Мозес Путро. Жизнь в Петербурге

                ХЕЛЛИ  СУОМИНЕН (1898-1974)




                МООСЕС  ПУТРО  (30.10.1848 – 24.11.1919)

        КАК УЧИТЕЛЬ,  ПУБЛИЦИСТ  ПЕТЕРБУРГА,  ОБЩЕСТВЕННЫЙ ДЕЯТЕЛЬ, 
      
        ЦЕРКОВНЫЙ ОРГАНИСТ,  КОМПОЗИТОР, СОЗДАВШИЙ НАРОДНЫЙ 
 
                ГИМН  ИНГЕРМАНЛАНДИИ.

      

         

                Перевод с финского языка 2011 год

                Хельсинки 1969 год издания

                Ингерманландский культурный отдел

                Типография  ОИ 1969 год город Ловииса






МООСЕС ПУТРО - КАК УЧИТЕЛЬ.

НЕСКОЛЬКО ЛИЧНЫХ ВОСПОМИНАНИЙ.



     В прежнем, блистательном центре Петербурга, рядом с Невским проспектом располагался - и по-прежнему находится и сейчас Казанский Кафедральный Собор. По обе стороны этого великолепного Собора стоят полукругом величественные колонны с прекрасными арочными строениями. Эта огромная церковь и торжественные переходы между колоннами напоминают Собор Святого Апостола Петра в Риме. Примерно напротив этого места с другой стороны Невского проспекта начинается Большая Конюшенная улица, на которой находится Церковь Святой Марии Петербургского Финского Евангелическо-Лютеранского прихода.
     Моя первая школьная дорога проходила между колоннами Казанского Собора, школа размещалась в старинном доме на Канале Грибоедова, тогдашний Екатерининский Канал. Школа называлась так - Казанская церковно-приходская начальная школа финского прихода, это была школа учителя и церковного органиста  Моосеса Путро. В этом же подъезде многоэтажного дома располагалась и его квартира на протяжении многих лет вплоть до его смерти. Сравнительно коротким был также и его путь в финскую церковь, где он проработал около четырех десятков лет. У меня есть много причин, для того чтобы начать этот рассказ о Моосесе Путро, с моих детских воспоминаний. С тех пор как он получил диплом преподавателя в 1866 году, до последних  дней своей жизни в 1919 , его главной профессией было обучение детей.
     У многих тысяч ингерманландских и финских детей Петербурга была счастливая возможность получить начальные азы образования при его помощи. Я думаю, что уместно будет рассказать, как мы его учащиеся помним его.
     В школе было 3 класса, но было только 2 классные комнаты. В первом классе у нас была учительница Елизавета Кайпанен, она обучала нас основам чтения и письма. Во втором помещении обучались ученики 2 и 3 классов, и их учителем был Моосес Путро, но один предмет он вел уже и в первом классе и это был урок пения.
    У нас не было ничего против нашей учительницы Елизаветы Кайпанен, она также была хорошей учительницей. Однако те уроки не входили ни в какое сравнение с тем праздничным мгновением, когда Моосес Путро со скрипкой под мышкой входил в класс. В то время ему уже было около 60 лет, его голова и борода были седыми, весь его облик излучал теплоту и благородство. Он любил детей, и музыка была для него как воздух, которым он дышал. Он открыл нам дверь в такой богатый мир, который только музыка может дать.
     В моей памяти его уроки оставили ощущение полного умиротворенного счастья. Кто в большей, а кто в меньшей степени, но все ученики были под властью этой радости. Весь облик старого учителя благотворно влиял даже на тех учеников, для которых музыка не так много значила.
    И как же обучали музыке 7-8-летних детей в начале 18 столетия?  Не знаю, как обстояли дела в других местах, но способы обучения Моосеса Путро еще и сейчас стоят, как живые, в моей душе.
    Он нежно клал свою скрипочку на стол, подходил к чёрной доске, чертил нотный стан,  музыкальный ключ и объяснял их значение. Потом он знакомил нас с первыми нотами до и ре, он пел их под аккомпанемент скрипки, затем показывал, как достигать точности звучания голосом без инструмента. Конечно же, мы и раньше слышали песни и музыку, но было интересно узнавать, как эта красота строиться.
    Вскоре мы научились петь 3 ноты – до ре ми  вверх и вниз, под скрипку и без неё, медленно и быстро и в разнобой. Скоро научились петь маленькую песенку, которая тут же родилась.

                Два голоса мы уже выучили
                И третий скоро заучим.
                Недолго осталось ждать
                Как и его будем распевать.

Потом узнали, что за до ре ми, следует фа, и из этих 4 нот родилась новая песня.


                Бумажный змей

                Ветер начал сильнее лететь
                Бумажный змей взлетел
                Эй, ура, ура змей
                Лети дальше, пока, пока
                Ветер несётся к небесам!
                Отпущу я змея в высь!
Так продолжалось от урока к уроку. Часто детские песенки были простые и короткие, но учитель знал, что даже маленькие мальчики остаются мальчиками, и вот когда 6 нот были разучены, мы познакомились с песней, которая была интересна ребятам.
 
                Ценность труда

                Жил был сказочный герой, самый сильный и большой
                Камни он разбивал и в облака раскидывал
                Сосны вырывал с корнями
                Много завистливых мыслей родилось из-за этих подвигов
                Ах, какой он силач, так много чудесного сделал

                На великие подвиги я не способен, но стараюсь сделать, что могу
                Забочусь о своем доме и родном крае,
                И продолжу это до последнего вздоха.

 Слова и мелодия этих песенок были написаны Моосесом Путро и они хранились в моей памяти десятки лет, но только в этом году я узнала, что в бумагах моей матери находилась размноженная книжечка размером в 60 страниц, где были напечатаны и эти песни. Вот её название – Тренировка пения с нотного листа. Для Петербургских финских школ на временное пользование. Написал Моосес Путро. Размножено в типографии в 1898 году.

                Вводное слово

В эту тетрадь входят избранные песни из находящегося в работе более объёмного учебника пения, который выйдет из печати следующей осенью. Надеюсь, что использующие в обучении эти песни выскажут свои замечания, которые я мог бы учесть в основном сборнике. М. Путро.
Вся брошюра написана каллиграфическим почерком лично Моосесом Путро. Моя мама тоже была учительницей финских школ Петербурга, по этой причине она, видимо, и получила эту брошюру. У учителя М. Путро была задумка об издании более объемного учебника пения, и рукопись, по всей видимости, была почти готова, но у меня нет никаких сведений о том, вышла ли в свет эта книга. Вероятно, дороговизна этого издания помешала осуществлению его планов. Однако мне приходилось слышать от некоторых его учеников, что они пользовались маленькой книжечкой, где было много тех песен, которым обучил нас Путро, и которые входили в сборник, хранящийся у моей мамы.
 Всё-таки там нет одной песни, которую мы выучили во 2 или 3 классе. Мотив и слова так хорошо сохранились в моей памяти, что в 1968 году я записала их на бумаге. Эта песня по своему характеру отличается от первых песен начальных классов. Песня не была разделена на куплеты, где бы мотив повторялся, но её мелодия менялась на протяжении всей песни, от начала до конца. Она давала нам представление о том, какие чувства можно выразить при помощи музыки.

             В грозу

          Ах, как солнце припекает
С головы стекает пот
Если б дождик припустил
Он бы землю оживил.
Дети смотрят удивляясь
Ветер дунул завиваясь
Потемнело в вышине
Капли бьют уж по спине.

Стрелы молний засверкали
Гром грохочет в небесах
То взвывает
То ломает
То трясётся
То несётся
Вскоре всё вокруг смолкает
В небе радуга сверкает
Все тревоги исчезают
Так Создатель охраняет
И в грозу любимый мир.

Мелодия красочно разрисовывала вначале жаркий летний день, потом можно было ясно увидеть, как порывы ветра поднимают с земли маленькие пыльные столбцы. Дождик превращается в ливень, страшная гроза приближается и развивается с яростной силой. Однако же и это проходит, всё успокаивается, природа обновляется, становится свежо и чисто, как в первый день создания мира.
Уже в 1910 году наша семья переехала жить в Хельсинки, где и продолжилось моё школьное обучение, но Моосеса Путро я не забывала, никто из учителей не мог его затмить.
У нас была дача на Карельском перешейке в Каннельярви, недалеко от Петербурга. Я знала, что учебный год в школе М. Путро начинался в конце августа чуть раньше того времени, когда мне надо было возвращаться в Хельсинки к 1 сентября. Было мне лет 13, я уже училась в средних классах школы, и решила попросить у родителей разрешения съездить в Петербург. На поезде это было легко сделать, и я могла бы уже к вечеру вернуться домой.
Я пошла в старую начальную школу, села в коридоре ожидать конца урока. Вскоре урок и закончился, двери открылись, я пошла в класс и остановилась в дверях.
Может показаться преувеличением, то, что я сейчас расскажу, но это было именно так. Учитель Моосес сидел на своём стуле, борода и голова были ещё более поседевшими, а вид его был еще более приветливым.
Вокруг его были дети, одни облокачивались на его колени, другие сзади держались за его шею, а третьи сидели на полу возле его ног. Такими смелыми мы в своё время не были. Я  стояла в дверях, и слёзы умиления навернулись на мои глаза. Я почувствовала себя почему-то взрослой даже постаревшей, рядом с ними, но одновременно радовалась оттого, что учитель был именно таким, каким я его помнила.
Вскоре он заметил меня подошёл с расспросами, просил передать привет родителям. Начался новый урок, я ушла, довольная тем, что смогла увидеть его.
Таким его помнят и мои два младших брата, которые тоже были его учениками, хотя и меньше времени, о том же свидетельствуют и его другие ученики, с которыми мне удалось встретиться и поговорить.
В передней школы сидели родители или воспитатели для того, чтобы благополучно  проводить маленьких озорников до дома через оживленные улицы большого города. Я помню случаи, когда я с братом уже не училась, а младший меня на 4 года братик не мог дождаться провожатых, то Путро сам пару раз провожал его через шумный Невский проспект.
Можно подумать, что аура детских воспоминаний приукрашивает образ, но дело не в том, ведь в детстве случается  много и печальных событий, а также дети пугающе-точно чувствуют фальшь и напускную доброту.
Профессор Хейкки Клеметти большой музыкальный деятель, поэт, знаток зодчества старинных церквей так описывает первую встречу с Моосесем Путро.
«В моём доме однажды появился пожилой господин, который произвел уже своим внешним видом приятное и благородное впечатление. Он отличался от прочих тем, что на его лице не было ни малейший фальши, а только, правда, простота и я бы сказал святость.-
Этот человек был Моосес Путро, органист Петербургской финской церкви и учитель церковно-приходской школы»
Тонко чувствующий, большой художник заметил исключительность существа Моосеса, так же как маленькие дети  это бессознательно угадывали.



