Не укради

 
 Или ТЕСТ НА ПОРЯДОЧНОСТЬ

    События разворачивались так стремительно, что и подумать было некогда, а предусмотреть что-либо оказалось просто невозможно. Последний день и вовсе был как обвал, как землетрясение. Придя с утра в здание на Старой площади, Виктор, по неистребимой привычке аккуратного и исполнительного чиновника, разобрал почту, сделал звонок, предусмотренный начальником на утро.
 (P.S. В доме № 4 на Старой площади находился  Центральный комитет КПСС. После провала  Августовского путча  23 августа 1991 года  президент РСФСР  Б.Н.Ельцин подписал указ «О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР». Здания ЦК КПСС и МГК КПСС на Старой площади были опечатаны, и  их деятельность была заблокирована). 
    И тут в кабинет ворвался его приятель из соседнего отдела. Плотно затворив дверь, он обессилено прислонился к  ней спиной и выдохнул шепотом:
- КПСС распустили…
- Как распустили? Ты что сдурел?! – поднял к нему перепуганное лицо Виктор. – Кто распустил?
      Приятель ничего не ответил, только развёл руками и исчез за дверью. В тот же миг на столе истерично зазвонил телефон.
- Слушаю!
- Виктор, слушай меня внимательно, - раздался словно придушенный, задыхающийся голос его начальника. - Я сейчас «наверху», прийти не могу. А там у вас всё может случиться. Поэтому сделай вот что. Проверь. Там, в моём сейфе большой пакет лежит, жёлтый такой, плотный. Возьми его и … отнеси в бухгалтерию. Хотя нет, нет. Может,  ты его домой возьмёшь?! Хотя  нет. Это тоже не годится.
   В  голосе Ситова была непривычная растерянность, даже подавленность.
- Знаешь что? Проверь, на месте ли пакет. Положи его ещё в один пакет, побольше, и надпиши на нём «Совершенно секретно». Сейф запри, а ключ возьми с собой. Завтра мне отдашь. Понял?
- Понял, Иван Матвеевич.
- Ну, действуй.
     Открыв левый ящик огромного начальнического стола, Виктор достал  коробку из-под  иностранной, подарочной  авторучки, в которой хранился массивный, с раздвоенной головкой ключ от сейфа. Потом подошёл к двери, запер её на всякий случай, и только после этого открыл сейф. Пакет Виктор нашёл не сразу. Он лежал между бумагами на самой верхней полке. Большой, плотный такой, и довольно тяжелый пакет. Виктор взвесил его в руках, пощупал, пытаясь догадаться, что в нём лежит. Попробовал на излом. В  пакете угадывались отдельные, плотные пачки.
     И тут он вспомнил, что вчера к Ситову приезжал крепко сбитый, самоуверенный дядька из области. Иван Матвеевич отослал Виктора куда-то с пустяковым, надуманным поручением. А после обеда ходил    по кабинету довольный, потирая руки. Даже что-то мурлыкал, и уехал домой с работы  пораньше. А теперь этот звонок. Виктор ещё раз пощупал конверт. Похоже было на пачки денег. Всё сходилось: в пакете лежало несколько пачек толщиной в 2-3 сантиметра.
- Это сколько же там?! – размышлял Виктор, укладывая пакет во второй, более плотный, заклеивая его аккуратно  липкой лентой и надписывая.
- Много, однако,- завершил он свои размышления, и положил пакет обратно на верхнюю полку. Потом передумал и подсунул его под бумаги на нижнюю полку сейфа, у самого пола. Сейф он запер, а ключ положил во внутренний карман пиджака. Вздохнув,  он опустился на стул, и только тут услышал необычную беготню, суету и шум в коридоре. Привычно пригладив волосы, он отворил  дверь и застыл обескуражено  на пороге. Двери почти  всех кабинетов были распахнуты, в конце коридора у лестницы небольшая группа людей опечатывала десятый кабинет.
- Что случилось? – спросил он у пробегавшей бледной  и встрёпанной секретарши.
- А ты что не видишь? Опечатывают нас.
- Как опечатывают?! – опешил Виктор.
- Так и опечатывают,- бросила она на ходу, скрываясь в соседнем кабинете.
- Господи! А что же мне делать?
     Виктор бросился в кабинет, к телефону. Набрал домашний номер Ситова, но супруга начальника ответила, что Ивана Матвеевича нет дома, и когда вернётся,  неизвестно.
   Виктор снова выскочил в коридор. Та же плотная группа сосредоточенно возилась, опечатывая двери следующего кабинета. Петр бросился к приятелю. Дверь оказалась запертой. Он постучал:
- Кто?
- Это я, Виктор.
Дверь приоткрылась:
- Ну, что тебе?
- Что нас всех опечатывают?
- А ты не видишь? Всех подряд.
- Слушай, а что делать?
- А я откуда знаю. Просмотри бумаги. Что нужно, забери с собой, в портфель. А что не нужно, порви да выброси. Соображай! Ты прости, мне некогда, -  и он снова запер дверь.
