Звёздочка

Это не легенда. Я лично был тому свидетелем.
При мне, на моих расширенных от ужаса и выпученных от удивления глазах, открыли «звёздочку».
Да-да, ту самую...
Маленькую вьетнамскую «ногтеломку» - пыточное оружие вьетконговцев и красных кхмеров…
Эту крошечную шайбочку, цвета текущей из глаз крови, с золотой пятиконечной звездой – символом незыблемости и стойкости.
Причём вскрыли без пассатиж, без отвёртки, без тисков и коловорота.
Без молитв и проклятий. Одними пальцами!..
Не раздробленными. Не окровавленными. Не пальцами молотобойца. А обыкновенными, девичьими. Едва коснувшись...
И я безвольно пал на колени и пополз к чарующим перстам... Но девушка, зачерпнув живительного бальзама, лишь небрежно мазнула мне им на протянутую ладонь.

А начиналось всё так:
- «Россыпь островов»! – прочла жена в буклете и сказала. – Звучит заманчиво… Давай только поедем на «спидботе», чтоб не труситься на кораблике.
И мы не стали труситься.
Мы поскакали по волнам!!!

Винты «спидбота» ревели. И все, сгрудившиеся на корме, любители россыпей ревели им в унисон.
«Бу-у-ге-ге!.. Б-у-у-ге-ге!» - одинаково на всех языках мира звучали те россыпи.

Справа от меня рассыпались малазийцы. Чуть поодаль – поляки с чехами. Слева - три пышногрудые скандинавочки. Ну и напротив - вьетнамцы или китайцы, кореец их разберёт.
Молодая пара. Она - свежа, как цветок лотоса. Он - цвета бутылочного стекла.
Такого ярко-изумрудного лица я не встречал - ни до, ни после.

Так вот... Куда она ему только ту «звёздочку» ни втирала: и в нос, и в лоб, и в виски, и в уши... А парень всё валялся с запрокинутой головой, с закатившимися глазами, и «звездочка» была ему до звезды!

Ни шиацу, ни шлепки, не массаж мозга через ушные раковины не помогали изумрудному.
Его не привёл бы в чувство сам Малюта Скуратов, поскольку, судя по не мерцающим ресничкам, находился бедолага в глубочайшей из всех возможных ком.
А рядом с ним кончалась моя жена.

- Смотри, какая красота! – кричала она с причала десятью минутами ранее.
И я даже успел сделать пару её прижизненных снимков.

А потом случилась качка, скоропостижная кончина китайца, и чудо открытия «звёздочки», которую мы, с китаянкой, втирали в четыре руки.
Она тёрла своё, я - своё.
Подсматривал куда трёт она, и тёр туда же...
Пока ко мне, на корточках, не подполз пятнадцатилетний капитан и, указывая рукой в неизвестном направлении, прокричал:
- Гоу-гоу!!!

Разумеется, в первый момент я подумал, что он предлагает мне выбросить за борт жену. И даже недоуменно поинтересовался: «Вай?»
– Вай вайф?! – повторил я, пытаясь выяснить почему выбрасываем именно её, а не, к примеру, дохлого китайца.
И тогда капитан залепетал что-то про «нос» и про «легко» и «хорошо».
- Изи-изи!.. Гуд-гуд!.. – не прекращал он размахивать руками. Пока я не понял, что сброс тела отменяется, и предстоит лишь его перенос с кормы на нос.
- Окей-окей! – благодарно покивав капитану, взвалил я жену и поволок её сдавать в плен к немцам.

Те, как водится, оккупировали самый благодатный край – а именно, переднюю часть «спидбота». И развязно там веселились... Пока я не принёс им свою густо намазанную «звёздочкой» жену.

- Хенде хох! – приветливо сказал я оккупантам, пристраивая тело у бортика. – Алес... - прибавил извиняющимся тоном. – Гитлер капут!
И немцы подобрались.

А я пополз обратно на корму, чтоб, наконец-то, втереть чего-нибудь себе.
Но стоило мне протянуть китаянке ладонь, как винты смолкли, качка стихла, и нам раздали нырятельные трубки.

- Гоу-гоу!.. Даун-даун! – замахал нам всё тот же пятнадцатилетний капитан.
И я, перевалившись через борт, упал лицом в океанскую прохладу цвета дохлого китайца.
А в следующий миг рядом со мной в воду плюхнулось его же тело.

- Свим! – выбросив за борт своего суженного, улыбнулась мне свежая, как лотос, китаянка. – Свим! Свим!..
И я, не дожидаясь пока тело всплывёт, перевернул его на спину.

А потом мы с «лотосом» омывали усопшего.
Я поддерживал, а китаянка – оттирала его от бальзама с тем же усердием, что натирала до этого.
Пока мертвец, наконец, не воспрял: расправил впалое, приоткрыл закатившееся, и даже мяукнул мне что-то благодарственное.

А жену я нашёл у немцев - распевающей и распивающей...
Так что - дрянь, скажу я, ваша «звёздочка». А вот пиво воистину чудодейственно. Да и открывается без бригады слесарей.