Нора Рубашова 1909-1987

Нора Николаевна Рубашова (сестра Екатерина Сиенская) и ее служение идее русского католичества
Нора Николаевна Рубашова родилась 12 марта 1909 года в Минске, в еврейской семье. Ее отца звали Цадик, но он принял имя Николай, хотя и не крестился. Поэтому в официальных документах Нора Рубашова значилась как «Нора Николаевна-Цадиковна Рубашова». Она рассказывала автору этих строк, что ее родители хотели иметь мальчика и назвать его Ароном, но так как родилась девочка, то ее назвали Норой (имя Нора получится, если прочитать «Арон» справа налево, как и читают по-древнееврейски). В годы военного коммунизма (1918-1921) семья Рубашовых, в то время уже жившая в Москве, разорилась, Норе приходилось продавать вещи на барахолке. Об этом периоде она рассказывала скупо. В 16 лет Нора задумалась о смысле жизни, решила, что если не найдет смысл жизни, то честнее будет покончить с собой. В итоге, под влиянием своей школьной учительницы, которая была связана с доминиканской общиной Анны Ивановны Абрикосовой, она решила принять католичество. Нору крестил о. Сергий Соловьев в 1926 году. В то время о. Сергий Соловьев служил по восточному обряду на одном из боковых алтарей католического храма Непорочного Зачатия на Малой Грузинской улице (позднее в этом году он был назначен вице-экзархом русских католиков восточного обряда). Вскоре после крещения Нора вступила в Третий Орден св. Доминика, приняв имя Екатерины Сиенской, навещала сестер из абрикосовской общины, находившихся в ссылке в Костроме. О. Сергий Соловьев дружил с епископом Пием Невё, служившим в Москве в католическом храме Св. Людовика. По мере того как в СССР нарастали репресии, общение с иностранными дипломатами (а именно в таком качестве советские власти рассматривали епископа Невё) становилось все более опасным. Над московской общиной католиков восточного обряда сгущались тучи. В 1929 году настоятель храма Непорочного Зачатия попросил о. Сергия Соловьева более не служить в его храме. По рассказам Норы Николаевны, о. Сергий был не приспособлен к жизни, не мог даже самостоятельно вымыть голову (ему помогала Эмилия Францевна, которую автор этих строк еще застал уже пожилой прихожанкой храма Св. Людовика в Москве в конце 1970-х). Воспоминания об этом и других эпизодах из жизни о. Сергия упомянуты в предисловии к брюссельскому изданию (1977) его книги «Жизнь и творческая эволюция Владимира Соловьева». После этого, вплоть до ареста о. Сергия и наиболее активных прихожан в ночь с 15 на 16 февраля 1931 года, службы по восточному обряду совершались на частных квартирах. Нора была арестована в тот же день, что и о. Сергий, получила 5 лет лагерей по 58-й статье («контрреволюционная деятельность») с добавлением аббревиатуры «ПШ» (подозрение в шпионаже). Этот «довесок» сильно осложнил пребывание Норы в лагере. О. Сергий дал признательные показания, был приговорен к 10 годам лагерей. Затем приговор был заменен на высылку в Казахстан. После прохождения лечения в специализированной психиатрической клинике МВД о. Сергия взяли на поруки его дочери. В ссылку он так и не был отправлен по состоянию здоровья.
Еще до ареста Нора познакомилась с епископом Пием Неве, который произвел на нее большое впечатление свой глубокой духовностью и состраданием к невинно осужденным. После отбытия наказания Нора на короткое время нелегально прибыла в Москву и посетила епископа Неве. Вскоре после этого она была насильственно выдворена из Москвы и поселилась в городе Козлове (ныне Мичуринск), где работала в ботаническом саду под руководством всемирно известного селекционера Ивана Владимировича Мичурина. Там она познакомилась с Георгием Георгиевичем Смирновым, впоследствии ставшим православным священником; он преподавал в Ленинградской духовной академии и семинарии (Нора Николаевна посещала его в 1960-е годы).