   Виктор вернулся в свой кабинет, перебрал бумаги на своём столе, подошел к столу Ситова. На нём, как всегда в отсутствие начальника, не лежало ничего. И тут Виктор вспомнил про пакет.
- Что же делать?! Может забрать его домой? А если вдруг будут обыскивать! Господи, кому бы позвонить?! Ну, хоть бы  Ситов  догадался ещё раз позвонить!
    Но телефон молчал. Виктор снова кинулся к сейфу, достал, было,  из кармана ключ. Но тут в дверь постучали. Судорожно сунув ключ обратно в карман, Виктор кинулся  к своему столу и сел.
- Да-Да.  Входите. Открыто.
Вошедшие   окинули взглядом кабинет.
- Так. Вы кто у нас? - спросил главный…
- Я - секретарь Ситова.
- А сам он где?
- Не знаю. Его с утра ещё не было.
- Так. Ну, что же, товарищи, приступим к опечатыванию. Ключ от сейфа у вас?
Виктора кинуло в жар, но он, не задумываясь, соврал:
- Нет. Его обычно Иван Матвеевич носит с собой.
- Ну что же, опечатаем так. Вы на сегодня свободны. А завтра с утра приходите. Ситова мы вызовем и продолжим опечатывание.
     Виктор наклонился за портфелем.
- А…? - указывая на портфель, протянул главный опечатывающий.
- Да тут у меня личные бумаги, - с готовностью открыл крышку портфеля Виктор.
- Ладно, ладно, -  слегка  смутился  главный.
     Виктор вышел в коридор, постоял, глядя, как опечатывают их кабинет, проследил, как перешли к следующему. Главный  обернулся к нему:
- Вы свободны. До завтра. Идите домой.
    Виктор медленно спустился по лестнице. В вестибюле толпились сотрудники, возбужденно обсуждая  происходящее. У подъезда какие-то люди выкрикивали антипартийные лозунги, а несколько милиционеров лениво увещевали их. Потупив голову, Виктор прошёл сквозь реденькую толпу, сел в машину, и поехал домой. Жена испуганно отшатнулась, увидев его на пороге.
- Что случилось? Ты что заболел?
- Нет. Ты телевизор смотрела?
- Нет. Я за Митькой в садик ходила.
- Включи, пока я переобуюсь.
    Жена скрылась в гостиной. Раздался приглушенный голос диктора, тихий вскрик и быстрые шаги жены.
- Иди быстрей.. Там…- и, пожав плечами, она быстро скрылась в гостиной.
      Сминая задники тапок, Виктор кинулся за нею и оцепенел, глядя на экран телевизора. На трибуне, нервно поправляя очки, стоял растерянный Горбачёв, а Ельцин,  торжествующее глядя в зал, совал ему под нос  какую-то бумагу и повторял:
 - Нет. Вы читайте, читайте!!!
(P.S. С 11 марта 1985 по 24 августа 1991  Горбачёв был Генеральным секретарём  ЦК КПСС).
    Так, словно в дурном сне, Виктор узнал  о роспуске  КПСС и понял, что остался без работы.  Весь вечер он просидел у телевизора, переключая программы и пытаясь осознать случившееся. И время от времени звонил Ситову. Но тот до полуночи так и не появился дома. Спать Виктор не мог. Он мотался по кухне, курил и, наконец, прикорнул у кухонного стола, уткнувшись лбом в согнутую в локте руку. Разбудил его звонок Ситова.
- Виктор, это я. Прости, раньше никак не мог позвонить. Ты всё сделал, как я тебя просил?
- Иван Матвеевич, так нас опечатали.
- Да слышал уже. Но ты успел сделать, как я сказал?
- Да. Только я положил…
- Ладно, завтра расскажешь. А пока слушай, - коротко оборвал Ситов. - Приезжай на работу пораньше,  часам к шести, к семи. Не позже. Там разберемся.
    Заснуть Виктор больше не смог. Промаявшись  на кухне ещё  пару часов, он выпил крепкого кофе, оставил на столе записку жене «Я на работе», и вышел на непривычно тихий утренний двор. По пустынным улицам он быстро добрался до центра. У здания на Старой площади уже стояло несколько машин. Виктор аккуратно припарковал свой «Москвич» и, проходя мимо озабоченного вахтера,  спросил:
- Ну что тут?
- Да кто его разберёт теперь, что тут,- проворчал обычно приветливый и торжественный ветеран, сквозь чопорную горделивость которого проглядывала готовая выплыть наружу  угодливая подобострастность. Однако теперь все эти казенные чувства, словно снятый китель, остались в подсобке. Хмурый, непроспавшийся ветеран, всегда скрупулезно проверявший пропуска, сличая предъявителя документа с фотографией, теперь только махнул рукой, пропуская его.
