Беглец из СССР

 Сегодня в "Weekly Magazine" мы публикуем два небольших рассказа, один из паблика "Застоялась" о Станиславе Курилове.
На наш взгляд этот материал будет интересен для чтения.
Первоначальный текст рассказов практически не изменен.
Приятного чтения.


БЕГЛЕЦ ИЗ СССР


13 декабря 1974 года Станислав Курилов совершил побег из СССР, спрыгнув с борта лайнера и проплыв около 100 км
Курилов был настоящим фанатом океана — он освоил профессии водолаза и аквалангиста, был инструктором по глубоководному погружению в Институте биологии моря во Владивостоке
Помимо этого Станислав самостоятельно изучал йогу, причем добился в ней больших успехов. Ученый с легкостью мог спать на гвоздях, голодать в течение нескольких недель.
Такие блестящие способности позволили ему стать одним из тех, кому доверили испытания подводной лаборатории «Черномор». Курилов с товарищами трое суток провел на глубине 14 метров в районе Геленджика.
Он мечтал работать за рубежом, тем более что совместный проект Курилову предложил легендарный Жак-Ив Кусто.
Однако все попытки получить командировку за границу заканчивались отказом. Причина, по советским меркам, для такого ответа была: у Курилова в Канаде жила сестра, вышедшая замуж за иностранца.
В книге «Один в океане», созданной на основе дневников ученого, Курилов описывает, как пришел к мысли о побеге: «В тот день, когда мне уже в который раз отказали в визе для работы на океанографических судах дальнего плавания, мое терпение закончилось. Обычно мне отказывали без указания причин. На этот раз в моем личном деле была приписка-приговор: "Товарищу Курилову — посещение капиталистических государств считаем нецелесообразным".
Меня как будто ужалили. Все во мне взвилось на дыбы. Это уже конечно безнадежно! Пожизненное заключение без малейшей надежды на свободу! Вот тогда-то у меня пропал всякий страх. Очень странно, но на какое-то время я стал свободным. Никакие патриотические обязательства меня больше не связывали. Я почувствовал себя пленником в этой стране, а ведь только святой может любить свою тюрьму. Невозможно смириться с тем, что, родившись на этой чудесной голубой планете, ты пожизненно заперт в коммунистическом государстве ради каких-то глупых идей. Выход был один — бежать. Куда угодно, но только бежать прочь».
«Однажды, в один грустный, пасмурный день, я прочел в газете объявление, что через месяц большой пассажирский лайнер идет к экватору с туристами на борту. Никаких виз не требовалось: в течение двадцати дней лайнер будет находиться в открытом океане без заходов в иностранные порты. Круиз назывался "Из зимы в лето", место сбора туристов — Владивосток», — писал Курилов.
Вечером 13 декабря 1974 года Станислав Курилов, покинув веселую компанию отдыхающих, прыгнул в ластах и маске за борт с 14-метровой высоты. Единственное подходящее место для такого прыжка, по мнению ученого, располагалось в районе винтов. Оказавшись в воде, беглец едва не был убит огромными лопастями, но ему повезло.
«С точки зрения здравого смысла мои шансы добраться до берега живым выглядели так: если во время прыжка я не разобьюсь от удара о воду, если меня не сожрут акулы, если я не утону, захлебнувшись или от усталости, если меня не разобьет о рифы, если хватит сил и дыхания выбраться на берег и если к этому времени я все еще буду жив, то только тогда я, может быть, смогу поблагодарить судьбу за небывалое чудо спасения», — так описывал свои шансы ученый впоследствии.
На борту лайнера его отсутствие сразу не заметили, а потом уже было поздно. Да и никто поначалу не мог поверить, что человек в таких условиях мог шагнуть за борт добровольно. Если он, конечно, планирует жить дальше, а не умереть сию минуту.
Курилов умирать не собирался, но испытание, которое пришлось ему выдержать, было не из легких. Его носило в океане больше двух суток. Поначалу он плыл, правда, точно не понимая куда, затем, когда силы стали покидать, он стал заложником волн и течения.
Океанограф вышел из этой переделки живым — 15 декабря его выбросило на берег филиппинского острова Сиаргао. Курилов полагал, что проплыть придется 18-20 километров, а в итоге получилось 100.
Его доставили в административный центр, где филиппинский чиновник, обхватив голову руками, думал: что ему делать с этим странным русским?
О необычном побеге из СССР написали мировые СМИ, дошли новости и до Родины через «Голос Америки».
После разбирательства и снятия подозрений в шпионаже ему разрешили с Филиппин отправиться в Канаду к сестре.
Там он сначала работал в пиццерии, потом в фирме, выпускавшей подводное оборудование, плавал на научных судах в Тихом и Атлантическом океане.
В 1986 году Курилов перебрался в Израиль, снова женился и стал сотрудником Хайфского океанографического института.
Самого Станислава Курилова не стало в январе 1998 года. Во время водолазных работ на Тивериадском озере они с напарником запутались в рыболовных сетях и выбрались, пробыв под водой лишний час, когда в скафандрах почти кончился воздух.
По инструкции, после подобных ситуаций новое погружение может быть совершено не ранее чем через неделю. Но Курилов посчитал, что с ним все в порядке, и снова отправился на глубину уже спустя два дня. Он успел сообщить, что ему плохо. Ученого срочно подняли на борт судна, но помочь не смогли. Самый странный беглец из СССР умер в возрасте 61 года.




