Сто рублей или сто друзей?
В Европу я никогда не стремилась, особенно после неудачи с поездкой в Париж. Но паломничество на Святую Землю познакомила меня с новыми людьми, среди них были и русские немцы. Когда они пригласили погостить в Бонне, я немножко растерялась. Для меня это предложение показалось фантастическим. Но, как ни странно, обстоятельства складывались так, что сказка становилась былью. В 2008 году мне пообещали отпуск в июле, как всегда неожиданно стали собираться средства на поездку. Поговорка: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей» в России остается в силе даже и во времена всеобщей коммерциализации.
Мы уже разрабатывали план паломничества по Германии. Вдруг выяснилось, что по определенным причинам, они не могут сделать приглашение, а в России абсолютно нереально купить немецкую визу! Тогда я вспомнила об Ирине Алексеевне, живущей в Голландии, с которой мы совсем недавно «случайно» познакомились и подружились. Она любезно согласилась сделать это приглашение, но сначала нужно было поехать в Голландии. Волнительно, конечно, решиться ехать через Европу совсем одной, да еще не зная английского языка. Но отступать было поздно: мне уже приобрели обратный билет...
Мы договорились с немецкими друзьями, что поеду к Ирине Алексеевне на автобусе, а они на машине заберут меня из Голландии. И вот тут началось самое интересное. Визу мне оформляла знакомая Ирины Алексеевны фирма. Все шло хорошо, как вдруг голландское посольство, заинтересовавшись моими доходами, позвонило на работу в наш Православный центр. Услышав о моей зарплате, оно пришло в негодование. «На какие средства она едет?!» Выдачу визы задержали, и голландский автобус благополучно уехал без меня… А отпуск… отпуск-то уже начался!
Мне назначили собеседование в посольстве. Собралась тихо уехать в паломничество, отдохнуть в спокойную Европу, а получилось «как всегда». Когда сказала маме, что меня не выпустят, она, постоянно восклицавшая (так как в этих местах случались какие-то передряги): «Куда ты едешь?!», в этот раз, видимо, обидевшись за дочь, возмутилась. «Ты что, бандит? Почему тебя не выпустят?..» Столкнувшись нос к носу с Европой, впервые ощутила, что бедность – это порок. Хотя моя бедность отчасти добровольная. Я бы могла, конечно, с двумя высшими образованиями хорошо устроиться. Однако ведь кому-то нужно и в храмовой библиотеке работать, и писать добрые книжки для детей. Но оказывается, что твое честное имя никого не интересует, а нужно только наличие денежного эквивалента в несгораемом портмоне.
На собеседование мы пошли вместе с сотрудницей, отправлявшей меня турфирмы, Еленой. По «случайности», она оказалась тоже выпускницей Литинститута (в фирме она только подрабатывала) и решила в обиду меня не давать. То, что произошло в посольстве, могло случиться только на допросе в полиции. На моих глазах разворачивался безумный спектакль, а я по неволе была его главным действующим лицом. Возможно, эти люди следовали инструкции, но ведь надо хоть чуть-чуть реально смотреть на того, с кем говоришь. Я демонстрировала свои договоры с издательствами, книги и журнальные статьи – все в основном на православные темы. Объяснять им, что у меня есть друзья, внесшие посильную помощь при сборе средств на поездку, мы даже не стали – бесполезно. Никто бы не понял.
Посольские чиновники позвонили в Голландию Ирине Алексеевне, спрашивая, на самом ли деле я к ней еду. Хотя держали в руках ее приглашение. Под конец допроса бедная Ирина Алексеевна «засыпалась», оказывается, она, общаясь через третье лицо с сотрудниками турфирмы, не знала ее названия. И посольские дамы с остервенением взялись за Елену, строго допрашивая, давно ли мы с ней знакомы, и, задавая, еще какие-то вопросы. Елена, не выдержав жестокого напора, выразилась в смысле крайне недружественного обращения с нашим туристам и заплакала. У меня от ее слез, душа совсем заледенела, и я замерзла в двадцать восемь градусов жары. Читала молитву свт. Николаю Чудотворцу, и мучительно пыталась сообразить, за что они на меня напали? На лицо было абсолютное непонимание друг друга: «Запад есть Запад, Восток есть Восток, // И с места они не сойдут»… Визу все-таки выдали, но с обязательным условием – отметиться в роттердамской полиции и непременно отчитаться о поездке после возвращения в Москву.
Естественно, на ближайшие голландские автобусы билеты уже разобрали, самолет туда был безумно дорог. Оставалось только лететь через Германию. Мои дорогие московские друзья сразу купили авиабилет, но, к сожалению, до Дюссельдорфа. В Германии мне сказали, что бы я не волновалась, они меня встретят: «Мы тебя ждем – прилетай».
В Дюссельдорфе все обошлось благополучно. В аэропорту меня уже ожидали, и сразу позвонили друзья из России: «Как ты долетела? Тебя не остановили на таможне? (Везла большую икону, и огромный чемодан православных книг - самых лучших подарков). Встретили?» Эта совершенно невероятная, но очевидная история еще раз показала, что Бог не без милости и свет не без добрых людей.
От всех этих нервных потрясений я никак не могла придти в себя. Словно во сне увидела германские поля с рыже-золотым сеном, завернутым в аккуратные целлофановые рулоны. Время от времени за окнами машины пролетали увитые густым плющом звукозащитные ограждения автобана, а очень скоро появились невысокие трех- и двухэтажные разноцветные дома Бонна, посреди которых, на зеленых лужайках паслись коровы! Желая показать свой город с птичьего полета, немецкие друзья отвезли меня на монастырскую гору. Бонн спокойно дремал внизу под шум листвы древних лип и, наверное, видел во сне легионеров, шествующих вдоль берега Рейна. Во времена Римской Империи этот город был небольшой крепостью на границе с варварским миром. Спал и находящийся на горе женский монастырь. Ни сестер (говорят, там есть две малоазийские монахини), ни прихожан, ни паломников здесь не было. Для него время словно остановилось где-то в прошлом, а настоящее больше напоминало музей под открытым небом, а не обитель Живаго Бога.
Нидер – ланды
Предстояло еще одно испытание: переезд из Германии в Нидерланды. Мне показали боннский вокзал и рассказали об устроении западных железнодорожных платформ, объяснил, как сделать пересадку (до Роттердама прямого поезда не было). И наследующий день я вновь была в дороге.
В экстремальных случаях с людьми происходят просто чудеса. Вот я, например, немецкий язык, совсем давно изучаемый, уже совершенно забыла. Но, когда в приграничной зоне появились Дойче Полицай и его представители страшно удивились, почему русская гражданка едет в Голландию из Бонна, я сразу все перипетии объяснила и поехала себе дальше. До сих пор не понимаю, как у меня получилось.
Удачно сделала пересадку и стала спокойно смотреть в окно. А там уже начались «низкие земли». Так переводится слово «нидерланды», потому что суша здесь – ниже уровня моря. Сразу было видно, что это другая страна. Коровы паслись большие, голландские. Проплывавшие мимо дома под красной черепицей были все темно-бордового цвета, и каждый кирпичик рачительные хозяева обвели белой известью. Как потом пояснила Ирина Алексеевна, эти мрачноватые тона построек – остаточное явление протестантского аскетизма (ничто не должно отвлекать человека от дум о вечности) и экономии (бесполезно тратиться на побелку в таком влажном климате). В той части страны, где живут католики, домики, как и в Германии праздничные, бело-красно-сине-розовые.
Пока поезд едет, можно было почитать об истории Церкви в Нидерландах.
* * *
В I веке до Рождества Христова, когда на землях современных Нидерландов жили племена кельтов, германцев и фризов, началось их завоевание римлянами. Власть Рима продолжалась здесь вплоть до V в.
О христианизации Нидерландов нам известно немного. Согласно преданию, уже в I в. на севере Европы возникли несколько епископств. В IV в. в истории Голландии упоминается имя св. Ссрвация (или Серватия) Маастрихстского, поставившего свою подпись в актах Сардикийского собора. Но вместе с уходом римлян из этих земель исчезло и христианство, чему весьма способствовали и варварские нашествия, которые совершенно разрушили церковное устройство.
Только в VII в. при Меровингах, христианство вновь начало распространяться между язычниками-фризами, но вплоть до просветительской деятельности св. Виллиброрда страна оставалась почти языческой. О том, насколько трудна была деятельность первых миссионеров, говорит один исторический эпизод. Карл Мартель – сын французского короля Пепина – пытался крестить вождя фризов Радбада: «Радбад уже поставил ногу в купель, когда в голове у него мелькнула мысль: где теперь мои умершие предки? И внезапно он спросил об этом крестившего его епископа Вольфрана. „В аду, со всеми неверующими, — ответил епископ. — Прекрасно, — сказал Радбад, вынув ногу из купели, — в таком случае, я желаю лучше пировать с моими предками в залах Водена, чем проживать в небе с горстью голодных христиан“. После этого все убеждения епископа оказались тщетными. Фризский вождь наотрез отказался от веры, которая навсегда должна была разлучить его с умершими родными, и умер, как жил, язычником.
Первым проповедником здешних краев стал св. Амандус (628-675). Другой миссионер – свт. Вилфрид (634-709) также вел проповедническую деятельность среди фризов. Святитель Виллиброрд (658-739гг.) был назван апостолом фризов. Его проповедь продолжил св. Бонифаций (680-754 гг.). Этот святой миссионер и тридцать его сотрудников, включая св. Эобана, приняли от Господа мученические венцы в день Пятдесятницы 5 июня 754 г.
Проповедническое служение продолжалась, его центр находился в Утрехте. Интересно, что один из правнуков короля Радбада, пожелавшего разделить участь предков, св. Радбод (+ 918) стал епископом Утрехта.
Однако с тех пор, как на далеких землях северной Европы, святые подвижники-миссионеры проповедовал полудиким фризам Слово Божие, прошли многие столетия. За это время Православие в этих местах претерпело столько изменений, что в Средние века, уже мало кто помнил о христианстве чистом и неискаженном.
В XVII в. город Амстердаме принял греко-русскую Православную церковь – часовня св. Екатерины, находящаяся на Аудезайдс Фоорбухвал, которую посещали в основном русские и греческие моряки и купцы. Торговые связи между жителями Фрисландии (страны на севере Нидерландов) и русскими начались уже около тысячи лет назад; а в XVI в. в Архангельске голландских купцов принимал сам царь Иван Грозный. Вероятно, что пребывание Великого Посольства Петра I в 1697 г. в Амстердаме явилось одним из самых важных моментов в жизни православной общины при часовне св. Екатерины. Не прошло посещение Голландии бесследно и для России. После возвращения Великого Посольства в молодой империи появился новый флаг (те же бело-сине-красные полосы, только расположенные в другом порядке) и новый календарь – не от Сотворения мира, а от Рождества Христова. Санкт-Петербург был спланирован по образу Амстердама. Некоторые лингвисты утверждают, что в русском языке около двух тысяч голландских слов.
На распространение Православия в Голландии в XIX в. повлиял брак принца Вильгельма II с русской царевной Анной Павловной, сестрой императора Александра I. На своей новой родине, молодая княгиня сразу же взялась за изучение голландского языка, местной истории, традиций, быстро заслужив любовь и преданность своих подданных. Она продолжала сохранять верность Православию, и вскоре после переезда Анны Павловны в Голландию в Гааге появился домовый православный храм, освященный в честь св. Марии Магдалины. Русский путешественник А. Зилов посетил эту церковь в 1837 г. «Мы отправились в придворную церковь Оранской принцессы, - вспоминал А. Зилов. - С каким благоговейным умилением я простоял эту обедню! С лишком 5 месяцев, как я не слыхал православного напева. Каждый стих, каждый возглас доходили до сердца! Церковь небольшая, освещена сверху и отделана просто под белый мрамор». Цит. по: Августин (Никитин), архим. Великая княгиня Анна Павловна (1795-1865) – королева Нидерландов // Альфа и Омега. № 2(43), 2005.