                ДЕТСТВО И МОЛОДОДОСТЬ




Моосес Путро (Моисей Путронен) родился по старому юлианскому календарю 18.10.1848 года, что по новому летоисчислению приходится на 30.10.1848 г. в Ингерманландии в приходе Дудергоф Царскосельского уезда  в деревне Нурккалан Кюллиси Ленинградская область посёлок Можайское недалеко от города Гатчина. Его родители были крестьяне, отец Матвей Путронен и мать Мария Путронен (девичья фамилия Кайпиайнен).
Изначально фамилию Путронен Моосес носил до 1880, а затем сократил до Путро. В России в 1848 году, так же как и в Ингерманландии царило крепостное право. На этом основании, если не вникать во все детали жизни внимательнее, можно романтично сказать, что он был сыном крепостного. Но это дало бы ошибочное представление о его детстве и юношестве.
Земли Дудергофского прихода принадлежали короне, то есть царю или царице. Как писала газета « Старый Дудергоф» со времён царя Петра 1 Дудергоф был под его короной, с 20 годов под царицей, а теперь опять царские подданные».
Положение таких царских крестьян-единоличников было во многих отношениях лучше, чем у тех, кто жил на землях помещиков. Им не надо было работать на оброке, а можно было выплачивать налог деньгами за свой земельный надел.
Опытные и трудолюбивые земледельцы могли добиться сравнительно хороших результатов, таким, по всей видимости, и было положение семьи Моосеса Путро. Крепостное право отменили, когда ему исполнилось 13 лет. В последующие годы земли были деревенскими, и лишь иногда они обмерялись и делились заново, но важным было то, что земли переходили от отцов к сыновьям, а иногда землепашцы могли выкупать участки земли в свое пользование, как писала в 1936 году газета «Финская Ингрия».
Я беседовала с племянницей Моосеса Путро госпожой Инкери Герулли, которая замужем в Западной Германии во Франкфурте-на-Майне, она приходится дочерью Юусо Путро брата Моосеса Путро. Она случайно оказалась в Финляндии весной 1968 года, куда приехала по случаю 50-летия со дня окончания института для встречи со своими друзьями юности. Она, Инкери Путро, будучи молоденькой девушкой, часто гостила в отчем доме своего отца и дяди и дала мне его описание.
Главное строение было большим двухэтажным, где было много комнат. Его окружал большой сад, который уходил по другую сторону шоссейной дороги ведущей в Петербург, там был пруд, беседка  и баня с колодцем.
К главному дому примыкали большие хозяйственные постройки, где размещались конюшни, амбары, скотные дворы, экипажи, телеги, сани. В хозяйстве было около 20 коров, 5 или 6 лошадей. Земли были частично в пользовании всей деревни, но были участки и в их собственности.
На землях выращивали различные культуры, в том числе и пшеницу, но основной доход приносило молочное хозяйство, эту продукцию возили на своих лошадях в Петербург. У двух сыновей были свои дома, но, когда собирались на праздники в отцовском доме, то вся родня с замужними детьми помещалась в старом гнезде. У Захария Путро, брата Моосеса, в саду была своя дача. Вот так жили в деревне в начале 1900 годов, но, как было позднее в пору юности Моосеса, я не могу с точностью утверждать, так как не слышала от очевидцев, но более поздние факты говорят сами за себя. У Моосеса Путро было 4 брата и 1 сестра. Братья Хейкки и Михаил остались работать в доме отца.
 В 1863 году в Ингерманландии открыли Колпанскую Семинарию, учащихся набирали с 17 лет, но среди 13 учеников первого набора были и более молодые и более старшие. Моосес Путро едва достигал 15 лет, многие рассказывали, что Моосеса приняли на обучение за то, что он среди прочего обладал хорошим певческим голосом, но и в других отношениях он, по-видимому, был не погодам развит. Весной 1866 года в возрасте 17 с половиной лет он закончил семинарию и защитился по программе учителя,  органиста, певчего.
Осень 1866 года он проработал учителем церковно-приходской школы в родном приходе Туутари. В 1867 он начал обучение в Эстонии в городе Валга в Семинарии Ливийского Почетного Ордена. В ту пору железных дорог было мало и путь в 400 км нужно было проделать на лошадях. Между Ингерманландией и Ливийской Семинарией были хорошие давние отношения, здесь издавна обучались сыновья из Невских краев. Также она послужила примером при создании Колпанской и финской семинарии в городе Ювяскюля.
Весенний семестр 1871 года М. Путро был слушателем недавно основанной Ювяскюльской Семинарии, и некоторое время знакомился со школами  в Хельсинки. Бедная семья не смогла бы оплатить такое обучение, даже если принять во внимание то, что поездку в Финляндию он оплатил уже сам.
Брат его Захарий 1856 г. р. закончил 5-летний курс обучения в Петербургской старшей финской церковно-приходской школе, а затем выпустился из Колпанской семинарии. И это ещё не всё.
Младший брат Юусо 1861 г. р. был отправлен учиться в Финляндию в город Хямеенлинна в Финский нормальный лицей, основанный в 1873 г. Позднее в 1887 г. этот лицей перевели в Хельсинки, и к нему присоединили действующую в г. Х-ки частную школу, так называемое Начальное училище. Так родился сегодняшний Нормальный Лицей лучший в стране.
Юусо приехал в Лицей года через два после его основания. В 1884 г. он поступил в ВУЗ. В 1894 г. в университете г. Х-ки он защитился на степень магистра и затем работал преподавателем в учебном заведении г. Ювяскюля. Я предполагаю, что в Финляндии позднее он уже учился на свои средства.
Мы можем с удивлением остановиться перед этими фактами и подумать о той жизни. Удивляет не только одно то, что из этого дома с единоличным деревенским хозяйством, где хлеб добывался, конечно же, тяжёлым трудом и преодолением множества ежедневных трудностей, могли найти средства отправить сыновей в дальние школы.
По всей видимости, дела организовали так, что 2 брата наследовали отцовский дом, а обучение 3 других братьев было устроено за счёт другой доли.          
Бедная семья не смогла бы так организовать дела, но ещё большее  уважение и восхищение вызывает то, как в этой семье шли в ногу со временем, и какая глубокая любовь в ней была к финской культуре и образованию. Только что открылась  семинария  в Колпанах, и Моосес Путро смог начать там обучение, хотя и не достиг приёмного возраста. Еще не успело известие о том, что  в Финляндии наконец-то открылся финско-язычный Лицей облететь всю Ингрию, как Юусо, достигший подходящего возраста, смог поехать учиться в город Хямеенлинна.   И это было не только желание учиться и продвигаться вперёд, а в большей мере это была любовь к финскому воспитанию и культуре.               
Намного ближе, в Петербурге, куда семья возила на своих лошадях продукты, конечно же, были хорошие школы и ВУЗы. И такая семья была не единственной.
В Хельсинки в 1869 г. была организована Школа для девочек, которая послужила примером для позднее организованной Женской гимназии, и которая имела такое же значение в истории женского образования, как и выше упомянутая Мужская гимназия в городе Хямеенлинна на ниве мужского обучения.
О первых годах действия этой женской школы вспоминает в своей статье от1959 г. бывшая ученица доктор Тюуни Туулио. « Земледелец из Туутари Адам Курикка, чьи дети учились как в женской, так и в мужской школе послал 20.12.1873 г. обеим школам 50 рублей со словами большой благодарности за то, что его дети в этих школах имеют счастье постичь так много полезного на прекрасном финском языке». Это была внушительная сумма, если принять во внимание, что магистру Маунулин платили за 10 уроков 15 марок. Учительница Стенбак заработала за сентябрь 1875 г. 20.10 марок. Отношение рубля к марке было в том году примерно как 2:70-2:80.
О родителях Моосеса Путро известно, что они почитали старые традиции и финскую национальную культуру, а также от отцов полученное евангелическо-лютеранское  вероисповедание. Их роду был присущ музыкальный и поэтический талант, вообще довольно распространённый в Ингрии. В их доме часто собирались родственники и пели под аккомпанемент кантеле песни и псалмы. Моосес сам придумывал слова ко многим своим мелодиям, а брат Захарий был известен как хороший переводчик стихов на финский язык и поэт.
В январе1868 г. в возрасте 19 лет Моосес стал преподавателем в своей бывшей школе - Колпанской Семинарии г. Гатчина. Она в то время ещё была небольшой, новая группа набиралась только через каждые 3 года. Директор, он же учитель-предметник имел только одного помощника учителя, главной обязанностью которого было обучение игре на органе и навыкам пения псалмов. Совсем молодым Моосес получил профессиональное задание обучать молодых учителей и дьячков музыке.
Весенний семестр 1871 г. был свободным, так как он проходил обучение в Финляндии. Наряду с этим надо отметить, что он позднее долгое время исполнял обязанность экзаменатора музыки в Колпанской Семинарии на выпускных сессиях.






УЧАСТИЕ  М.ПУТРО В ФИНСКОЙ КУЛЬТУРНО-ВОСПИТАТЕЛЬНОЙ    
 
РАБОТЕ В ПЕТЕРБУРГЕ.



В 1872 г. Моосес Путро преподает в Колпанах, но также в этом году ему, в возрасте 24 лет открывается новое, более широкое поле деятельности. Его выбрали в Петербургский финский приход на должность органиста и псаломщика, а также предметным учителем в так называемую Высшую церковно-приходскую школу, которая располагалась в финской церковной усадьбе.
Можем себе представить как молодой, талантливый Моосес излучал силу и воодушевление в работе, так как он в этом же 1872  году организовал Финское Петербургское общество песни, руководителем которого он являлся 47 лет, вплоть до своей смерти в 1919. За это время хор завоевал множество прекрасных побед и, его значение в культурной жизни всего края было неизмеримо  ценным.
В тоже время он использовал себе на пользу возможности миллионного города для развития своего таланта, как органиста и композитора.
В годы с 1874 по 1878 он учился в лучшем русском музыкальном заведении Петербургской Государевой  Консерватории. В 1879 г. он издал свой первый сборник песен для хора «Старое и новое для любителей финской песни».
В этом же году он женился. Его избранницей стала Нанна Ювонен, дочь торговца Стефана Ювонен и его супруги Софии Вахлман. Семья эта была из Финляндии, Нанна родилась в Мянтухарью.
Через 2 года после этого в жизни Моосеса  произошел небольшой инцидент, о котором мало кто знает. Видите ли, он просил для себя должность органиста в Шведско-Немецком приходе г. Выборг Ф-ия, как писала об этом выборгская газета «Остра Финланд» в № 28 за 8.3.1882 в статье «Выборы органиста». Доктор Суло Халтсонен любезно указал мне на этот источник.
У Моосеса были исключительные дипломы и его записали на 2 выборное место, на первом был органист из г. Пори Теодор Сёренен, третьим был на избираемую должность временный исполняющий Ферд. Улбрих.
Теодор Сёренен был датчанин, получивший музыкальное образование на родине под руководством известного композитора Н. Гадена, но живший давно в Финляндии, сначала в г. Турку, а затем в г. Пори. У него были рекомендации от известных, передовых в своё время музыкальных деятелей Ф-ии, таких как Фредерик Пасиукс и Ричард Фалтин.
Документы и рекомендации М. Путро были на одном уровне с бумагами Сёренсена, но можно понять, почему датчанину отдали предпочтение при выборе кандидата на должность органиста и певчего в шведско-говорящем и немецком приходе. Он владел этими языками в полной мере, из-за родного родственного им датского языка.
Моосес знал в совершенстве финский и русский языки, а также удовлетворительно немецкий, но я не думаю, что он владел шведским языком.
Трудно понять, что заставило его добиваться этой работы. Выборгский шведско-немецкий приход был маленьким, церковь простая, там не было галерей, в неё помещалось только человек 300-400. Возможно, что зарплата была выше и другие преимущества лучше. Выборгские шведы и немцы относились к самому богатому сословию, и возможно начало семейной жизни послужило поводом для соискания этой должности, но может быть, что были какие-то другие личные причины.
Однако М. Путро остался в Петербурге. Он, наверное, уберегся бы от многих неприятностей, если бы уехал в Финляндию, и наверняка не прекратил бы связей с родной стороной, но тогда огромная работа всей его жизни в среде своего народа осталась бы не выполненной.
Я рада, что благодаря соисканию этой вакансии, у нас есть очень точные архивные факты его достижений в учебе и работе того времени. В газете «Остра Финланд» напечатаны все дипломы  соискателей, для того, чтобы дать прихожанам церкви сведения о кандидатах ещё до прослушивания и тем облегчить им выбор. Я перевела на финский язык дипломы М. Путро, напечатанные в газете по-немецки, они достойны внимания.

« О том, что Моосес Матиаса сын Путро честно и старательно трудился на должности помощника учителя в Колпанской финской сельской учительской Семинарии, и его на основании, как хорошего поведения, так и согласно знаниям, можно наилучшим образом рекомендовать даже на какую угодно другую должность. Заверяю это, словом настоятеля и печатью церкви.
В Гатчине 4 марта 1872 г.
Эдуард Леопольд Юргенсон настоятель Гатчинской церкви».

Необыкновенно красивым даже по внешнему виду был, наверное, следующий документ.

«Русской Государевой Музыкального общества Петербургской Консерватории
                Диплом

Сей Консерватории Совет подтверждает этим, что Петербургской губернии Царскосельского уезда Дудергофской местности
Крестьянский сын Моосес сын Матиаса Путро, евангелическо-лютеранского вероисповедания, родившийся 18.10.1848 г. закончил в мае 1878 г. полный курс музыкального обучения, при этом получил на экзаменах следующие оценки:
По основному курсу, по игре на органе (классы профессора Хомилиуса) отлично.
По обязательным сопровождающим предметам (теория композиции и сочинительства и истории музыки-блестяще. По игре на пианино-отлично. По теории музыки в полной мере удовлетворительно.
По сему решению и Консерваторией на основании параграфа 19 от 17.10.1861 Высочайшего Указа Совет Консерватории полагает, что Моосес Путро заслуживает звания и чести имени свободного художника. Также подтверждённое подписью Председателя Русского Государева Музыкального сообщества от 23. 05. 1878 имеет право на все преимущества и права.
Этот диплом, который заверен всеми надлежащими подписями и печатью Консерватории выдается ему, Моосесу Путро, для подтверждения 25.10.1879 г.


Председатель Сообщества:  КОНСТАНТИН
Директор Консерватории П. Давыдов

Члены Совета:         
Л. Хомилиус                Н. Римский-Корсаков               
Н. Соловьёв                Ф. Черни
Ф.М. Берггров                Г.Кросс
Ревизор Консерватории Ю. Юоханнсен».

Председателем Музыкального Сообщества был в то время Великий Князь Константин, который по обычаю правящей династии подписывал документы только лишь именем.

«Этим я, нижеподписавшийся, свидетельствую, что господин Моосес Путро во время учёбы в моих классах Петербургской Консерватории закончил курс обучения по сольфеджио, гармонии музыкальных форм, контрапункту, канонам, фугам, по музыкальной теории с исключительным успехом. Я пришёл к убеждению, что он может быть с самой лучшей стороны рекомендованным по этим предметам и также хоровому пению учителем.
В Петербурге 27.3. 1880 г.
Ю.Х.Юоханнсен
Петербургской Консерватории Ревизор и Профессор».

«Свидетельствую этим, что господин Моосес Путро во время учёбы в Петербургской Консерватории прошёл обязательный курс игры на пианино под моим руководством и его можно с наилучшей стороны рекомендовать учителем игры на пианино.
Также не могу не упомянуть, что, прослушав исполнение музыкальных произведений руководимого им хора, я пришел к убеждению, что он является отличным руководителем хора.

В Петербурге 27.03. 1880г.
Франц Черни
Профессор Петербургской Консерватории и руководитель хора Русского Государева Музыкального сообщества».

Профессор Лоуис Хомилиус, который был преподавателем игры на органе в консерватории, дал 2 личных свидетельства. В них  говорится, что Путро владел построением органа и методами поддержания его в хорошем состоянии.
Следующий и единственный документ был напечатан по-фински.

