Рассказ о прошлом и настоящем. Автор Анна Петро

                Рассказы о прошлом и настоящем.

      Я родилась в 1948 году в Ленинградской области в семье русских финнов-ингерманландцев. В нашем доме разговаривали на двух языках. Родители на протяжении всей своей жизни говорили больше по-фински, а мы молодое поколение отвечали чаще по-русски.
      Почтальон приносил и опускал в наш почтовый ящик письма, журналы и газету «Гатчинская правда». Эту небольшую местную газету с большим интересом читали все члены нашей семьи. Однако у нас были книги и журналы и на финском языке. Помню, как мама читала мне по-фински сказку Топелиуса про две сосны. Сосны переговаривались друг с другом. У нас возле дома тоже было два больших и старых дерева. Когда сильный ветер раскачивал их кроны, то я прислушивалась к шуму и старалась понять их речь.
      Родители выписывали журналы из Петербурга и Петрозаводска. Однако в тридцатых годах вся финская культурная деятельность была переведена на русский язык. Финскоязычные школы закрылись. Мой дядя учился во Всеволожском техникуме на ветеринарного врача. Посреди учебного семестра туда пришли русские учителя. Студентам с маленьким запасом русских слов пришлось уйти из школы. Мама часто читала Библию или Катехизис на родном языке, и мы все вместе пели по сборнику духовные гимны. Она научила меня молитву «Отче наш». Несмотря на то, что слова её такие же, как и в русском варианте, мне пришлось сверху над незнакомыми словами написать перевод.
       Многие годы я любила разглядывать картинки в старинном журнале «Инкери». Возможно это было ещё дореволюционное издание. Формат его был необычно большим и страниц было много. В нём было множество интересных иллюстраций. На одной странице была изображена городская улица. Над большим домом была вывеска, где крупными буквами было написано «Кабак». Женщина с перекошенным от горя лицом, стоит у двери. Она раскинула руки и не хочет пустить пьяного мужа внутрь. Ещё у нас была большая книга «Пропавшая Ингрия», содержащая более сотни фотографий финских деревень Ленинградской области и её жителей.
      Радио у нас в 50-х годах было с большой трубой (громкоговорителем), и я думала, что там разговаривают маленькие человечки. Оно было включено почти всегда, когда мы находились в доме. Мои родители любили его слушать, и оно не отвлекало от бытовых занятий. По радио передавали новости, классическую музыку, песенные концерты. Артисты, уже ставшие знакомыми, читали рассказы с продолжением, спектакли, детские инсценировки на разные голоса. Особенно мне нравилась передача, в которой разучивали новые песни. Вместе с радио я пела песню "Щорс идёт под знаменем, красный командир", "Меня называли орлёнком в отряде, враги называли орлом" и "Сотня юных бойцов из Буденовских войск на разведку в поля поскакала...". Мой брат Вильё служил тогда в армии и прислал однажды домой письмо с открыткой. К моей великой радости на карточке были слова песни «Севастопольский вальс».
                «Мы вернулись домой
                В Севастополь родной
                Вновь, как прежде, каштаны в цвету
                И опять я вас жду…»
     На протяжении многих лет популярная в те годы певица Клавдия Шульженко пела по радио для нас своим мягким голосом песни про родину, про любовь и дружбу, про недавнюю войну. Я очень любила песню «Ожидание».
                «Замела метель дорожки запорошила,
                Кружева развесила вокруг,
                Я хожу одна, ну что же тут хорошего,
                Если нет тебя со мной, мой друг. (2 раза).
                Провода от снежной тяжести качаются…»
            Телевизор у нас появился после моего замужества. Моя мама его не любила, так как он отнимал от нас много времени. Свободное время должно было использоваться для домашних дел - вязания, шитья, уборки, выполнения школьных заданий, прополки и полива огорода, заготовки сена животным и множества других самых разных семейных обязанностей. Мы звали родителей на "Вы". Мой отец умер в 1956 году, его сбила машина, гружёная ворованными дровами из леса, где он служил лесником.
