Данте. Персонажи. Куницца, скандальная блаженная

                из книги "Данте" изд. "Мондадори" 1968 г.
                пер. с итальянского


    "И вот ко мне ещё одно светило
     приблизилось и, озарясь вовне,
     явило волю сделать, что мне мило."
    ( Данте, "Рай", песнь третья, пер. М.Л.Лозинского)

     В небе Венеры среди духов, исполненных любовью, блистает Куницца да Романо.
Такое сияние не могло не приводить в изумление читателей "Комедии" четырнадцатого
века, которые знали этот персонаж намного лучше нас.
"Любовь зла", как известно, но, сказать по правде, Куницца всё же с ней перебор-
щила.
  И потом, если уж так хотелось её спасти, то почему бы не отправить её в Чисти-
лище? Но делать из неё блаженную спустя несколько лет после кончины, - это уж
было чересчур. В самом деле, старинные комментаторы не пользуются эвфемизмами, го
воря о сестре Еццелино. Один говорит, что "она провела свою жизнь в наслаждениях"
другой - что "была большой развратницей", третий, - Пьетро Алигьери, сын Данте,-
что "была сжигаема плотской любовью".
   Но всё же кто-то говорит, что была щедра и милосердна и много сделала для то-
го, чтобы уменьшить страдания тех, кого преследовал её брат.
    Может быть, эта любовь к ближним оправдывала её в глазах Данте. А, возможно,
была другая, более личная причина.
    Когда Еццелино да Романо, её могущественный и безжалостный брат был сокрушён
коалицией гвельфов в 1258 году, Куницца не могла избежать судьбы всех побеждённых
и должна была вслед за другими вступить на путь изгнания.
   Уже в зрелых летах, словно пилигрим-изгнанник, она стала гостьей дома Каваль-
канти во Флоренции. Здесь, по всей вероятности, её и увидел совсем юный Данте;
увидел смирившейся с судьбой, раскаявшейся, - и это произвело на него неизглади-
мое впечатление.
    Много лет спустя, изгнанник в свою очередь, перенёсший многие унижения, он
мог вспомнить тихую и скромную женщину, которая ранее него познала те же тяготы,
и внезапно решил отдать её почести, как умел.
   ... Гипотеза немного смелая. Но так здорово вообразить, что для бедной, старой
женщины, преследуемой судьбой, великий Алигьери допустил отступление в своей
жёсткой теологической и моральной системе.