«Органист г-н Моосес Путро является дьяконом в Финской церкви Святой Марии в Петербурге с начала апреля 1872 г. по август 1879г., а также одновременно и в большей мере позднее до настоящего времени является органистом и учителем пения в церковной школе, где преподает в старших классах. Все доверенные обязанности он выполняет с необыкновенным умением и заботливым старанием, как на пользу церкви, так и для всех прихожан.
Особенной заслугой г-на Путро в его работе и деятельности в приходе, я должен отметить, что он организовал здесь финское песенное общество и с большим усердием занимается тренировкой хора. Для его успешного роста он без устали жертвует свои силы и время.
В Петербурге 25.9.1881 г.
За церковную раду Финской Святой Марии прихода
Пробст Иоханнес Охгуйст.

Как мы видим, работа Моосеса Путро, как органиста на протяжении более 40 лет, проходила в просторных стенах Петербургской финской церкви. Это красивейшее строение в стиле ампир было построено в 1804 г. В нём был обильно украшенный алтарь, большой балкон-амфитеатр для органа и 2 этажа балконов для прихожан.
В церкви было 2400 сидячих мест. Заметим, что в Хельсинки в Кафедральном Соборе сейчас 1500 сидячих мест, в церкви Святого Иоанна 2500 мест. Кафедральный Собор по пространству больше, чем церковь Иоанна, но за счёт широких балконов, там помещается больше народа, как указано в документах  церковной канцелярии Х-ки.
Конечно же, эти  две выше упомянутые церкви Х-ки намного крупнее, чем Петербургская финская церковь, она и построена раньше их, но она не уступает им по своей значимости, как чистое по стилю церковное здание.
Впечатление от его внешнего вида в значительной степени проигрывает оттого, что вокруг церкви в центре многомиллионного города, где были безмерно дорогие участки, не могли оставить просторной площади или парка, как это имеет место у церквей Х-ки.
Земля, принадлежащая церкви имела огромные размеры, но её нужно было застроить полностью, на ней размещались финские сиротские дома, старшая церковно-приходская школа, позднее ещё Петербургская финская общая школа, книжный финский магазин, церковные служебные помещения и квартиры для священников. Также было построено большое количество квартир, сдаваемых в аренду, доход от которых шёл  в пользу деятельности церкви.
В настоящее время внешний вид церкви остался прежним, советские хозяйственники укрепили на фасаде здания мраморную доску, на которой написано, что здание имеет историческую ценность и охраняется государством. Конечно же, она будет в свое время реставрирована и приобретёт своё первоначальное предназначение. Так это и случилось, благодаря долгому труду верующих людей, здание в 2008 г. было освящено как церковь.
Финское население в Петербурге в конце 19 века насчитывало около 20 000 человек. Если принять во внимание, что в то время в Финляндии население городов было маленьким, где сотни, где несколько тысяч, то это число выглядит на редкость большим.
Однажды, при какой-то встрече с доктором Халтсонен, я сказала ему об этом, на что он ответил мне, слегка улыбаясь, что в 1800-ых годах Петербург был самым большим городом Финляндии,  потому, что столица Хельсинки в то время была больше шведско-говорящей. Вскоре я позвонила ему и переспросила на чём основано это его интересное высказывание. Он тут же мне это объяснил.
Первоначально об этом писал ни кто иной, как основатель Финского театра доктор Каарло Бергбом, который писал об этом своей сестре Эмилии  из Берлина 7.2.1871 г. Перед этим он посетил Петербург и познакомился там со многими влиятельными финнами.
Я проверила эти сведения в историческом архиве  Хельсинки, где нашла полное подтверждение этих фактов.
В 1870 г. в Х-ки проживало 18323 шведско-говорящих жителей, 8308 финско-говорящих, а остальные русскоговорящие. Полное население было 32113 человек.
Также в 1880 г. 22549 шведско-говорящих жителя, 14672 финско-говорящих, и даже в 1890 г. шведов ещё было небольшое большинство.
Как написано в удостоверении пробста Охгуйста с 1879 г.М. Путро являлся органистом в финской церкви, возможно именно в этом году там была открыта отдельная должность кантора или песенника-псаломщика. Теперь он мог полностью посвятить своё время органу, этому величайшему музыкальному инструменту, королю, как его ещё называют. Очевидцы рассказывают, что он не всегда полностью следовал нотам музыкального произведения, а талантливо импровизировал на органе, придумывая на ходу новые мелодии, навеянные ему темой проповеди воскресного богослужения.
В 1885 г., когда в Петербурге в церковно-приходской школе произвели значительные изменения, Путро подтвердили в должности старшего преподавателя Казанской школы.
В 1884 у Моосеса и Нанны Путро родился сын Вильё Калерво, но он прожил только 4 месяца. В то время детская смертность была распространённой, медицина еще не была развита. На следующий год в июне у них родился второй сын, который получил имя Суло. Во время его детства в Петербурге ещё не было средней финско-язычной школы, поэтому его определили в известную немецкую школу Петер-Шуллен, в которой учились многие дети из финских семей. Между прочим, там учился сын церковного настоятеля Адольфа Хаккарайнен Рафаэль, который позднее работал консультативным посланником в независимой Финляндии в Отделе иностранных дел, также дочь кантора Петра Ряйккёнен Салли, позднее г-жа Парвиайнен, а также старшая сестра автора этой книги Тайми, которая впоследствии вышла замуж за известного ингерманландского книжного исследователя Теппо Самооян.
Выпускной диплом окончания гимназии Петер-Шуллен давал право Суло Путро поступить в Петербургский университет, что он вскоре и сделал, это давало ему преимущество  выбрать для учёбы любой заграничный университет без сдачи дополнительных экзаменов.
У его родственников хранится, красиво оформленная рекомендация от директора Петербургского университета «его превосходительству» руководителю Хельсингского университета, в котором написано, что Суло Путро имеет все основания для учёбы в ВУЗе. С. Путро переехал в Х-ки для учёбы на юридическом факультете. Окончив курс, он поступил на работу в Национальный банк, где и проработал до последних дней жизни. Умер он в1929 г. в возрасте 44 лет, у него в браке родилось 3 дочери, но наследников у Моосеса Путро нет, так как сын остался у него единственным ребёнком, а у дочерей сына не было детей. У брата же его Юусо Путро напротив много наследников, живущих в Финляндии.
Моосес Путро нес большой груз ответственности, но, по всей видимости, у него была и недюжинная работоспособность. Наряду с выполнением обязанностей учителя и органиста, он вёл также большую работу, в большей мере бесплатно, в финском обществе и по всей Ингерманландии. Особенно надо отметить его редакторск4ую работу в газетах. 20 лет он выпускал, в то время единственную, финскую газету «Инкери Лехти» с 1885 по 1905 гг. Организована она была в 1884 г. и выходила один раз в неделю.
Адресом издательства был домашний адрес М. Путро. Там принимали заказы на подписку и объявления. В Петербурге в чужой национальной среде эта газета объединяла и морально поддерживала всех финско-говорящих жителей, но естественно встречались  представители противоположных точек зрения и соперничество, которые приносили трудности руководителю газеты  вдобавок к русской цензуре.
На страницах этой книжки нет возможности глубже рассмотреть его деятельность как редактора.
В 1888 г.  он подготовил и издал на личные средства приложение к газете под названием «Духовный журнал», но он просуществовал лишь 1 год, и вдобавок к труду принёс ему по всей вероятности убытки.
В 1906 г. в Петербурге начал издаваться финский журнал «Новая Ингрия», с 1908 по1917 гг. переименовался как «Ингрия», а с 1917 по 1918 его названием было «Нева».
Моосес Путро всегда был активным во всей общественной жизни финского Петербурга. В Благотворительном Обществе он участвовал с самого начала. Когда в 1880 г. организовалось общество трезвости «Начало», его пригласили в совет, где он даже проработал 1 год председателем. Он попросил освободить его от этой должности для работы в других сферах, но до конца сохранил хорошие отношения с обществом. Также страницы журнала «Ингрия» всегда были открыты для печатания статей деятелей общества, и хор Моосеса активно участвовал на его праздниках.
Через несколько лет образовалось общество трезвости, и фамилия Путро прочно присоединилась к его деятельности. К слову сказать, он был нужен для работы во всех проявлениях общественной жизни финского Петербурга, часто он встречал там те же самые лица, так как по обстоятельствам того времени круг активистов там был довольно узким. Тонкая уравновешенная персона Моосеса Путро встречала везде радушный приём.
 Без лишних слов можно понять, что культурная жизнь маленькой национальности посреди большого города встречала много препятствий. Уже давно вынашивались мечты открытия финско-язычной  средней программной школы. Начали осторожно и скромно планировать в 1905 г. в Петербургской финской общей школе открытие двух старших классов, потом к ним присоединяли один следующий класс, как обычно и происходил рост частных школ.
Мой отец с самого начала входил в группу поддержки этой школы, у него сохранилось среди документов ёмкое по содержанию письмо М. Путро, датированное 4.8. 1908 г. из Тайпалсаари, адресовано оно к нам  на дачу в Новую Церковь, дер. Лиикола Кааннельярви.

«Уважаемый г-н К. Суоминен.
В следующее воскресенье 27.7. в 13 часов хочу собрать как можно больше участников Комитета поддержки на собрание в церковную школу. Надо обсудить и решить вопрос о запросе денег от государства. После последнего собрания линия поведения России резко повернулась против просьб маленьких народностей, и о разрешении на открытие 8-летней школы можно только гадать.
 Запрос пока не удалось отдать, так как те лица, которым это поручили не находятся  в Петербурге, Тюуни на водах в Нантали, Пеуша в отпуске в Савонлинна.
Теперь, мне кажется, и того же мнения г-да Тайвайнен и Тиайнен, которых мне удалось встретить в Петербурге, что лучше будет такое прошение пока и не подавать, чтобы не вызвать излишнее внимание русских властей к открытию нашей школы. При рассмотрении этого дела, в силу его новизны, это привлечет внимание высшего начальства и, конечно же, повлечёт за собой различные проверки нашей действующей школы. А так как разрешения нет, то может случиться так, что и эту школу могут закрыть, когда вопрос будет рассматриваться в высших инстанциях, и, конечно же, на это уйдет много времени.
Из-за вышеперечисленных обстоятельств не стоит сейчас просить разрешения на открытие 5 класса в нашей школе, того же мнения придерживается и уважаемый г-н Хаккарайнен. Лучше будет дать делу продвигаться понемногу вперед, и продолжать обучение как бы в  расширенных рамках, не привлекая  излишнего внимания.
Так же он надеется получить от нового Сената необходимую помощь, как бы прибавку к прежней сумме, если вопрос не поднимут в парламенте. Такая помощь властей не вызвала бы шума в русской среде.
Если Вы не сможете прибыть на собрание, то, будьте добры, пришлите мне в письме свою точку зрения по адресу: Петербург Мещанская улица Д.7 кв. 6.
Будем ли начинать действовать, привлекая внимание, и будь, что будет или дадим делу подождать и довольствоваться тем, что у нас есть. Также хочу заметить, что лейтенант Похяйнхеймо советует подавать прошение.
Привет от нас к вам.
М. Путро»

Это письмо, написанное рукой Путро, несмотря на свою краткость, даёт многостороннее описание жизни того времени. В тот же день он написал примерно такое же по содержанию письмо учителю Аату Халтсонен.
В 1905 г., после забастовок и революции в жизни России и, особенно в Великом  Княжестве Финляндском, уже почти 200 лет входящем в состав России, произошли большие перемены. В Финляндии на всеобщих выборах  вместо Государственных Советов (Дней) избрали Однокамерный Парламент, и первыми в Европе финские женщины получили право голоса. Сенаторы, поддерживающие русских, были отстранены, и на их место были выбраны финны, поддерживающие всё финское, но это продлилось недолго, как нам известно.
В России тоже подул ветер свободы, но к 1908 г. реакционные силы опять окрепли. Правительство России было против проявлений независимости маленькой народности ингерманландских финнов, издавна проживавших на берегах Финского залива, и может, было даже лучше, что учителя уехали в Ф-ию, где они обычно проводили отпуска. Было решено расширять церковную школу постепенно и не посылать запроса в парламент.
Финский Сенат на протяжении нескольких десятков лет выделял по 1000 рублей в год в помощь этой школе, и теперь надо было без привлечения излишнего внимания попросить государственной поддержки, как бы прибавки к прежней сумме от Сената.
В условиях новой политики нужно было действовать дипломатично.
         На страницах финских газет Петербурга обсуждался в то время вопрос об открытии новой расширенной школы, и высказывалось мнение о надежде на получение от государства большей помощи. На самом же деле положение осталось на прежнем уровне вплоть до весны 1918г., когда её закрыли. В ней тогда было 7 классов.
          Для поступления в ВУЗ ученикам приходилось уезжать в Ф-ию для обучения в 8 классе, доучивались кто в Выборге, кто в Териёках, в Коувале и даже на севере в Каяни.
Денежная помощь из Ф-ии всегда составляла 1000 руб. и на фоне всё возрастающих расходов, она становилась всё незначительней.
          Андрей Инкинен упоминает, что ежегодные расходы школы печатались для обозрения с 1911 по 1917 годы. Калеви Каява в своей публикации от 1965 г. « О Петербургской Общей финской школе» использует перечень 1910-1911 годов. У меня сохранился ежегодный перечень за 1909-1910 гг., когда я училась в 1 классе, сейчас я передала его на хранение в библиотеку университета  Хельсинки.
 





