецкий писатель,  драматург и романист.

**Галич Александр -

 

                Пускай осудят жребий мой,

                Но все со мною согласятся,

                Что лучше быть его женой,

                Чем с носом девушкой остаться.

Носу была посвящена и целая шуточная поэма, написанная автором

сказки о коньке-горбунке Петром Ершовым. Упрекая поэтов прежних времен в том, что он воспевали в стихах очи, кудри, уста, ланиты, облекая «во блеск очарования» не только лицо, но и все человеческое тело, оставляя без внимания один лишь нос, он решил исправить столь явную несправедливость и создал  «лиро-эпичесое произведение, исполненное поэзии и философии», главным и заглавным героем которого полноправно сделался нос:

                О, нос! О, член высокородный!

                Лица почетный гражданин!

                Физиономии народной

                Трибун, глашатай, верный сын!

                По непонятной воле рока

                Ты долго, долго и глубоко

                Дремал в пыли, забвен и сир.

                Но днесь судьбой того ж устава

                Ты доложен пыль счихнуть со славой

                И удивить величьем мир.

 

До создания повести о необычайных похождениях носа Гоголь не раз мимолетно затрагивал эту тему. Он посвятил ей шуточную заметку, вписанную в альбом московской знакомой Е.Г. Чертковой: «Наша дружба священна. Она началась на дне тавлинки. Там встретились наши носы и почувствовали братское расположение друг к другу, несмотря на видимое несходство их характеров. В самом деле: ваш – красивый, щегольской, с весьма приятною выгнутою линиею; а мой решительно птичий, остроконечный и длинный, могущий наведываться лично, без посредства пальцев, в самые мелкие табакерки (разумеется, если не будет оттуда отражен щелчком). Какая страшная разница! Только между городом Римом и городом Клином может существовать подобная разница. Впрочем, несмотря на смешную физиономию, мой нос – очень добрая скотина: не вздергивался никогда к верху или к потолку, не чихал в угождение начальникам и начальству – словом, несмотря на свою непомерность, вел себя очень умеренно, за что, без сомнения, попал в либералы. Но в сторону носы: этот предмет очень плодовит, и о нем было довольно писано и переписано – жаловались вообще на его глупость, и что он нюхает все без разбора, и зачем он выбежал на середину лица. Говорили даже, что совсем не нужно носа, что вместо носа гораздо лучше, если бы была табакерка, а нос бы носил всякий в кармане, в носовом платке».

Решительно решает избавиться от своего носа, постоянно его разоряющего, один из персонажей повести Гоголя «Невский проспект» – петербургский «жестяных дел мастер в Мещанской улице», носящий фамилию Шиллер. «Я не хочу, мне не нужен нос! У меня на один нос выходит три фунта табаку в месяц… Двадцать рублей сорок копеек на один табак!» – с  жаром говорит расчетливый мастеровой своему приятелю, упрашивая того избавиться от разорителя – отрезать нос. Только неожиданное появление нового персонажа – поручика Пирогова – заставляет Шиллера остаться с носом в прямом смысле.

Не обходится без упоминаний о носах и «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Весьма близкая приятельница Ивана Никифоровича Агафия Федосеевна, которая «носила на голове чепец, три бородавки на носу и кофейный капот с желтенькими цветами», становится укротительницей носа почтенного дворянина и помещика. «Я, признаюсь, не понимаю, для чего это так устроено, что женщины хватают нас за нос так же ловко, как за ручку чайника? – в недоумении размышляет автор. – Или руки их так созданы, или носы наши ни на что более не годятся. И несмотря, что нос Ивана Никифоровича был несколько похож на сливу, однако ж она схватила его за этот нос и водила за собою, как собачку».

В отличие от носа Ивана Никифоровича нос миргородского городничего позволял себе некоторую вольность.  Стоило лишь почтенному ветерану, нога которого была прострелена в кампанию 1807 года, проявляя былую отвагу, лихо топнуть ногою об пол, как последствия подобного геройства не замедлили сказаться: «Эта храбрость дорого ему стоила, потому что весь корпус его покачнулся, и нос клюнул перилы».

Гораздо более своевольно ведет себя нос миргородского судьи – немало авторских замечаний о нем рассыпано на страницах повести. «У судьи губы находились под самым носом, и оттого нос его мог нюхать верхнюю губу, сколько душе угодно. Эта губа служила ему вместо табакерки, потому что табак, адресуемый в нос, всегда сеялся на нее». «Нос его потянул с верхней губы весь табак, что всегда было у него знаком большого удовольствия».

Тема независимого существования носа, способного отделиться от своего обладателя, возникает в повести Гоголя «Записки сумасшедшего». В больном воображении ее героя Поприщина носы обитают… на луне. «Луна такой нежный шар, что люди никак не могут жить, и там теперь живут только одни носы, – записывает он в своем дневнике. – И по тому-то самому мы не можем видеть носов своих, ибо все они находятся в луне.  И когда я вообразил, что земля вещество тяжелое и может насовсем размолоть в муку носы наши, то меня охватило такое беспокойство, что я, надевши чулки и башмаки, поспешил в залу государственного совета, с тем чтобы дать приказ полиции не допустить земле сесть на луну».

Далее Поприщин приходит к умозаключению, что премьер-министра Франции Полиньяка водят за нос английские политики. «Это уже известно всему свету, что когда Англия нюхает табак, то Франция чихает».

Завершалась повесть в рукописи многозначительной фразой: «А знаете ли вы, что у французского короля шишка под самым носом?» – напоминавшая читателям об июльской революции 1830 года во Франции, когда король Карл Х был свергнут с престола. И хотя по требованию цензуры французского короля пришлось заменить на алжирского правителя – дея, намек сохранил свою злободневность: теперь он напоминал о недавнем низложении французами последнего дея Алжира…

…Пройдет немного времени, и причудливая фантазия Гоголя  создаст новую повесть, рассказывающую о необычайных похождениях носа, покинувшего своего владельца, разъезжающего в роскошной карете, гуляющего по Невскому проспекту и даже набожно молящегося в Казанском соборе, повесть, которая так и будет названа – «Нос».