Самоцветный пояс Урала, лето 1979 года 13

То лето 1979 года было моими последними летними каникулами в нашей родной и горячо любимой Мухе , типа трамплина перед прыжком к заветному диплому . И , о какое счастье ! Из Челябинского Фонда мы получили приглашение / я и Юра/ расписать стену в конференц зале  Управления Челябпромгаза. Олигархов со сказочно богатыми миллионерами тогда не водилось -  всякие разновидности чубайсов только подпольно вынашивали планы как бы прицапать  себе все такое многообещающее и соблазнительное имущество на просторах великой страны с ресурсами в необъятном тогда СССР и провернуть эти делишки так быстро и молниеносно, чтобы эти самые народы и не успели пикнуть. На крышах многих домах в то, безмятежное время, красовались такие  лозунги: «Нерушимая дружба народов СССР», «Кто не работает- тот не ест». К сожалению прорицательница Ванга промолчала о замыслах внешних и внутренних врагов против советских людей .  Впоследствии дружба народов дала трещину. Конференц зал в управлении  Челябпромгаза тогда дружелюбно ждал нас . Это здание  было там довольно новым и в тихом месте , а художники в Челябинском Союзе приветливо встретили нас, хотя это были настоящие звёзды и в довольно большом количестве : монументалисты  В. Мишин, К. Фокин, Л.Костина - выпускники ЛВХПУ им. Мухиной и другие  художники .  Мишин великий мастер мужественного рисунка, Фокин писал более романтичные сюжеты, порой  даже нежные . Целое гнездо уральских самоцветных , талантливых художников  мы застали тогда в Челябинске. Время очень поджимало, так как на такую большую роспись  нужно  в приливе вдохновения выложить свои приобретённые знания и энергию в быстром темпе  . Мы тогда согласовали с управленцами , что наш «отель» будет  располагаться рядом с росписью для экономии времени на дорогу . «Ресепшн» не возражал , но кровати как то не подходили для торжественного облика конференц зала и нашли компромисс:  работяги принесли два стола , закрытых со стороны зрителей, а матрасами нам послужили шкура безвинно убиенного каким- то крупным начальником раба божьего -   медведя и тулуп сторожа , мохнатый чёрный тулуп , который в летнее время отдыхал в летней спячке на крючке кладовки треста. С красками не было проблем, мы их получили из щедрой руки фонда достаточно много, но вот беда: растворителей не оказалось, а контейнер с заказанными материалами для художников ехал  откуда - то  неспешно. Правители Челябпромгаза принесли нам две больших бутыли спирта для растворения красок, но  этим же вечером сами растворяли что - то  в одном из многочисленных кабинетов - оттуда доносились эмоциональные выкрики , а затем задушевное пение . Мы тоже были ребята не промах, эту спиртягу использовали как отечественную , русскую валюту- сторож получил эту заветную бутыль , а потом частенько приносил нам из дома то пирожки  с квашеной капустой то ещё какой -либо домашнего изготовления деликатес, типа борщнаш,  что было как животворящий бальзам для наших голодных и не балованных желудков . А мы купили обычный скипидар в хозяйственном магазине и проблема была закрыта . Козлы для росписи нам местные левши построили в кратчайшие сроки , но на них можно было даже раскачиваться, что - то вроде  аттракциона местного разлива получилось. Стена была немедленно загрунтована и сохла пока мы готовили эскиз и затем картон . В Союзе художников мы познакомились с двумя молодыми ювелирами  и , пока ждали утверждения эскиза,  они нас в машине легковой увезли на осмотр достопримечательностей Челябинска- природу с озёрами , которых , кстати,  в Челябинской области более трёх тысяч!  В дороге  стояли по обеим сторонам  светлые хвойные и смешанные леса , блестели прозрачные голубые  озера , вилась река  Миасс  на зависть Швейцарии/ а если посчитать все природные красоты Урала, то и вся Европа крепко позавидует/   и затем мы побывали на бывших копях аметистовых и шастали по грунту, где поблескивали иногда фиолетовые искорки этого самоцвета . Самоцветный пояс Урала тогда жил полнокровной жизнью и светился сотнями оттенков .  А один найденный аметист , обработанный затем ювелиром, гладкий  и сиреневый в виде капельки с дырочкой для цепочки лежит у меня до сих пор как милый,  уральский сувенир  . Работа с настенной росписью была увлекательной и интересной , а вечерами в окна открытые иногда залетали , ослепнув от мощного освещения , летучие мышки . Мы их сажали в банку и затем на тротуаре внизу  выпускали и наблюдали взлёт - как эти серые палочки по бокам мышки вдруг разворачивались по принципу зонтика и превращались в большие крылья и мышь тогда спешно улетала в ночь . Роспись была благополучно закончена и мы, абсолютно счастливые, съездили в один колхоз в Челябинской области, чтобы застолбить место для будущей работы на следующее лето  . А очерк  об этом созревает пока в моей отчаянной головушке