25 августа 1830 г., под влиянием Июльской революции во Франции, началась бельгийская революция, которая привела к отделению Бельгии от Голландии и образованию бельгийского государства. Король Вильгельм I отрекся от престола в пользу своего сына Вильгельма II, мужа княгини Анны Павловны, ставшей королевой Нидерландской. По словам биографа великой княгини, «благородство ее души особенно ярко проявилось в событиях 1830 г. и позднейших, имевших следствием отделение Бельгии. Для всех воинов, раненных в борьбе за старинные права Нидерландов, она основала на свой собственный счет госпиталь и инвалидный дом, который часто посещала. Сделавшись с 25 сентября 1840 г. королевой, Анна Павловна была украшением и опорой престола. Она основала в своем королевстве до 50 приютов для бедных детей и поддерживала их образцовое состояние из собственных средств».
В 1849 г. после смерти Вильгельма II, на королевский престол вошел его сын – Вильгельм III (1817-1890 гг.). Королева Нидерландская Анна Павловна с этого времени особенно остро стала ощущать тоску по родине и летом 1853 г. приехала в Россию. Вместе со своей свитой она посетила Троице-Сергиеву Лавру. «Обедня была торжественная, - отмечал один из участников паломничеств. - Королева стала за правым клиросом, а не на место, для нее приготовленное. Богослужение не было поспешным». Там же. В Лавре состоялась встреча Нидерландской королевы с митрополитом Московским Филаретом (Дроздовым).
После кончины супруга Анна Павловна переехала в Гаагу. В 1864 г. она принимала в Голландии своего племянника - российского императора Александра II. Великая княгиня Анна Павловна скончалась в 1865 г. По словам ее биографа, «скорбь о кончине Анны Павловны была в Нидерландах глубока и повсеместна, во многих городах жители добровольно носили траур; король Нидерландский Вильгельм III (второй сын Анны Павловны) и другие дети возвестили о кончине своей матери трогательным посланием. Погребение Анны Павловны состоялось не в фамильном склепе Оранской династии в Дельфте, а в православной церкви святой Екатерины в Амстердаме, сооруженной императором Николаем I». Августин (Никитин), архим. Великая княгиня Анна Павловна…
Промыслу Божию было угодно, чтобы в ХХ в. поток русских эмигрантов, хлынувший после революции во все части света, вместе с русской культурой принес людям разных стран и русскую веру, то есть Святое Православие. Возрождение православной миссии в Голландии связано с именами еп. Дионисия (Лукина) (принадлежавшего юрисдикции Западноевропейского русского экзархата, руководимого тогда митрополитом Евлогием) и свт. Иоанна Шанхайского (Максимовича). Владыка Дионисий, будучи еще молодым иеромонахом, в 1936 г. приехал в Гаагу в приход св. Марии Магдалины, основанный королевой Нидерландов Анной Павловной. Молодой священник сразу же принялся за строительство нового храма при посредстве специального Голландского комитета помощи русскому приходу. В 1937 г. церковь была торжественно освящена, а весть об этом облетела всю русскую зарубежную печать. Вскоре произошло одно знаменательное событие, о котором впоследствии сам владыка рассказывал вот что: „Изволением Божиим весть о постройке нашего храма попала в девственные леса южной Индии, в келию подвизавшегося там русского отшельника, в гостях у которого находился в то время один голландский ученый: услышав от местных жителей о русском отшельнике, он захотел его посетить. И вот, узнав об освящении нового православного храма в Голландии, иеросхимонах Константин — так звали отшельника — пожелал пожертвовать в новый храм только что им написанную икону Божией Матери „Скоропослушница“, которую он и переслал нам с тем самым неожиданным голландским гостем, предварительно сделав на иконе надпись: „В благословение православной Голландии“. И действительно, вскоре по получении нами этой иконы начались первые обращения голландцев в Православие. Впоследствии, особенно в тяжелые годы войны, мы много раз получали помощь, явленную нам через посредство иконы Божией Матери „Скоропослушницы“.
Так возобновилась православная жизнь в Голландии. В 1938 г. в русский православный приход вошли первые два голландца, а в 1940 г. трудами отца Дионисия к Православной Церкви присоединилось двое бенедиктинских монахов — Иаков и Адриан, которым суждено было впоследствии сыграть немаловажную роль в деле проповеди Православия в Голландии. Появились и другие обращенные – в результате тех бесед, которые вел в нескольких городах о. Дионисий. Он также начал переводить православные богослужебные книги на голландский язык, в 1944 г. официально признанный митрополитом Евлогием в качестве литургического. Приходы были основаны в Амстердаме и Хаарлеме.
К сожалению, в 1945 г. православная голландская диаспора стала жертвой юрисдикционных конфликтов. Отец Дионисий, сохраняя верность Матери-Церкви, вместе с митрополитом Евлогием (Георгиевским) вернулся в лоно Русской Православной Церкви (Московского Патриархата). В 1947 г. иеромонах Дионисий возглавил ставропигиальную православную миссию, преобразованную позднее в благочиние. Но о. Иаков и о. Адриан перешли в юрисдикцию РПЦЗ, основав в Гааге голландскоязычный приход в честь св. Иоанна Крестителя. Наконец, небольшая группа верующих осталась в юрисдикции Западноевропейского русского экзархата, подчиняющегося Константинопольскому Патриарху.
После Второй мировой войны Голландия приняла новую волну русских эмигрантов. В основном это были люди, насильно перевезенные на Запад и оставшиеся там жить. Кроме того, некоторые голландцы, столкнувшись на фронте с истинным Православием и стойкой верой, становились православными. Один солдат воевал на Восточном фронте, встретился с Православием, покаялся в грехах, вернулся в Голландию и впоследствии стал священником.
Эмигранты второй волны обосновались главным образом в Роттердаме, где вскоре и образовали православную общину. В 1950 г. в этот приход и был назначен настоятелем иеромонах Дионисий. В 1959 г. у них появилась своя церковь в честь иконы Божией Матери „Скоропослушницы“.
В это же самое время монахи Иаков и Адриан продолжали миссионерскую деятельность среди голландского населения. В 1952 г. их небольшой приход посетил свт. Иоанн (Максимович), который был в то время архиепископом Брюссельским и Западноевропейским. Будучи горячим поборником восстановления национальных православных Церквей в Европе, «всеправославным епископом», как удачно назвал его уже в наше время о. Андрей Ткачев, владыка Иоанн одобрительно отнесся к деятельности православных голландцев-миссионеров. Он рукоположил о. Иакова в иеромонаха и назначил священником в приход Иоанна Предтечи, преобразованный в женский монастырь. Его основу составили монахини-бенедиктинки, перешедшие в Православие. Эта обитель решила свидетельствовать среди местного населения об истинном христианстве, путем совершения богослужений на голландском языке.
Свт. Иоанн предложил о. Иакову и о. Адриану в случае необходимости обращаться к нему за любой помощью. Владыка очень хорошо понимал значение миссионерских церквей в целом и как мог способствовал их деятельности. После смерти Святителя игумен Иаков, в то время уже епископ Голландский, написал: «Во всех европейских больницах знали об этом епископе, который мог молиться за умирающего всю ночь. Его звали к одру тяжелобольного – будь он католик, протестант, православный или кто другой, – потому что, когда он молился, Бог был милостив. Он умер 2 июля, внезапно, во время молитвы. «У нас нет больше отца!» – этот крик был услышан во всей Церкви, во всем мире. Голландская Православная Церковь тоже осиротела и не имеет заступника на земле. Но он остается могучим заступником нашей малой Церкви пред Богом. Последнее, что он сделал для меня, – прислал мне свои пасхальные ризы и митру. На мое благодарственное письмо ответа не последовало. У меня нет и не будет больше духовного отца, во всяком случае, такого, как он. Который звонил бы мне в полночь, чтобы сказать: «Иди теперь спать: то, о чем ты молишься, получишь». Владыко, спасибо тебе за все и поминай нас, твою Голландскую Православную Церковь, у Престола Господня». Цит. по: Серафим (Роуз), иеромон., Герман (Подмошенский), игум. Блаженный Иоанн Чудотворец. М., 1993.
После кончины владыки Иоанна (Максимовича) между Синодом Русской Зарубежной Церкви и Голландской миссией оставалось, к сожалению, все меньше понимание. После периода треволнений Голландская Православная Церковь вернулась в 1971 году в лоно Московского Патриархата, и епископ Иаков (позднее архиепископ) стал главой Голландской епархии, наследуя епископу Дионисию.
В это же самое время, когда шел процесс зарождения национальной Голландской Церкви, Синод Московской Патриархии решил учредить в Голландии свою кафедру и назначить туда епископом отца Дионисия. 20 марта 1966 года в трапезном храме Троице-Сергиевой Лавры архимандрит Дионисий был хиротонисан во епископа Роттердамского, викария Бельгийской епархии. Его небольшое викариатство просуществовало всего шесть лет, до тех пор пока епископ Иаков не вернулся в лоно Матери-Церкви. 18 августа 1972 г. Синодом Русской Православной Церкви было решено принять епископа Иакова в сущем сане с клиром и паствой и учредить в Голландии епархию Московского Патриархата с назначением того же владыки на должность правящего архиерея.
Со времени смерти архиепископа Иакова Гаагская кафедра продолжает оставаться вдовствующей, хотя нужда в епископе, безусловно, есть. Временно обязанности управляющего Нидерландской епархией сейчас исполняет епископ Брюссельский и Бельгийский Симон (Ишунин).
К большому счастью, православные люди в Нидерландах живут дружно. В день Торжества Православия вся истинно верующая Голландия собирается в греческом соборе в Роттердаме, где сейчас находится кафедра единственного во всей стране православного епископа — владыки Пантелеймона (Константинопольский Патриархат).
Православные священники разных юрисдикций, находящихся на территории Нидерландов, часто совершают совместные служения, при этом принадлежность человека к той или иной юрисдикции, как правило, определяется его национальными корнями или предпочтением традиций одной из Церквей. Хотя иногда на этой почве возникают и разногласия. Во многом это связано с тем, что вдали от родины у эмигрантов острее проявляется чувство национального самосознания и появляется желание в точности соблюдать все национальные, в том числе и религиозные традиции. Наверное, это неизбежно, но очень жаль, что Православие воспринимается не как богодарованное всем людям Откровение, а как религия русских, греков, сербов или румын. Поэтому здесь нужно молиться «о соединении всех», имея в виду не объединение с инославными, а молитвенном единение самих православных христиан в духовном теле Христовой Церкви. Тем более, что в наше время к православному вероисповеданию приходит все большее количество голландцев из самых разных слоев общества.