    Виктор через две ступени взбежал на свой этаж, не вызывая лифта. Кабинет был не заперт. Ситов сидел у своего стола и нервно барабанил пальцами. Глянув  исподлобья на Виктора, он, молча, протянул руку ладонью вверх.
 - Ключ у тебя?
     Петр с готовностью достал из внутреннего кармана ключ от сейфа и положил в раскрытую ладонь Иван Матвеевича. Тот поглядел на ключ, снова посмотрел на Виктора, вздохнул и, тяжело опершись о стол, поднялся.
- Дверь запри.
    Подойдя к сейфу, Иван Матвеевич на мгновение замер, задумчиво глядя на две серые бечёвочки, скреплённые сургучной кляксой с оттиснутой на ней  печатью. Потом рванул их, решительно отпер дверцу и, озабоченно оглядывая внутренность сейфа, спросил, шаря рукой  под бумагами на верхней полке:
- А  ты  куда его положил?
- На самую нижнюю полку, под бумаги.
     Ситов пригнулся, пошарил рукой, заглядывая на дно, и, наконец, присев на корточки, стал вышвыривать всё из сейфа. Сначала с нижней, а потом со средней и верхней полок. Пакета не было.
   Разогнувшись с трудом, он сел за стол,  сцепил ладони и,  потупив голову, о чем-то мрачно размышлял. Потом он крепко потёр обеими ладонями лицо, медленно поднялся и, сунув руки в карманы брюк, воззрился на Виктора  испытующе. Тот растерянно поднял плечи, развел руками, потом прижал их к груди и тихо сказал:
- Иван Матвеевич, я его туда положил, на нижнюю полку,- ткнул он пальцем вниз сейфа. - Честное слово!
    Ситов, не говоря ни слова, продолжал буровить его недвижными, колючими  глазами. Потом он развернулся, подошёл к окну и глухо буркнул:
- Уж лучше бы ты их взял.
- Иван Матвеевич, да не брал я их. Ну, правда же!
- Знаю, что не брал. Верю… Их теперь, брат, не сыщешь и….не узнаешь, кто взял… Да и спросить не с кого.  Ладно. Забудь про это. И главное, никому ни слова. Понял? - повернулся он к Виктору.
- Понял.
- А теперь иди домой. Ты здесь больше не нужен. Да и я тоже,- добавил он задумчиво. - Ладно. Ступай, выспись. А там посмотрим, как будем дальше жить.
                *******
    А дальше жизнь подхватила и крутила Виктора словно невесомую щепку  в весеннем ручье. Промаявшись без работы, он устроился на какую-то фирму. Она прогорела, перешёл в другую. Даже сам попробовал заниматься бизнесом, но у него ничего не вышло… Потом приятель пригласил его менеджером в банк, и тут он на время успокоился.
      Но каждый раз, когда ему позарез  нужны были деньги… на лечение заболевшего сына, на похороны отца, просто на жизнь, чтобы прокрутиться с семьёй до зарплаты, он  в отчаянии вспоминал тот пакет, прикидывая, сколько  же там было. Иногда сожалел, что не взял их. Но отгонял от себя недостойные, лукавые мысли и вздыхал облегченно,   довольный  тем, что не поддался соблазну.
     После смерти отца, когда на сороковой день они сумерничали на кухне одни, Виктор рассказал матери и жене о той истории с пакетом, которая никак не выходила у него из головы.
- Так это хорошо, что ты не взял. Не Укради! – заповедь такая. .. Хотя… забыли вы все заповеди.. Все крадут, друг друга обманывают… А ты вот устоял… Не нарушил заповеди.  И слава Богу, что не взял. Мне бы хуже было, если б ты взял. Хоть бы там миллионы были.
- А ты  бы на моём месте взяла? – повернулся он к жене.
- Нет, Вить, не взяла. Чужое - не мое. Нельзя. Меня так воспитали.
- Вот, видишь, как ты твердо. А я ведь  потом жалел иногда,… ну, когда трудно нам было… тогда изредка жалел, что не взял. Вот и сейчас как бы пригодились.
- Ты - молодец, что не взял. Я в тебе не сомневаюсь. 
    Помолчав, задумчиво сказала:
-  Знаешь, это как проверка  на порядочность. Я бы не взяла. Ты не взял.
- Но иногда жалел.
 - А кто-то, не раздумывая долго, взял. Но вряд ли эти деньги пошли на пользу тому человеку.
                ********
    По прошествии многих лет, когда они с женой уже были на пенсии, и проводили лето у сына на даче, вечером у  телевизора завязался разговор. О жизни, о деньгах, о вечных ценностях. И Виктор, к слову, рассказал сыну давнюю историю с тем жёлтым пакетом. Сын очень внимательно, даже сосредоточенно выслушал рассказ. Потом тихо встал с кресла и,  глядя в пол, сказал задумчиво:
- А ты знаешь, мало кто из моих сверстников прошел бы  сейчас этот тест на порядочность.
- А ты? – спросила жена.
 Он подошел к дверям и, не поднимая головы, обронил…
- Не знаю, мам.