В ожидании волшебства

 Нюрка  училась уже в четвертом классе и у нее были каникулы в школе. Все свободное время она проводила на лыжах, в лесу.
 
Одевалась она потеплее, ибо долго бродила по лесу, рассматривая следы на снегу: сороки, белок, зайцев; раскиданные белками шишки.
 
 Шаровары одевала поверх валенок, так, чтобы снег не попадал в них. Под черное плюшевое пальто поддевала кофтенку, шапку, варежки и готова в путь.

 "Ты куда собралась, Пудик?"- мать так иногда в шутку называла ее. В своем плюшевом пальто да с поддевкой, она действительно напоминала нахохлившегося воробья на тонких ножках "Пудика", из любимого ею рассказа Максима Горького "Воробьишко".
 " В Сказку"- коротко отвечала девочка.
 
 Зимний лес и напоминал ей сказку, тем более перед Новым годом.
 Станционный поселок марийского края, в котором жила Нюрка был сплошь окружен  лесами и неудивительно, что она с детства росла лесным человечком и без страха бродила по лесу.

 Приближение Нового года чувствовалось уже с числа 25 декабря, как раз с наступлением каникул.

 Воздух стал совсем прозрачным, хрустальным, снег под валенками хрустел и потрескивал мороз.
 А лес, который начинался от опушки сразу за домом, казался каким - то празднично-волшебным, торжественным.
 
 Елки нахлобучили на себя глубокие снеговые шапки и ветки их все были в снегу. Березы стояли в белых кружевах на заиндевевших ветках, как в платьях свадебных невесты.

 А рябины, бедные рябины, так согнулись под тяжестью снега, что только красные ягоды проглядывавшие из-под снега, выдавали их присутствие в лесу.

 Видя такое, Нюрка-"Пудик" немедленно стукала лыжной палкой по стволу, и они моментально распрямлялись, освобождаясь от снежного плена, встряхивая свои красные гроздья.

 Снег в лесу, от проглядывавшего сквозь деревья зимнего солнца, так блестел и искрился, словно все вокруг было рассыпано серебром и алмазами.
 
От такой ослепительной красоты и торжественности у девочки захватывало дух.
 
 Ей казалось, вот-вот из-за дерева выйдет седовласый Дед Мороз.

 "А, что ты тут делаешь, девочка, в моих владениях?"- пророкотал он густым басом, постукивая посохом по веткам елей, вызывая снегопад, неожиданно появившись из-за деревьев.
 "Любоваться пришла, дедушка, твоими несметными богатствами, красиво тут, да елочку присмотреть к Новому году"- ничуть не смутившись, бойко отвечала Нюрка.
 
"Так и быть, елочку подарю тебе, вижу, хорошая ты девочка, доброе сердце у тебя".
 
 "И лес мой любишь, слышал я, как с моими бельчатами разговариваешь и зайчат морковкой угощаешь".
 Дед Мороз, поглаживая бороду, продолжал:

"Рано поутру, пройдешь по прямой дороге шагов  сто, свернешь направо, шагов эдак сорок, да так, чтоб солнце тебе в лицо смотрело, и увидишь ты елочку, она сама к тебе выйдет."

 Оглянулась "Пудик", нет никого вокруг, только снег с веток продолжал еще сыпаться, будто кто стряхнул их.
 "Привиделось, что ли мне?"- подумала она и под впечатлением волшебства повернула домой.
 
 Вечером, дождавшись отца с работы, стала Нюрка спрашивать. когда отец за елкой пойдет, и пересказала слова "привиденного" Дед Мороза, где найти красивую елочку.

 Проснувшись утром, девочка увидела в сенях елку, еще не оттаявшую от мороза, принесенную отцом. С восторгом, прыгая около нее, разглядывала пушистую красавицу, мысленно благодаря Деда  Мороза за подарок.
 
 Вечером, вернувшись с работы, отец делая крестовину для елки, выпытывал у дочки: "Как ты приглядела ее, и когда успела, ведь следов  то около елки не было?".
 
 Ничего не ответила Нюрка, никому и словом не обмолвилась о той волшебной встрече с Дедом Морозом, - "просмеют еще"- подумалось ей.
 