Здесь нужно добавить, что православная конфессия в сегодняшней Голландии не самая многочисленная. Доминируют, конечно, католики и протестанты. И все больший вес в этой стране, как и во всей Европе, приобретает ислам. Недавно была построена самая большая мечеть в Европе. Православная же Церковь в Голландии, берет, как говорится, не количеством, а качеством – богослужений, отношений внутри церковных общин. Иеромонах Серафим (Стандхардт) из Амстердама: "У нас все по-домашнему, спокойно, чтобы всем все было понятно. Первое воскресенье месяца служим на славянском, второе – на голландском, третье на славянском, четвертое – на голландском. Службы у нас длительные, мы медленно служим, не успеваем быстро читать". И, несмотря на свою малочисленность, православные общины уже являют собой единое и неделимое тело Христово – Православная Церковь в Голландии уже накопила в своем потенциале силы для дальнейшего плодотворного развития… Использованы материалы сайтов: «Православный Роттердам» Храма св. блг. Кн. Александра Невского // Русская Православная Церковь в Амстердаме. Свято-Никольский приход Московского Патриархата // http:// www.orthodox.nl:8088/orthodox/
* * *
Только отвлеклась на чтение об истории Голландской Церкви, как солнечная картина за окнами уже сменилась проливным дождем. Низко, над самой землей повисла тяжелая лиловая туча. Время от времени она пересекалась яркими змеями молний, грохотавших над крышей вагона, или прорывалась и обрушивалась на луга и озера прозрачными потоками дождевых стрел. Все вокруг нас волновалось. Только длинные лабиринты каналов сонно смотрели на трепетавшую природу. И казалось, что это сами «нидер ланды», всплывают из темных вод, как фантастический «Наутилус» из романов Жюля Верна.
Пока смотрела в окно, внезапно объявили: «Роттердам». Сильно испугалась при мысли проехать мимо города (позабыв, что это была конечная станция) и так охнула на весь вагон, что какой-то пожилой африканец, схватил мой чемодан и понес к двери. По пути незнакомец объяснил, что понял смысл моих слов: «Какой ужас!», так как знает русский язык, которому обучался в чешском университете. Благополучно «высадив» мой багаж, он попрощался, пожелав счастливого пути. А я осталась одна – меня никто не встречал. Не зная, куда податься, пошла вдоль перрона и столкнулось с Ириной Алексеевной. Она радостно обняла меня и торопливо стала рассказывать, что в Голландии разразилась страшная гроза, молния ударила в линию электропередач, поезда идут только до Роттердама, а наш опоздал, и она уже долго ходит по вокзалу, не зная, что предпринять.
Но это еще был не конец. Когда мы приехали в пригородный район, где живет Ирина Алексеевна, и вышли на перрон, в серых тучах рыкнули громовые раскаты, затем вновь пошел сильный дождь, превратившийся через минуту в крупный град. Немного переждав, решили идти домой: на голову льет вода, под ногами хрустят ледяные «стекляшки». В одном месте не работал сток, и мы провалились в воду, набрав ее полные туфли. Дальше можно было идти босиком. Одним словом: здравствуй, голландское лето. Июль месяц, а на улице + 15.
Я пришла в себя только, когда очутилась под теплым одеялом, а Ирина Алексеевна включила в своем доме отопление. Пока отогревались, обсудили нашу паломническую программу. Нужно было посетить роттердамский приход, непременно съездить к святой Оде и в Астенский монастырь. Ирина Алексеевна предложила, дождавшись Ольгу с Кириллом, поехать в паломничество еще и в Бельгию.
Роттердам
Город Роттердам небольшой. И многим он больше известен, как родина знаменитого гуманиста Эразма Роттердамского. Вероятно, все помнят его «Похвалу глупости», но мало кто знает, написанную им в студенческие годы обучения в Сорбонне, «Оду святой Женевьеве», небесной покровительнице Парижа. Эразм, после молитв к прп. Женевьеве, исцелился от болезни и в благодарность посвятил ей стихи.
Естественно, что сведения об этом произведении нашла Ирина Алексеевна. Ее внучка Анастасия родилась в Роттердаме 16 января - в день св. Женевьевы. И когда Ирина Алексеевна узнала о существовании оды, написанной Эразмом Роттердамским в честь парижской преподобной, то увидела в этом «перекрест времен» и стала разыскивать стихи. Оказалось, что есть лишь один на всю страну – лишь один экземпляр, и его из библиотеки не выпускают. Голландцы не поверили, что их знаменитый гуманист Эразм мог такое написать! Но вдруг выяснилось, что оду св. Женевьеве когда-то издавали у нас в советской России! По счастливой «случайности» я эту книгу нашла (моя подруга сама не зная для чего давным-давно купила ее в букинистическом магазине и, узнав, что я ее разыскиваю, сразу отдала). Я привезла «Оду святой Женевьеве» в Роттердам для вящей убедительности. Ирина Алексеевна тогда сказала: «Недоверие голландцев и совершенно нерассмотренный ни у нас, ни у них вопрос о тяготении Эразма Роттердамского к древней христианской традиции с позиции именно Православия. За Эразма бились и бьются католики и протестанты, но не бьёмся мы, православные? А между тем человек на смертном одре переживал, что не успел исправить переводы или перевести важнейших и почитаемых им авторов: святителей Киприана Карфагенского, Иоанна Златоуста, Василия Великого. И я, как переводчица, это хорошо понимаю».
Знакомая голландка Аннемика повезла нас посмотреть город, рожденный морем. Сердце Роттердама – это порт. Больше всего меня поразило здесь вездеприсутствие моря (оно - главный «член» роттердамских семейств) и огромное количество самых разнообразных мостов. Например, старинный железнодорожный, уже почти разобранный по косточкам, все же продолжает висеть над неспокойными водами. У нас берегут памятники архитектуры, старинные здания и дворцы, а голландцы сохраняют инженерные постройки.
Сначала мы поехали в современную часть Роттердама. Она совсем не соответствовала моим стереотипным представлениям о том, как должны выглядеть голландские города. Запомнились длинные невысокие дома: в них обитали трудолюбивые роттердамские жители. Оказалось, что они любят давать названия своим зданиям. Мы проехали дом-конверт, здание-карандаш, дома-кубы, магазины-ульи, станцию метро – кастрюля. Наш, православный храм св. блгв. кн. Александра Невского, совсем недавно построенный (миниатюрная копия храма Покрова на Нерли), голландцы сразу нарекли «скворечником».
Остановились у памятника Петру I. Этот монумент, исполненный скульптором Леонидом Барановым, был подарен Нидерландам, в проходивший 1996-1997 гг. т.н. год Петра Первого Великого. «И таких скульптурных памятников в стране два, - рассказывала Ирина Алексеевна. - Для Голландии это уникальная ситуация, потому что протестанты памятниками, мягко говоря, не увлекаются. А тут вдруг - даже целых два, да иностранцу, да русскому! Один стоит в Заандаме (Саардаме), там, где сохранился домик Петра. (Копия этого монумента была подарена Голландским наследным принцем Петербургу). А второй памятник, перед которым мы сейчас стояли, находится здесь, на Вестеркадэ - Западной набережной, с видом на Холланд-Америка ляйн».
О Холланд-Америка ляйн стоит сказать несколько слов. Это коричневое здание с двумя зелеными башенками, через которое абсолютно все эмигранты-европейцы перекочевывали в Америку. Нидерланды, как правило, во множестве экспортировали своих торговцев: в Средние века – в Англию, во времена Петра Великого – в Россию, и на протяжении последних двух-трех сотен лет – в Америку.
Дальше мы отправились в старую, историческую часть города – Делефсхафен – Дельфтский порт. Роттердамцы называют его Дельфт. Он также известен как усыпальница голландского королевского дома. Здесь над тихими каналами задумалась старая Голландия. Темные невысокие дома с оконными стеклами, поделенными на небольшие квадратики. Эта традиция осталась с тех времен, когда горожане платили налог за стекло. Чем больше его поверхность, тем больше налог. И люди, чтобы меньше платить, стали искусственно разбивать стекло на квадратики. А в некоторые окна были вставлены цветные витражи, чтобы в пасмурную погоду в комнату лился теплый свет.
Нужно отметить, что окна голландцы редко занавешивают. Традиция не использовать штор сложилась в 80-летнюю войну с католической Испанией за независимость и право на протестантское вероисповедание. Испанцы из страха заговора запретили иметь оконные занавески. Отсюда, и подхваченные шторки разных моделей, и привычка сидеть напоказ перед абсолютно голыми окнами. Зато крыши домов украшали самые разнообразные кокошники: в виде ступенек, часов и «шеи». На стенах красовались кронштейны-драконы, или другие химеры.
Еще оригинальная деталь: в голландских домах такие узкие и крутые лестницы, что поднять по ступенькам мебель и другие крупногабаритные вещи было невозможно. Их поднимали по стене и передавали в дом через окно.
Мы подошли к протестантской церкви, где останавливались пуритане, уплывавшие в Америку. На шпиле у нее была лодочка или петушок: Креста они не почитают…
К рассказу о своеобразии жизнеустройства голландцев можно добавить, что у них есть интересные национальные особенности. Меня больше всего удивило и понравилось народное служение, называемое "фряйвиллихэрс". Слово это означает (фряй - «свободная» и вил – «воля») дословно переводится – «на добровольных началах». В Нидерландах 4 млн. зарегистрированных "фряйвиллихерс". В эту статистику человек попадает, только если "работает" в помощь ближнему и обществу не менее 5 часов в неделю. Их работа экономит государству от 5 до 14 миллиардов в год! Люди трудятся там, где государство не "спускает" платных рабочих мест, а помощь нужна: в больницах, в спортивных и самых различных секциях и кружках, детских и взрослых. Например, организация "Подсолнух" вывозит стариков и инвалидов на прогулки, экскурсии, в гости, чтобы развлечь больных и разгрузить родственников; организуют каникулы детей из малоимущих семей, в том числе и из-за границы. Например, Аннемика, которая возила нас сейчас по городу, помогает бедным детям. У нее каждый год гостят ребятишки из неблагополучных деревенских семей Белоруссии. За ее счет - дорога, проживание, но, конечно, самое главное – это внимание и забота. Аннемика ведет с этими детьми переписку. Она протестантка, но этих ребят всегда приводит в православный храм и Музей Православной Иконы в городе Кампэне. Так, девочки из Белоруссии впервые увидели иконы именно в Голландии. Одному деревенскому мальчику она субсидировала учебу в платном спортивном институте в Минске. Эта ее работа на добровольных началах продолжается уже 10 лет. Кстати, Аннемику в общую статистику не внесли, так как она помогает иностранцам.
А вот меня удивляет, что белорусы на каникулы постоянно отправляют своих православных детей в католические и протестантские страны – Германию, Италию или Голландию. (PS. Прошло 12 лет и теперь понятно, почему эти подросшие дети митингуют «за» Европу. В Старом Свете, как видно «поспешают медленно». Жаль, что мы никуда не торопимся). Не все же так внимательны, как Аннемика, могут и завести неизвестно куда!
Прихожанка храма Александра Невского, подруга Ирины Алексеевны, госпожа Каллиопия, по происхождению гречанка, по профессии медсестра, помогает в академической больнице Дяйкзихт. И это несмотря на инвалидность и почтенный возраст – ей к семидесяти. "У неё", например, лежало двое русских - моряк из Мурманска и девушка из Литвы. Нет, лечили их прекрасно, и уход был хороший, но вот проведать, пообщаться, принести гостинец оказалось некому. Девушку (жертву бандитского нападения) выписали, простите, абсолютно голой. И госпожа Каллиопия ездила покупать ей на свои деньги бельё и одежду. А затем бедняжку отправили домой. Моряк очень тяжело заболел и пролежал в больнице три месяца, прежде чем его стало возможно отправить в Мурманск. Госпожа Каллиопия несколько раз возила своего пациента на инвалидной коляске из больницы в храм на исповедь, а потм праздник Пасхи.