13 декабря 1974 года Станислав Курилов совершил побег из СССР, спрыгнув с борта лайнера и проплыв около 100 км
Курилов был настоящим фанатом океана — он освоил профессии водолаза и аквалангиста, был инструктором по глубоководному погружению в Институте биологии моря во Владивостоке
Помимо этого Станислав самостоятельно изучал йогу, причем добился в ней больших успехов. Ученый с легкостью мог спать на гвоздях, голодать в течение нескольких недель.
Такие блестящие способности позволили ему стать одним из тех, кому доверили испытания подводной лаборатории «Черномор». Курилов с товарищами трое суток провел на глубине 14 метров в районе Геленджика.
Он мечтал работать за рубежом, тем более что совместный проект Курилову предложил легендарный Жак-Ив Кусто.
Однако все попытки получить командировку за границу заканчивались отказом. Причина, по советским меркам, для такого ответа была: у Курилова в Канаде жила сестра, вышедшая замуж за иностранца.
В книге «Один в океане», созданной на основе дневников ученого, Курилов описывает, как пришел к мысли о побеге: «В тот день, когда мне уже в который раз отказали в визе для работы на океанографических судах дальнего плавания, мое терпение закончилось. Обычно мне отказывали без указания причин. На этот раз в моем личном деле была приписка-приговор: "Товарищу Курилову — посещение капиталистических государств считаем нецелесообразным".
Меня как будто ужалили. Все во мне взвилось на дыбы. Это уже конечно безнадежно! Пожизненное заключение без малейшей надежды на свободу! Вот тогда-то у меня пропал всякий страх. Очень странно, но на какое-то время я стал свободным. Никакие патриотические обязательства меня больше не связывали. Я почувствовал себя пленником в этой стране, а ведь только святой может любить свою тюрьму. Невозможно смириться с тем, что, родившись на этой чудесной голубой планете, ты пожизненно заперт в коммунистическом государстве ради каких-то глупых идей. Выход был один — бежать. Куда угодно, но только бежать прочь».
«Однажды, в один грустный, пасмурный день, я прочел в газете объявление, что через месяц большой пассажирский лайнер идет к экватору с туристами на борту. Никаких виз не требовалось: в течение двадцати дней лайнер будет находиться в открытом океане без заходов в иностранные порты. Круиз назывался "Из зимы в лето", место сбора туристов — Владивосток», — писал Курилов.
Вечером 13 декабря 1974 года Станислав Курилов, покинув веселую компанию отдыхающих, прыгнул в ластах и маске за борт с 14-метровой высоты. Единственное подходящее место для такого прыжка, по мнению ученого, располагалось в районе винтов. Оказавшись в воде, беглец едва не был убит огромными лопастями, но ему повезло.
«С точки зрения здравого смысла мои шансы добраться до берега живым выглядели так: если во время прыжка я не разобьюсь от удара о воду, если меня не сожрут акулы, если я не утону, захлебнувшись или от усталости, если меня не разобьет о рифы, если хватит сил и дыхания выбраться на берег и если к этому времени я все еще буду жив, то только тогда я, может быть, смогу поблагодарить судьбу за небывалое чудо спасения», — так описывал свои шансы ученый впоследствии.
На борту лайнера его отсутствие сразу не заметили, а потом уже было поздно. Да и никто поначалу не мог поверить, что человек в таких условиях мог шагнуть за борт добровольно. Если он, конечно, планирует жить дальше, а не умереть сию минуту.
Курилов умирать не собирался, но испытание, которое пришлось ему выдержать, было не из легких. Его носило в океане больше двух суток. Поначалу он плыл, правда, точно не понимая куда, затем, когда силы стали покидать, он стал заложником волн и течения.
Океанограф вышел из этой переделки живым — 15 декабря его выбросило на берег филиппинского острова Сиаргао. Курилов полагал, что проплыть придется 18-20 километров, а в итоге получилось 100.
Его доставили в административный центр, где филиппинский чиновник, обхватив голову руками, думал: что ему делать с этим странным русским?
О необычном побеге из СССР написали мировые СМИ, дошли новости и до Родины через «Голос Америки».
После разбирательства и снятия подозрений в шпионаже ему разрешили с Филиппин отправиться в Канаду к сестре.
Там он сначала работал в пиццерии, потом в фирме, выпускавшей подводное оборудование, плавал на научных судах в Тихом и Атлантическом океане.
В 1986 году Курилов перебрался в Израиль, снова женился и стал сотрудником Хайфского океанографического института.
Самого Станислава Курилова не стало в январе 1998 года. Во время водолазных работ на Тивериадском озере они с напарником запутались в рыболовных сетях и выбрались, пробыв под водой лишний час, когда в скафандрах почти кончился воздух.
По инструкции, после подобных ситуаций новое погружение может быть совершено не ранее чем через неделю. Но Курилов посчитал, что с ним все в порядке, и снова отправился на глубину уже спустя два дня. Он успел сообщить, что ему плохо. Ученого срочно подняли на борт судна, но помочь не смогли. Самый странный беглец из СССР умер в возрасте 61 года.



