Такая любовь

                Такая любовь
 Кисть послушно наносила мазки на холст. Постепенно, пустой холст наполнялся красками, появилась жизнь. Зашелестела листва на деревьях, трава оживала. За окном шумел дождь и под шум капель хорошо работалось. Мне хотелось забыть эту историю. Было больно и обидно. Когда было тяжело на душе и подстрекали неудачи, то я всегда бралась за кисть. Это очень успокаивало, не так терзали переживания, как будто холст и краски притупляли боль. Я была влюблена в женатого мужчину. Страсть и обида жили во мне. Мне хотелось быть вместе с ним. Я чувствовала, что и Валентину желанны наши встречи. Но я не могла понять одного, как же можно так поступать и со мной и с женой. О любви он не говорил, но ходил ко мне каждый день. Может я была глупа и много чего  не понимала? Мне всегда казалось, да я так считала, что если любишь или влюблена, то больше никто не нужен. Я снова и снова задавала себе эти вопросы. Мазки послушно ложились один за другим. Появился хороший и живой пейзаж. Но в этот раз меня живопись не успокаивала. Я снова задавала себе вопрос, что есть между нами? Может я просто одна себе всё придумала? А Валентин просто играет от скуки? Ему мало любить свою жену? Или я просто слишком романтична, а он «простой» в своих мыслях и желаниях? Но этот вывод меня просто убивал. Если так, то значит я выбрала не того мужчину. Значит, у него нет души или она «серая». Выходит, что он не умеет любить и переживать, а просто пользуется тем, что я в него влюблена и отдаюсь ему. И не надо ему тратиться на внимание женщины. От этого на душе становилось тяжело, и я отгоняла эти мысли. Мне хотелось написать мрачную и грустную картину, чтобы мои грустные мысли ушли в неё, и я снова бы думала о Валентине светло и с радостью.
На следующий день, когда я была в своей мастерской, на рабочем месте, Валентин снова пришёл ко мне. Он снова запер дверь и стал обнимать и целовать меня, приговаривая:
- Ну, давай, чего же ты? Чего ты как не живая?
- Я больше не хочу так встречаться,- ответила я.
- Мне нужно знать, любишь ли ты меня, и готов ли бросить ради меня жену?
- Ну вот, опять ты снова задаёшь эти вопросы, - недовольно поморщился Валентин,- достаточно того, что я к тебе прихожу каждый день. Разве тебе плохо со мной? А с женой я не буду разводиться. Семья есть семья. Разве ты не понимаешь?
- Но я не хочу таких отношений украдкой, мне хочется быть вместе. Жить вместе, чтобы семья была наша,- голос мой предательски дрогнул.
- Но это не реально. И давай займёмся делом,- Валентин снова привлёк меня к себе.
И я снова поддалась его рукам и губам. Когда он  ушёл, на меня опять нахлынула обида. Почему? Почему он так со мной? Неужели не видит, что я серьёзно к нему отношусь, что мне больно от его слов?  Надо мне его прогнать.
Я решила, что на следующий день я ни за что не пущу его в свою мастерскую. И что я покончу с таким «примитивным» отношением ко мне. Как же мне всё- таки горько. Идя домой, я всё время думала о нас. Правильно ли я сделаю? Не будет ли в итоге, что он совсем уйдёт. Разные мысли и чувства меня рвали на части, не могла я без Валентина, и гордость тоже не мирилась с таким раскладом.
Какая же эта всё - таки сложная и противоречивая штука любовь. Ты любишь, а тебя не любят. Как грустно. Дома я села на диван и решила почитать что-то из классики, чтобы найти ответ на вопрос, который меня давно мучил. Мне в руки попалась книга Оноре де Бальзака. И его слова были кстати. Он писал о том, что женщина не должна любить. Что она жалка, когда любит мужчину, а он её нет. И ничего кроме жалости она не вызывает. И женщина должна позволять или не позволять любить себя мужчине. Самой ей любить нельзя, это только её унижает. Такую женщину никто не пожалеет и не поймёт.
И в следующую нашу встречу, я сообщила Валентину, что между нами больше не может быть таких отношений. Я сказала ему, чтобы он больше не приходил ко мне. Если я ему дорога, то он в таком случае должен выбирать между мной и женой. А иначе, пусть забудет дорогу в мою мастерскую и в мою жизнь.