А другая подруга Ирины Алексеевны, Диана, искусствовед по образованию, работает в архиве, разбирает книги, желая сделать что-нибудь хорошее для родного города. Помню, как переживала Юдит, соседка Ирины Алексеевны, что не сможет пойти на свою добровольную работу, потому что подвернула ногу и лишилась возможности передвижения. Юдит тоже помогает в социально-слабой семье воспитывать и учить детей.
Другой интересный момент голландской жизни – это дружеские и семейные альбомы. Там даже взрослые люди дарят друг другу альбомы. В нем пишут стихи собственного сочинения, лирические воспоминания, добрые пожелания, что-нибудь рисуют, или наклеивают красивые открытки. Все это делают со вкусом, творческой фантазией и трогательной любовью. И у меня появился альбом, иллюстрирующий эту голландскую поездку – подарок Ирины Алексеевны, изготовленный совместно с Юдит. Я изумилась, увидев ящичек, полный странных инструментов и материалов, специально предназначенных для собирания альбомов. Юдит прямо на наших глазах из золотых ниток сплела яркую тесьму, а затем пинцетом снимала с блестящего листа ажурные наклейки и украшала ими странички альбома. Наблюдать это было очень приятно.
Наконец, не могу не упомянуть о таком штрихе местной жизни, как пригласительная открытка. Так родных и друзей оповещают о торжественном событии семьи. Ирина Алексеевна сильно озадачивалась - как объяснить голландцу, что его просят придти на крещение внучки или на поминовение сорокового дня, почившей мамы. Протестанты своих детей не вверяют покровительству святых, поэтому многие знакомые Ирины Алексеевны написали ей, что это будто бы догматическая ошибка, а другие указали на то, что св. мч. великая княжна Анастасия Николаевна Романова так ужасно закончила свою жизнь, что совершенно невозможно в честь нее называть внучку! А понятие сороковин и подавно отсутствует и у католиков, и у протестантов. (Заметим, что на роттердамском католическом кладбище Кроосвяйк, как и на других - по всей Голландии, теперь уже есть много могил под православными крестами).
Но, с другой стороны, посредством даже таких, казалось бы, мелочей в голландский язык постепенно проникают русские слова, а люди знакомятся с православными традициями. В одном издательстве даже вышел "Лексикон православных слов и понятий из региона нидерландского языка" С.Ф.Баккера. Ирина Алексеевна пояснила, что в Нидерландах традиционно существуют две ведущие христианские религии - католическая и протестантская. Следовательно, сформировалась соответствующая лексика: священник по-католически "пастор", а по-протестантски - "доминэ". Но сейчас в обиход уже вошло и русское слово "батюшка". Православная лексика сложилась из заимствований и калек с греческого, сербского, грузинского и русского (по переселенцам и формированию поместных церквей). Так в голландском языке появился "василиосброод", хлеб Василия Великого, – в соответствии с греческой народно-церковной традицией выпекать хлеб в день памяти Святителя, совпадающую с первым днём Нового года. Из русского прижились «Радоница», «раскол», «поклон», «молебен», «владыка» (точнее, в славянском звательном падеже «владыко»), и неспрягаемое "отстоять" в значении «быть на Литургии».
Интересно, что "попадья" (местные произносят как «пападья», через два "а") указывается с ссылкой на греческий и сербский, хотя и в России это слово есть. Но в голландском заимствование из русского отсутствует: русские слова закреплялись с приходом владыки Дионисия, а у него, монаха, не было "попадьи"!
Массово прижились слова из богослужебного пения и иконописания: попевки, поволоки, строчное пение, знаменное. "Масленица" перешла в двух вариантах: в фонетической транскрипции и калькой как "масляная неделя".
Особое тяготение к православной церковности, заметно у голландцев в их сердечном расположение к иконам. Во многих домах находятся, русские иконы. Юдит специально повела меня к себе, чтобы показать образ Богоматери, купленный еще её папой. Это оказалась икона «Всех скорбящих Радость». Мы с Ириной Алексеевной, насколько могли, объяснили, какая икона освящает их дом и что означит Радость скорбящих. А Юдит, вздохнув, сказала, что, возможно эта икона была украдена в России, а потом привезена к ним на продажу.
Не удержусь, чтобы не рассказать о еще одном обстоятельстве, вызвавшем у меня большое удивление. Всю неделю, пока я жила у Ирины Алексеевны, приходили в гости ее голландские подруги, что бы познакомиться со мной. Каждая дама протягивала мне руку, и мы обменивались бодрым рукопожатием. Поразило то, что всех гостей без исключения волновал один вопрос, о котором я не думала и не была готова на него отвечать. За что мы бьем участников гей-парадов? Приходили совершенно разные люди, но говорили только об этом. Можно было подумать, что для них других проблем в мире больше не существует. Быть может, эта тема часто муссируется по телевидению, и у голландцев она уже стало навязчивой идеей? Или совесть неспокойна, и они пытаются от нее уйти, доказывая всем, что гомосексуализм и гей-парады – это хорошо и правильно? Не знаешь, что и думать.
Я честно отвечала, что в Москве геев никто не бьет, просто, как нарушителей общественного порядка, гоняет милиция. Потому что у нас гей-парады запрещены, и никто не имеет права нарушать законы страны – это просто хамство.
- Да пускай себе ходят. Занавесили окно и сидите спокойно.
Пыталась объяснить, что содомия - это грех. Что декларирующим его людям ходить по улицам городов, а тем более мимо Божьих храмов, да еще в таком ужасном виде, в России невозможно. Но у голландцев-протестантов нет понятия святости, а соответственно, нет для них кощунства и богохульства. И чем переубедить? Тем, что такие парады рекламируют и пропагандируют этот грех среди молодежи. Но мне ответили, что если у юноши нет такой склонности, то его ничего не возьмет… Хотя это, конечно, самообман. (Подождите, они еще войдут в силу, и будут сажать в тюрьму всех, кто против них. PS. Что мы сейчас, к прискорью, и видим). Вот западный человек понимает только слово «свобода». Но для меня такая «свобода» – это узаконенное беззаконие. И к тому же те, кто не желает видеть в своей стране эту мерзость, тоже имеют право на свободу! Я попыталась заявить, что содомитов меньшинство, и поэтому они должны подчиняться большинству, и не навязывать другим своих идиотских парадов. Но началась буря протестов: «Вы, православные, в Голландии тоже меньшинство, но вас никто не гонит». Меня этот всплеск эмоций поразил, попыталась возразить: «Но мы, православные, никому и не навязываем своей веры и убеждений. Мы же не едем в Роттердам, чтобы проводить здесь Крестные ходы!» Все-таки, кажется, меньше не означает – несчастнее. Мне ответили: «Да, пожалуйста, приезжайте». Это, разумеется, одни слова. Нас с Крестным ходом, конечно, к себе не пустят, но почему-то требуют разрешить содом у себя дома! В Таиланде люди творили такие омерзительные непотребства, что даже природа не выдержала и смыла их с лица земли. В Новом Орлеане проводили гей парады, и где сейчас этот город? Если в Европе пока нет наводнений, то это значит, что Бог еще терпит содом, но ведь все до поры до времени. Да и уже стало заметно, что чем больше эти… ходят парадами, тем хуже становится жизнь в Европе. (PS. Что, впрочем, не совсем так: достаточно вспомнить хотя бы наводнение 2001 г. Когда писалась эта статья, толпы арабы еще не шли в Европу, как это случилось в 2015 г.)
Еще поразительнее получился разговор с протестанткой, защищающей семейные права сексуальных меньшинств. Сама она женщина адекватного поведения и весьма приятная, интересуется Православием, даже учится писать иконы. У нее четверо детей, но муж предательски оставил семью. Возможно, это послужило толчком к тому, что бы защищать «нетрадиционные» семьи? После общения с ней, стало понятно, почему именно сейчас Русская Церковь, постоянно призывает Европу (да и самое Россию) к восстановлению понятий «добра» и «зла».
Я начала разговор с того, что исторический Содом находится на дне Мертвого моря, где нет ничего живого. И если бы наши родители занимались такими делами, то мы бы сейчас здесь не сидели и не разговаривали. Эти люди ведут человечество в тупик. (Ирина Алексеевна переводила).
– Но часто случается, что и в семье мужчины и женщины не бывает детей. – Ответила моя собеседница.
– Хорошо. Вот вы – человек верующий. А ведь в Писании четко сказано апостолом Павлом в Послании к Римлянам (гл. 1, 26-27): «Женщины их заменили естественное употребление противоестественным; подобно и мужчины, оставивши естественное употребление женского пола, разжигались похотью друг на друга, мужчины на мужчинах делая срам и получая в самих себе должное возмездие за свое заблуждение».
– Это сказано о тех, кто развратничает, а не кто живет семьей.
Я, признаться, так растерялась, что забыла о еще одном месте из Писания: Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники – Царствия Божия не наследуют. 1 Кор. гл. 6, 9.
– Бог изначально создал мужчину и женщину, другого не было дано. Как красиво написала поэтесса Н. Кротова в «Сказании о сотворении мира и об утраченном рае»:
И из Адамова ребра создал жену» -
И к человеку Бог ее привел,
И совершенное творение предстало
Перед Адамом, равное ему
И по достоинству его ничуть не ниже…
Поэтому, мне думается, что в содомии есть психологические отклонения. Этих людей надо лечить и духовно, и физически.
– Нет, они такими рождаются. У них эта склонность заложена с детства. И они ни в чем не виноваты.
– Мы все рождаемся «со склонностями». В православной аскетике они называются страстями. Одни склонны к гневливости, другие к трусости и предательству, третьи к воровству, четвертые вообще к садизму. И что, мы все это должны поощрять? Мы должны с этим бороться, и, прежде всего, конечно, в самих себе. А так, если следовать вашей логике, то получится, что не надо наказывать воров, садистов, педофилов. Они такими с детства родились.
– Нет. То, что вы перечислили – пороки. Это не относится к теме нашего разговора. Педофилия – это преступление и за это надо наказывать. (PS. Если бы эта женщина могла предполагать, что лет через восемь в Голландии появится «партия педофилов», борющаяся за свои права, чтобы она тогда сказала?)
Мне эта дама по-человечески была симпатична. И я за нее до сих пор переживаю. Сказала ей, что в мире столько настоящего горя. Дети бездомные, старики брошенные, отчаявшиеся и потерявшие смысл жизни молодые люди – вот кому надо помогать. «А эти… поверьте мне, и без вас не пропадут».
– Мы помогаем детям.
Решила подойти к проблеме с другой стороны, посмотреть на первопричину.