 


                1909-1910

Приход                руб. коп.                Расход                руб. коп.
Оплата за обучение               10.686:50                Зарплата                16.262:-
Церковная сумма                8.677:27
Общество поддержки              2.400:-                Аренда здания,
                свет, дрова                5.872:85
От финского правительства   1.000:-                Поддержание порядка 1.150: 81
Аренда зала собраний               920:50
Праздников
Финское общество трезвости     25:-                Школьные принадлежности 423:61
                 Приход                23.709:27                Расход  23.709:27
               
            Школа действовала в собственном здании церкви, так что часть денег она получала назад в виде арендной платы, плота была умеренной, так как в неё входили отопление и свет. Оплата за обучение была относительно высокой из-за сложившихся обстоятельств. Для бедных было выделено 10% мест, также были стипендиаты Общества Трезвости «Начало» и Общества Благотворительности.




                КОМПОЗИТОР  И  РУКОВОДИТЕЛЬ  ХОРА.





            В Петербурге того времени было много заметных финских деятелей культуры, приносящих неоценимую пользу в социальной и культурной жизни местного населения. Работа Моосеса Путро на протяжении всей жизни, как композитора и руководителя хоров  для развития культуры ингерманландских финнов, осталась малоисследованной.
      Однако очевидно, что вклад в развитие местного общества, где он был бесспорным лидером, трудно переоценить.
           В 1879 г. М. Путро издал свой первый сборник песен «Старое и новое для любителей финской песни. 1 тетрадь. 20 песен для смешанного хора. Собрал и издал М Путронен. В Петербурге у А. Бютнера.».
          Девять песен были сочинены самим Моосесом, 2 псалма, взятые из финского сборника гимнов, и мотет Клейна, которые Путро переработал для смешанного хора. Сборник начинается песней финского композитора Пасиукса «Гимн Родине», также включены произведения Мендельсона, Бартолди, Гайдна, Гандели, Линзени, Гадена, Шуберта.
         Три духовные песни М. Путро - «Стремись душа» (стремись душа к небесам, там твой вечный дом), «Мольба» (позволь с мольбой прийти к тебе, Иисус), «Молитва» (расти нас пастырь).
        Шесть его светских песен, такие как: «Сердечная буря», « Он пел», «Открытия», «Сирота», « Спой снова» и « Метель» слова Н. Карина. К другим  песням, похоже, Моосес написал сам и тексты.
        В «Сердечной буре» слышна жалоба, идущая из глубины страдающего сердца, можно догадаться, что под внешним спокойствием М. Путро не всегда было покойно. В пленительной  песне  «Открытия» поётся о счастливой молодой любви, хотя и немного старомодной.
         Эта песня позднее была включена во вторую тетрадь в очень популярный тогда в Финляндии сборник песен для молодёжи под названием «Мелодии, песни для разных голосов, составитель Таави Хахл.» В библиотеке университета Хельсинки хранится 2 издание сборника 1901 г.
          М. Путро послал свой сборник для оценки в финский «Ежемесячный литературный журнал». На стр.167-168 его ежегодника за 1879 г. напечатана рецензия, под инициалами Р. Л. Это был председатель банка Яков Рафаэль Лаэтгрен, любитель музыки, который издал много хоровых произведений. Его песня «Качели», на слова поэта А.Киви живёт и сейчас. Р.Лаэтгрен родился в 1845 г. на 3 года раньше М.Путро, было ему тогда 34 года. Он дает в рецензии широкие музыкальные комментарии о пользе музыки для воспитания молодёжи. Он подтверждает талантливость М. Путро и высказывает свои замечания в каких-то частных случаях, деталях мелодии или темпа, которые он не одобряет, но в целом дает положительную оценку работе молодого композитора. Вот цитата: « Крайняя бедность нашей страны и только что зарождающаяся культура  не могут дать обильной почвы для творчества художника, которому надо начинать почти, что на голых камнях».
           Свой сборник М. Путро выпустил на свои средства, и если принять во внимание  тот уровень жизни, то врядли он принёс ему прибыль.
           Новый его сборник выходит только в 1899 г., когда ему было уже за 50 лет. Вот его название «Сборник песен Ингерманландии, Общество Трезвости, собрал М. Путро на основе первого сборника. Издано в Петербурге в Нотном издательстве  Казанская улица Д. 46.» У нас есть основания познакомиться с деталями рождения этой книги.
           В 1883 г.  в Финляндию пришло модное новое движение трезвости. В этом же году вышла в свет книга доктора А.А. Гранфельта «Современное движение трезвости». В г. Турку организовали первое публичное собрание и начали регулярные чтения в пользу абсолютной трезвости. В Турку мой отец, коренной финн, получил пробуждение к трезвости, поэтому после переезда в Петербург, он сразу начал подготовку для организации среди местных финнов Общества Трезвости.
        В 1885 г. в России начало работать финское Общество Трезвости, под названием «Начало». Мой отец участвовал в руководстве этой организации  25 лет, вплоть до 1910 года, когда вся наша семья переехала жить в Хельсинки. Это было время большого подъёма в движении за трезвый образ жизни. В то время пьянство процветало во всех слоях населения, но среди бедноты оно рождало особенно острую нужду и страдания.
        В Петербурге и по всей Ингерманландии деятельность этого общества имела большое значение. Потому что у неё было больше возможностей в работе, чем у обычных  финских национальных кружков и союзов из-за  ужесточающейся цензуры.
         Общество Начало» имело отделения в разных районах Петербурга. В их работе участвовали хоры, оркестры, театральные труппы, танцевальные кружки, физкультурные гимнастические кружки, даже были арендованы пароходы для поездок в Хельсинки.
         Через 6 лет в 1891 г. организовалось Общество за трезвый образ жизни под названием « Инкери», оно проводило свою работу в большей мере на селе. Сохранилась фотография, на которой снята первая руководящая группа этого общества, где участвуют Моосес Путро и мой отец. Это общество проводило очень большую хоровую работу по всей Ингерманландии.
        В 1898 г. 17 и 18 августа проводилось праздничное годовое собрание  Общества Трезвости « Инкери», проходило оно в посёлке Тюро около г. Ораниенбаума (Ленинградская область). Организовано оно было по финскому обычаю. В начале прошло Богослужение, потом начались доклады, лекции с обсуждениями, экскурсии, вечерние концерты, представления. На местах было организовано для гостей размещение и двухдневное питание для участников слёта.
         На первой странице газеты «Инкери» от 28.8.1898 г. напечатана статья под названием « По случаю собрания в Тюро» за подписью «Тюровцы», она пропитана глубокой благодарностью, за то, что собрание проводилось в их местности. Упоминается, что в числе участников было 6 священников, 36 учителей и канторов со всей концов Ингерманландии. Публика готова была часами слушать различные доклады и лекции, но предметом критики были слишком долгие их обсуждения. Авторы с воодушевлением описывают следующие моменты встречи.
        « Мы хотим выделить здесь некоторые исключительно-радостные мгновения, наполненные любовью, торжеством жизни и творчества. Учителя, под руководством Моосеса Путро, спели хором несколько народных песен и закончили гимном «Пробудись Ингрия». Асессор О. Рокканен выразил своё восхищение, идущее из самых глубин своего сердца словами, которые не могли оставить никого равнодушными, и восклицанием « Да здравствует Ингерманландия и финская песня!». Невозможно описать словами состояние людей  после этих слов, это был прорыв  чувств из разгорячённых сердец, который, кажется, доходил до самых небес».
          Потом рассказывалось, что Учительский хор из Средней Ингрии выступал накануне в посёлке Веньёки, но успел приехать на собрание в Тюро, где блестяще пел под руководством учителя Суси. «Да здравствует энтузиазм и братство среди финской песни», писалось в статье. Также рассказывалось  о выражениях благодарности от публики. «Спасибо, сердечное спасибо за то, что приехали к нам. Тюровцы».
          На этом же собрании в Тюро М. Путро заложил начало проведению общих ингерманландских  песенных фестивалей. Его доклад был пылким и оптимистичным и основывался на почве мировоззрения того времени. После последующих обсуждений присутствующие единогласно поддержали его. Учителя  пришли к решению, что было бы легче проводить праздники и также получить на то согласие от губернатора, если бы прошение подавалось от Общества Трезвости, и что было бы лучше проводить ежегодное собрание Общества и песенный праздник вместе. Для проведения праздников было решено начать сбор средств, а также члены совета Общества Трезвости готовы были даже понести убытки, если такое могло бы случиться вопреки всеобщему мнению. В этом обсуждении принимали участие учителя Парккинен и Ряйкконен, кантор Ряйкконен, магистр Тойкко, священник Эйсен. Первым выступил асессор Рокканен, который высказал свое мнение для публики, чтобы предотвратить ошибочные высказывания. Он сказал, что Господа Бога  мы возвеличиваем не только пением псалмов, но также всеми вдохновенными песнями, которые воспитывают доброту сердца и ведут душу к возвышенным и чистым побуждениям. Это высказывание почитаемого религиозного человека было сказано как раз к месту.
       К октябрю продвинулись уже так далеко, что в журнале «Инкери» от 16.10.1898 г. были перечислены названия песен, которые будут репетироваться для праздника. Их было- 22 песни для смешанного хора, 11 песен для мужского хора и 13 для одного голоса. Задача была в том, чтобы дать выбор для начинающихся хоров и более опытных. Одноголосные песни можно было бы исполнять вместе с публикой. Около каждой песни была пометка, разъясняющая в каком сборнике её можно найти,  около некоторых была пометка « выйдет из печати», также было примечание, что до Рождества намечено выпустить новый доступный по цене песенник.
      Это как раз и был « Первый Ингерманландский сборник песен Общества Трезвости», но вышел он всё-таки вначале следующего года и на нём стоит пометка по-русски «Одобрено цензурой. 28 января 1899 г. Петербург».
       В статье, разобранной выше, рассказывалось, что при исполнении песни «Пробудись Ингрия» среди публики раздались радостные восхищённые голоса, и можно понять, что песня эта была знакома людям.
      Андрей Тииттанен в своей книге «Инкери», выпущенной в свет в 1922 г., упоминает, что песня эта была написана в 1888 г. Профессор Клеметти говорил, что песня родилась в 1882 г. Также Т. Лейни упоминает, что песню эту впервые исполняли в 1888 г. на 25-нем юбилее Колпанской семинарии. Она была изначально разработано для мужского хора. Да и Колпанская Семинария была всегда мужской, за исключением пары последних лет существования. Песню знали и пели под названием «Пробудись Инкери».
       Потом наступило время перемен. В перечне от 16.10.1898 г. она записана как «Пробудись мой народ». В начале 1899 г., когда сборник песен вышел в свет, то в тексте этой песни видны следы цензуры в 4 местах. Слово «Инкери» закрывает жирная чёрная черта, и рядом напечатано слово «народ».
       Можно предположить, что уже в октябре ноты частично были готовы к печатанию и только из-за цензуры издание запоздало к выходу в свет.
       О чём это говорит? Можно предположить, что до этого песня переписывалась от руки, и поэтому не привлекла внимания русских слоёв общественности. Теперь же, когда потребовалось разрешение для издания, то дело изменилось, да и времена наступили другие. В феврале 1899 г. опубликовали известный Февральский Манифест. Начался период сильного движения в пользу русской нации. В Финляндии тоже начались, так называемые, годы притеснений.
       В этом сборнике песен от 1899 г. гимн Моосеса Путро «Пробудись Инкери» содержит один куплет, слова также принадлежат ему, но позднее известный культурный деятель и учитель Павел Ряйккёнен написал к этой песне второй куплет, который органично подходит по духу к первому.
      Давайте вникнем в смысл текста первого куплета, «Встань Ингерманландия, проснись для работы, утренний рассвет уже сияет для тебя». Можем представить себе, о чём думал автор, когда придумывал  эти проникновенные слова и воодушевлённую мелодию. Наверное, он вспоминал своё детство, которое пришлось на времена крепостного права, скромноё начало деятельности Колпанской Семинарии, которое позднее вылилось в значительное достижение ингерманландских финнов. Он сам жил и воспитывался во времена роста и расцвета Ингрии, видел созревание её культуры и образования, улучшение благосостояния людей на протяжении этих 25 лет, и, конечно же, в большой мере сам содействовал этому. «Свет шире разгорается в ночи народа, и с утренней сияющей зарёй надежда просыпается в сердцах её детей». Как трогательно он описывает это робкое раннее пробуждение и отступление ночи. Ещё не наступил день, утро и надежда только просыпаются, но уже нельзя нежиться в полудрёме, теперь час пробил, нужно начинать работать.
         В песне нет ничего воинственного, нет обиды за несправедливые страдания, есть только радость оттого, что ночь отступила, и началось время надежды и работы. Всё же при издании этого сборника М. Путро получил напоминание о том, в каких узких рамках по-прежнему надо было жить. Само содержание песни такое мирное, что даже цензура не смогла ни к чему придраться, однако даже такой маленький намёк на гражданский дух, как слово Инкери, было вычеркнуто.
      Профессор Клеметти дал высокую оценку этому произведению. «Моосесу Путро при создании этого гимна не на что было опереться, тогда, как Фредрик Пасиус написал песню «Родина моя» на основе музыки известной студенческой немецкой песни «Жизнь Папы так прекрасна». Также надо отметить с большой радостью, что из мелодии получился прекрасный образец, но и слова текста хороши, они вели композитора в правильном направлении, всё это и привело к успешному результату».
       Мы можем гордиться тем, что наш национальный гимн написан полностью своими людьми, чем не все могут похвастаться. Не могу не рассказать об одном давнем случае. В Териёки (Зеленогорске) в 1925 г. проходил ингерманландский песенный праздник, где, конечно же, исполняли этот гимн. Рядом со мной стоял гость из Финляндии, который спросил у меня - «Кто же перевёл эту песню на финский язык? Хорошая песня». Многие финны и сейчас ещё, ошибочно, представляют себе, что ингерманландские финны это соплемённая народность, язык которой сильно отличается от финского языка. Это послужило поводом к тому, что я написала в тогдашний журнал «Инкери» слегка раздражительную статью под названием «Кто её перевёл на финский язык?». В ней я рассказала о том, что после исполнения финской песни о Родине мне очень хотелось сказать своему случайному собеседнику – «Прекрасная песня! Кто же её перевёл на финский язык со шведского стихотворения поэта Рунеберга, и не был ли её композитором немец Пасиус который взял изначально за основу юмористическую студенческую песню». Все эти общеизвестные факты в никоей мере не уменьшают цены финского «Гимна о Родине». Её освятило время двух столетий, когда она поддерживала и воодушевляла наши сердца, как в трудные, так и в хорошие дни. И даже я считаю большой удачей, что текст сначала был написан по-шведски, в силу этого её считают своей как шведско-язычные так и финскоязычные граждане Финляндии.
        Гимн «Пробудись Инкери» был разработан для мужского и смешанного хоров, но сейчас её чаще исполняют как одноголосную общую песню. Мне хочется надеяться, что её еще можно будет слушать в исполнении большого мужского или смешанного хора.
        В свой первый сборник для общества трезвости «Инкери» Путро включил 31 песню. Из прежнего сборника «Старое и новое» в него вошли 4 его песни, такие как «Учи нас пастырь», «Сердечная буря», «Спой ещё», «Он пел». В начале сборника были духовные песни, русский национальный гимн «Боже царя храни» по-русски, финский гимн «Песня моей Родине» и финские песни разных композиторов.