Узнав, что сестры, руководимые Верой Львовной Городец (матерью Стефанией), обосновались в Малоярославце и жили одной общиной, Нора пожелала присоединиться к ним. Там она перед войной принесла вечные обеты послушания, целомудрия и бедности. Сестры регулярно ездили в Москву, в храм Св. Людовика, где в то время служил священник-ассумпционист, капеллан посольства США Леопольд Браун. Все общавшиеся с о. Леопольдом находились под пристальным вниманием органов НКВД. Но сестер до поры до времени не трогали.
С 18 октября 1941 по 2 января 1942 Малоярославец был оккупирован немцами. Нора Николаевна вспоминала о двух немецких католических священниках, с которыми удалось установить связь. Один из них был войсковым капелланом, другой работал санитаром в госпитале. В госпиталь пошла работать и сестра Тереза Кугель (одна из сестер общины в Малоярославце, дочь костромского раввина, обращенная в католичество Анной Ивановной Абрикосовой). Немцы ее не тронули, хотя она была еврейкой, но после ухода немцев сестра Тереза была арестована и получила 5 лет лагерей как социально-опасный элемент (фактически за сотрудничество с оккупантами). Нора Николаевна вспоминала, что священник, работавший в госпитале, был настроен антинацистски, а капеллан был отчасти заражен немецким национализмом. Я спросил ее, почему капеллан не выдал ее и Терезу – двух евреек, на что Нора Николаевна ответила: «Все-таки он прежде всего священник». Вместе с сестрой Терезой была арестована и мать Стефания. Она получила 5 лет ссылки в Казахстан, в село Новая Шульба. Туда к ней поехала Галина Фаддеевна Енткевич (сестра Роза) и там умерла от воспаления легких. После смерти сестры Розы к матери Стефании поехала Нора Николаевна и находилась там, в Новой Шульбе, пока у матери Стефании не окончился срок ссылки.
После окончания срока ссылки мать Стефания (Вера Львовна Городец) вместе с Норой Николаевной поселилась в Калуге. Община разделилась. В Калуге Вера Львовна и Нора Николаевна были арестованы. 17 августа 1949 года Вера Львовна Городец была приговорена к 10 годам лагерей. Нора Николаевна Рубашова была приговорена 13 февраля 1950 года к 15 годам лагерей. Обе они освободились в 1956 году и поселились в Москве. Как реабилитированным им дали комнату в коммунальной квартире в доме, расположенном неподалеку он станции метро «Университет». Нора Николаевна вспоминает, что после освобождения долго не могла устроиться на работу. Наконец, ее взяли в Историческую библиотеку, где она и проработала до пенсии. В 1948-1949 были арестованы и сестры, проживавшие в Малоярославце, которые выбрали настоятельницей мать Антонину (Валентину Васильевну Кузнецову). Они тоже были освобождены в 1956 году и поселились в Вильнюсе. Пока была жива Вера Львовна, вильнюсские сестры не общались с московскими, но после смерти Веры Львовны (она умерла 25 мая 1974 года), общение возобновилось. Я познакомился с Норой Николаевной 12 ноября 1978 года, а уже в декабре 1978 года, придя к ней в гости, застал у нее Софью Владиславовну Эйсмонт (сестру Филомену), приехавшую на несколько дней в Москву из Вильнюса. Впоследствии я несколько раз сопровождал Нору Николаевну в ее поездках в Вильнюс.
Нору Николаевну неоднократно посещали священники-доминиканцы из Польши: о. Александр Хауке-Лиговский и о. Зигмунт Козар. В августе 1979 года Нора Николаевна сама съездила в Польшу и жила там у сестер-доминиканок в Зеленке (маленьком городке под Варшавой).
Из московских интеллигентов Нору Николаевну посещали переводчица Наталья Трауберг, философ Юлий Шрейдер, филолог Сергей Аверинцев.
Нора Николаевна Рубашова умерла 12 мая 1987 года. В этот день ее навещали коллеги по Исторической библиотеке: ей стало плохо с сердцем, они вызвали скорую помощь, врач сделал укол, но это не помогло. Похоронена Нора Николаевна рядом в Верой Львовной Городец на Хованском кладбище под Москвой (старая территория, участок № 50).