– Мы все знаем, что в мире есть абсолютное зло. Мы так же знаем, что оно направлено против Бога и носителя Его образа – человека. Оно борется с человеком самыми немыслимыми средствами, и к каждому находит свой ключ. Один любит поесть, другой – поспать, третий – завистлив, четвертый – гневлив и раздражителен или ищет смыл жизни на дне бутылки. В последнее время в человечестве особенно распространяются сластолюбие и похотливость. Самый грубый и повсеместный грех – это блуд. Хотя эта страсть на протяжении времен подбиралась ко всем без исключения. Даже в древнем Лавсаике читаем, что отшельников в пустыне на первых порах особенно донимал бес блуда, и как трудно было с ним бороться. А что уж говорить о простых смертных, тем более людях потерявших Бога? Да еще к тому же жестоко обманутых. Ведь кому только не приписывают содомию? Например, в этом обвинялся известный древнегреческий философ Сократ. Когда я сказала одной даме, повторявшей расхожее мнение, что это ложь. Она ответила: «Это видно из всех его писаний!..» Сразу прекратила разговор - Сократ не оставил человечеству ни строчки. И если учесть, что в притворах древнехристианских храмов наряду с мучениками и святыми изображались Сократ, Платон и Аристотель, то можно сделать вывод, что Сократ был оклеветан намного позже. Или стоит вспомнить грязные вымыслы о нашем великом композиторе Петре Ильиче Чайковском. Он написал кроме опер, симфоний и балетов, так же Божественную Литургию и Всенощное бдение. Можно привести несколько строк из его писем: «Я, кажется, нашел подходящее себе занятие. При том религиозном настроении, в котором я нахожусь, мне приятно будет углубиться в русскую церковную музыку»; «Я все более проникаюсь новым и сладостным чувством, прежде находившемся во мне лишь в зародыше. Я стал веровать в Бога и любить Его, чего прежде не умел. Если Он пошлет мне силы, то я, согласно высказанному Вами желанию, потружусь для церковной музыки» Кашпур А., Авраменко В. Петр Ильич Чайковский. Русские церковные композиторы и их музыка. Минск, 2008. Из этих фрагментов видно, что Петр Ильич был искренне верующим человеком. Христианин может подвергаться искушениям и даже падениям, но намеренно совершать смертный грех не станет, а Чайковский лицемером не был. Грех ненавидит Церковь Христову, потому что она свидетельствует, что дела его злы.
И нераскаянному грешнику надо оправдаться, найти себе в предшественниках «великих представителей». И тогда извращения уже воспринимаются, чуть ли не как избранничество, этакое творческое начало, эстетство. И бедолага в своем заблуждении идет в погибель. Но когда человек стоит на краю пропасти, ему надо сказать, что еще шаг – и смерть! Поставить перед выбором. А мы своим ложным понятием «свободы», потворствуя греху – вроде бы это нормально, - толкаем его в бездну. Это не гуманизм, а человеконенавистничество. Это диавол губит несчастных людей, а мне их жалко.
В общем, я долго говорила, но в ответ вдруг услышала:
– Я не верю в диавола. Я верю только во все светлое и хорошее.
Тут моя собеседница засобиралась домой.
У меня больше не осталось слов! От удивления даже забыла спросить, а как же «Сорокодневная гора», где даже Господь был искушаем от диавола?! Там лукавый дух за власть над мiром требовал себе поклонения у Того, Кто является Создателем нашего Мироздания. Это абсолютно злое существо пристает ко всем…
А госпожа Каллиопе, которой мы пересказали наш разговор, удивленно повела плечом. «Нет диавола? А как же: «избави меня от лукавого?».
Приход святого князя Александра Невского
Большая часть православных храмов в Голландии – это перестроенные протестантские. Однако совсем недавно в Роттердаме появился настоящий православный храм – с куполом (это здесь редкость). Освящен он в честь святого благоверного князя Александра Невского. Так как Ирина Алексеевна прихожанка этого храма, то первым делом мы отправились туда на богослужение.
Приход, как уже говорилось, был организован архимандритом Дионисием (Лукиным), сыном царского морского офицера. Сначала о. Дионисий был настоятелем церкви св. равноап. Марии Магдалины в Гааге. Во время Второй мировой войны, когда Нидерланды были оккупированы нацисткой Германией, о. Дионисий в своем храме прятал людей от облав. За это он был арестован гестапо и готовился к самому худшему. Молясь иконе Божией Матери "Скоропослушница", дал обет: если Господь оставит его в живых и даст возможность когда-нибудь устроить церковь, то он посвятит ее иконе Божией Матери "Скоропослушница". Батюшку вдруг отпустили.
После войны в Голландии оказалось довольно много молодых женщин, угнанных фашистами из Советского Союза на работу в Германию. Эти женщины, или, как их называли "дочери Сталина", стали молиться в церкви в Гааге. Но там их не приняли прихожане – в основном из эмигрантов первой волны. Тогда о. Дионисий организовал приход в Роттердаме, где для богослужений первоначально снималось помещение в балетной школе. Каждое воскресенье приходилось готовить зал к совершению Литургии – расставлять аналои, вешать иконы и прочее, а после службы и чаепития все убирать до следующего раза. В 1957-м г. роттердамский приход получил возможность совершать богослужения на жилом кораблике, который назывался "Северное сияние". Там был устроен иконостас, установлен временный престол и началась настоящая церковная жизнь.
В 1958-м г. в Утрехте проходила богословская конференция, в работе которой принимал участие митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич), председатель Отдела Внешних Церковных Связей Московского Патриархата. Отец Дионисий встретился с владыкой Николаем и попросил помощи в приобретении здания для домовой церкви и жилья для священнослужителя. Помощь была оказана, и в этом же году община купила здание на улице Персяйнстраат. Прихожане много поработали, чтобы вычистить старый запущенный дом и благоукрасить его, приготовив к освящению. Двадцать шестого января 1959 г. домовый храм был освящен в честь иконы Божией Матери „Скоропослушницы“ экзархом Московской Патриархии в Западной Европе митрополитом Николаем (Ереминым) и знаменитым епископом Антонием Сурожским (Блюмом) из Лондона в сослужении духовенства и в присутствии многочисленных верующих и гостей.
Приход в Роттердаме был весьма активным и довольно многочисленным. Русские женщины приходили в храм сами и приводили своих детей и мужей. В те времена это было не легко, если вспомнить что шла "холодная война" и все, что было связано с "русскими" ассоциировалось с Советским Союзом, "красными". Дети от смешанных браков прислуживали за богослужениями, учили русский язык. Собирались летние православные лагеря, где ребята отдыхали, трудились и молились. Огромную помощь о. Дионисию оказывали активные прихожане, среди которых особенно известна одна из основательниц прихода и многолетний регент церковного хора Валентина Петровна Тимофеева. В 1966 г. в Троице-Сергиевой Лавре приснопамятный патриарх Алексий Первый (Симанский) с сонмом епископов совершил хиротонию архимандрита Дионисия во епископа Роттердамского. После этого владыка Дионисий трудился в роттердамском приходе еще десять лет до своей кончины, которая наступила 8 марта 1976 г. Похоронен он на старом кладбище в Гааге рядом с могилой своего отца.
После смерти владыки Дионисия жизнью прихода руководили несколько священников. Отец Евстратий Бергман (ныне почивший) - благочестивый голландец, под влиянием епископа Дионисия принявший православие, скромный сердечный человек. Одна прихожанка вспоминает, когда она приехала из России, то ни слова не говорила по-голландски. В храме она попала на исповедь к о. Евстратию, и батюшка, не понимавший ни слова по-русски, заплакал, потому что не мог ее исповедовать. Затем настоятелем был назначен иеромонах Игнатий (Локхорст). Прослужив в Роттердамском храме десять лет, в 1988 г. батюшка заболел и ушел за штат. Сейчас продолжает трудиться в этом же храме одним из исповедальных священников и певчим хора, и наставлять монашествующих, т.к. в приходе есть еще инок Серафим (Яйсинг).
С 1990 г. настоятелем храма является протоиерей Григорий Красноцветов. (PS. Батюшка почил в 2017 г.). Отец Григорий окончил Ленинградскую Духовную Семинарию, а затем в 1988 г. - Академию со степенью кандидата богословия. В этом же году он был рукоположен в диакона Митрополитом Ленинградским и Новгородским Алексием, ставшим затем Патриархом Московским и всея Руси. Отец Григорий служил в храме на Смоленском кладбище, где находится часовня почитаемой народом блаженной Ксении Петербургской. В 1989 г. в Князь-Владимирском соборе Ленинграда был рукоположен в сан священника. В тоже время был преподавателем Литургики и Церковного устава в семинарии. Участвовал в организации, проведении и работе многих международных богословских форумов, конференций и встреч. В 1990 г. решением Святейшего Патриарха Пимена и Священного Синода Русской Православной Церкви назначен настоятелем храма иконы Божией Матери "Скоропослушница" в городе Роттердаме (Королевство Нидерландов). В 1992 г. указом управляющего Гаагско-Нидерландской епархией архиепископа Брюссельского и Бельгийского Симона назначен секретарем епархии. В 2005 г. Министерством юстиции Королевства Нидерландов утвержден в должности тюремного священника, окормляющего православных верующих разных национальностей, содержащихся в голландских тюрьмах. Особой страницей в жизни батюшке стало творчество писателя Ивана Сергеича Шмелева. Отец Григорий спас и сохранил уникальные архивные материалы, принадлежавшие знаменитому русскому писателю и в 1999 г. передал их в Российский Государственный архив литературы и искусства. В 2000 г. он принимал участие в конференции, посвященной 50-летию со дня смерти Ивана Шмелева и перенесению праха писателя в Москву, в 2003 г. – в презентации первого тома (свыше 700 страниц) книги «Роман в письмах. Переписка И.С. Шмелева и О.А. Бредиус-Субботиной» (издана на основании переданных батюшкой, материалов).
* * *
Особой страницей в летописи современной жизни прихожан храма Александра Невского явилось возведение его нового здания. Уникальный случай: городские власти Роттердама выделили землю в самом центре города для строительства русской церкви. С 1993 г. в течение десяти лет о. Григорий занимался разработкой проекта и осуществлением строительства первого в истории Нидерландов настоящего русского православного храма. Помимо него в проекте предполагался приходской дом, где можно было бы проводить занятия воскресной школы и катехизические беседы. Требовались немалые средства, которых общине не хватало. Мне было приятно узнать подробность, что наша Ирина Алексеевна внесла в это дело свою лепту, оказавшись в нужной момент в близком сотрудничестве с Градостроительной Службой. Она там занималась переводами для этой организации, и просила помочь строить Небесный Иерусалим, и ей не отказали. Так что в строительстве русского храма большую роль сыграла Градостроительная служба Роттердама. Проект успешно завершился 20 июня 2004 г. освящением храма в честь св. благоверного великого князя Александра Невского, которое возглавил митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (ныне святейший Патриарх Московский и Всея Руси).
Сейчас в общину храма св. Александра Невского входят русские, украинцы, грузины, поляки, сербы и даже эритрейцы (копты, которые за неимением своего храма приходят туда крестить своих детей). Численность приходов в Голландии, конечно, не такая как в России. Приход из 30 человек, считается нормальным, из 50-ти — большим, из 80-ти и более — очень большим. Почти все прихожане знают друг друга и, что важно, их всех знает священник.
Мы с Ириной Алексеевной вышли из метро и чрезвычайно узкими и прямыми улочками поспешили к храму Александра Невского. Вокруг нас тянулись беспрерывные серые каменные дома, казалось, конца-края им не будет. И вдруг – невысокая горка, устланная зеленным травяным ковром, а на ней - белоснежный храм с золотым куполом. Как будто я и не уезжала за тридевять земель! Внутри храма, как полагается в доме Божьем, было уютно: высокий золотой иконостас, справа - большая икона Божьей Матери Скоропослушницы, в её киоте хранятся награды, полученные от Русской Православной Церкви Владыкой Дионисием и регентом Валентиной Петровной Тимофеевой. Рядом помещался небольшой образ св. Лаврентия, чьему покровительству был некогда вручён Роттердам. (Этому святому посвящён главный кафедральный собор города, перед которым сейчас стоит первый памятник страны - Эразму Ротердамскому). Слева на аналое – небольшая, уже потемневшая от времени, чудотворная икона Богоматери Скоропослушницы, некогда принадлежащая Владыке Дионисию.