         Первый ингерманландский песенный праздник прошёл в 1899 г. в приходе Скворицы, вблизи Гатчины. Второй праздник состоялся в 1901 г. в Дудергофе.Третий в 1903 г. в Веньйоки, четвёртый в 1908 в Тюрё, пятый в 1910 г. в Колтушах и шестой последний  был в 1913 г. в Колпанах совместно с 50-летним Юбилеем Колпанской семинарии.
          На этих певческих фестивалях хоровых исполнителей было сотни, а публики собиралось несколько тысяч. Их значение для духовного развития ингерманландских финнов было необычайно большим, а Моосес Путро занимал на этих праздниках центральное положение.
           Второй сборник песен общества трезвости «Инкери» был напечатан через 6 лет.  Сборник вышел в 1905 г, в городе Порво, в издательстве Вернера Сёдерстрома. В нём есть два новых духовных гимна Путро «К тебе Господь стремлюсь своей душой» и «Есть ли свет в твоей душе?». Песня «Сирота» взята из сборника «Старое и новое». В сборник помещены песни для мужского, женского и смешанного хоров, что указывает на то, что хоровая деятельность увеличилась за эти годы.
        Для женского хора М. Путро разработал или скорее написал очаровательную песню «Я девушка» на основе народной ингерманландской песенки. Прекрасна его песня для мужского хора «Теперь мы с песней пожмём друг другу руки», начинается она словами «Наступило уж время посева, весна в разгаре… и заканчивается так - У нас одна надежда и опора родная земля, которую мы любим с нежностью и благодарностью».
     Для мужского хора он подготовил финскую песню «Это ветер поднялся и колышет у дуба ветви». Также в сборник помещены многие песни разных композиторов. Нужны новые песни, и Путро знает какие и для каких действующих  хоров он пишет, знает, что эти произведения не будут немыми лежать на полках.
     Третий сборник этой серии называется «Третий Ингерманландский сборник песен общества трезвости. Составил М. Путро. Петербург. Нотное издательство Шмидта». Год издания отсутствует, вероятно, он вышел между 1905 и 1913 годами. Почти что все песни написаны ингерманландцами, это указывает на то, что в творчестве хоровой музыки произошёл значительный рывок вперед.
      Открывает сборник произведение на 6 страницах  «Утро», музыка и слова М. Путро. Видимо, родилось оно в самое прекрасное утро, в счастливое время жизни.
        Профессор Клеметти отозвался о нём очень тепло. «Произведение со всех сторон замечательное для исполнения, мелодия плавная, по размеру удобная для хорового звучания, отличная разработка, которую можно прировнять к лучшим хоровым работам Мендельсона». Клеметти и ранее сравнивал М. Путро с Феликсом Мендельсон-Бартольди, который имеет мировое признание в музыке. Далее следует песня «Послушай, брат» муз. Ю. Суси, «Песня о трезвости» и «Мечтание юности» муз. М. Суси, «Майская песня» Ю. Пентикяйнен, «Усни» и «Карликовая ель» А. Коски, «Моя роза» Т. Хирвонен. Дальше очень популярная песня М. Путро «На волнах», её пели многие десятилетия, как хором, так и в один голос, а также в кругу друзей. Последняя песня Ю. Пентикякнен «Полька на островах».
      Лейни пишет в своей статье (Ингерманландские вести. 1962г.), что М. Путро издал 6 сборников для хоров в период с 1849-1913 годы. Возможно, что какие-то его  размноженные тетради выходили ко всем 6 песенным фестивалям Ингрии, но другие источники, в том числе Юузо Мустонен, упоминают, что Обществом трезвости было выпущено 3 сборника.   
       Хоровым пением ингерманландцы увлекались и раньше. Священник А.Ю.Пииспанен организовал в 1860-х годах несколько хоров в соседствующих приходах Маркова и Ярвисаари. Однако только после того как М.Путро организовал Петербургское финское общество песни, и всеобщие песенные фестивали начался подлинный расцвет хорового пения. Вначале Петербургский хор был мужским, но после двух лет работы в нем было уже столько женских голосов, что организовался смешанный хор. Результатом хорошего обучения и репетиций стало так, что вскоре существовало 3 хора – мужской, женский и смешанный, всего 80 участников. В руках старательного и талантливого руководителя хор Петербургского финского общества песни стал таким, какого ранее не было в Ингрии. 
      Хор гостил также и в Финляндии, где демонстрировал то, что по другую сторону приграничной реки финская песня жила и расцветала. В 1889 г. хор принимал участие в Финском песенном фестивале в Выборге, в 1891 в Куопио, в 1908 снова в Выборге, где он получил первую премию. (Артур Малин пишет в журнале Национальная хроника, что первая я премия была получена в 1889 г, но это видимо ошибка). Такой хор был примером для других и учителя, получившие образование в Колпанской семинарии, воспитывали народ на разных уровнях, в том числе и хоровой песней. Не удивительно, что финский профессор Вяйно Салминен рассказывал, как он был глубоко изумлён, когда ему приходилось слышать в ингерманландских деревнях, как группы мужчин во главе с учителем выдавали полный песенный репертуар наших студентов институтов. 
       Хочу упомянуть, что смешанный хор общества «Начало», которым руководила госпожа Ольга Форстен, имел счастье получить первый приз на Финском песенном празднике в Миккели в 1897 г.
      По поводу деятельности Петербургского финского общества песни существует небольшая интересная публикация: «Быль о прекрасной Мелусине.Композитор Генрих Хофман для хоров, соло и оркестра. Стихи Вильгельма Остервальда. Перевёл Моосес Путро 1896 г.
       Это опера двухактная, старинная сказка о девушке-русалке (здесь ее зовут Мелусина), о том, как принц Раймунд влюбляется в неё. В конце оперы Раймунд умирает, а Мелусина с подругами скрывается в волнах, оплакивая свою любовь. Хор исполняет партии русалочек, партии охотников друзей принца, партии соло влюбленных героев и многих других участников. Эту оперу ставил несколько лет назад немецкий хор «Петри», Путро счел, видимо подходящим для своего хора исполнение этой оперы и перевел её с немецкого языка и взялся за эту большую работу.
     7 апреля 1896г. её исполнили в большом Павловском праздничном зале. Роль Мелусины исполняла на немецком языке госпожа Глинская-Фалкман-Максшульц, предположительно та самая, которая пела в немецкой постановке хора «Петри», видимо достаточно хорошей финской певицы не нашлось. На роль Раймонда согласился финский исполнитель «заслуженного одобрения получивший и известный нам певец господин А.Ф.Силен», между прочим, он служил учителем математики в Высшей церковной школе. Об участии оркестра не могли, конечно же, и думать, аккомпанировал в опере пианист Ф.Гриебен. После оперы представлялась одноактная развлекательная инсценировка К.Килли под названием «Пуйёлла», а под конец были танцы. Праздник начинался в 20.00часов, а закончился в 3 часа ночи. Самые дорогие билеты стоили 2 руб.10коп. (почти 6 золотых марок), потом 1руб.10коп. и 80коп. Программка стоила 15коп. с текстом перевода М.Путро, для того чтобы было всё понятно, её можно было купить в кассе.
        После окончания оперы публика была в восторге, криков на поклон не было конца. Публики набралось почти, что полный зал, но из-за больших расходов «денежный доход был вовсе не блестящий», но как пишет журнал «Инкери» его и не ожидали. Целью было желание познакомить публику с разнообразием прекрасного большого произведения и при помощи своих сил предложить слушателям насладиться высоким творчеством и продвинуть вперёд музыкальные увлечения.
       После этого маленького интермеццо вернёмся снова к более серьёзным темам.
В 1906 г. вышло в свет ценное и трудоёмкое произведение М.П. относящееся непосредственно к его профессии органиста «Музыкальное сопровождение Финского церковного справочника Русской императорской евангелическо-лютеранской общины. Составил Моосес Путро органист Петербургской финской церкви Святой Марии».
       Книга была издана в Порво в типографии Вернера Сёдерстрёма. Во вступительном слове Путро сообщает, что издание нового музыкального сопровождения богослужения было необходимым в силу выхода нового «Церковного справочника для Русских евангелическо-лютеранских общин» в 1900году. В большой спешке ему пришлось переделывать и составлять необходимые мелодии для своей церкви, но вскоре органисты и других приходов попросили у него новую литургию. Сам композитор не вполне был доволен работой, сделанной в спешке, и был вынужден  многое изменить в готовящихся к выходу в свет нотах.  Автор сердечно благодарит профессора Хомилиуса и доктора Илмари Крохниа за полученные советы.
       «Тому, что это сопровождение могло быть напечатанным надо поблагодарить те приходы, которые своими предварительными заявками обеспечили средства для оплаты издания». Он надеется, что приходы получат пользу при проведении богослужений в церквях. «Господи,  дай благословления на это!».
       Хейкки Клеметти пишет так «Путро сочинил для сельских общин и для всех лютеранских приходов России литургическую музыку. Она, конечно же, во многом   опирается на финскую основу, все кораллы одинаковые и общее направление мессы, но будучи незнакомым с исторической финской церковной музыкой, он действовал самостоятельно, и это послужило тому, что результат не оказался более значительным. У Путро не было тех традиций, а без них такая попытка является сверх сил даже очень талантливой личности». Конечно же, Путро наверняка покорно согласился с таким мнением авторитетного знатока Финской церковно-исторической музыки. (Между прочим Клеметти сам издал «Музыкальное сопровождение мессы для Финской церкви») Да и Путро сожалел о том, что ему пришлось работать в ограниченном времени над таким серьёзным произведением. Да и кто же другой мог выполнить эту работу? Путро трудился один и, исходя из вступительного слова, бесплатно, хорошо, что другие приходы своими предварительными заявками обеспечили затраты на печатание.
       В 1913 г. Путро сочинил новое значительное произведение: «Приветствие Колпанской семинарии по случаю 50-летнего юбилея. Разработка для мужского хора. М.Путро». Это отдельное издание на 6 страницах большого формата, текст также принадлежит Путро. Песня наполнена такой большой любовью к народу и его «скромному дому» Колпанской Семинарии, так много значащей для культуры и всей жизни Ингрии, что у нас ингерманландцев наворачиваются слёзы на глаза уже при чтении её слов.
         Также  и Клеметти, такой северный и сдержанный человек, каким он был, дал высокую оценку этому творению. «Очень значительная вещь «Приветствие Колпанской семинарии»! Её свободу в некоторой мере ограничивает диапазон мужского голоса, но живой дух, присутствующий в тексте, держит слушателя и исполнителя в постоянном напряжённом внимании. Способы и здесь простые. Поборники моды могут их недооценивать, но что же получается в результате? Путро удаётся этими приёмами создать такой же подъём чувств, какого современные композиторы добиваются с помощью хоров и оркестров. Надо отметить, что это «Приветствие» разработано для мужского хора без музыкального сопровождения».
       Можно ли дать более похвальную оценку? Однако профессор Клеметти ставит на более высокую ступень духовные сочинения Путро. Уже в первый сборник «Старое и новое», помещенные песни, а также и в позднейших изданиях получили от него слова благодарности. Однако, по его мнению, самые значительные  гимны помещены в сборник «Духовные песни для смешанного хора. М.Путро на личные средства. Продаются в книжном магазине Роберта Эдгрена в Петербурге на улице Большая Конюшенная №8». На обратной стороне обложки стоит цена 75 коп.(2 марки). Года издания нет, но, исходя из пометок возле некоторых гимнов, можно предположить, что это 1910 г. На первое место по красоте Клеметти ставит духовную песню «Иисус, будь с нами», он высказывается так:
«Песня эта написанная в 1900 г. по духовной высоте настоящая жемчужина, слова ее, искренне уповающие на Господа, также принадлежат Путро, и текст вместе с мелодией являются лучшим образцом в своей профессии где-либо встречающиеся ранее. Это уверенно указывает на то, что искусственное украшательство и благозвучие контрапункта  стоят на заднем плане по сравнению с поэзией и смыслом содержания. В этом гимне присутствует подлинное духовное чувство, не какое-то приблизительное, а то осязаемое, которое родилось после долгой борьбы, голос возвышенной  души, испытавшей очистительную победу. Певец поёт её с правдивым внутренним волнением, с тем же самым каким и слушатели принимают её. Так бывает, когда слышишь что-то особенно искреннее в полнейшей тишине».
           Клеметти комментирует далее: «Ещё другое прекрасное произведение «Господь наш Бог», которое было ранее издано в сборнике «Финская песня». Здесь же он упоминает профессора Хомилиуса, который как мы знаем, работал преподавателем игры на органе в Петербургской консерватории и которого Путро благодарил за оказанную помощь во вступительном слове нового «Руководства церковной музыки». «Известно, что М. Путро был учеником Л.Хомилиуса в Петербурге, честь и слава профессору. Его уже ранее представлял песенному миру Е.А.Хагфорс в своем журнале «Песенный венок », но необходимо отметить, что и Моосесу Путро принадлежит слава за создание такого мотета.  Сомневаюсь, смог ли бы сам Хомилиус достичь такого полёта духа в мелодии, как мы слышим у М.Путро. При оценке такого произведения нам не стоит заострять внимание на искусственных приёмах, оно полностью является предметом своего времени. В целом в нём присутствует это «нечто такое», что дает ему такую силу, как будто мотет поёт и не может остановиться вовсе. В нём чувствуется такая священная глубина, голос подлинной веры, который не ищет личной славы, не просит ничего иного, как только дать возможность радости своего мировоззрения воплотиться в музыке. При всём этом  весь мотет живёт в полной власти художника. В конце концов «Господь наш Бог» является новаторским образцом нового стиля. Невозможно поверить, что он создан  крестьянином Ингерманландии, и, несмотря на изменчивость стилей, будет жить долго»
(Журнал «Финская музыка. 1903г. №3»).
      Вот ещё выдержки Х. Клеметти: «В 1909г. написанный мотет «Велик ты Господи!», на слова Симо Корпела также наполнен свободным полётом. Уже в начале: Земля, море, небо всё, всё от Бога, в музыкальном отображении этих слов слышно дуновение теплого солнечного раннего утра. Полифонические «пиу-форма» окончания легко и естественно  украшают возвышенные и торжественные моменты в песне».
    Песня «У подножья креста» написана на стихотворение Лаури Стенбака «Молитва девочки», последний гимн «Моя душа на это уповает» создан на слова Путро.
    Хору «Финская песня» уже с самого основания его в 1907г. выпала честь украшать своими песнями богослужения в Дни государственных праздников в стенах прежней Николаевской, затем Главной церкви, а в настоящее время этот храм носит название Хельсинский Кафедральный собор. Так вот на этих торжественных мероприятиях, где присутствовали лица, представляющие государственную власть, включая президента, дипломатов и почётных гостей, хор «Финская песня» часто исполнял духовные гимны Моосеса Путро.
      В 1937г. в Выборге, где проводился Всеобщий финский песенный фестиваль, был исполнен гимн М.Путро «Иисус, будь с нами» хором под управлением губернатора Арво Маннер. В декабре 1940г. этот гимн исполняли на похоронах президента Кюости Каллио в Хельсинкской Главной церкви. Программа этого большого мероприятия, касающегося всего финского народа, была следующей:
     Иисус, будь с нами. Композитор Моосес Путро.
     Вступительная приветственная песня. Композитор Ян Сибелиус.
     Ищу покоя. Композитор Хейкки Клеметти.
                Хор Финская песня под управлением Х.Клеметти.
     Благословление усопшего, епископ Эркки Кайла.
     Гимн №615 «В небесах, гремит в небесах» (песня 1600г.).
     Речь губернатора Ээро Пехконен.
     Чудесные воспоминания о Христе. (Мелодия средних веков)
                Городской оркестр Хельсинки.Соло на виолончели Урьё Селин.
     Речь профессора В.А.Коскенниеми.
     Коралл «Мы со слезами вспоминаем о тебе» И..С.Бах
               Хор Финская песня и Городской оркестр.
     Ах, родная моя Финляндия. Композитор Х.Клеметти
               Прихожане, хор Финская песня и Городской оркестр.
     Литургию ведут пасторы В.Форсман, А.Микконен и Ё. Синнемяки.
     Органист Иоанн Сундберг.