WAY TO KIRZHACH                Samuel Krig               


Я дорогами шел их России
До Киржача по колено в дерьме.
Лица встречных казались чужими,
Словно брата убил в Бугульме.

Косноязычие, хамство и злоба,
В лживых вздохах о трудной судьбе,
Стариков провожали до гроба,
Чтоб потом взять дома их себе.

Низко серое небо висело,
На холщовый похоже мешок,
И крестьянин смотрел одурело,
Как сосед ставил новый замок.

Самосвал, раздавивший котёнка,
Ехал дальше и вёз кирпичи.
И лилась в глотки лишних "палёнка",
И сиротка свой ножик точил.

А в церквях, как мышиные тени,
С верой, втиснутой в слабенький мозг,
Всё крестились живые мишени,
Очумев от невидимых розг.

Над блокадой зимой Ленинграда,
Где от голода ели людей,
Втихаря, губы крася помадой,
Насмехались детишки ****ей.

Лохотня, отвандалив святыни
с именами погибших бойцов,
Не жила в сердце с болью Хатыни
В няшных кольцах для алчных купцов.

От изгоев несло жутким потом.
Суицидник стоял на окне.
И рабы тупо шли на работу,
Улыбаясь как будто во сне.

Мои струны молчали и ждали,
Где я трону их правой рукой,
Чтобы спеть небесам, без морали,
Двадцать строк над Великой рекой.

Я блуждал по окраинам страшным
Среди виселиц их фонарей.
Где давились обманом вчерашним
Сотни тысяч простых матерей.

Там никто не спросил, ел ли утром,
И хочу ли водицы испить.
Все бежали в кроссовках и куртках,
Чтоб продав что-то, счастье купить.

Обезглавленный лебедь валялся,
И под ивой смердил у пруда...
Если б злу я не сопротивлялся,
Я давно бы сгорел без следа.

Семки лузгали жирные бабы.
Трактор брошеный в глине стоял.
На просёлке по жутким ухабам
Одноногий герой ковылял.

Я не пьян был, и мне не приснился
Тех дорог мескалиновый бред.
Я опять чистым утром родился
В той стране, что давно уже нет.

И какой-то мужик из плебеев
С водкой, сидя на белом столбе,
Вдруг сказал: Во всём виноваты злодеи,
Телефоны и нечисть в избе.










ред. 25 января 2019
        12 сентября 2018