Поскольку многие голландцы приходят в храм из любви к церковному искусству, то желающим и способным предоставляется возможность попеть на клиросе, почитать в церкви, вообще что-то сделать для храма, чтобы почувствовать себя причастным к жизни общины.
Что касается службы, то она совершается частично на славянском, частично на голландском языке. В условиях языкового билингвизма, в которых живет большая часть общины, это не вызывает особых сложностей. Однако, о. Григорий уделяет особое внимание изучению русского языка. И это справедливо, потому что храм принадлежит Русской Православной Церкви и прихожанам желательно знать церковно-славянский язык.
В храм св. Александра Невского мы пришли на празднование святых апостолов Петра и Павла, просветителей вселенной.
В этом храме подвизается еще один священник - отец Сергий Меркс. Он не только служит в Роттердаме, но еще и является настоятелем прихода святителя Тихона, Патриарха Московского в городе Неймегене. Приход образовался здесь благодаря множеству русскоговорящих эмигрантов. Нелишним оказалось и соседство университета и Института Восточного Христианства. Местные жители проявляли особый интерес к Русской Православной Церкви. К тому же Неймеген – побратим Пскова, города дружат очень активно. И вот в декабре 2004 г. архиепископ Брюссельский и Бельгийский Симон благословил создание еще одного православного прихода.
Отец Сергий кратко рассказал нам о своем приходе и о себе.
«У нас пока нет собственного храма. Поэтому по благословению владыки Симона мы пользуемся, так называемой Византийской часовней, где проходят службы католиков византийского обряда (униатов) и православных сербов. Мы служим там Литургии всего два-три воскресения в месяц (в остальные праздники я служу в Роттердаме). Перед богослужением я каждый раз вновь освящаю всё помещение, включая пристройки, кроплю святой водой. Во время наших служб часовня выглядит православной. Мы приносим всё своё: иконы, святые мощи, антиминс, алтарные принадлежности. После Литургии мы стараемся, несмотря на все трудности, жить, как обычный приход. И наши старания не бесплодны. У нас теплая атмосфера. Люди знают друг друга и спешат на помощь тому, у кого случаются скорби. Фотогалерея нашего сайта - www.orthodox-nijmegen.nl -рассказывает о нас. На Западе старый христианский обычай оставаться после службы на совместную трапезу. Он вошёл в обиход с приездом в Европу русских эмигрантов первой волны. Это называют "литургией после Литургии". Таким образом прихожане в своем православном кругу набираются сил, необходимых для жизни в не-православном окружении. Постоянные прихожане по этническому составу все больше из русских, украинцев и грузин (две трети) и только одна треть - голландцы. Обычно жители Неймегена принимают Православие в смешанных семьях – мужья-голландцы, а жены-русские. Также к нам приходят католики и протестанты. Их церкви в Нидерландах исчерпали себя. Таким образом, хотя мы живём под омофором Русского Патриарха, наш приход не только для русских, мы рады всем. Сам я большой противник "Православия на западный лад", потому что западный менталитет очень отдалён от истинного христианства. Здесь человек может быть православным только как часть собственно Православной Церкви, духовно питающей его. У нас большая часть служб проходит на церковно-славянском, но молебны, чтение Священного Писания и часы читаются в основном по-голландски. Я также говорю проповеди на голландском языке, потому что русские прихожане, как правило, хорошо все понимают. В Амстердамском приходе - самом большом по Голландии - службы идут то на церковно-славянском, то на голландском. Роттердамский приход устроен для русских. У нас же в Наймейгене - золотая середина.
Сам я родился в католической семье, восемь лет учился в Католическом Богословском Институте в Амстердаме, который закончил в 1976 году - cum laude. Букв. «с похвалой» (лат.) – т.е. только на "отлично". Однако я не понимал католического богословия. После этого преподавал в различных школах и институтах, а в свободное время изучал русский язык, страноведение (Россию) и философию. Я столкнулся с русским Православием, читая русскую литературу (Достоевского, Лескова). В студенческие годы ничего о них не знал. И только тогда всё в христианской мысли встало для меня на свои места. И я понял то, что продолжал не понимать, даже закончив учёбу. Вместе с русской культурой я полюбил Русскую Церковь как носительницу древней христианской веры. А с открытием Русской Церкви для меня стало открываться во всей своей цельности Православие с его теологией и чудесной патристикой.
В 1980 году я принял Православие в Никольском приходе Амстердама, пять лет пел там в хоре. В 1985 году мне представилась возможность поехать на год учиться в Духовную Семинарию в Ленинград. Там я встретился со своей будущей женой, матушкой Еленой, учившейся на хоровом отделении. Вернувшись в Нидерланды, я снова работал в системе образования, много писал о Православии и читал лекции. В 1989 году в Гааге я был посвящен в сан диакона, экзархом в Европе Владимиром, впоследствии Предстоятелем Украинской Православной Церкви, Блаженнейшим митрополитом Киевским.
Десять лет я служил диаконом - в Гааге, Хаарлеме, а затем в Роттердаме. Часто выступал по радио и на телевидении в программах о Православии. Также я издавал православный журнал "Orthodox tijdschrift». В 1999 году митрополит Кирилл, ныне Патриарх, рукоположил меня в священника на праздник иконы Божьей Матери Смоленской. А с января 2005 года я являюсь настоятелем прихода в Наймейгене. Такой дорогой я пришёл в православные священники».
Сейчас неймегинский приход активно занимается сбором пожертвований для строительства собственного храма и делает все возможное для получения земли и разрешения на строительство от городских, надо сказать, не очень сговорчивых властей. Предполагается, что он будет деревянным в стиле древних псковских храмов. Был создан фонд «Здание Русского храма в Наймейгене». Очень верится, что в этом далеком от России городе обязательно появится новый храм, освященный в честь святителя Тихона, Патриарха Московского и всея Руси.
Под благодатным покровом святой Оды.
На следующий день госпожа Каллиопия повезла нас с Ириной Алексеевной в Синт-Уденроде. Это небольшая деревушка, получившая свое название в честь св. Оды. Совсем недавно, еще каких-то полвека назад эта святая была известна не только в ближайшей округе Синт-Уденроде, но и по всей Голландии. Тысячи людей съезжались сюда 27 ноября, в день ее прославления. Процессия паломников растягивалась на километры. Сейчас эти знаменательные торжества почти забыты, но в католическом храме св. Мартина Турского до сих пор есть придел, освященный в честь св. Оды, где и хранятся ее мощи.
Дорога в Синт-Уденроде оказалась совсем тихая и безлюдная. За окнами нашей машины расстилались зеленые просторы и небо – много-много неба. Время от времени мимо тихо проплывали красивые, уютные деревенские домики. Все они были кирпичные, с черепичными крышами, доходящими почти до самой земли. Вокруг домов вместо заборов тянулись невысокие аккуратно постриженные кусты. Во дворах росли причудливой формы деревья - пирамидки, шары, кубики. И непременно цвели круглые, словно живые фонарики, сиреневые и розовые гортензии. Во всем, что виделось за окном, чувствовался след заботливой любви. Мне показалось, что голландцы – люди трудолюбивые. У них есть стремление делать свою обыденную жизнь намного красивее, чем она есть. И это им удается.
Мы не спеша (госпожа Каллиопе не торопилась, и ехать с ней было спокойно) приближались к городу прп. Оды. И за время пути вспомнили житие этой православной подвижницы.
По церковному преданию, отшельница Ода провела свою жизнь в лесах Таксандрии. Было это на рубеже VII-XIII вв. (Места знамениты еще и тем, что здесь родился св. Одульф Оршотский и Хемелуммский). Святая происходила из шотландской королевской семьи. Некоторые историки называют ее отцом Игнатия VII. Слепая от рождения, но добрая, ласковая и удивительно красивая девочка была всеми очень любима. Родители делали все возможное, чтобы дочка прозрела. Они вызывали ко двору лучших врачей, совершали паломничества к святым местам, но ничто не помогало.
Наконец до Шотландии дошли рассказы о чудесах, происходящих на могиле св. мч. Ламберта, епископа Маастрихта. И царственные родители отправили туда свою дочь. Ода всю ночь молилась на могиле сщмч. Ламберта, к утру она погрузилась в сон, а когда проснулась, впервые в жизни увидела солнечный свет. У нее прозрели не только глаза, но и душа. Глазами телесными она увидела красоту дольнего мира, а очами души – превосходство горнего. На могиле св. Ламберта Ода дала обет стать невестой Христовой и всю жизнь посвятить Господу.
Она вернулась домой прозревшей, и счастливый отец решил, что пришло время выдать дочь замуж. Накануне свадьбы Ода убежала из замка вместе со своей кормилицей. Вместе они отправились в Рим. Неизвестно, сколько месяцев или лет заняло это путешествие. Согласно преданию, женщины молились на гробнице апостолов Петра и Павла. Там же Ода сплела себе посох из тростника. Потом паломницы вернулись на север. Совершив трудный переход через Альпы и Арденны, они вышли к Маасу и добрались до Фенрау.
В глухом лесу они построили шалаш в надежде провести там жизнь в тихой молитве. Однако им не удалось остаться незамеченными. Их выдали птицы, все время кружившие над шалашом. Люди из соседней деревни пошли посмотреть, кто поселился в чащобе. Оде пришлось бежать от назойливого внимания деревенских мужиков.
Вторую хижину женщины построили в районе Веерта в вересковой пустоши. Чтобы скрыться от мира, Ода посадила вокруг своего нового жилища несколько кустов, которые чудом разрослись на следующий день в пышную изгородь.
Все это время отец Оды искал свою дочь. С небольшим отрядом верных ему людей он объездил всю Европу. Наконец, король добрался до трактира в Веерте. Когда он рассчитывался за обед своими шотландскими монетами, хозяин трактира заметил, что монеты ему известны: однажды, мол, затворницы, живущие в вересковой пустоши, заплатили ему такими же монетами. Услышав это, король понял, что нашел свою дочь. Ему указали дорогу к хижине, но сороки напали на его отряд и подняли невообразимый шум. Из житий многих святых мы знаем, что часто они дружили с животными. Божьи люди еще в этой жизни восходят в ту полноту райского блаженства, которой обладал Адам, давший имена всем скотам и птицам небесным. Животные это чувствуют и отвечают святым любовью и почтением. Так, пророка Илию в засуху кормил ворон, Фивскому подвижнику Герасиму Иорданскому служил лев. К преподобным Сергию Радонежскому, Серафиму Саровскому, Герману Аляскинскому приходили медведи. А святую Оду сороки оградили от преследования. Божьим промыслом королю не было попущено увидеть дочь, и он ни с чем вернулся домой в Шотландию.
Однако Ода уже не чувствовала себя в безопасности на этом месте. Отец мог вернуться в любой момент. И слухи о молодой затворнице все больше распространялись, а ее кормилица к тому времени уже умерла. Оставшись одна, Ода решила перебраться в более глухое место, где о ней ничего не знали.
Третью и последнюю свою хижину Ода построила в лесу около деревушки Роде. Когда она умерла, жители Роде увидели пламень, поднимающийся над лесом. Они прибежали, чтобы тушить пожар. Однако увидели столб света, поднимавшийся над жилищем усопшей праведницы, – ее пламенеющая душа восходила ко Господу.
Святую Оду похоронили в простом деревянном гробу рядом с шалашом, где она жила. Скоро на ее могиле начались чудотворения. Здесь была построена сначала деревянная церковь, затем каменная. В 1170 г. мощи св. Оды были вырыты из земли и помещены в каменную гробницу. Автор жизнеописания отмечает, что от них исходило дивное благоухание.