     Сборник «Духовные песни для смешанного хора», как мы видим, вышел в 1910г. когда Моосесу Путро было уже за 60 лет. Многозначительно то, что первый его сборник песен «Старое и новое» и также последний вышли на его собственные средства. По всей видимости, у М.Путро не накопилось сбережений за его композиторскую деятельность, хорошо, если покрывались расходы на типографские нужды. В те годы ещё не было композиторского союза «Издание», защищающего права автора и каких-либо премий на развитие культуры.
     Ежедневный труд органиста и учителя давали ему скромный, но надёжный источник  ресурсов необходимых для жизни. Возможно также, что он получал какую-то компенсацию за работу в газете «Инкери», где он проработал 20 лет с 1885 по1905 годы. Наряду с этим он давал частные уроки игры на скрипке, пианино и органе. Как мне кажется, он работал в большей мере по призыву своего благородного сердца, чем ради заработка. Всё-таки свою творческую работу композитора он мог выполнять только в то свободное время, которое у него оставалось после организаторской работы в газете, репетиций в хорах, различных общественных обязанностей, возможно в большей мере во время летних каникул, которые, наверное, в силу многих его нагрузок, он не мог использовать в одно время.
       Между выходами в свет сборников хоровых песен М.Путро были большие промежутки времени. Наверняка многие его произведения долго ходили в рукописях и распечатках, прежде чем печатались в типографиях. Многие труды, как впрочем, и у других авторов, так и остались в рукописях, о чём писал также и Х.Клеметти.
       Анна Лянкеля выпустила серию сборников под названием «Духовные песни для женских хоров», трёхголосные и четырёхголосные. В 7 тетради есть гимн «Молитва», который начинается словами «Приди ко мне Иисус» композитор М.Птр. Так обычно сокращал своё имя Моосес Путро, слова поэтессы Хилья Хаахти1899г. Позднее это её стихотворение воодушевило и других композиторов написать свои песни, в том числе и Х. Клеметти. Чаще всего эту песню исполняют на мелодию Армаса Маасало, 1913г. Сейчас она под №548 включена в Финский церковный сборник гимнов.
      В 1931г. Юузо Мустонен издал через Ингерманландский Союз  сборник песен для разных голосов «Ингерманландские песни» №113. В нём содержались также песни М.Путро «Под твою защиту Господь». «Есть ли свет в твоей душе?», «Сердечная буря», «Он пел» и «На волнах». Все они взяты из ранее изданных сборников Ингерманландских песен Общества трезвости, также как песня композитора М.Суси «Песня трезвости» и Ю.Пентикяйнен «Майская песня» и «Полька на островах». Новых песен только две, в 1917г. написанная Э.Суни «Юноше» и обработка финской свадебной песни Юузо Мустонена «Прощание невесты». Времена изменились, как мы видим.
       «Встань Инкери» это такая песня М.Путро, которая печаталась снова и снова. В 1903г. в газете «Новая земля» за №35 она была напечатана с нотами под названием «Встань, мой народ». Она печаталась во многих финских сборниках, также переведена на эстонский язык (Анти Сеппянен, периодический журнал «Инкери» за 1926г. стр.136). В 1935г. в Хельсинки она напечатана по-венгерски (Ёзеф Миклос) в сборнике «Песни соплеменных народов». Ингерманландский Союз выпустил её с нотами для смешанного хора в 1924г. В 1933г. она напечатана в издании «Финская Ингерманландия».
       Ингерманландское общество в 1959г. выпустило пластинку с песнями М.Путро «Встань Инкери» и «На волнах», которая была полностью распродана, повторно пластинка выпускалась в 1969г.
       В большей мере М.Путро писал песни для хоров и органную церковную музыку,  как и многие авторы, любил писать мелодии для сопровождения человеческого голоса. Путро руководил несколькими хорами, и поэтому в первую очередь писал хоровую музыку. Характер его песен подходит для пения одним голосом  в сопровождении пианино, так они часто и исполнялись.