 Елка стояла посредине дома, верхушкой почти касалась потолка, отдавая крепким хвойным ароматом на всю избу. Гирлянды и фонарики, Нюрка с сестрой делали сами, младшие брат с сестренкой крутились тут же, резали из  бумаги столько, что мать, не успевала убирать за ними ворох бумажных обрезков и сжигать их  в печи.
 
 Еще дня два наряжали елку, в доме украшали стены, вырезали снежинки и вот уже все убранство в доме походило на покои Матушки - Метелицы.
  В школе тоже были "Новогодние Елки" и подготовка к ним была неотъемлемой частью новогодней суеты.
 
 Мать сшила карнавальный костюм клоуна из разных ярких материй, с большими пуговицами из фольги и высоким колпаком, с бубенчиком.
 Одевали костюм они с сестрой по очереди, так как "Елки" у них были в разные часы. За костюм получали отдельный приз и девочки, были безмерно счастливы, возвращаясь домой с подарками.

 Новогодние подарки были небольшие, в склеенных и разрисованных своими руками кулечках из тетрадных листов, с шоколадными конфетами, одним яблоком и один или двумя мандаринками.
 Надо помнить, что это были шестидесятые годы и в сельских магазинах(сельпо) особого разнообразия не было. Дорогие шоколадные конфеты в красивых блестящих фантиках, и яблоки, а тем более мандаринки были большое лакомство для ребятишек. 
 
 Своих младших, брата и сестренку, они с сестрой угощали щедро, а фантики аккуратно складывали каждый в свою коробочку, что бы потом обмениваться с подружками и хвастаться у кого больше.

 У отца на работе в "Заготзерно" тоже была "Новогодняя Елка" и Нюрка с младшими тоже ходили туда, старшая сестра уже была большая для таких мероприятий.
 
 Рассказывали стихи и конечно тоже получали подарки.
 Отец, смущенный похвалами приятелей: "Обрыв Петрович, какие у тебя дети молодцы!"- в тайне гордился ими.

 И, наконец, 31 декабря, снова одевали костюмы, короны, карнавальные очки, дети бегали, прыгали, пели вокруг елки.
 Заходил в гости кто - нибудь из соседей, в костюме Деда Мороза, изрядно подвыпивший, поздравлял детей и  хозяев, уходил, потеряв по дороге валенок, бороду или  шапку.

 Конфетти,  хлопушки, бенгальские огни - вот такие новогодние атрибуты были тогда, никаких феерверков или салютов.
 Как правило, до встречи Нового года и официального поздравления руководителей страны, никто из детей не выдерживал, к 10 часам энергия их иссякала, а к 12 часам  они видели уже седьмой сон.

 Наутро, в доме пахло сладкими пирогами, конфетами, солеными огурцами и отваренными пельменями и все это, вперемешку со все более источавшей запахом елки.
 Этот волшебный запах Нового года стоял почти до Старого Нового года, 13 января.
 
 Проснувшись, дети кидались к елке, выискивая для себя подарки, а на новом перекидном календаре, на стене  уже висел новый листок, "1 января 1966 года".

 На рождество Христово, седьмого января приходили гости, и взрослые праздновали его также весело с шутками, песнями и плясками.

 Нюрка с сестрой и братом гуляли на улице, строили из снега в огороде крепости, снежные бабы, катались на лыжах с горки и уже изрядно подмерзнув, возвращались домой, снимали с себя колом стоящие шаровары, побросав мокрые варежки в печурки (отверстия в русской печи, сбоку), залезали на печку отогреваться, читая книжки  и бесконечно разглядывая, перебирая и считая свои новогодние фантики.

 Это ожидание волшебства Новогодней ночи, Нюрка пронесла через всю жизнь и привила его своим детям.
 Уже будучи взрослой, готовила сама также карнавальные костюмы своим детям, складывала подарки под елку в наволочках из под подушек, чтобы все уместилось.
 
 Елку, уже в своем доме, ставила обязательно только живую, и имитировала стуком в дверь приход Деда Мороза и Нового года.

 Изменилась жизнь, система и страна уже не СССР, а Россия, и подарки новогодние уже не в кулечках бумажных, как раньше, а в красивых жестяных баночках и блестящих коробках, и вдоволь всяких конфет и фруктов, от обычных до экзотических, но чувство ожидания волшебства осталось в Нюрке от той прежней жизни, которое так берегла она и помнила ту волшебную встречу в лесу с Дедом Морозом.