Первое житие св. Оды составил спустя почти 400 лет после ее смерти Готфрид, каноник церкви в Синт-Уденроде. Многое осталось в церковном предании. Ведь житие – не документированная хроника жизненных событий, а образ святости, сохранившийся в благодарной памяти народа.
Почитание святой Оды сложилось по меньшей мере к XI-XII вв. Тысячу лет жители Нижних Земель обращались к ней в скорбях и болезнях, особенно глазных.
Православная голландская Церковь узнала о св. Оде благодаря о. Силуану Оссейлу. В его семье почитают преподобную Оду, потому что она является святой покровительницей Одиллии (или Одетт), супруги о. Силуана. Матушка Одетта еще в детстве слышала о св. Оде и с десятилетнего возраста собирала жития и предания о своей небесной заступнице.
Отец Силуан служит в приходском храме свт. Нектария Эгинского в городе Ейндховене. Храм по-своему уникален: его прихожане – это выходцы из разных стран мира, поэтому за богослужением молитву "Отче наш" читают несколько раз на различных языках. История этого прихода, основанного в 1989 г., тоже замечательна. Сначала у него не было своего помещения, и приходилось снимать маленький зал. В 1995 г. освятили небольшую православную церковь, в бывшей часовне католического женского монастыря. В последние годы она служила складом, пройти в который можно было только через монастырский вход. Через полгода после ее освящения случился пожар, уничтоживший часть здания. К счастью, монастырь оказался хорошо застрахован, поэтому все быстро отстроилось заново. И благодаря этому судьбоносному пожару, приход св. Нектария получил дополнительное пространство и собственный вход в храм. В этом храме есть мощи прп. Силуана Афонского, св. Ирины и св. Оды.
Об обретении мощей древней голландской подвижницы св. Оды о. Силуан рассказал интересную историю: «Первые слухи о существовании мощей св. Оды дошли до нас в 1999 г., когда я как священник был поставлен служить в монастыре Рождества Богородицы в Астене и в приходе св. Нектария в Эйндховене. Тогда мы услышали, что мощи св. Оды хранятся в Синт-Уденроде. Несколько лет спустя мы отправились туда, чтобы поклониться мощам. В 2003 г. я предпринял первые официальные шаги, чтобы получить частицу мощей, и обратился с прошением к Римско-Католическому епископу Ден Боша. Но епископ заявил, что должен об этом вопросе навести справки и обещал информировать о результатах переговоров... Мы ушли разочарованными. Потом мы попробовали обратиться непосредственно в приход св. Мартина Турского, в котором хранились мощи св. Оды. И вот там с самого начала встретили понимание и сочувствие. Вначале пришлось много писать в различные инстанции, консультироваться и спрашивать совета. Все это привело к моему личному знакомству с пастором Римско-католического прихода св. Мартина, который сумел быстро получить позитивное решение своего приходского совета. Потом последовало еще несколько непринужденных и сердечных встреч с пастором, в ходе которых были обсуждены практические вопросы, связанные с передачей мощей.
Святая Ода – православная святая, я имею в виду, что она жила до Великой Схизмы. Во-вторых, она местная святая. Она для нас – свидетель и представитель нераздельной апостольской Церкви Христовой, некогда живший в наших краях. (Хотя многие греки и русские думают, что все святые - либо греки, либо русские). Ее мощи как храм Духа Святого несут благословение всему приходу и всем, кто их почитает». Сайт Брюссельской архиепископии РПЦ: http://www.archiepiskopia.be/Rus/belgsaints.htm.
Благодатные мощи прп. Оды были переданы в храм св. Нектария 11 ноября 2005 г. за всенощным богослужением. Их торжественно перенесли из реликвария католической церкви в Синт-Уденроде в день ее небесного покровителя – св. Мартина Турского. В конце этой знаменательной службы о. Силуан обратился к своим прихожанам и приехавшим на празднование гостям со словом: «Тела святых составляют тело Христово, они – храмы Духа Святого, призванные к воскресению. Святая Церковь учит нас, что благодаря вочеловечению Бога весь человек освящен и спасен, и его плоть тоже освящена. В наше время, когда человек сам себя прославляет, пытается все охватить формулами и сделать функциональным, становится насущной потребность почитание мощей христиан нераздельной Церкви». Сайт Брюссельской архиепископии РПЦ:http://www.archiepiskopia.be/Rus/belgsaints.htm.
Помнится, за общим разговором о св. Оде мы даже не заметили, как въехали в Синт-Уденроде. Тихий городок с невысокими домами, где в нижней части пестрели огромные витрины магазинов, а наверху жили люди. И судя потому, что в городке (по-нашему, в поселке) вдоль улиц красовались здания по большей части светлых тонов, его население было католическим.
Украшением Синт-Уденроде, конечно, был собор св. Мартина Турского - высокая мощная католическая базилика с огромными стрельчатыми окнами и высокой узкой колокольней, увенчанной остроконечным шпилем с крестом. Сделанный из ставшего уже привычным для глаза темно-бордового кирпича с белой окантовкой, собор, как две капли воды, показался похожим (да простят меня читатели) на те домики, которые мы только что сейчас видели по дороге. Громадный голландский деревенский дом, ставший храмом Божьим...
На площади перед собором по католической традиции возвышается памятник, или, лучше сказать, икона из камня св. Мартина (кстати, это тоже православный святой). Между порталами собора можно увидеть мраморное изображение прп. Оды. Святая словно благословляет всех входящих в этот храм. Мы переступили порог, и в притворе, слева, в боковой нише, устроенной наподобие часовенки, увидели большую, во весь рост статую св. Оды с сорокой на руках. Все-таки для сознания православного христианина непонятна потребность Запада притянуть Небо к земле и сделать горний духовный мир осязаемым, плотским! Невозможно обратить дух в материю, как и увидеть телесными глазами то, что может узреть только искренне верующее сердце, и лишь если будет воля Божия. То есть, на первый взгляд, попытка приближения инобытия к реальности, стремление представить святого, каким он был при жизни, объяснима. Но все же думаю, западнохристианские статуи – всего лишь имитацией божественной Вечности.
Внутри католические храмы сродни греческим базиликам (у них общий прототип, взятый из реннехристианской архитектуры). Собор св. Мартина был поделен высокими колоннами на три нефа. В центральной его части стояли ряды стульев. Так принято у католиков, которые сидят во время богослужений. В боковых, довольно широких, нефах на стенах висели картины духовного содержания, стояли исповедальные кабинки. Иконостас не закрывал алтарную часть, и мы могли видеть там, в темном старинном киоте, средневековое Распятие и сцены Страстей (Страданий) Христовых.
Ирина Алексеевна с госпожой Каллиопией подошли к пожилой женщине, единственной живой душе, оказавшейся в храме. Услышав, что мы приехали помолиться у мощей св. Оды, женщина обрадовалась и энергично повела нас к алтарю, по пути рассказывая, что она добровольно помогает присматривать за храмом, который днем всегда открыт. И что раньше мощи св. Оды находились в часовне, стоящей за храмом на кладбище, но однажды туда проникли какие-то хулиганы, поэтому во избежание повторных инцидентов святыню перенесли в алтарь. Я, признаться, смутилась, узнав, что нужно войти во святая святых. Но делать было нечего, ковчежец стоял в глубине алтаря, и пришлось семенить вслед своим путеводительницам. (У католиков это запросто получается, а я сомневалась, как бы потом чего не вышло, и успокоилась только после того, когда мы покинули алтарь). На невысокой подставке, под стеклянным футляром, сделанным в виде часовни, стоял небольшой серебряный ковчежец, в нем хранилась великая драгоценность – мощи св. Оды.
Когда начинались мои злоключения в голландском посольстве, особенно усиленно молилась прп. Оде, прося, вывести из этой напасти. И сейчас могла отблагодарить ее за быструю помощь! Смотрительница между тем рассказывала, что у них большая проблема с нехваткой священников: раньше их было четыре, а теперь только один, и число прихожан уменьшилось. А еще она настоятельно советовала сходить к часовенке их святой.
Старое кладбище было ухоженным и даже, если уместно так сказать, уютным. Часовня стояла на невысоком холме, снизу ее обвивал плющ, а вокруг цвели юбимые голландцами сиреневые гортензии. Под самым куполом находилось беломраморное изображение прп. Оды. Народ чрезвычайно любил эту святую. Весь христианский Запад приходил сюда молиться вплоть до пятидесятых годов ХХ в. Но сейчас паломников почти нет. Западные христиане уже настолько рас-Христаны, что не помнят своих святых, а православные о преподобной Оде ничего не знают.
Святая затворница Ода, моли Христа Бога, да прозреют и наши глаза, чтобы видеть Его Свет нетленный.
«НАВСТРЕЧУ БОГУ И ДРУГ ДРГУ» - МОНАСТЫРЬ В АСТЭНЕ
Помолившись св. Оде, мы вновь отправились в путь. Теперь уже в православный монастырь Рождества Пресвятой Богородицы, принадлежащий юрисдикции Константинопольского патриархата. В истории Рождественской обители можно увидеть, как мир горний приблизился к дольнему: по счастливой «случайности» она была основана в Дэ Пейле, именно в тех краях, некогда бывших непроходимыми лесами, где подвизалась отшельница Ода! И настоятельница обители матушка Мария, сейчас уже почившая в Боге, первое время жила здесь совершенно одна (изначально это была ферма, которую щедрая семья благодетелей купила на свои средства, для основания уединенного монастыря).
Судьба игумении Марии (PS. Матушка умерла в 2016 г.). удивительна: «Дух дышит, где хочет». Если человек искренне ищет правду Божию, то она ему откроется, где бы он не жил. Девочка, родившаяся в Голландии и не воспитывавшаяся в вере, услышав библейские рассказы на уроках Закона Божиего, стала задумываться над большими жизненными вопросами: «Есть ли Бог? Правда ли, что Он слышит наши молитвы?» Сначала девочка посещала воскресную школу реформаторской церкви, затем подруга привела Марию в византийский католический церковный хор, в котором та с четырнадцати лет стала петь на церковно-славянском языке во время Божественной Литургии. В это же время будущая матушка Мария пришла в голландский православный монастырь Иоанна Крестителя в Гааге и в восемнадцать лет приняла Православие, а на двадцать первом году своей жизни - стала послушницей в этом монастыре.
Такое решение созрело не в один день. Девушка много читала о монашестве, но самым главным в выборе жизненного пути послужили поездки в обитель иконы Леснинской Божией Матери во Франции. Она ездила туда почти ежегодно на летние каникулы. На Божественной литургии бывала чуть не каждую службу, помогала сёстрам в саду, на кухне, в свечной, даже научилась плести чётки. Там же немного выучила русский язык и усовершенствовала церковно-славянский… Так незаметно созрело желание стать монахиней. В какой-то момент матушка Мария перешла из монастыря в Гааге в Сербию, а затем в Грецию. Как она сама говорит: «Я хотела узнать, как живут монастыри в православных странах». В Сербии она пробыла два года в обществе сестёр-монахинь, и была среди них очень счастлива. Но это время явилось переходом к новой жизни в греческих обителях. Духовные сыновья великого старца о. Иустина Поповича, ставшие впоследствии епископами - Ириней Булович и Афанасий Евтич, - советовали поехать в Грецию для принятия окончательного решения. Там Мария почувствовала себя как дома. Сильным было влияние Афона, а особенно коливадов, которые призывали верующих принимать Святое Причастие часто, а не раз в году, во время Великого Поста. Мария нашла здесь живые традиции, столетиями сохранявшиеся в монастырях. Пришлось в каком-то смысле начинать все сначала, учитывая разницу в обычаях и менталитете.