ПРАЗДНИЧНЫЕ  ТОРЖЕСТВЕННЫЕ СОБЫТИЯ В ЖИЗНИ М.ПУТРО



       Многие юношеские мечты его, как бывает обычно, наверно остались не осуществленными, какие-то планы и начатые труды остались не завершёнными. На его пути также встречались печали и трудности. Однако же, по словам его мемуариста, к которому позднее вернёмся, который был, скорее всего, прав, когда писал, что М.Путро как человек относился к тем редким счастливчикам обладающим цельным насквозь правдивым и тонко чувствующим характером. С такими качествами ему удавалось завоевывать любовь и уважение всех тех с кем ему приходилось встречаться. Выражаясь словами мемуариста, эта удача даётся только избранным.
       Без сомнения М.Путро уже при рождении получил в подарок деликатный нрав,  который отражался во всём его внешнем виде. В противоположность же, многие менее счастливые получают в нагрузку себе тяжёлый, противоречивый, неуживчивый характер, а большая часть людей наделена чем-то средним между ними. Однако тот покой, который излучался от его внешнего облика, как поётся в старинной песне, «это результат борьбы, его даром не получишь». В тех условиях взаимного существования и сотрудничества, которые сложились в тогдашнем обществе между ингерманландцами и петербургскими финнами М.Путро без сомнения, получил в награду уважение и любовь, как в будние, так и праздничные дни.
        М.Путро, будучи учеником Колпанской семинарии первого набора, являлся старейшим культурным деятелем, родившимся из среды своего народа. В силу этого он еще, будучи очень молодым, стал героем редкого чествования. Это мероприятие описывала Петербургская еженедельная газета за № 25 от 18.6.1882г.
        «В прошлое воскресение 13.6.1882г. в селе Хиетамяки в доме учителя Тойка проводилось торжество в честь первого учёного магистра П.Ямалайнена и в честь первого работника культуры, свободного художника М.Путронена, жителей Ингерманландии. Гостей было множество в основном школьные учителя с семьями, крестьяне и студенты высших учебных заведений. Зал был со вкусом украшен цветочными гирляндами, а уличная сторона флагами. Стены украшали венки, внутри которых были выложены инициалы героев «П. Я» и «М.П.». Когда прибыли виновники торжества, то их по-очереди внесли на стульях в дом под музыку военного марша, исполнявшегося на духовых инструментах.
      Учитель А.Руотси произнёс приветственную речь, посвящённую магистру, а учитель П.Тойкка для свободного художника. Учитель П. Ряйкконен прочитал своё стихотворение, приготовленное для торжества.
     Магистр Ямалайнен произнес речь, прославляя Отечество, в которой упомянул, что финнам, для того чтобы оставаться финнами необходимо в духовной жизни стремиться быть вместе с Финляндией. Восторжественное приветствие «Да здравствует!» прогремело в зале, и духовой оркестр заиграл гимн «Ой Родина наша», вся публика хором исполнила песню, также как и гимн «Боже царя храни».
       В следующем выпуске газеты было опубликовано выше упомянутое стихотворение Ряйконена. Первая часть написана в размере «Калевалы», в ней две музы Наука и Творчество беседуют между собой о воспитании поколений, вторая часть рифмованная описывает весну, пришедшую в Ингерманландию, и о том, что если Бог позволит, то герои торжества прославят свою Родину.
       Возможно, что одной из причин для проведения такого праздника послужило то, что немного ранее в этом же году весь  финский народ отмечал 80-летие со дня рождения Элиаса Лённрота, деятеля финского языка и литературы, ингерманландцы также очень увлечённо принимали участие в этом мероприятие. В 15 номере Петербургской еженедельной газеты от 9.4.1882г. была помещена статья, рассказывающая об этом событие. В одном из ресторанов Петербурга  проводилось торжество, где принимало участие около300 человек. На парадной стене зала, обрамляемого флагами, был помещен щит с Финским национальным гербом, а ниже красовался портрет Элиаса Лённрота поэта - собирателя рун, убранный цветами.
           Открывая юбилей, секретарь – губернатор Фагерлунд произнёс тост в честь Всемилостивейшего Царя, и духовой оркестр сыграл гимн. Пробст Охгуйст в своей речи рассказал о  жизни и деятельности Лённрота, пастор Снелманн произнёс речь об Отечестве, а « музыкальный распорядитель М.Путро продекламировал свое стихотворение, в честь музы финской поэзии, которое далее в газете можно прочитать».
         Все эти речи были произнесены на финском языке, но вдобавок «господин Головин ещё произнёс прекрасную речь по-русски в честь финской культуры и присоединил к этому своё стихотворение, написанное им для этого торжества и напечатанное по-русски, которое раздали тут же гостям». «После этого Председатель эстонского общества господин Луйк рассказал о больших заслугах Элиаса Лённрота на эстонском языке». Юбиляру отправили поздравительную телеграмму из зала.
        Надо заметить, что чествование Лённрота петербургскими финнами этим не ограничилось. В Хельсинки в день юбилея ему был подарен венок. «Профессор А.Е.Ахлгуйст преподнёс от лица петербургских финнов необыкновенно красивый лавровый венок из серебра с надписью «От финнов Петербурга 9.4.1802 – 9.4. 1882» и также адрес, где было несколько десятков имён». ( Этот великолепный подарок, большой и искусно выполненный финскими ювелирами Петербурга был выставлен на обозрение несколько лет назад в Финском национальном музее).
       Юбилейное стихотворение М.Путро, также как и творение Павла Ряйкконена, и сейчас отвечает высоким требованиям, написано оно 4 разными размерами. В первой части описывается рождение народных сказаний-рун в дальних уголках земли, во второй части в размере гекзаметра обрисованы грозные военные бури в Финляндии, когда и песни-руны почти что умерли. В 3 части просто и ясно по форме рассказывалось о Лённроте и его работе по собиранию народной поэзии на протяжении всей жизни, в 4 части, торжественно звучащей воспевается поэма «Калевала», принёсшая славу во всём  мире.
       В 1897г. исполнилось 25 лет работы М. Путро органистом и учителем в петербургской финской церкви, и его заслуги перед обществом широко отмечались. От лица священников, церковной службы и церковного совета выступил старший пастор Адольф Хаккарайнен,от лица учителей поздравлял руководитель и учитель Старшей церковной школы А.Ф.Силен. Директор Колпанской семинарии Пётр Тойкка поздравлял М.Путро от лица учащихся и учителей семинарии. Хор общества трезвости «Начало» и его же хор Петербургского финского песенного союза произнесли трогательные слова приветствия. Дети из школы пели для него, цветы и телеграммы поступали из близка и далёка.
       В 1908г. М.Путро исполнилось 60 лет, и дуга его профессиональной карьеры была в самой высшей точке, и торжества проходили в соответствии с этим.
       В доме его невестки и дочери сына хранится полученный тогда адрес с поздравлениями, в котором написано так:
       «В сердцах многочисленных верующих посреди всей христианской общины живёт глубокая благодарность и уважение за Ваш жизненный труд. Вы же всегда шли прямой дорогой вперёд, взращивая и лелея всё хорошее и благородное, красивое и правильное. Вы во всей своей деятельности добивались высоких результатов, как композитор, так и поэт, создавая жемчужины неумирающего творчества. Также в общественной и в публицистической жизни, являясь руководителем единственной местной финской газеты, отличились образцовым умением. Также Вы без устали превращали в праздник наши совместные богослужения в церкви своей талантливой игрой и украшали их прекрасным исполнением гимнов вашим хором».
        В заключение ниже подписавшиеся, которых было более ста, хотят сказать слова сердечной  благодарности от имени всего признательного народа. Имена поздравителей написаны в алфавитном порядке, я думаю, что будет уместным  упомянуть их здесь. Прежние петербургские финны знают их, но в этом издании невозможно рассказать о них подробнее.
        Е. Аалто. А.Андеркоски. И.В.Алениус. Др.Бруун. С.Брунстрём.Т.Фриман.Ю.Густафссон  и другие.
        Поздравительный адрес и подписи написаны одной рукой, печатными буквами. Фамилии видимо собирали на отдельные листы, откуда их потом печатали в адрес, несколько запоздавших имён приписали в конце. Адрес был преподнесён в кожаном мягком портфеле с серебряной монограммой, также там находился кошелёк с денежным подарком. Финское благотворительное общество в лице секретаря господина доктора Брууни преподнесло свой адрес, где в стихотворной форме благодарило М.Путро за заслуги как члена и основателя, а также как одного из активнейших участников группы руководства. Подписавшихся было 18 человек, и большинство из них входили в число поздравителей первого адреса от всего народа.
        Его собственный хор в 7 часов утра приходил с песенным поздравлением и подарком на память. От имени церкви и школы приходила многочисленная выборная группа под руководством церковного настоятеля Адольфа Хаккарайнена. Вдобавок приходили посланники сиротского дома и его бывшие ученики, а также группы частных поздравителей. Множество телеграмм пришло как из своей страны, так и из Финляндии.
       Хочу отметить, что из Финляндии вместе  с телеграммами прибыли популярные яблочные пирожные в нарядных формочках, они были предметом такой большой радости, что их показывали всем, но не угощали, так как их не хватило бы такому количеству гостей. По моему мнению, они никак не соперничали с петербургскими кондитерскими изделиями, но я понимала полностью их высокую ценность, ведь они были привезены из самой Финляндии. Я уже ребенком понимала, что предметы можно оценивать не только по их внешнему виду, но и по духовному содержанию.
       Внимательные, понимающие родители позаботились о том, чтобы Моосес Путро получил поздравление и от его тогдашних учеников, так как ведь мы 7-10- летние дети без них бы с этим не справились. К сожалению, я не помню, кто сочинил стихи для него, но, во всяком случае, мне выпала честь прочитать их в присутствии учеников его школы и вручить своему дорогому учителю в подарок эти стихи, переписанные печатными буквами и красиво украшенные. Это стихотворение еще и сейчас хранится у меня, в нем 9 куплетов. Смысл его следующий: Солнечное тепло ты дарил нам своей приветливой улыбкой и ясным взглядом, а твои убедительные добрые слова рождали благородные мысли. Ты по отцовски неутомимо открывал нам двери в мир знаний, а также убедительными миролюбивыми словами прекращал наши шалости. Также как и мы тысячи детей учились у тебя и впитывали твою любовь. Дорогие всходы зреют в наших сердцах, где ты посеял добрые семена.
      Я также с двумя другими учениками принимала участие в праздновании у Путро дома, и в памяти остались, как живые, воспоминания от тесноты из-за множества гостей и обилие цветов.
      Петербургские финские журналы «Нева» и «Инкери» печатали статьи о праздновании юбилея М.Путро. В одной из статей журнала «Инкери» в конце отмечалось, что герой юбилейного торжества благодарил скромно и с почтением всех, кто пришел поздравить его и выразить своё уважение, как представителей учреждений, так и частных посланников.
       В журнале «Нева» в частном разделе Путро поместил заметку, в которой поблагодарил всех за поздравления следующими словами. «В связи с тем, что я не могу от себя лично и каждому в отдельности произнести слова признательности всем новым и старым друзьям, моим прежним и настоящим ученикам и их родителям, многочисленным уважаемым гражданам, а также учреждениям и обществам. Всем тем, кто своими приветствиями, поздравлениями, памятными подарками и другим теплым дружеским  участием издалека и близка, вспомнили меня сейчас, когда я вступаю в пору преклонного возраста, я хочу сделать это сейчас всем вместе на страницах этого общественного журнала.
       Спасибо, сердечное спасибо за эту большую любовь и огромное дружеское, которое мне сверх всего, даже принимая все мои заслуги, было проявлено в день моего 60-летнего юбилея. Спасибо.
                В Петербурге   18 октября 1908 г.   М. Путро.»
      Через 4 года наступил повод вновь поздравлять М. Путро. В 1912 году исполнилось 40 лет со дня основания Петербургского финского песенного общества. Поздравительные письма приветствовали как Песенное общество, так и его уважаемого руководителя. В поздравлении от лица Общества трезвости «Инкери» говорилось так:
       «Общество трезвости «Инкери» в неоплатном долгу благодарности перед Петербургским финским обществом песни. Также глубоко благодарим его неутомимого руководителя учителя М. Путро за всю ту помощь, которую мы получили от него в свой адрес, особенно в организации песенных праздников. Он же являлся тем лицом, который первым произнес приветственные слова при рождении первого песенного праздника в Ингерманландии. М.Путро всегда принимал деятельное участие в их подготовке и проведении как композитор и песенный организатор. Также как и песенное общество, принимая участие в исполнении программы, помогало в большой мере успешному рождению песенных фестивалей…»
        Адрес датирован 22.4.1912 г. и подписан членами руководящего совета. Т.Хирвонен, А. Халтсонен, А.Пёлля, Я.Парккинен, А.Хямяляйнен и Я.Суси.
       От общества трезвости «Начало» был великолепный по виду адрес, красиво написанный печатными буквами, со следующим заглавием: «Петербургскому Финскому песенному обществу и его трудолюбивому талантливому руководителю учителю Моосесу Путро, неутомимому борцу за финскую песню в Петербурге и Ингерманландии. С уважением за прекрасный жизненный труд от руководства Общества трезвости «Начало». К адресу было присоединено стихотворение.
      Те же лица трудились на пользу всего общества и добивались хороших результатов и в Петербурге на многих ответственных постах. Учитель Аату Халтсонен, который подписал адрес, как член руководства Общества трезвости «Инкери», где трудился с 1898 г. и одновременно с 1903 г. являлся секретарём второго Общества трезвости «Начало», и где с 1911 г. выполнял обязанности председателя.
      В октябре 1918 г. Моосесу Путро исполнилось 70 лет, но этот юбилей, по-видимому, проводился тихо в домашней обстановке, так как повсюду бушевали злые бури революции и люди со страхом ожидали, что же принесёт с собой завтрашний день.
      Описанные выше торжественные дни были отнюдь не единственными в жизни М. Путро. Большими праздниками в его жизни были всеобщие ингерманландские песенные фестивали, празднества в Колпанской семинарии, многие различные мероприятия, где принимало участие Песенное общество Моосеса Путро.
     Также праздничными днями были, и, наверное, более тёплыми, те летние дни, проведённые вместе с семьёй, в кругу родственников и близких друзей на летней даче в Тайпалсаари или в родительском доме в Дудергофе.
     Радостными и торжественными были наверняка и те мгновения творчества, когда вдохновение зажигалось, и слова и музыка рождали новый благодарственный гимн или молитву или другое волнующее сердце музыкальное произведение. Конечно же, потом было ещё много будничной и тяжёлой работы, прежде чем произведение было готово.
    Бес сомнения глубокие торжественные минуты Моосес Путро испытывал в церкви Святой Марии в Петербурге на Конюшенной улице, играя на органе по воскресным и другим религиозным праздникам. В церкви он мог языком музыки, которым он так хорошо владел, выразить убеждения своего сердца и души и прославлять величие Господа Бога.