      В 1963 году я начала учиться в Ленинградском книготорговом техникуме. Занятия проходили в здании общеобразовательной школы на Большом проспекте Петроградской стороны во второй половине дня. Три года я ездила туда на электричке и автобусе. Домой я возвращалась на поезде, который отправлялся в 21.12 с Балтийского вокзала. В это время во втором вагоне ехало много ставших уже знакомыми в лицо людей. С утра они работали, а вечером учились в школе рабочей молодёжи. С одним парнем я даже познакомилась, звали его Коля. Однажды он показал мне красивую металлическую деталь, которую он выточил на токарном станке. Физкультурные занятия у нас проходили на стадионе имени Ленина у Тучкова моста. В том районе было какое-то военное училище. Помню, как один парень в военной форме, проходя мимо меня сказал:
"Ах какая девушка! Сразу бы женился."
Тогда это мне показалось неприличным, и я с недовольной миной отвернулась. Всему своё время.
      Несмотря на бомбардировки во время Второй мировой войны на Петроградской стороне сохранилось много старинных зданий. Их подъезды были открытыми. Когда позволяло время я любила открывать большую тяжёлую дверь и подниматься вверх по лестнице. В некоторых домах были на площадках потемневшие зеркала и перила с красивыми чугунными решётками. Возможно, что эти дворцы с массивными стенами были построены во времена царя Петра I. Мне рассказывали, что и в наше время там ещё встречаются водопроводы, сделанные из дуба.
      Радио очень полезная вещь. Оно научило меня русскому языку и привило некоторые культурные ценности. Например, перед исполнением какого-либо музыкального произведения диктор немного рассказывал о нём. В 70-х годах ведущие воскресной культурной и познавательной передачи «С добрым утром» передавали нашим семьям свое бодрое доброжелательное настроение.
      Сейчас мои дети и даже внуки большие, и мы все около десяти лет слушаем финское радио «YLE”. Жизненный водоворот выплеснул нас на территорию Финляндии. Мне хочется во внуках сохранить финские корни, привить им обычаи и язык моих трудолюбивых и терпеливых родителей. 
      Моя подруга рассказала мне удивительную историю жизни своего прадеда. Я начала писать о нём рассказ, но материала набралось довольно много. Возможно, если Богу будет угодно, то мне удастся написать повесть. О его судьбе здесь уже писали и передавали по радио.
      Финн Матти (Матвей) Ункури (1855 – 1927) родился в Юлихярмя. Это место недалеко от города Сейнайоки, где уже многие годы проводятся фестивали и отборочные туры на почётное звание «Король танго». Когда Матти исполнилось двадцать лет, он влюбился. Из-за девушки он совершил преступление и попал в тюрьму "Какола" в городе Турку. В то время Финляндия входила в состав России как "Великое княжество Финляндское". В 1879 году Матти подал в Сенат прошение с просьбой о высылке его в Сибирь и был отправлен на вечное поселение в тот "край полуденный". Уже в те годы там было несколько лютеранских поселений, где жили добровольные и принудительные поселенцы из России, Эстонии, Латвии, Финляндии, Германии. Там он женился на ингерманладке Юстине, и у них родилось 11 детей. Он жил в финской колонии, очень много работал и добился уважения местных жителей и властей. На заимке недалеко от города Тара он построил своими руками дом для своей большой семьи. С годами его дети и внуки обрусели и жили такой же жизнью, как и всё население России. Он умер в 1927 году, и прах супругов покоится на местном кладбище.
       В 2009 году это древнее строение перевезли из Сибири в Финляндию в Музей Миграции. В наше время этот экспонат финско-русской истории вместе с памятниками из Австралии и Америки стоит в Перясейнайоки. По стечению обстоятельств этот музей под открытым небом находится недалеко от тех мест, где родился Матти Ункури. Теперь я живу в Финляндии и у меня есть возможность рассказать о судьбе этого человека людям, которые интересуются историей и культурой прошлого, объединяющего Россию с Финляндией.
               
                Лахти.