Матушка жила с чувством, что нашла своё место на всю оставшуюся жизнь, но из Голландии всё чаще звучал призыв: «Нам необходимы монашествующие!». Через 13 лет, когда, видимо, она уже была готова взять свой крест, Господь возвратил матушку Марию домой. Это решение она приняла после долгих сомнений, молитв и бесед с духовными отцами монастыря. В Голландии в 1986 г. ее гостеприимно принял о. Пахомий, а в 1989 г. она переехала в Астэн, чтобы основать здесь монастырь. Очень скоро появились первые насельницы. Их было восемь: трое матушек родом из Голландии, две - из Лондона, одна - из Америки, одна - из Швеции, а одна - из Греции. (PS. В 2008 г., когда писался этот очерк). Все они изучали голландский язык, потому что, согласно древнему церковному правилу, богослужение должно проходить на родном языке того народа, на чьей земле стоит монастырь. Хотя очень часто можно услышать русские и греческие песнопения. Жизнь в обители, как и в любом монастыре, нелегка. Матушка по этому поводу однажды сказала: «Говорят, что в тяжёлые времена люди ищут в монастыре безбедного существования. Я в это не верю. Монастырская жизнь слишком трудна, чтобы можно было назвать её «безбедной». Но вы видите, что и в наше время и в Греции, и в Западной Европе, и в Америке есть люди, которые сознательно отказываются от благоустроенной жизни западного общества ради трудов монашества».
В обители Рождества Богоматери общежительный устав. «Вместе в церковь, вместе на послушание, вместе в трапезной, и кошелёк общий». Примерно четыре часа в день у матушек проходит в богослужении. «Кроме того у нас есть время, чтобы самому помолиться, почитать и поучиться». Много работы на территории монастыря – уборка, огород, хозяйство. Матушки сами делают свечи и пишут иконы. Так как православные голландцы очень любят эту обитель, то за год в ней проживает до 500 человек гостей - мужчин и женщин, - и нужно всем оказать радушный прием и любовь. Так изо дня в день сестры пытаются приготовиться к вечной жизни. «Но и сейчас и здесь мы ходим перед Богом, – говорит настоятельница Астэнского монастыря. – «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лук. 17,21), сказано в Писании, и таков наш путь навстречу Богу и друг другу.
Традиция Православия в Голландии ещё слишком молода. Онана появилась здесь всего лишь в сороковых годах и сейчас переживает бурный рост. И такая волна новейшей христианизации расходится по всему миру. Матушка Мария подтверждает это: «В современной истории мы видим, что часто монахи, перешедшие в православие из западных христиан, проведя несколько лет в Греции, опять возвращаются на свою родину. Вам, конечно, известны такие примеры среди великих основателей русских монастырей. Мы можем также назвать о. Пласидия, ставшего православным на Афоне и вернувшегося во Францию. Или австралийца греческих корней, который в 1983 г. стал монахом в Греции, а десять лет спустя был послан назад в Австралию, в страну с несколькими миллионами православных выходцев из Греции, для организации там женского монастыря. Ещё один пример – о. Василий Гролимунд, немецко-швейцарского происхождения, после десяти лет на Афоне, вернувшийся в Германию. История греческих монастырей о. Ефрема в Америке не многим от них отличается: по просьбе живущих в Америке греков, он позвал туда греческих монахов и монахинь для организации монастырей по Афонскому уставу. Меньше чем за 20 лет о. Ефрем основал 19 монастырей, и надеется до своей смерти открыть ещё один, чтобы их количество – 20 – было равно количеству монастырей на Афоне. Большинство настоятелей и настоятельниц этих американских монастырей - греки или имеют греческое происхождение, например, о. Паисий, настоятель монастыря в Аризоне, грек, рождённый в Канаде». Интервью с матерью Марией, игуменьей монастыря Рождества Пресвятой Богородицы в Астене. (www.blаgoslovenie.su).
Перед нашей поездкой уже кое-что знала об Астэнском монастыре, но все в нем оказалось неожиданным. Эта новоявленная обитель очень меня умилила. Конечно, никаких лесов в тех краях сейчас уже нет – сплошные поля. Но сам монастырь Рождества Богородицы находится в небольшой рощице. И поразило то, что это место удивительно похоже на Россию. (Может по дому соскучилась?) Даже заросли ромашек на обочине бетонной дорожки показался родными.
…Мы вошли в небольшую калитку, свернули к деревянному невысокому зданию, открыли дверь и оказались в притворе храма. Заслышав пение, я встрепенулась, а душа и сердце вмиг согрелась неизъяснимым теплом. Храм этот можно назвать домовым. Он был сделан из приятного для глаза золотистого дерева. Все было очень просто. Во время богослужения электричество не включается, лишь живой трепет свечей, едва освещает происходящее. Но как же пели астэнские матушки! Их было всего три, а казалось, что это большой хор. Служба шла на голландском языке, и напоминала наше простое обиходное пение. Но какая же в нем была молитвенная глубина, если моя душа, не понимая ни слова, наполнилась тихой радостью! Такое же чувство полноты всегда появляется на богослужениях в Троице-Сергиевой Лавре и в бахчисарайском монастыре в Крыму. Хотелось только одного - чтобы это никогда не кончалось. (Очень жалею, что не удалось записать на камеру – не посмела без благословения).
Немного отвлекусь. После посещения Астенской обители я неожиданно побывала в соборе Парижской Богоматери на католической мессе и тогда поняла истоки столь трепетной любви православных европейцев к византийскому богослужению. Мы с Ольгой и Кириллом поехали-таки в Париж со светской экскурсией. Русским немцам показали Нотр-Дам-де-Пари и предложили осмотреть его изнутри, но просили не мешать проходившей там службе. Пока мы осматривали храм, за двадцать пять минут прошла всенощная и Литургия, совершилось Причастие - в шесть часов вечера-то!.. Верующий человек поймет меня без лишних пояснений.
Иконостаса в католических храмах нет. Престол, точнее, железный массивный стол с горельефом, составленным из символических человеческих фигур, был вынесен из алтаря к самому краю солеи. Вся Евхаристия, если так можно сказать о том, что происходило на наших изумленных глазах, совершалась на этом массивном столе перед прихожанами, сидевшими в огромном зале на широких скамьях. Некоторые молитвы в этом богослужении (более напоминавшем партсобрание) все-таки остались, их красиво пел под аккомпанемент органа, ведущий службу священнослужитель, судя по облачению, кардинал. Затем последовало его причащение: он отпил из Чаши... Потом прихожане встали, вместе спели молитву, и началось общее Причастие: священники стали раздавать облатки. Мне подумалось, что если бы я пошла за людьми, тоже бы «причастилась». Нас это богослужение поразило и удручило. Стало понятно, почему пустеют католические храмы, а голландские монахини в православной обители поют так тепло и молитвенно. Они знают, откуда вернулись в Отчий дом! Только мы, русские люди, не понимаем, каким сокровищем обладаем. Хотя надо признаться, в остальном Париже мне понравилось больше всех городов Европы.
Но вернемся в Астэнский монастырь. Когда закончилось богослужение, госпожа Каллиопия подвела нас к матушке Марии. Игуменья очень просто приняла нежданных гостей и благословила сначала посмотреть монастырское хозяйство, а потом попить чаю. Трапезная находилась в одном здании – под одной крышей с храмом, друг от друга их отделял широкий коридор.
Мы вышли во двор, решили сфотографироваться, и улыбчивые матушки не отказались запечатлеться на память вместе с нами. Эта фотография в моем голландском альбоме напоминает о чудной Астэнской обители.
Затем мы пошли осмотреть хозяйство. Вокруг шумела на ветру монастырская рощица, пели птицы, в небольшом огородике цвели мальвы и васильки. Вдруг на полянке я увидела каких-то инопланетных зверюшек – нечто среднее между гладкошёрстной собакой и поросенком – и остановилась в изумлении. Эти существа, видимо, тоже заинтересовались нашим появлением и подошли к проволочному ограждению. Все разрешилось быстро и даже, можно сказать, банально. «Гуманоиды» на поверку оказались стриженные «под ноль» овечками. Монахини прядут шерсть и вяжут носки. Но вид у этих овец был все-таки фантастический.
В глубине усадьбы находилась часовенка прп. Серафима Саровского. Над входом в нее помещалась икона, где святой, преклонив колени, молился на камне. И в Голландии почитают и любят нашего русского подвижника. Да и вся христианская планета, куда не приедешь, просит у батюшки Серафима святых молитв о себе. Святой искренне полюбил Бога и ближнего своего, и люди, чувствуя это, отвечают ему тоже любовью: как аукнется, так и откликается. Помолились угоднику Божиему и мы, и вернулись к храму.
В трапезной, где уже вскипел чайник и был накрыт стол, нас встретила настоятельница. Интересно, что разговор шел по-голландски, а мне переводили, но матушка вдруг вставляла какое-нибудь словечко типа «кипяток», и становилось понятно – свой человек. Под конец беседы я сказала, что мне в обители очень понравилось, и как у них духовно поют, а матушка Мария предложила остаться хоть денька на два. Но оказалось – госпоже Каллиопе нужно завтра дежурить в больнице (она ведь "фряйвиллихэрс"), а Ирине Алексеевне – сидеть с внучкой Настей. А я бы еще осталась. Какая там благодать!
В конце нашего посещения Астэнской обители заглянули в книжную лавочку, где к нам подошла монахиня-гречанка, знакомая госпожи Каллиопии. И я не могла не залюбоваться такой красивой сестрой. Она, видимо, всегда чувствовала всеобщее внимание и не поднимала глаз. Потом Каллиопия рассказала, что эта девушка сделала прекрасную карьеру, работала в Европарламенте, была богата, но оставила все, чтобы последовать зову Божественной любви. Нет, что не говори, а монахи - род избранных, поэтому ими не становятся, а рождаются.
Выйдя из обители, увидели, что матушка Мария, надев широкие очки, большой газонокосилкой стрижет, находящуюся перед оградой, лужайку. Заметив нас, выключила свой шумный агрегат и пошла прощаться. Но на полпути она вдруг взяла метлу и стала перед нами сметать, попавшую на дорожку, траву. От удивления и неловкости я стала переминаться с ноги на ногу. А матушка объяснила, что сильно насорила, и опасается, как бы мы не нанесли траву в машину Каллиопии. Мне был дан такой урок искренней простоты, заботы о людях и смирения, что до сих пор напрягаюсь умом и сердцем: смогу ли я-то когда-нибудь стать человеком.
Мы, вновь не спеша, возвращались в Роттердам. На угасающем небе перед нашей машиной как-то сам собой возник огромный крест из тонких облаков. Возможно, это пересеклись трассы самолетов, или своеобразное явление природы выложило на северном небе столь дивную картину – не знаю. Но я всю обратную дорогу смотрела ввысь, и думала, что облачный крест над голландским монастырем - это добрый знак, завершивший такой чудный святой день в моей жизни. И возможно, он означает, что когда-нибудь я еще побываю в этом благодатном месте далеких Нидерландов.
Навстречу Богу и друг дргу по православной Голланд
© Copyright: Светлана Рыбакова, 2020
Свидетельство о публикации №220121501770
Свидетельство о публикации №220121501770
Рецензии