ЗЕМНОЙ  ПУТЬ  ЗАКАНЧИВАЕТСЯ



     В 1913 году отмечалось 50-летие Колпанской семинарии, и также проводился 6-ой  Ингерманландский песенный фестиваль, который оказался завершающимся. Это были важные  и последние события в жизни Ингерманландских финнов и также последними празднествами в жизни М.Путро. На следующий год разразилась 1 мировая война. В судьбе ингерманландского народа она была тяжелой с самого начала, так как большое количество её молодых мужчин было отправлено страдать и умирать на дальние участки фронта.
       В 1917 году, когда я была в Ярвисаари в деревне Муйя, одна старая женщина сказала мне, что еще прогремят грозовые раскаты и туда их увезут под военные взрывы.
      В среде петербургских финнов поначалу дела заметно не изменились, потому что большинство из них были  гражданами Финляндии, жившими в Петербурге по паспортам. Церкви, школы, учреждения продолжали свою деятельность почти что, как и прежде. К политическим волнениям были привычными с 1905 года и даже раньше.
     Революция 1917 г. изменила положение вещей. По началу к ней отнеслись наивно с надеждой на лучшее будущее не только в Петербурге, но и в Финляндии. Царь отказался от короны  и казалось, что наступят более свободные времена, возможно, будет парламентская власть. Вскоре стало ясно, что революцию нельзя преподнести на тарелочке, как сказал герой пьесы Погодина «Человек с ружьём» в роли Ленина. Началась гражданская война, борьба между группами людей в разных сферах деятельности на долгие годы, которая привела к страшным последствиям.
      Часть финнов в Петербурге понимала, что может случиться, и вовремя уехала на территорию Финляндии. Другие же, такие как Путро, на протяжении многих десятилетий приросли к этим землям и финской жизни вокруг Петербурга и не могли с легкостью с ней расстаться. К тому же поначалу все думали, что эти трудности временные. После того как между Финляндией и Россией возникло военное положение вплоть до 1920 г., когда заключили Тартуский мирный договор, выезд в Финляндию стал почти что невозможным. С помощью общества «Красный крест» некоторым удалось выехать из России, а другие, особенно молодые, искали опасные тропинки через границу. Позднее, после заключения мира и после того как в Петербурге учредили Финское консульство, переезд стал возможным и финны группами переселялись в Финляндию. Люди старше 60 лет, особенно если у них там жили родственники, получали обычно разрешение на выезд без осложнений.
       Но тогда в 1919 году в Петербурге и по всей России наступил хаос. Власть царя была сломлена и молодая Власть Советов боролась со своими начальными трудностями. В огромном городе, где жило более 2-х миллионов населения, начался голод и разруха. Люди умирали группами от болезней и неустроенности быта.
      Деятельность финского петербургского прихода столкнулась с проблемами, священники уехали в Финляндию. Моосес Путро и его брат Захарий Путро обслуживали прихожан в качестве священников, канторов и других служителей церкви и также как все были обессиленные от голода и страданий. Один из петербургских финских журналистов, который тогда жил в финском Выборге, написал в местной газете памятную статью о Моосесе Путро, к которой мы вернёмся позднее. Он пишет в ней так: «Финские граждане! Коммунисты отстранили Моосеса Путро из школы ради своего кандидата. В последнее время этот старец, поседевший на своём посту воспитания народа, терпел голод и лишения».
       До конца так и не выяснилось, как же закончился земной путь Моосеса Путро. В рассказах очевидцев о его последних днях жизни существуют противоречия, которые не стоит здесь затрагивать. После его смерти в своих воспоминаниях его родственники и друзья описывают многие факты из его жизни, но что-то осталось не понятным и видимо уже на вечные времена. Мы даже не знаем, где покоится его прах.
      Был день 24 ноября 1919 года, и Моосес Путро отправился из дома благословить в последний путь одного из прихожан прихода. Петербургских финнов обычно хоронили в южной части Митрофаньевского кладбища Петербурга, где была большая лютеранская часть. Однако же по воспоминаниям  финнов, живших тогда в Петербурге, этот прихожанин был похоронен на Успенском кладбище, которое располагалось на северной стороне Петербурга. Также рассказывали, что после этих похорон ему нужно было идти на другие похороны, или ему надо было встретиться всё-таки с финнами после вторых похорон. По другим воспоминаниям он ушёл от родственников усопшего, чтобы отправиться домой по окольной дороге.
       Во всяком случае, он не вернулся домой после этой поездки, где он выполнил последний святой долг прихожанину своей церкви. Его супруга, которая была уже в преклонных годах, и его брат старались сделать всё возможное, чтобы выяснить, что же с ним произошло. Жившие там в то время финны рассказывали, что все финское население было поднято на ноги, чтобы узнать правду о его смерти. Событие это вызвало широкую огласку, потому что этот человек был чрезвычайно популярный и любимый. И всё-таки ничего не смогли выяснить о его судьбе, хотя были разные предположения. Стоял конец ноября, на кладбище было холодно, Моосес Путро был одет в добротную шубу, приобретённую в лучшие времена, она представляла в тех условиях некоторую ценность. Возможно, он стал жертвой ограбления или с ним мог случиться внезапный приступ болезни. Хотя рассказывали, что он до конца был в хорошем здравии как физически, так и душевно. Однако он был уже в возрасте 71 года, и тяжёлые времена могли подорвать его состояние. Мёртвого его могли ограбить, а тело спрятать. В миллионном городе и в мирное время может произойти всякое, не говоря уже о Петербурге 1919 года.
      В 1968 г. на летнем ингерманландском празднике в Турку я читала доклад о Моосесе Путро, потом ко мне подошёл пожать руку директор Педагогического вуза, доктор теологических наук Олави Ляхтеенмяки и произнёс прекрасные утешительные слова: «Возможно, Господь Бог взял его сразу к себе, как и Библейского Моисея». Библия в  Ветхом Завете в главе Второзаконие рассказывает о том, что Моисей, как и его позднейший тёзка, сохранил до конца силу души и тела.
      «И умер там Моисей, раб Господень, в земле Моавитской по слову Господню, и погребён на долине в земле Моавитской против Беф-Фегора и никто не знает места погребения его даже до сего дня»
      Моосес Путро, как неутомимый служитель своего народа и уповающий на Господа Бога Отца небесного, был похож на своего великого предшественника, но только Моисей из Ветхого Завета больше представлял  строгость законов, а Моосесу Путро  была ближе теплота Евангелия.
       Его брат Захарий Путро продолжал его работу ещё более10 лет вплоть до своей смерти от рака 6.6.1931 года. Он жил в финском церковном поместье и исполнял приходские дела. Пару раз ему удалось съездить в Финляндию, встретиться с родственниками и друзьями. Он мог бы тогда легко остаться там, и ему многие советовали переехать, он был не женатый, и даже семья его не связывала. Однако же он возвращался, потому что хотел до конца помогать своему народу. Его похоронили на кладбище в Дудергофе в родном приходе, благословил его в последний путь пробст Лауриккала.
        Захарий Путро написал родословную о семье Путро для своих родственников в Финляндии. Мне посчастливилось увидеть её в доме вдовы М. Путро и её дочери. Там поставлена дата смерти Моосеса Путро 24.11.1919 год, пропавший без вести. Это всё что мы знаем.
      Через 2 месяца после его смерти в Выборге, 29.1.1920 г. в «Карельской утренней газете» были напечатаны о нём посмертные воспоминания за подписью Аапо В.. Это был бывший редактор журнала «Нева» талантливый ингерманландский журналист и учитель Аапо Весикко. Статья заканчивается следующими словами:
     «Усопший был, как человек, цельной натурой, скромный, уравновешенный, честный во всём, то есть из числа тех редких счастливчиков, которому было дано в силу своих утончённых свойств характера и дарований, завоёвывать любовь и уважение всех тех с кем ему приходилось встречаться. До самой старости он сохранил свою детскую веру в Бога. Также ему были чужды всяческие осуждения, и он умел ценить новые идей современной жизни. До конца у него была тёплая нерушимая связь с молодыми, критически настроенными, радикальными  учителями Ингерманландии. Тёплая память о нём надолго сохранится в среде ингерманландского племени, и в культурно-просветительской истории имя Моосеса Путро будет занимать почётное постоянное место, до тех пор, пока продлятся дни жизни этого народа, на долю которого выпала тяжёлая судьба».
      К этим словам нет нужды что-то добавлять, только одно. Жизнь Моосеса Путро угасла более 50 лет назад, но разве его дух не живёт по-прежнему среди нас? Кажется, что он всегда с нами, когда мы поём наш прекрасный народный гимн «Встань Ингрия». Эта песня родилась тогда, когда надежда проснулась в сердцах её детей. Небо вскоре скрылось вновь за мрачными тучами. Прежней Ингерманландии больше нет. Однако многого добилась эта маленькая народность, которой было предназначено, суровой судьбой жить на этой слишком значимой территории для стомиллионной державы, которая искала жизненно необходимого выхода к морским путям. То чего добился этот удивительный народ на духовном уровне вокруг Петербурга, это культурное достижение будет вечно храниться на исторических страницах этого края.
      Нам современным ингерманландцам, где бы мы ни проживали, необходимо сохранять и собирать драгоценные материалы о жизни и истории Инкери, то есть делать работу, как  призывает нас Моосес Путро в своей песне. Тогда то лучшее, что в облике нашего народа было и есть, и что Моосес Путро так совершенно и красиво представлял, никогда не умрёт.






ИСТОЧНИКИ   СВЕДЕНИЙ
               

      Перечень   опубликованных   источников (по временному распорядку)



ПРОИЗВЕДЕНИЯ   МООСЕСА  ПУТРО
 

     В главе «М.Путро, как композитор и руководитель хора» перечислены его вышедшие из печати сборники песен и другие издания музыкальных произведений, так что нет нужды перечислять их снова.
 


ПЕРИОДИЧЕСКИЕ ГАЗЕТЫ И ЖУРНАЛЫ


   -Литературный ежемесячный журнал 1879 год  стр.167-168
   -Петербургская еженедельная газета. Руководители Ю. Мурман и Ю.Охгуйст. Ежегодники за 1881-1882гг. В том числе 9.4.1882г. №15,18.6.1882 №25, и 2.7.1882г. №27.
    -Остра Финлянд. Выпускалась в Выборге. Выпуск 1882г. №28 и следующие выпуски.
    -Газета «Инкери». Выпускалась в Петербурге. Выпуски с 1896-1898гг. и 1908 год.
    -Периодический журнал «Инкери» выпускался в Хельсинки. Выпуск за 1924 г.
    -Музыка Финляндии, выпуск №3 за 1938 год, большая статья Хейкки Клеметти «Моосес Путро выдающийся ингерманландский композитор».
    -Ингерманландские Вести от 17.2.1962г. стр.5 «Моосес Путро. Композитор гимна «Встань Ингрия». Автор Т.Ю. Лейни. 24.9.1963 г. стр.2-6 «Вехи жизни Колпанской семинарии».



ДРУГИИ  ИЗДАНИЯ


    -Тренировка пения с нотного листа. Написал М. Путро для временного пользования в Петербургских финских школах. Размножено в типографии в 1898г.
    -Петербургская финская общая школа. Перечень за 1909-1910 год. Типография «Слово». Петербург 1910 год.
    -Финское общество трезвости в Петербурге 1910 год. Памятное издание в честь 25-летия финского петербургского общества трезвости «Начало» с 1885-1910 гг. Издано в 1911 году типографией «Общества трезвости» в Хельсинки.
    -Семинария в Колпанах (1863-1913 гг.) Юбилейное издание в честь 50-летия просветительской деятельности издано на личные средства бывшими учениками семинарии. Выборг, 1913 год, Карельское книжное издательство.
   -Финская Ингерманландия. Писатель Вяйно Салминен. Издано объединением Суунта, Хельсинки 1919 год.
   -Финская Ингерманландия. Второе годовое издания. Организовал «Ингерманландский союз». Издатели Вяйно Салминен и Юусо Мустонен. Хямеенлинна 1933 год.
   -Финская Ингерманландия. 5 годовое издание. Организовал «Ингерманландский союз». Хельсинки 1936 г. стр.14-21. Статья Т.Ю. Тойкко «Хозяйственная жизнь в Ингерманландии после отмены крепостного права за годы с 1861 по 1917».
   -Андрей Тииттанен «Инкери». Общество семейного воспитания. Хельсинки 1922 год.
   -Юусо Мустонен: Общинно-рабовладельческий строй в Ингрии. Хельсинки 1931г.
   -«Инкери». Памятное издание в честь 10-летия Ингерманландского общества 1922-1932. Издали Вяйно Салминен, Каапре Тюнни, Юусо Мустонен. Хельсинки 1932 год.
   -История жизни народа, 4часть, издание 1932 года, автор Артур Малин.
   -Школа и прошлое. Ежегодники финского общества «История школы».
   -Ежегодник 4 за 1939 г. Антти Инкинен: Финское школьное учреждение в Петербурге, страницы с 89 по 129.
   -Ежегодник 11, 1958-1959гг. Антти Инкинен: Обучение финской молодёжи в Петербурге во времена русской власти, стр.7-46.
   -Ежегодник 15, 1963 год. Калеви Каява: События жизни финской  Петербургской церковной школы, стр.44-66.
   -Ежегодник 17, 1965 г. К. Каява: О финской Петербургской общей школе, стр.13-31.
   -Историческая летопись № 2 за 1962 год, Антти Инкинен: Финский служащий в Петербурге. Зарисовки о деятельности Карла Адольфа Рафаеля Хаккарайнен за 1904-1945гг. Страницы с 102 по 112.
  -Финская песня 1900-1950гг. Хельсинки 1950 год.
  -История города Хельсинки, 4 часть,2. Годы 1875-1918. Население, стр.7-40. Х-ки 1956г.
  -Нормальный девичий лицей. История школы 1869-1919гг. Автор Тююни Туулио. Издание общества «Гедеон», созданное бывшими учениками школы. 1959 год.
   -Арво Инкиля: Песенные праздники. Народное просветительское общество 1874-1959гг. Отава 1960 год. Страницы 212-241.
   -Праздничное памятное издание с фотографиями об истории прежней ингерманландской лютеранской церкви в честь её 350-летия. Издали по поручению комитета Ааппо Метиайнен и Карло Курки. Хельсинки 1960 год.
   -Суло Халтсонен: О прежней Ингерманландии. Вехи развития финского поселения и история культуры. Хельсинки 1965г. Общество финской литературы.
   -Старый Дудергоф. Издал Суло Халтсонен. Рукопись неизвестного автора начала 19 века. Общество финской литературы. Хельсинки 1967г.
   -Большая энциклопедия Отавы. 1962-1965 гг. Несколько статей.




НЕОПУБЛИКОВАННЫЕ  ИСТОЧНИКИ




  -Личные письма и документы автора этой книги Хелли Суоминен и её родителей, касающиеся финской жизни в Петербурге.
  -Семейные документы, которые любезно предоставили для использования вдова сына М. Путро Суло Путро, госпожа Хилья Путро и их дочь Хилкка Инкери Путро.
  -Также устные рассказы выше перечисленных лиц и дочери брата М. Путро Юусо Путро госпожи Инкери Герулла и крестницы Моосеса Путро доктора Хельми Яккимайнен.
  - Рассказы многих прежних петербургских финнов, которых я потревожила для уточнения и дополнения своих сведений, и которые с радостью предоставили мне свою помощь.







  СОДЕРЖАНИЕ




        1   Моосес Путро как учитель. Несколько личных воспоминаний             

        2  Детство и молодость.

        3  Участие М. Путро в финской культурно-воспитательной работе в Петербурге.
 
        4  Композитор и просветитель хора.

        5 Праздничные торжественные события в жизни Моосеса Путро

        6  Земной путь заканчивается.

        7 Источники сведений.


       Фото
Петербургская финская церковь, органное крыло. Снимок сделан, видимо, во время репетиции хора учащихся перед похоронами какого-то учителя. Перед органом находятся учителя и более сотни учеников. Ближе к органу стоят учителя (справа) М. Путро  и Ю.Пентиккяйнен. На большой первоначальной фотографии я вижу знакомые лица многих своих учителей.

Алтарь Петербургской финской церкви.

Первая группа руководителей Общества трезвости. Слева кантор П. Ряйкконен, учитель П. Лааманен, магистр П. Тойкка, пробст Ю. Сааринен, учитель М. Путро, кантор Ю. Ярвиляйнен, мастер- портной К. Суоминен.


Петербургское финское песенное общество. По-видимому, фото от 1880гг. В центре сидит руководитель хора Моосес Путро, ещё тёмноволосый. В то время в первоначальном мужском хоре мужчин было вдвойне больше чем женщин. Эту фотографию подарил Национальному музею У. Ритвола, чья тётя Мария Хяккянен была членом Общества песни. Финский Национальный музей.


«Встань Ингрия». Написал Моосес Путро.